Владимир Китсинг →  Неправосудность приговора Навальному – угроза бизнесу в России

18 июля 2013 г. Ленинским районным судом г.Кирова был вынесен обвинительный приговор Алексею Навальному и Петру Офицерову, с назначением им реальных сроков лишения свободы. Учитывая тот факт, что это уголовное дело с самого начала вызывало очень много вопросов, такой исход просто «взорвал» общественность и повлек за собой целый шквал негативных высказываний многих общественных и политических деятелей, а также представителей бизнес-структур не только России, но и зарубежья.
Рассматривая вопрос правомерности обвинительного приговора, прежде всего, следует исходить из того, что лицо может быть признано виновным в совершении преступления только при наличии в его действиях всех признаков состава инкриминируемого деяния (субъекта, объекта, объективной и субъективной сторон).
Анализ состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ «Присвоение или растрата», вмененного Навальному и Офицерову, а также соотнесение его с фактическими обстоятельствами вызывает недоумение. Указанное преступление предусматривает ответственность за хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное в особо крупном размере. При этом обязательными признаками хищения являются:
— наличие корыстной цели,
— противоправность и безвозмездность изъятия чужого имущества,
— последствия в виде причинения конкретного ущерба собственнику или владельцу указанного имущества.
Прямым доказательством правомерности сделки между КОГУП «Кировлес» и ООО «ВЛК», является неоднократное рассмотрение Арбитражным судом Кировской области споров между этими организациями с фактическим признанием указанной сделки реальной и законной. С учетом того, что Навальный и Офицеров признаны судом виновными в хищении лесопродукции на сумму более 16 млн. руб., должен иметь место признак безвозмездности. Однако по непонятным причинам не принимается во внимание тот факт, что на счет КОГУП «Кировлес» от ООО «ВЛК» в рамках сделки было перечислено порядка 14 млн. руб., то есть большая часть поставленной продукции была оплачена. Это обстоятельство прямо указывает на отсутствие таких обязательных признаков преступления как умысел и причинение ущерба на вмененную сумму (свыше 16 млн. руб.).

По факту — ни признака объективной стороны в форме хищения, ни субъективной стороны в виде умысла (Навальный и Офицеров не получали дохода от указанных операций) во вмененных деяниях нет, а значит — обвинительный приговор вынесен быть не мог и является неправосудным.

Следует отметить, что вынесение указанного приговора бросает серьезный вызов всему бизнесу в России, поскольку такие фундаментальные правила взаимоотношений хозяйствующих субъектов как свобода договора и возможность определения сторонами условий сделки (ст.ст. 1 и 421 ГК РФ) фактически признаны преступными. Получается, что теперь заключение любой сделки между компаниями несет в себе риск признания ее уголовно-наказуемой, а лица, причастные к ее заключению, могут быть приговорены к лишению свободы.

Вынесение приговора Навальному и Офицерову уже повлекло за собой падение фондовых рынков акций в России на 2%, что привело к потерям в 0,5 трлн. руб. Считаем, что вступление приговора в силу приведет к значительно большим негативным последствиям как для инвестиционной привлекательности России, так и экономики государства в целом.

Более подробно изучить ход процесса и ознакомиться с материалами дела Вы сможете здесь:
ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B5%D0%BB%D0%BE_%D0%9A%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BB%D0%B5%D1%81%D0%B0

Авторы – адвокат Московской коллегии адвокатов «Князев и партнёры» Владимир Китсинг, адвокат Алексей Сердюк

21 комментарий

Евгений Витман
Не торопитесь, коллеги, получение 14 млн рублей за «похищенную» продукцию в действительности судом учтено и отмотивировано (что не означает моего согласия с мотивировкой). Так что при внимательном и вдумчивом подходе спорить надо именно об оценках. Обратите внимание, что судья Блинов в своем приговоре сослался на разъяснения Пленума ВС РФ о том, что:
«При установлении размера, в котором лицом совершены мошенничество, присвоение или растрата, судам надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества». Именно это объяснение содержится и в приговоре Навальному-Офицерову; суд посчитал, что «похитив» продукцию, а затем частично оплатив ее виновные совершили искомую «замену».
Однако это объяснение не может удовлетворять меня по двум причинам:
1) я в принципе считаю ущербным иезуитский подход, изложенный в постановлении Пленума №51. Он противоречит логике и смыслу закона, установившего безвозмездность в качестве обязательного признака хищения. Эта позиция справедливо и очень давно критикуется многими исследователями (См. например работы Н.А. Лопашенко). При таком подходе замена вещи стоимостью 100 рублей вещью в 99 рублей образует ущерб в 100 рублей, но добавив еще рубль (а круче если два) — ущерб испаряется. Это глупо и нелогично.
2) даже при принятии такого подхода (на месте судьи возможно только это — разъяснения носят для него обязательное значение) нельзя не обратить внимание на истинный смысл, который закладывали разработчики пленума. Речь явно шла о том, что потерпевшему скорее всего нет дела до той «замены», которую предоставил виновный, она ему не нужна и не имеет действительной (а зачастую и потенциальной) ценности — например на складе с зерном оное заменяют на песок, который тоже чего-то стоит. Даже в условиях этого дурацкого подхода надо проявлять понимание, совершенно очевидно, что переданные деньги не являются тем «менее ценным» имуществом, о котором говорит Пленум. Это всеобщий эквивалент стоимости, ее абстракция. Посему думаю, что при прочих равных (которые оставим пока за скобками) из ущерба как минимум следует исключить те самые 14 млн. Это как минимум меняет квалификацию.
0
Владимир Китсинг
Евгений, Вы правы — судом дана оценка перечислению денежных средств, пусть и некорректная. Спасибо за аргументированный комментарий.
0
Виктор Саргунс
на истинный смысл, который закладывали разработчики пленума. Речь явно шла о том, что потерпевшему скорее всего нет дела до той «замены», которую предоставил виновный, она ему не нужна и не имеет действительной (а зачастую и потенциальной) ценности — например на складе с зерном оное заменяют на песок, который тоже чего-то стоит. Даже в условиях этого дурацкого подхода надо проявлять понимание, совершенно очевидно, что переданные деньги не являются тем «менее ценным» имуществом, о котором говорит Пленум.
Не могу согласиться с вашей интерпретацией. Если продавец магазина без согласия собственника устроит распродажу всех вверенных ему товаров за 10% от их стоимости, то тоже совершит растрату. Хотя 10% от стоимости товаров это тоже деньги, и собственнику магазина они вовсе не лишние.
0
Евгений Витман
И в этом случае я не считаю, что верно вменять в качестве ущерба всю сумму. Хотя и над квалификацией я бы задумался.
0
Евгений Витман
«ни субъективной стороны в виде умысла (Навальный и Офицеров не получали дохода от указанных операций)» — вот это попросту неверно. Умысел никак не определить в таких случаях получением/неполучением виновными дохода — само хищение определяется через обращение имущества в свою пользу или пользу иных лиц.
0
Владимир Китсинг
Действительно, хищение может быть совершено в пользу иных лиц, но следствием таковые не установлены. Учитывая этот факт и то, что ни Навальный, ни Офицеров дохода от сделки не получали, говорить о наличии признаков субъективной стороны — прямого умысла и корыстной цели нельзя.
0
Евгений Витман
Как минимум выгоду «иных лиц» (ВЛК) в сумме 2 миллионов рублей мы установили.
0
Владимир Китсинг
В таком случае любую кредиторскую задолженность нужно рассматривать как хищение.
0
Евгений Витман
Это не ответ в данной ситуации, Владимир. Говоря о 2 млн я указал лишь на выгоду, полученную «иным лицом», но нельзя забывать, что обвинение упорно доказывало, что имущество выбыло из хозяйственного господства «Кировлеса» против его воли. Опалев дал именно такие показания. Один из финансистов также. Вроде вагон доказательств того, что Кировлес был принужден продать товар на заведомо невыгодных условиях. В пользу принуждения и статус Навального, и совещания, в которых он и Офицеров сидели в президиумах — это вроде доказывает весомость слова подсудимых для Опалева. Конечно за скобками оставим пока, сколько бы просто еще разворовали без введения централизованного сбыта.

К собственно материально-правовой составляющей у меня две претензии — указанное мною выше неисключение из состава ущерба 14 млн., а также квалификация-в рафинированно-материальной, взятой в отрыве от доказывания ситуации я бы усмотрел здесь скорее ч. 2 ст. 159.4 УК РФ. Претензии у меня к доказыванию. И ой какие. Наибольшие — к «преюдиции» и давлению на третьих лиц. Показаниям Опалева нельзя верить. Он заинтересованное лицо. ЕСПЧ прямо указывает на недопустимость таких показаний как основы приговора.
0
Икрам Ибрагимов
Евгений, а что остается, без показаний Опалева? Вы просто выше писали о «вагоне доказательств», а я их совсем не вижу. Свидетели скорее нейтральны, если не в пользу обвиняемых. Аудиторское заключение? Оно выглядит весьма сомнительным.
Больше и не вспомнить ничего сходу.
0
Алексей Байкалов
угроза бизнеса в России — это вряд ли. будто бы не было ранее подобных приговоров — их тысячи.
-1
Борис Золотухин
А то что вчера произошло с акциями и оценивается в потери до 0,5 трлн. руб. — случайность?
0
Евгений Витман
Призываю быть корректнее, чтобы позиция смотрелась солиднее — потерь в 0,5 млрд не было.
Колебания «фонды» — не потери, не убыток в чистом виде. Это, скорее, термометр.
0
Борис Золотухин
Согласен. Пусть термометр. Ну и разве это не проблема бизнеса?
0
Евгений Витман
Разумеется! Ниже я написал пост, в котором обосновываю это же. Несогласие мое было связано с частностью.
0
Евгений Витман
Покажите хоть один (кроме Ходорковского — Лебедева), которые бы так повлияли на спекулянтов фондового рынка, очень тонко чувствующих ситуацию? Ну и также приведите пример — после какого приговора перекрывали Тверскую?
0
Максим Бугаев
Как где-то на другом ресурсе уже писали по поводу рынка: как упал, так и поднимется. Не надо преувеличивать значение Навального и приговора для экономической ситуации.

Собственно, вот:
Кто-то успешно сыграл на понижение и выиграл, не более того.
0
Алексей Караулов
Приговор — угроза бизнесу…
как будто до суда над Навальным бизнес рос и процветал!
0
Владимир Китсинг
Алексей Львович, угроза заключается в том, что данный приговор создает прецедент, на основе которого «заключение любой сделки между компаниями несет в себе риск признания ее уголовно-наказуемой, а лица, причастные к ее заключению, могут быть приговорены к лишению свободы». Согласен с Вами, что данная угроза бизнесу не единственная и далеко не первая.
0