Это не ответ в данной ситуации, Владимир. Говоря о 2 млн я указал лишь на выгоду, полученную «иным лицом», но нельзя забывать, что обвинение упорно доказывало, что имущество выбыло из хозяйственного господства «Кировлеса» против его воли. Опалев дал именно такие показания. Один из финансистов также. Вроде вагон доказательств того, что Кировлес был принужден продать товар на заведомо невыгодных условиях. В пользу принуждения и статус Навального, и совещания, в которых он и Офицеров сидели в президиумах — это вроде доказывает весомость слова подсудимых для Опалева. Конечно за скобками оставим пока, сколько бы просто еще разворовали без введения централизованного сбыта.
К собственно материально-правовой составляющей у меня две претензии — указанное мною выше неисключение из состава ущерба 14 млн., а также квалификация-в рафинированно-материальной, взятой в отрыве от доказывания ситуации я бы усмотрел здесь скорее ч. 2 ст. 159.4 УК РФ. Претензии у меня к доказыванию. И ой какие. Наибольшие — к «преюдиции» и давлению на третьих лиц. Показаниям Опалева нельзя верить. Он заинтересованное лицо. ЕСПЧ прямо указывает на недопустимость таких показаний как основы приговора.
Призываю быть корректнее, чтобы позиция смотрелась солиднее — потерь в 0,5 млрд не было.
Колебания «фонды» — не потери, не убыток в чистом виде. Это, скорее, термометр.
Покажите хоть один (кроме Ходорковского — Лебедева), которые бы так повлияли на спекулянтов фондового рынка, очень тонко чувствующих ситуацию? Ну и также приведите пример — после какого приговора перекрывали Тверскую?
«ни субъективной стороны в виде умысла (Навальный и Офицеров не получали дохода от указанных операций)» — вот это попросту неверно. Умысел никак не определить в таких случаях получением/неполучением виновными дохода — само хищение определяется через обращение имущества в свою пользу или пользу иных лиц.
Не торопитесь, коллеги, получение 14 млн рублей за «похищенную» продукцию в действительности судом учтено и отмотивировано (что не означает моего согласия с мотивировкой). Так что при внимательном и вдумчивом подходе спорить надо именно об оценках. Обратите внимание, что судья Блинов в своем приговоре сослался на разъяснения Пленума ВС РФ о том, что:
«При установлении размера, в котором лицом совершены мошенничество, присвоение или растрата, судам надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества». Именно это объяснение содержится и в приговоре Навальному-Офицерову; суд посчитал, что «похитив» продукцию, а затем частично оплатив ее виновные совершили искомую «замену».
Однако это объяснение не может удовлетворять меня по двум причинам:
1) я в принципе считаю ущербным иезуитский подход, изложенный в постановлении Пленума №51. Он противоречит логике и смыслу закона, установившего безвозмездность в качестве обязательного признака хищения. Эта позиция справедливо и очень давно критикуется многими исследователями (См. например работы Н.А. Лопашенко). При таком подходе замена вещи стоимостью 100 рублей вещью в 99 рублей образует ущерб в 100 рублей, но добавив еще рубль (а круче если два) — ущерб испаряется. Это глупо и нелогично.
2) даже при принятии такого подхода (на месте судьи возможно только это — разъяснения носят для него обязательное значение) нельзя не обратить внимание на истинный смысл, который закладывали разработчики пленума. Речь явно шла о том, что потерпевшему скорее всего нет дела до той «замены», которую предоставил виновный, она ему не нужна и не имеет действительной (а зачастую и потенциальной) ценности — например на складе с зерном оное заменяют на песок, который тоже чего-то стоит. Даже в условиях этого дурацкого подхода надо проявлять понимание, совершенно очевидно, что переданные деньги не являются тем «менее ценным» имуществом, о котором говорит Пленум. Это всеобщий эквивалент стоимости, ее абстракция. Посему думаю, что при прочих равных (которые оставим пока за скобками) из ущерба как минимум следует исключить те самые 14 млн. Это как минимум меняет квалификацию.
К собственно материально-правовой составляющей у меня две претензии — указанное мною выше неисключение из состава ущерба 14 млн., а также квалификация-в рафинированно-материальной, взятой в отрыве от доказывания ситуации я бы усмотрел здесь скорее ч. 2 ст. 159.4 УК РФ. Претензии у меня к доказыванию. И ой какие. Наибольшие — к «преюдиции» и давлению на третьих лиц. Показаниям Опалева нельзя верить. Он заинтересованное лицо. ЕСПЧ прямо указывает на недопустимость таких показаний как основы приговора.
Колебания «фонды» — не потери, не убыток в чистом виде. Это, скорее, термометр.
«При установлении размера, в котором лицом совершены мошенничество, присвоение или растрата, судам надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества». Именно это объяснение содержится и в приговоре Навальному-Офицерову; суд посчитал, что «похитив» продукцию, а затем частично оплатив ее виновные совершили искомую «замену».
Однако это объяснение не может удовлетворять меня по двум причинам:
1) я в принципе считаю ущербным иезуитский подход, изложенный в постановлении Пленума №51. Он противоречит логике и смыслу закона, установившего безвозмездность в качестве обязательного признака хищения. Эта позиция справедливо и очень давно критикуется многими исследователями (См. например работы Н.А. Лопашенко). При таком подходе замена вещи стоимостью 100 рублей вещью в 99 рублей образует ущерб в 100 рублей, но добавив еще рубль (а круче если два) — ущерб испаряется. Это глупо и нелогично.
2) даже при принятии такого подхода (на месте судьи возможно только это — разъяснения носят для него обязательное значение) нельзя не обратить внимание на истинный смысл, который закладывали разработчики пленума. Речь явно шла о том, что потерпевшему скорее всего нет дела до той «замены», которую предоставил виновный, она ему не нужна и не имеет действительной (а зачастую и потенциальной) ценности — например на складе с зерном оное заменяют на песок, который тоже чего-то стоит. Даже в условиях этого дурацкого подхода надо проявлять понимание, совершенно очевидно, что переданные деньги не являются тем «менее ценным» имуществом, о котором говорит Пленум. Это всеобщий эквивалент стоимости, ее абстракция. Посему думаю, что при прочих равных (которые оставим пока за скобками) из ущерба как минимум следует исключить те самые 14 млн. Это как минимум меняет квалификацию.