Поводом для написания этой заметки стала статья «Снять маски» про инициативу главы ВАС Антона Иванова по внедрению в российскую практику «прокалывания корпоративных покровов» В очередной раз задумался, а стоит ли «огород городить» — продвигать корпоративное коллекторство как способ «достать» репутационной ответственностью бенифициаров, скрывшихся от долгов за брошенными «корпоративными покровами»? Ведь вот же сейчас законодательство и практику у нас немного подправят + уставные капиталы для ООО поднимут, чтобы однодневок было меньше (хотя это уже не актуально) + уголовный кодекс доусовершенствуют и новый Следственный комитет с полицией все смогут решить как бы должники не прятались за фиговым листком своих фирм
Однако подумав — решил пока не оставлять усилий по развитию преимущественно внесудебного, но законного шантажа (так может быть передана суть корпоративного коллекторства). Дело в том, что умные люди (в частности, очень уважаемый мной методолог Сергей Валентинович Попов) отмечают, что общим трендом современного развития человеческой цивилизации становится вненормативное поведение Сложновато как то завернул — упростим: я считаю себя представителем поколения, которое уже видело три смены «правил игры» (советское время — 90-е — путинская Россия). Когда некоторые люди видят как меняются нормы и спекулянты уже не преступники, а некоторые олигархи вдруг ими становятся, появляется понимание искусственности и изменчивости норм. Добавьте сюда возможность выбора применимого права, юрисдикций и т.д. А это уже характерно даже для Запада, где правила игры особо сильно не меняются.
Подробнее про вненормативное поведение в контексте позитивного рейдерства в замечательной статье С.В.Попова (текст самой статьи не нашел и выкладывать ее, пожалуй в такой ситуации не буду — кому интересно вышлю, а вот где упоминается названная статья >>>).
Итак, если вненормативное поведение — это норма, то совершенствование законодательства и практики его применения будет просто условиями задачи — решением которой будет механизм их обхода (юристы, уверен, сразу подумали как продолжать работать с однодневками даже если будет и статья в УК РФ, и уставный капитал в 500 тыс.). Естественно, условия для противодействия недобросовестным практикам надо ужесточать, но стоит заходить и с другой стороны. Необходимо распространять и совершенствовать свои схемы эффективной вненормативной деятельности, позволяющей преодолевать злоупотребления оппонентов не нарушая закон. Я придерживаюсь этого направления еще и потому, что тут роль государства мала и практически нет конкуренции со стороны других активистов)))
Сразу отмечу, что схемы вненормативные могут в отдельных случаях закрепляться и становится нормами, т.е. вполне возможно, что часть корпоративного коллекторства как расширенный претензионный порядок в будущем попадет сначала в локальные нормативные акты некоторых организаций, желающих эффективно работать с долгами (рекомендации по соответствующей инструкции уже написаны для одного ФГУП), затем, может быть, в регламенты некоторых третейских судов как негосударственное исполнительное производство. Это правда, наверное, тема для отдельной заметки (точно также для Европейско-Азиатского правового конгресса готовлю доклад про влияние распространения вненормативных методик самозащиты (прежде всего, корпоративного коллекторства) на ситуацию с экономической преступностью в долговой сфере).
В завершении вновь зафиксирую, что умение использовать вненормативные методики для разрешения конфликтов — часть компетенции Юрист 2.0

В связи с подготовкой бесплатного открытого вебинара (онлайн-семинара) «Интегрум компаний» и корпоративное коллекторство для взыскания долгов «брошенных» фирм (подробнее и возможность записаться >>>). В очередной раз задумался, а дело ли это юриста (пусть даже в новом формате 2.0) искать информацию? Должна ли быть такая компетенция — поиск не юридической информации?

Практика показывает, что, если юрист занимается взысканием долгов, то без минимальных навыков того, что называется конкурентной разведкой часто не обойтись. Хотя, естественно, что в сложных случаях необходимо обращаться к профессионалам (например, таким >>>). Однако правильное обращение предполагает определенную компетентность (надо отя бы знать, что и как примерно они могут найти + немаловажный вопрос — сколько это может стоить, т.к. сейчас очень важная тенденция ИМХО замена дорогих коррупционных источников информации на более дешевые и бесплатные, связанные с интернетом).

Вообще, если у юристов есть интерес к этой теме, то можно обсудить более подробно. Например, в период кризиса я специально задумался как найти информацию для прогнозирования долговых проблем. Тогда получилась вот такаязаметка >>> Сейчас я правда обязательно добавлю, что специалист по взысканию долгов должен, прежде всего, уметь анализировать информацию ЕГРЮЛ. Кстати, своего рода, тестовым вопросом на умение искать информацию, актуальную для взыскания долгов методами корпоративного коллекторства, является такой: Знаете ли Вы, что на специальных интернет ресурсах можно сделать запрос по Ф.И.О. какого-либо лица, чтобы узнать в каких организациях у него есть доля и где он выполняет функции единоличного исполнительного органа? (все это придет по электронной почте в одном-двух файлах)

Когда рассматривается стандарт Юрист 2.0 иногда возникает вопрос: а почему речь идет об изменении компетенцией юриста, а не просто о работе PR-специалиста в юридической сфере. Мне представляется, что говорить именно об upgrade юриста можно по следующим причинам:

1) Понимание границ воздействия

Именно юристы хорошо представляют установленные границы возможного воздействия на отдельных людей и аудитории. Часть границ установлены законодательством (другие определяются особенносятми информационного и психологического плана) и нарушение их может привести к применению государственного принуждения.

Кроме организации точечного и массового PR-сопровождения юридической деятельности, одной из компетенций стандарта Юрист 2.0 может стать психологическое использование юридических возможностей.

Попробую объяснить на примере Памятки по самообороне бизнеса от коррупции, которую в настоящее время готовлю в рамках общественной работы в Московской городской организации Деловая Россия. В этом документе в качестве возможных стратегий противодействия коррупции (заказному уголовному преследованию, вымогательству взятки и т.д.) предлагаю:

1) Мотивацию оппонентов к отказу от организации применения коррупционного ресурса.

2) Мотивацию должностных лиц к отказу от злоупотребления своими полномочиями.

3) Минимизация последствий коррупционного воздействия.

4) Собственно пресечение действий коррупционеров правовыми методами (привлечение к уголовной ответственности и т.д.).

Первые две стратегии как раз и возможны часто за счет психологически правильной демонстрации реальности уголовного преследования. Основные моменты обуславливающие эффективность демонстрации:

— использование проектов документов из «середины» правоприменительного процесса (например, Постановления о привлечении в качестве обвиняемого по фактам злоупотребления должностными полномочиями). Документы из «середины» процесса действуют лучше, чем просто проекты «начальных» жалоб и заявлений, т.к. они показывают лучшее знание системы правоохранительных органов и такой блеф может означать наличие «связей»;

— подборка правоприменительной практики по сходным делам (даже просто подборка из справочно-правовой системы) вместе с иными документами может заставить задуматься. Ведь даже в суде позиция часто усиливается за счет подборки практики;

— указание на возможность информационного (PR) сопровождения и общественной подддержки правоприменительной деятельности (здесь идет речь о психологическом использовании того, что описывалось в предыдущих заметках). Стоит отметить, что публикации, в том числе негативные отслеживаются пресс-службами правоохранительных органов и их часто существенно меньше, чем обычных жалоб, что обуславливает нередко их большую действенность, хотя всегда будет стоять вопрос об интересности и оригинальности возможных новостей.

В свое время я задумывался об эффективном применении юристами некоторых направлений практической психологии: НЛП (нейро-лингвистического программирование), соционики и т.д. Однако постепенно пришел к выводу, что юристы, а особенно судьи и сотрудники правоохранительных органов часто вырабатывают «профессиональный» иммунитет от воздействия и потому различные психотехники могут иметь вспомогательный характер (например, можно использовать чуть-чуть разреженный шрифт, чтобы привлечь неосознаваемое внимание к отдельным частям текста), но делать на них ставку не стоит.

Свежие и не очень новости дают почву для более подробного раскрытия особенностей стандарта Юрист 2.0 со ссылкой на конкретные примеры

Важной частью умений Юриста 2.0 может стать:

1) Маркетинговое использование около-юридических поводов. Вчера это хорошо продемонстрировал глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко, который на основе очень зыбкого юридического обоснования «для должника имеет значение личность кредитора, если это банк» в очередной раз (если надо приведу ссылки на предыдущие новости) создает сенсацию — «запрещает» коллекторов, и, главное, ярко и образно показывает ценность своего ведомства и актуальность его участия (в виде связанных организаций или непосредственно) в реализации щедро финансируемой программы повышения финансовой грамотности www.marker.ru/news/3910

Имение продемонстрировать оригинальность и актуальность своей работы очень важно для юриста, а у Юриста 2.0 для этого наработанные алгоритмы.

Юрист 2.0 — это обозначение появилось в обсуждении одной инициативы, о которой, надеюсь, скоро станет известно больше. В очередной раз в разговоре со знакомым выразил свою позицию: юрист в современную вненормативную эпоху и особенно в России, чтобы быть эффективным, может расширять свои компетенции за счет PR-технологий (в варианте гуманитарно-правовых технологий (PRава) и корпоративного коллекторства), навыков конкурентной разведки (хотя бы эффективный поиск в сети интернет) и т.д. Одновременно знаю достаточно много успешных «просто юристов», тех кто совмещает практику с научной и преподавательской работой. Соответственно Юрист 2.0 с новыми компетенциями — это может быть:

— просто специализация на практике (может быть настолько же распространенная как церковные юристы в средние века);

— новый конкурирующий с обычным стандарт (но тогда надо менять образование и т.д.)

задумав этот пост решил посмотреть, что у нас в интернете с формулировками «право 2.0» и «юрист 2.0». Первая — достаточно часто встречается (вот например, как мне кажется, достаточно банальное мероприятие, где просто об изменениях законодательства хотят поговорить под «модной» вывеской www.pravo2.ru/ ). Вторая формулировка (Юрист 2.0) оказалась редкостью (вот где она есть successlawyer.ru/?p=34 ). Увидел усилия похожие на собственные, но порадовался, что просто по времени начал раньше + с контекстом развития, видимо, мне везло (семинары по НЛП, Школа публичной политики, Школа молодого лидера, увлечение СМД-методологией). Другое дело, что для развития стандарта «Юрист 2.0» необходимы усилия большого количества людей.

Вот тут мы походим ко второй части заголовка («Юрист Навального»))).