С одной стороны, содержать и кормить в тюрьмах за кровные деньги порядочных налогоплательщиков (доход у большинства которых в России и так мягко говоря невысокий) тех же убийц, насильников можно расценивать как преступление по отношению к этим самым налогоплательщикам.
«Экономический» аргумент не проходит: а зачем из кармана налогоплательщиков оплачивать содержание вообще любого отбывающего наказание в виде л/с? Пойдём дальше: а зачем содержать «уголовную» часть судебной системы (весьма недёшево обходящуюся законопослушным налогоплательщикам) — оправдательные приговоры почти не выносятся, поэтому можно отдать вынесение решений по уг.делам следствию (ну или прокуратуре). Всё равно то, что не прекращается на следствии, «дозревает» до суда. Так пусть сразу «дозревает» до приговора.
Таким образом, «экономич».аргумент, доведённый до абсурда, оказывается несостоятельным.
Хотя вопрос об эк.обеспечении отбывания наказания, разумеется, не снимается.
Например отрубать (прелюдно) правую руку для тех кто брал взятки или посягнул на чужую жизнь (совершённые убийства, развращения малолетних и т.д.).
А в случае судебной ошибки пришивать обратно? Или ставить протез за счёт вынесшего ошибочный приговор судьи?
Во-первых, решая однотипные задачи человек склонен переносить выработанное решение на ситуации, в которых возможно более простое и эффективное решение (Einstellung effect). Во-вторых, мышление очень часто подводит аргументы под заранее принятый ответ (confirmation bias).
Если почитать того же Джерома Френка (один из представителей «фактического» крыла школы амер.правового реализма), то становится вполне очевидно, что те же судьи — отнюдь не tabula rasa с психологической точки зрения. Проблема сотсоит в том, что серьёзных исследований по судебной психологии, судебной социологии (с замерами и эмпирикой), где бы анализировался хотя бы «коллективный психологический портрет» отечественного судейского корпуса, в нашей стране весьма негусто (если вообще они есть).
А пока таких исследований, носящих «диагностический» характер нет — судебная реформа, как бы о ней не рапортовали «сверху», будет «проворачивать», ибо право — это интеллектуальная реальность, которая производится из текста с помощью правосознания.
========
С уважением, М.Н.
Помимо аргументов contra смертной казни, высказанных Степаном, есть ещё один: разговоры о смертной казни — это забалтывание и «отвлекающий манёвр» от обсуждения, спокойного (а не истерящего — в духе ВВЖ) анализа и выработки решений относительно фактических условий возникновения преступности — тех социальных процессов и явлений, которые происходят в государстве. Лично для меня, как только происходит такое «забалтывание», это сигнализирует, что что-то не очень хорошо в Датском королевстве.
И немного о природе призывов к топору см.казни. Одна из причин преступности (особенно агрессивной) — т.н. «социальный невроз». И голосящие о смертной казни, жаждущие её в качестве средства разрешения всех социальных вопросов, дают этому «неврозу» своеобразный «выход» — через желание и агрессивный настрой по поводу см.казни («расстреливать! вешать на площадях!» и т.д. и т.п.) Т.о., «невроз» вроде бы «канализируется» в определённое русло (испытывающие его на некоторое время «успокаиваются»), но его предпосылки (соц.условия) не меняются и он всё равно самовоспроизводится. На этом и «кормятся» разнообразные популисты всех мастей. ============= С уважением, М.Н.
Александр, спасибо за ответ. Ваша позиция хотя и не стала мне ближе, но, в общем и целом прояснилась гораздо больше, чем после прочтения самой статьи.
А что Вы называете реальной действительностью?
Работу отечественных органов дознания, следствия, прокуратуры, суда и адвокатов на соответствующих стадиях отечественного УСП.
Если же речь идет о невозможности такого мышления, которое описано в статье в силу влияния психологических факторов и т.п. — укажите, где именно такой пробел и почему такой переход не осуществим в силу некоторых факторов.
Про объективность уже писал (где параллель с предметом и объектом науки и цитатами из Честнова.По мне объективность как таковая не получается.);
Про полноту мы с Вами расходимся: Вы считаете (насколько я понял по тому, что Вы поддержали мой пример с энергией), что вывод получается как бы сам собой, просто при накоплении информации. Я же считаю, что вывод делается в ситуации «вне разумных сомнений» (когда у субъекта нет сомнений в том, что вывод следует с необходимостью. Т.е. вот эта самая «необходимость» определяется по внутреннему убеждению, т.е. вещи объективно-субъективной).
Про всесторонность мог бы согласиться, если б не одно «но», уводящее нас опять в дискуссию о состязательности и активности/пассивности суда (а там мы к единству не придём))): если представить исследуемое ретроспективно в рамках доказывания прошедшее событие в виде объёмной модели (напр., куба), то кто его должен «вращать» перед судьёй, высвечивая ту или иную грань? Только стороны или и сам судья тоже? Если только стороны, то всесторонность ими может и не обеспечиваться по тем или иным причинам, если ещё и суд — то это опять «старая песня о главном» о «самом знающем суде, имеющем божественное откровение о произошедшем событии и добывающем Истину» и вопросе «А зачем при таком суде стороны?»)))
что ближе русской ментальности — публичность или состязательность
Насколько я понял, Вы говорите о русской ментальности вообще, я же имею ввиду культурный и ментальный background отдельного человека. Это отдельная большая междисциплинарная тема, частично мы о ней говорили в топике про состязательность, но небольшую ремарку я всё же здесь сделаю: а с чего бы выработаться этой ментальности (если, конечно, считать, что она — продукт опыта, а не божественного откровения или возникающая раз и навсегда сама по себе) при том, что до ХIX века в стране была инквизиционность, потом с 1864г. до контрреформ конца XIX века — состязательность, потом вплоть до принятия УПК РФ — неоинквизиционность (с её советскими вариациями от более людоедских до менее). И с чего бы появиться состязательной «дисциплине ума»? В начале 90-х С.А.Пашин и группа реформаторов пыталась, но в 1995 г. их группа была разогнана (уникальные книжки, между прочим, писали). Сейчас тоже есть сторонники состязательности, которых не устраивает монополия правоохранителей на интерпретацию доказательств. Так что состязательный «голос» в уголовно-процессуальном дискурсе и влиянию на ментальность ещё только начинает раздаваться)))
Кстати, буду признателен за данные сборника, у меня многое от «авторов УПК» разрозненно.
Кстати, нет ли у Вас библиографии работ по обсуждению и критике разных проектов УПК?
Вам вообще должно стать все ясно что и почему не получилось
По мне, не получилось потому, что УПК концептуально не выверен: «то ли Конституция, то ли севрюжина с хреном».
Психологическое влияние из процесса не убрать и не минимизировать. Уголовный процесс существует для уменьшения влияния иных факторов, нежели обоснованности выводов об обстоятельствах, подлежащих доказыванию. Вывод: уголовный процесс бесполезен.
Я так мыслил, когда читал Ваш комментарий.
Ну так вторая посылка-то (о том, что УСП существует для уменьшения...) Ваша, а не моя. С моей-то точки зрения процессуальным инструментариям усекновение «психологии» не произвести.
А то, что Вы пишите на мой вопрос («как, например, можно убрать с помощью процессуального инструментария предубеждённость судьи в отношении подсудимого или стороны?») касаемо образованности судей и грамотной работой сторон, так это не процессуальный инструментарий, ибо под ним я подразумеваю определённые процедуры, закреплённые в УПК РФ (напр., отвод, самоотвод). Образованность же судей к этому явно не относится, равно как и грамотная работа сторон. Хотя частично и то, и другое психологизм могут нивелировать, здесь не спорю, конечно. Однако, повторюсь, это не процессуальные (процедурные) «нивелиры».
никто ни в чем дальше 19 века не ушел, что признают, собственно, большинство в философии.
Т.е. структурализм, поструктурализм, феноменология, герменевтика, синергетика, антропологическая программа и т.п. – это просто «игры ума»? Я не говорю о том, что всё это надо знать от и до, но, по-моему, нельзя не учитывать тот факт, что после Фейерабенда, Куна, Поппера и др. вопросы познания стоят несколько по-иному, чем в XIX веке и технологии получения знания, скажем так, несколько развились.
Кто оценивает познавательные процессы по-другому? Как именно по-другому? Относительно чего по-другому?
Частично ответил выше. Подробнее посмотрите, например, книги И.Л.Честнова («Методология и методика юридического исследования», «Правопонимание в эпоху постмодерна», коллективную монографию под его редакцией по социальной антропологии). Там Илья Львович излагает наработки философии ХХ века, которые, судя по публикациям в юр.прессе, прошли мимо отечественных авторов-«отраслевиков» (кроме, пожалуй, А.С.Александрова, К.И.Скловского и некоторых других). Потом можно по первоисточникам «прогуляться» (у Честнова ссылок хватает)))
Мне показалось, что это требует научного описания, чтобы понять где скрыты проблемы в регулировании сегодня.
Это действительно требует научного описания. Работы о логике доказывания в УСП сейчас безусловно необходимы. Думаю, что мне надо отдельно подчеркнуть, что я ведь не отрицаю логическую компоненту в процессе. Я лишь выступаю против её абсолютизации, т.к. при таком подходе «теряется» субъект и строится, возможно, красивая, интересная, изящная модель, правда, не имеющая никакого отношения к реальной действительности.
И что с этим делать? Психоанализ судей и присяжных проводить перед заседаниями и т.п.
А делать вот что: проводить исследования по судебной социологии и судебной психологии (которых сейчас негусто ввиду, в том числе, закрытости и молчаливости судейской корпорации), на основании этих данных 1) формировать судейский корпус (в ряде стран существуют очень интересные методики, которые и нам бы невредно перенять); 2) вести сторонам доказательственную деятельность.
Вот что ещё хотел сказать: в какую среду «окунается» процессуальный механизм – так он и работает. Процесс реализуют люди со своими слабостями, горестями и радостями, целями и интересами, со своим ментальным и культурным бэкграундом. Если этого не учитывать, то процессуальный механизм будет «проворачивать». Я сейчас читаю сборник материалов авторов-участников подготовки УПК РФ (2006 г.) и там видно, что были большие надежды на то, что вот изменим текст уголовно-процессуального закона, переориентируем его на «технологическую теорию» (Е.Б.Мизулина, возглавлявшая группу по подготовке УПК РФ как раз-таки и защищала диссертацию по такой теории процесса) и всё будет хорошо. Ну вот мы видим спустя 10 лет, что хорошо не стало.
фактическое данное достоверно если в совокупности с другими информационными и логическими доказательствами с необходимостью позволяет сделать тот или иной вывод об искомом.
Что Вы понимаете под «с необходимостью»? Когда говорим о вещах физических (скажем, энергия накапливается до определённого уровня и затем с необходимостью вызывает какое то «движение»), то здесь понятно. Но такой «инженерный» подход ведь неприемлим в гуманитаристике. А если мы говорим, что «с необходимостью» — это beyond reasonable doubt, то у нас опять появляется субъективный фактор: у одного это «с необходимостью» появляется раньше, у другого – позже.
Вывод: На принятие решения в уголовном процессе влияет множество факторов кроме логики и в частности психологический который никак не минимизировать.
Да, такой вывод следует из указанных Вами двух посылок, но из этого вывода (равно как и из этих посылок) не следует, что«Если нет смысла минимизировать влияние психологических, личных и т.п. факторов — уголовный процесс бессмыслен». Тем более о том, что «смысла минимизировать нет» я не говорил (по тексту это легко проверить). Говорим о другом: если «Уголовный процесс призван застраховать систему от ошибок, связанны с влиянием того, что влиять не должно», то как, например, можно убрать с помощью процессуального инструментария предубеждённость судьи в отношении подсудимого или стороны? Про отвод всё ясно, когда предубеждённость очевидна и доказуема (правда, учитывая, что у нас сами судьи и разрешают вопрос о собственном отводе, механизм опять не шибко-то работоспособен). А когда предубеждённость мало того, что неочевидна для сторон, так она ещё и не рефлексируется самим судьёй (если рефлексируется, то от неё ещё как-то возможно избавиться)?
=============
С уважением, М.Н.
то в рамках уголовного процесса Вы должны провести исследование
Александр, дело в том, что по ВПО пишете работу Вы, а не я. И присоединяетесь к выводу о ведущей роли ВПО Вы, а не я. Я-то в данном случае выступаю как наблюдатель со стороны, пытающийся лишь показать штрихами «со своей колокольни», что не всё так линейно и рационально в УСП, как Вы изложили. Задачи приводить здесь аргументацию-«тяжёлую артиллерию» монографического междисциплинарного уровня у меня нет. Я лишь говорю, что надо бы иметь ввиду изменения в гносеологии и точечно указываю на них. Копать или не копать в этом направлении — решать уже Вам. Вы, видимо, выбираете не копать и находится в «классике», в то время как познавательные процессы уже оцениваются несколько по-другому. Это Ваш выбор, я его уважаю, но присоединится к нему не могу.
убеждён, что влиять это все не должно на судью
Александр, я лишь излагаю ситуацию. Будет ли она другой (со «сферическими судьями в вакууме»)? Не думаю. С чего бы ей быть другой? Она может нравиться или не нравиться, но она есть какая есть. Мне видится, что если ситуацию нельзя изменить, то её надо учитывать и работать с тем, с чем есть (сразу оговорюсь, что я не призываю, например, упрощать УПК по причине того, что некоторые не могут его применить). Вы же пишете, что
Если я буду ориентироваться на тех, кого вижу и с кем работаю сейчас в виде следователей, прокуроров, судей…
.
Как говорит один литератор, «У Господа нет для нас другого народа»)) Идеальных, с идеальным мышлением не завезли-с)) Как провокационно говорил замечательный А.М.Пятигорский, мыслить могут и умеют вообще где-то 2% населения. Что же их всех в участники уголовного процесса записывать?))
Из приведенной Вами цитаты как раз и видно, что метод не может быть выбран произвольно, это не выбор субъекта в смысле «какой хочу, такой беру», это познанная необходимость.
Конечно, выбор не произвольный, только он и не чисто логический. В этом выборе намешано много всего, причём пропорции смешения сугубо индивидуальны (если хотите — субъективны) у каждого применителя метода.
При образованности кадров весь психологизм минимизируется.
Интересное предположение. Но не думаю, что оно верно в полной мере (не исключено, что частично психологизм нивелируется образованием, но, скажем так, юридическое образование вовсе не убивает в судье психологического обывателя). Так, например, я думаю, Вы не будете отрицать, что судейский корпус США в общем и целом квалифицированней нашего. Но при этом Джером Фрэнк, будучи судьей вполне себе Апелляционного суда США (т.е. имеющий возможность наблюдать и анализировать всю эту «кухню» изнутри) писал, что как судья, так и присяжный, имеют относительно адвокатов, сторон и т.п. предвзятые мнения, зачастую бессознательные, не известные им самим, что сказывается и на оценке доказательств, и на принятии решений.
Если исходить из Вашего тезиса, уголовный процесс с судом не нужен, достаточно следствия, так как все, что происходит в суде есть гарантия объективного рассмотрения дела.
Хм, а можно продемонстрировать, из каких двух моих посылок Вы сделали такой вывод?
должно быть что-то универсальное, что можно брать за основу при изменении действительности. Над этим и работаю.
Если считать, что универсальность достижима… ;)
p.s. Вы так и не ответили на ещё один мой вопрос:
как определить «подлинность» конкретного фактического данного, входящего в это основание и удостоверенного доказательством? Иначе говоря, что понимать под «истинностью» фактического данного (и как её устанавливать), его «пригодностью» для вхождения в число компонент достаточного основания?
Если внутреннее убеждение судьи основано на применении законов формальной и диалектической логики при обязательном непосредственном исследовании, то да, конечно. Иначе не может быть.
Таким образом, у нас появляется субъективный компонент — внутреннее убеждение субъекта. И на основании этого внутреннего убеждения выносится решение. Но как убедительно доказали представители школы американского правового реализма, на принятие судебного решения оказывают огромное влияние политика, экономика, биографические особенности судьи, его личностные пристрастия и другие обстоятельства «человеческого фактора». Поэтому никак от психологического фактора не отвертеться)) Его можно, конечно, игнорировать и пытаться строить «чистую» логическую теорию (подобно «чистой теории права» Г.Кельзена), но имеет ли смысл такая «сферическая модель в вакууме», оторванная от живых людей?
Так чего ж я его буду учитывать этот аспект, если он в конце должен быть сведен к минимуму засчет множества участвующих лиц и гарантий?
Дело в том, что Вы его никак не устраните и даже, боюсь, вряд ли минимизируете, ибо в процессе действуют живые люди, а не шахматные фигуры, не логический «механизм, артикулом предусмотренный».
«Методологическая оснастка» не обеспечивает объективность исследования, а ей является.
Хорошо, пусть Вы считаете так. В данном случае важны не тонкости формулировки, а суть. Но «Методы, как и предмет науки, имеют сложную объект-субъектную структуру. Они объективны, так как обусловлены предметом и контекстом познания. Но в то же время в данном конкретном исследовании они выбираются конкретным субъектом (хотя выбор как таковой не является произвольным, но его результат, в свою очередь, не может быть заранее предопределен)». (Честнов И.Л. Там же)
Таким образом, у нас опять выпирает «человеческий фактор» со своими психологизмами и т.п.
Можно, конечно, по-прежнему основываться на классической теории познания, которая «исходит… из наивного реализма и не менее наивного репрезентатизма: веры в объективность существования внешнего мира, естественного порядка (предустановленной гармонии) в нем и возможности полного и точного его воспроизведения в сознании» (Честнов И.Л. Там же), но игнорировать наработки ХХ века в области познания, не отзываться на их критику в адрес «классики», отгораживаясь от них ответом «Я рассматриваю идеально организованное мышление» и ну вас на фиг с вашими психологизмами )))) и проч., ну, скажем так, не совсем верно.
если эта «интерпритация» взята не из обыденной жизни, а из правильно организованного логического мышления
На интерпретацию влияет много чего, помимо знания логики. И как бы мы ни хотели исключить психологизм — он, зараза, не исключается)))
p.s. Кстати, если не секрет, то как звучит тема Вашей диссертации?
Про жанровую составляющую в курсе) Как излагать материал — это дело вкуса. Я лишь изложил своё видение.
Про подлинность и подтверждение я написал сразу же, в следующем предложении (в общем контексте, а не только УП):
«В составе достаточного основания могут быть аксиомы, определения, удостоверенные суждения непосредственного восприятия и выводные суждения, уже обоснованные посредством доказательств. Система данных элементов, если из нее с необходимостью вытекает тот или иной вывод и есть полнота.»
Я спрашивал несколько о другом. Да, основание для вывода состоит из нескольких компонент (аксиомы и др.).Но как определить «подлинность» конкретного фактического данного, входящего в это основание и удостоверенного доказательством? Иначе говоря, что понимать под «истинностью» фактического данного (и как её устанавливать), его «пригодностью» для вхождения в число компонент достаточного основания?
Их достаточно, когда без объективно возникающих сомнений и противоречий с необходимостью можно сделать соответствующий вывод (это упрощенное объяснение через сомнения и т.п.).
Таким образом, в соответствии с позицией beyond reasonable doubts (вне разумных сомнений), достаточность/недостаточность доказательств определяется по внутреннему убеждению судьи, да?
Вы зря приписали мне цитату об объективности.
Возможно, действительно следовало процитировать именно Ваш текст про беспристрастность и объективность исследования. Однако это не поздно сделать и сейчас, несколько развернув мой ранее изложенный коммент по поводу объективности.
В случае, когда говорится о требовании исходить только из объекта при работе с ним, не привносить в исследование ничего, что не вытекает из объекта и т.п. речь идет об объективности исследователя. А если быть точнее, по сути, о его беспристрастности.
Александр, давайте вспомним такую вещь, как разделение в науке объекта и предмета. Процитирую И.Л.Честнова: «предмет науки следует рассматривать как рефлексивное отношение субъекта и объекта, включенное в процесс интерсубъективной коммуникации. Предмет науки, следовательно, это не сама по себе объективная реальность (в таком случае предмет науки не отличим от объекта) и даже не ее рефлексивный образ, а гносеологическое отношение познания (восприятия, описания, объяснения, интерпретации и, насколько это возможно, предсказание) субъектом выделяемой из объекта его определенной части (стороны, аспекта) с последующей практической деятельностью по его использованию. Это свидетельствует о том, что предмет науки вообще и юриспруденции в частности определяется как объектом (в нашем случае — спецификой правовой реальности), так и субъектом (факторами, с субъектом связанными)» (подчёркивание моё — М.Н.).
Если перенести процитированное в поле обсуждаемой проблемы про беспристрастность исследователя (а причин, почему этого сделать нельзя я не вижу. Если я ошибаюсь и на Ваш взгляд переносить нельзя — то почему?), то когда субъект работает с каким-то познавательным объектом, он его не познаёт «в чистом виде», он «привносит в него своё», занимаясь интерпретацией имеющейся информации (т.е. «конструирует» из объекта предмет). Вы же, взяв курс на логику и чистую рациональность, «потеряли» субъекта, а значит — психолого-процессуальный аспект, «человеческое измерение» УСП, сведя субъекта к логической машине.
Когда же ведется речь о выборе адекватном данному предмету системы методов и реализации ее, о соблюдении в познании законов формальной и диалектической логик и т.п. – речь об объективности исследования.
Т.е., если говорить короче и проще, речь идёт о том, что методологическая «оснастка» обеспечивает объективность исследования, так?
В дальнейших рассуждениях остановлюсь до получения ответов на поставленные вопросы))
=====================
С уважением, М.Н.
Соглашаясь с особой ролью всесторонности, полноты и объективности в уголовном процессе, считаем необходимым рассмотреть это положение с точки зрения философских основ, чтобы понять их сущность и потенциал для уголовного процесса. (А.Брестер)
Может быть, следует сначала сказать о «всесторонности, полноты и объективности» (далее – ВПО) в философии (в теории познания), прежде чем делать в самом начале статьи утверждение о том, что ВПО – это «наше всё», играющее «ведущую роль в организации уголовно-процессуальной деятельности»? Потому что Вы сразу вводите тезис №1 (о «ведущей роли ВПО»), который кроме как утверждениями иных авторов ничем не доказываете, а затем рассматриваете каждый элемент триады ВПО уже в контексте тезиса №1. Т.е. у Вас тезис №1 уже изначально задаёт правила для отбора и интерпретации положений философии о ВПО (раз «ВПО – это наше всё», то, следовательно, дальше может следовать только материал, укладывающийся в этот тезис. Ибо если в философии ВПО отрицаются или понимаются так, что не могут быть применимы в УСП, то и провозглашённый тезис №1 оказывается «пустым»: в нём утверждается о ценности либо положений непригодных, либо непереносимых из сферы философии в сферу УСП. Но тезис №1 Вы уже провозгласили со всей несомненностью и, следовательно, будете им «связаны»). Как мне видится, положение о ведущей роли ВПО в УСП было бы лучше сформулировать в начале статьи в виде вопроса, гипотезы, предположения, а затем демонстрировать и доказывать, что 1) в философии ВПО разработаны так-то и так-то, 2)философские представления о ВПО действительно можно (или нельзя) применять в УСП, 3) ВПО следует ценностно окрашивать именно как «наше всё».
Если мы связываем полноту с достаточностью для вывода о субстанциальном свойстве, то окончательно о полноте мы можем говорить относительно выводов об объекте только после того, как есть возможность сделать вывод о его сущности, субстанциальном свойстве. <…> И, собственно, полнота есть реализация закона достаточного основания {19}. Основанием для вывода о субстанциальном свойстве будет система подтвержденных фактических данных. (А.Брестер)
Возникает несколько вопросов:
1. Когда Вы говорите о «подтверждённых фактических данных», что Вы под ними понимаете? И какова процедура их «подтверждения» (иными словами, процедура установления их «подлинности»)?
2. Как определить достаточность доказательств (оснований) для обвинительного приговора в УСП?
объективность — независимость суждений, мнений, представлений и т.п. от субъекта, (противоположность — субъективность). Объективность означает способность непредвзято и без предрассудков вникать в содержание дела, представлять объект так, как он существует сам по себе, независимо от субъекта, предполагает освобождение от «наблюдателя», выносящего суждение о мире и всегда исходящего из определенной точки зрения. (А.Брестер)
В своей статье Вы, взяв, насколько это можно судить по источникам (книга «Диалектическая логика. Основные принципы и проблемы» выпущена в 1979 г., работы В.И.Ленина, учебники и учебные пособия по философии) на вооружение положения диамата, игнорируете наработки науки и философии XX века, которые находятся в противоречии с Вашим тезисом про объективность.
В частности, в ХХ веке доказано, что «на результаты научной деятельности влияет историческая эпоха, специфика культуры среды обитания ученого, научная политика государства, биографические особенности ученого, его ближайшее окружение (малая группа) и другие социокультурные и психологические факторы» (Цит. по: Честнов И.Л. «Методология и методика юридического исследования».Спб., 2004). На судью, прокурора, следователя, дознавателя точно так же (а если говорить о влиянии среды, задающей «параметры» их работы, то и в более жёсткой форме, чем на учёного) воздействуют указанные факторы, а значит объективность как «независимость суждений, мнений, представлений и т.п. от субъекта» исключается.
Иными словами, «то, что познание (как процесс, так и результат) зависит от социокультурных и исторических, а также психологических факторов, считается доказанным в социологии знания и социальной психологии науки (и когнитивной психологии)»; «в социальной психологии доказано, что классовая принадлежность во многом обусловливает специфику восприятия любого социального явления»; «даже статистика, казалось бы, неангажированная наука, оперирующая «объективными» данными, является «ставкой в борьбе за символическое доминирование». Выбор объекта социологического исследования, способ классификации явлений внешнего мира и их номинации всегда избирательны и зависят от позиции субъекта в поле символического капитала»; «любое описание (и объяснение, а также интерпретация) всегда неполно и избирательно» (Цит. по: Честнов И.Л. «Методология и методика юридического исследования».Спб., 2004).
Но можем ли мы при таких положениях (причём, это не голословные утверждения И.Л.Честнова, к каждому из них он приводит источники) говорить об объективности вообще и о Вашем её представлении в частности?
========================
С уважением, М.Н.
Поскольку я понятиями определились, изложу некоторые свои заблуждения по поводу топика)
1. Тезис о различии теории и практики отчасти «вырос» на мнениях студентов, которым было лень в своё время учить теорию, поскольку они полагали, что выйдя на практику они всему научатся.
А дальше, как мне видится, начинаются «взаимные грехи» теоретиков и практиков (причём они «парные»: 2-4, 3-5).
«Грехи» теоретиков
2. Отчасти упомянутый тезис «вырос» (не впрямую, конечно, но благодаря) из советской ситуации, когда правоведение почти сводилось к текстоведению (т.е. комментированию). Сейчас ситуация немногим лучше — учебники (за редким исключением) вместо раскрытия правовых конструкций и «механики» их действия подают пересказ нормативно-правовых актов и практики высших судов. Таким образом, сама учебная литература не содержит демонстрации взаимосвязи теории и практики. По моим наблюдениям, почти не даёт такой демонстрации и преподавание. В итоге, студент, вылетая из-под крыла alma-mater, не знает как применяется изученный им правовой инструментарий и начинает постигать это «на ощупь» «методом научного тыка». В итоге технически неумелое применение теории ведёт к формированию извращённой практики. Доверьте-ка человеку, пусть и знающему анатомию, скальпель, которым он никогда не пользовался.
3.Ещё один «грех» теоретиков – витание в эмпиреях. Как мне видится, надо прежде проанализировать сущее, чтобы знать о том, возможно ли вырастить на почве этого сущего желаемое (должное). В противном случае можно долго говорить о красивых, но слабореализуемых вещах.
«Грехи» практиков
4. «Правоприменительное» упрощенчество – желание иметь закон на все случаи жизни. Хотя закон, по моему мнению, задаёт только магистральное направление развития правовой реальности. Конкретизирует её правоприменитель, исходя из собственных знаний (т.е. теории) и опыта. И если правоприменитель теорией не владеет – снова получается, что умные книжки об одном, а на практике «всё иначе, чем в теории, хотя вряд ли лучше или просто хорошо» (А.Э.Жалинский).
5. Теория в ряде случаев «обгоняет» практику, но практика их или не воспринимает вовсе, либо «выхватывает» несистемно куски. В частности, отрицательные отзывы сектора уголовного права ИГП РАН на некоторые законотворческие инициативы ни к чему не привели – законопроекты успешно «дозревали» до законов. Открытые письма учёных-криминалистов о том, что пора прекратить раздербанивать УК РФ и делать из него «лоскутное одеяло» тоже ни к чему не приводят. (См., напр., выступление В.В.Лунеева на Четвёртых Кудрявцевских чтениях: crimpravo.ru/blog/1008.html#cut ).
Илья, по заявленной теме Вас, возможно, заинтересует:
Белов В.А. Гражданское право. Том.I. М., 2011.с.102-109.
Кроме того, на ЮрКлубе можно посмотреть (вернее — послушать) в каком режиме ведёт лекции М.З.Шварц (СПбГУ).
но это не как связано с тем, что наполнение фактов в связи с различными механизмами тоже различно.
==============================
Александр, ну как же не связано, если для того, чтобы установить недействительность сделки (гражданско-правовой факт по своей природе) вы идёте именно в гражданский процесс, а не в уголовный, а для того, чтобы установить преступление (уголовный факт по своей природе) Вы идёте в уголовный процесс?
механизмы его установления одинаковые, что в гражданском, что в уголовном процессе.
=========================
Вот здесь уже совсем не соглашусь. Механизмы установления различаются (на мой взгляд): начиная с того, что материалы для доказывания в уг.процессе могут быть получены исключительно в строго формализованном порядке (ввод ОРД-информации в УСП сейчас не берём, это отдельная дискуссионная проблема), а в гр.процессе их получение внепроцессуально; и заканчивая тем, что стандарты доказанности в УСП и гр. судопроизводстве (ГСП) разные: в первом стандарт «beyond a reasonable doubt» («вне разумных сомнений»), во втором — «конкуренция вероятностей – по большинству (50% +1) доказательств» (замечу, что в связи с разными стандартами доказанности нельзя говорить о том, что по гр.делам решение «менее истинно», чем по УД. В силу презумпции истинности истинны оба. Просто процедуры установления этой истины различны). В конце концов, процедурно УСП и ГСП различны (хотя, конечно, и «произрастают», как представляется, «из одного ствола», и имеют много общего.).
Одно доказательство (факт в том числе) в разных системах играет разную роль, это без вопросов. Вы это имели ввиду?
=========================
Да, именно то, что факт в разных системах играет разную роль (и, следовательно, в зависимости от его нахождения в, условно назовём, «цивилистической» системе или «уголовной» системе, он и может устанавливаться исключительно или в гражданско-процессуальной процедуре, или в уголовно-процессуальной процедуре) я и имел ввиду.
Данный тезис сформулирован в ответ на вот этот Ваш пост:
«1) Максим, не могу согласиться вот с чем:
»… необходимо помнить, что факт устанавливается и опровергается в соответствии с его природой: цивилистический факт – исключительно в цивилистическом процессе (т.е. сторонам уголовного дела, решившим установить или, наоборот, разрушить преюдицию гражданско-правового решения, необходимо войти в гражданский или арбитражный процесс, создав параллельность процессов..."
Поскольку это был тезис, прошу привести аргументы, чтобы можно было не согласиться аргументировано или наоборот, согласиться". (А.Брестер)
Мне сейчас хотелось бы прояснить Вашу позицию: Вы всё-таки, с учётом ранее мною сказанного (в т.ч. про разное значение фактов в разных системах), поддерживаете утверждение о зависимости процедуры установления факта от его природы или нет? И если нет, то каковы Ваши контраргументы?
мы ставим под сомнение всю доказательственную систему суда, то есть обоснованность приговора
это становится частью системы доказывания и не может не иметь преюдициального значения, получается.
===============================
Именно так, Александр. Об этом я и говорил, когда утверждал, что решение «либо полностью (в силу презумпции истинности как явления изначально сугубо формального) истинно, либо полностью ложно. Иначе говоря, презумпция истинности работает на всё решение в целом и не может быть избирательной. Хотите «ломать» преюдициальность — «ломайте» презумпцию истинности, «передоказывайте» факты».
Вброшу сюда ещё один тезис, касаемо природы фактов и процедуры их установления, который можно пообсуждать.
Преступление с т.з. теории юр.фактов — это фактический состав. Сейчас не будем спорить, что такое фактический состав — это совокупность просто фактов (В.А.Белов) или совокупность юр.фактов (С.С.Алексеев, например). Суть в другом. Фактический состав как система обладает, прошу прошения за тавтологию, свойством системности: т.е. любой элемент этой системы, будучи изъят из неё, прекращает существование системы (при этом может образовываться новая система, может вообще ничего не образовываться — сейчас это не главное). А значит, любой факт (или юр.факт, если поддерживать т.з. С.С.Алексеева) существует не автономно и для доказывания. Проще говоря, субъектов доказывания автономный факт просто не интересует, он интересен им именно в контектсте доказывания того или иного события — допустим, преступления или недействительности сделки. А раз так, то в силу контекстности факт приобретает ту или иную «окраску» — в случае, если доказывается, например, недействительность сделки — «окраска» цивилистическая, в случае доказывания преступления — уголовная. В качестве примера: обман при ст.159 УК РФ — это не то же самое, что обман при ст.179 ГК РФ с юр.точки зрения (хотя поведенчески это может быть одно и то же действие). Таким образом, если в приговоре по УД установлено в действиях лица наличие обмана (допустим, в рамках состава ст.159 УК РФ), то этот обман преюдицируется в гражданском процессе (допустим, по признанию сделки недействительной по ст.179 ГК РФ) и его отсутствие может быть доказано только через опровержение приговора по УД.
С интересом выслушаю другое мнение (критику) по данному тезису и его аргументацию.
Илья, спасибо. Теперь понятно, что Вы имели ввиду так называемые «промежуточные факты», говоря о том, что «просто факты» используются «для доказывания юридически значимых фактов». Правда, в конечном счёте, юридически значимые факты выводятся всё равно из доказательств, но не впрямую, а опосредованно, посредством «промежуточных фактов» и выводов из них.
В связи с этим хотелось бы узнать: Вы считаете, что преюдицирующими могут быть только юридические факты или и «промежуточные» («просто факты»)тоже?
Хорошо, если факты не имеют юридического значения (а, следовательно, ни на какое изменение юридического порядка не влияющие), то ради чего их устанавливать в суде?
Таким образом, «экономич».аргумент, доведённый до абсурда, оказывается несостоятельным.
Хотя вопрос об эк.обеспечении отбывания наказания, разумеется, не снимается.
А пока таких исследований, носящих «диагностический» характер нет — судебная реформа, как бы о ней не рапортовали «сверху», будет «проворачивать», ибо право — это интеллектуальная реальность, которая производится из текста с помощью правосознания.
========
С уважением, М.Н.
Помимо аргументов contra смертной казни, высказанных Степаном, есть ещё один:
разговоры о смертной казни — это забалтывание и «отвлекающий манёвр» от обсуждения, спокойного (а не истерящего — в духе ВВЖ) анализа и выработки решений относительно фактических условий возникновения преступности — тех социальных процессов и явлений, которые происходят в государстве. Лично для меня, как только происходит такое «забалтывание», это сигнализирует, что что-то не очень хорошо в Датском королевстве.
И немного о природе призывов к
топорусм.казни.Одна из причин преступности (особенно агрессивной) — т.н. «социальный невроз». И голосящие о смертной казни, жаждущие её в качестве средства разрешения всех социальных вопросов, дают этому «неврозу» своеобразный «выход» — через желание и агрессивный настрой по поводу см.казни («расстреливать! вешать на площадях!» и т.д. и т.п.)
Т.о., «невроз» вроде бы «канализируется» в определённое русло (испытывающие его на некоторое время «успокаиваются»), но его предпосылки (соц.условия) не меняются и он всё равно самовоспроизводится. На этом и «кормятся» разнообразные популисты всех мастей.
=============
С уважением, М.Н.
Про полноту мы с Вами расходимся: Вы считаете (насколько я понял по тому, что Вы поддержали мой пример с энергией), что вывод получается как бы сам собой, просто при накоплении информации. Я же считаю, что вывод делается в ситуации «вне разумных сомнений» (когда у субъекта нет сомнений в том, что вывод следует с необходимостью. Т.е. вот эта самая «необходимость» определяется по внутреннему убеждению, т.е. вещи объективно-субъективной).
Про всесторонность мог бы согласиться, если б не одно «но», уводящее нас опять в дискуссию о состязательности и активности/пассивности суда (а там мы к единству не придём))): если представить исследуемое ретроспективно в рамках доказывания прошедшее событие в виде объёмной модели (напр., куба), то кто его должен «вращать» перед судьёй, высвечивая ту или иную грань? Только стороны или и сам судья тоже? Если только стороны, то всесторонность ими может и не обеспечиваться по тем или иным причинам, если ещё и суд — то это опять «старая песня о главном» о «самом знающем суде, имеющем божественное откровение о произошедшем событии и добывающем Истину» и вопросе «А зачем при таком суде стороны?»)))
www.setbook.ru/books/150082.html?partner=findbook
www.setbook.ru/books/99679.html?partner=findbook
Кстати, нет ли у Вас библиографии работ по обсуждению и критике разных проектов УПК?
Я так мыслил, когда читал Ваш комментарий.
А то, что Вы пишите на мой вопрос («как, например, можно убрать с помощью процессуального инструментария предубеждённость судьи в отношении подсудимого или стороны?») касаемо образованности судей и грамотной работой сторон, так это не процессуальный инструментарий, ибо под ним я подразумеваю определённые процедуры, закреплённые в УПК РФ (напр., отвод, самоотвод). Образованность же судей к этому явно не относится, равно как и грамотная работа сторон. Хотя частично и то, и другое психологизм могут нивелировать, здесь не спорю, конечно. Однако, повторюсь, это не процессуальные (процедурные) «нивелиры».
==============
С уважением, М.Н.
Вот что ещё хотел сказать: в какую среду «окунается» процессуальный механизм – так он и работает. Процесс реализуют люди со своими слабостями, горестями и радостями, целями и интересами, со своим ментальным и культурным бэкграундом. Если этого не учитывать, то процессуальный механизм будет «проворачивать». Я сейчас читаю сборник материалов авторов-участников подготовки УПК РФ (2006 г.) и там видно, что были большие надежды на то, что вот изменим текст уголовно-процессуального закона, переориентируем его на «технологическую теорию» (Е.Б.Мизулина, возглавлявшая группу по подготовке УПК РФ как раз-таки и защищала диссертацию по такой теории процесса) и всё будет хорошо. Ну вот мы видим спустя 10 лет, что хорошо не стало.
«Уголовный процесс призван застраховать систему от ошибок, связанны с влиянием того, что влиять не должно», то как, например, можно убрать с помощью процессуального инструментария предубеждённость судьи в отношении подсудимого или стороны? Про отвод всё ясно, когда предубеждённость очевидна и доказуема (правда, учитывая, что у нас сами судьи и разрешают вопрос о собственном отводе, механизм опять не шибко-то работоспособен). А когда предубеждённость мало того, что неочевидна для сторон, так она ещё и не рефлексируется самим судьёй (если рефлексируется, то от неё ещё как-то возможно избавиться)?
=============
С уважением, М.Н.
Как говорит один литератор, «У Господа нет для нас другого народа»)) Идеальных, с идеальным мышлением не завезли-с)) Как провокационно говорил замечательный А.М.Пятигорский, мыслить могут и умеют вообще где-то 2% населения. Что же их всех в участники уголовного процесса записывать?))
p.s. Вы так и не ответили на ещё один мой вопрос:
С уважением, М.Н.
«Методы, как и предмет науки, имеют сложную объект-субъектную структуру. Они объективны, так как обусловлены предметом и контекстом познания. Но в то же время в данном конкретном исследовании они выбираются конкретным субъектом (хотя выбор как таковой не является произвольным, но его результат, в свою очередь, не может быть заранее предопределен)». (Честнов И.Л. Там же)
Таким образом, у нас опять выпирает «человеческий фактор» со своими психологизмами и т.п.
Можно, конечно, по-прежнему основываться на классической теории познания, которая «исходит… из наивного реализма и не менее наивного репрезентатизма: веры в объективность существования внешнего мира, естественного порядка (предустановленной гармонии) в нем и возможности полного и точного его воспроизведения в сознании» (Честнов И.Л. Там же), но игнорировать наработки ХХ века в области познания, не отзываться на их критику в адрес «классики», отгораживаясь от них ответом «Я рассматриваю идеально организованное мышление» и ну вас на фиг с вашими психологизмами )))) и проч., ну, скажем так, не совсем верно.
p.s. Кстати, если не секрет, то как звучит тема Вашей диссертации?
===========
С уважением, М.Н.
Про подлинность и подтверждение я написал сразу же, в следующем предложении (в общем контексте, а не только УП):
«В составе достаточного основания могут быть аксиомы, определения, удостоверенные суждения непосредственного восприятия и выводные суждения, уже обоснованные посредством доказательств. Система данных элементов, если из нее с необходимостью вытекает тот или иной вывод и есть полнота.»
Я спрашивал несколько о другом. Да, основание для вывода состоит из нескольких компонент (аксиомы и др.).Но как определить «подлинность» конкретного фактического данного, входящего в это основание и удостоверенного доказательством? Иначе говоря, что понимать под «истинностью» фактического данного (и как её устанавливать), его «пригодностью» для вхождения в число компонент достаточного основания?
Их достаточно, когда без объективно возникающих сомнений и противоречий с необходимостью можно сделать соответствующий вывод (это упрощенное объяснение через сомнения и т.п.).
Таким образом, в соответствии с позицией beyond reasonable doubts (вне разумных сомнений), достаточность/недостаточность доказательств определяется по внутреннему убеждению судьи, да?
Вы зря приписали мне цитату об объективности.
Возможно, действительно следовало процитировать именно Ваш текст про беспристрастность и объективность исследования. Однако это не поздно сделать и сейчас, несколько развернув мой ранее изложенный коммент по поводу объективности.
В случае, когда говорится о требовании исходить только из объекта при работе с ним, не привносить в исследование ничего, что не вытекает из объекта и т.п. речь идет об объективности исследователя. А если быть точнее, по сути, о его беспристрастности.
Александр, давайте вспомним такую вещь, как разделение в науке объекта и предмета. Процитирую И.Л.Честнова:
«предмет науки следует рассматривать как рефлексивное отношение субъекта и объекта, включенное в процесс интерсубъективной коммуникации. Предмет науки, следовательно, это не сама по себе объективная реальность (в таком случае предмет науки не отличим от объекта) и даже не ее рефлексивный образ, а гносеологическое отношение познания (восприятия, описания, объяснения, интерпретации и, насколько это возможно, предсказание) субъектом выделяемой из объекта его определенной части (стороны, аспекта) с последующей практической деятельностью по его использованию. Это свидетельствует о том, что предмет науки вообще и юриспруденции в частности определяется как объектом (в нашем случае — спецификой правовой реальности), так и субъектом (факторами, с субъектом связанными)» (подчёркивание моё — М.Н.).
Если перенести процитированное в поле обсуждаемой проблемы про беспристрастность исследователя (а причин, почему этого сделать нельзя я не вижу. Если я ошибаюсь и на Ваш взгляд переносить нельзя — то почему?), то когда субъект работает с каким-то познавательным объектом, он его не познаёт «в чистом виде», он «привносит в него своё», занимаясь интерпретацией имеющейся информации (т.е. «конструирует» из объекта предмет). Вы же, взяв курс на логику и чистую рациональность, «потеряли» субъекта, а значит — психолого-процессуальный аспект, «человеческое измерение» УСП, сведя субъекта к логической машине.
Когда же ведется речь о выборе адекватном данному предмету системы методов и реализации ее, о соблюдении в познании законов формальной и диалектической логик и т.п. – речь об объективности исследования.
Т.е., если говорить короче и проще, речь идёт о том, что методологическая «оснастка» обеспечивает объективность исследования, так?
В дальнейших рассуждениях остановлюсь до получения ответов на поставленные вопросы))
=====================
С уважением, М.Н.
Во-вторых, позволю себе несколько замечаний.
Соглашаясь с особой ролью всесторонности, полноты и объективности в уголовном процессе, считаем необходимым рассмотреть это положение с точки зрения философских основ, чтобы понять их сущность и потенциал для уголовного процесса. (А.Брестер)
Может быть, следует сначала сказать о «всесторонности, полноты и объективности» (далее – ВПО) в философии (в теории познания), прежде чем делать в самом начале статьи утверждение о том, что ВПО – это «наше всё», играющее «ведущую роль в организации уголовно-процессуальной деятельности»? Потому что Вы сразу вводите тезис №1 (о «ведущей роли ВПО»), который кроме как утверждениями иных авторов ничем не доказываете, а затем рассматриваете каждый элемент триады ВПО уже в контексте тезиса №1. Т.е. у Вас тезис №1 уже изначально задаёт правила для отбора и интерпретации положений философии о ВПО (раз «ВПО – это наше всё», то, следовательно, дальше может следовать только материал, укладывающийся в этот тезис. Ибо если в философии ВПО отрицаются или понимаются так, что не могут быть применимы в УСП, то и провозглашённый тезис №1 оказывается «пустым»: в нём утверждается о ценности либо положений непригодных, либо непереносимых из сферы философии в сферу УСП. Но тезис №1 Вы уже провозгласили со всей несомненностью и, следовательно, будете им «связаны»). Как мне видится, положение о ведущей роли ВПО в УСП было бы лучше сформулировать в начале статьи в виде вопроса, гипотезы, предположения, а затем демонстрировать и доказывать, что 1) в философии ВПО разработаны так-то и так-то, 2)философские представления о ВПО действительно можно (или нельзя) применять в УСП, 3) ВПО следует ценностно окрашивать именно как «наше всё».
Если мы связываем полноту с достаточностью для вывода о субстанциальном свойстве, то окончательно о полноте мы можем говорить относительно выводов об объекте только после того, как есть возможность сделать вывод о его сущности, субстанциальном свойстве. <…> И, собственно, полнота есть реализация закона достаточного основания {19}. Основанием для вывода о субстанциальном свойстве будет система подтвержденных фактических данных. (А.Брестер)
Возникает несколько вопросов:
1. Когда Вы говорите о «подтверждённых фактических данных», что Вы под ними понимаете? И какова процедура их «подтверждения» (иными словами, процедура установления их «подлинности»)?
2. Как определить достаточность доказательств (оснований) для обвинительного приговора в УСП?
объективность — независимость суждений, мнений, представлений и т.п. от субъекта, (противоположность — субъективность). Объективность означает способность непредвзято и без предрассудков вникать в содержание дела, представлять объект так, как он существует сам по себе, независимо от субъекта, предполагает освобождение от «наблюдателя», выносящего суждение о мире и всегда исходящего из определенной точки зрения. (А.Брестер)
В своей статье Вы, взяв, насколько это можно судить по источникам (книга «Диалектическая логика. Основные принципы и проблемы» выпущена в 1979 г., работы В.И.Ленина, учебники и учебные пособия по философии) на вооружение положения диамата, игнорируете наработки науки и философии XX века, которые находятся в противоречии с Вашим тезисом про объективность.
В частности, в ХХ веке доказано, что «на результаты научной деятельности влияет историческая эпоха, специфика культуры среды обитания ученого, научная политика государства, биографические особенности ученого, его ближайшее окружение (малая группа) и другие социокультурные и психологические факторы» (Цит. по: Честнов И.Л. «Методология и методика юридического исследования».Спб., 2004). На судью, прокурора, следователя, дознавателя точно так же (а если говорить о влиянии среды, задающей «параметры» их работы, то и в более жёсткой форме, чем на учёного) воздействуют указанные факторы, а значит объективность как «независимость суждений, мнений, представлений и т.п. от субъекта» исключается.
Иными словами, «то, что познание (как процесс, так и результат) зависит от социокультурных и исторических, а также психологических факторов, считается доказанным в социологии знания и социальной психологии науки (и когнитивной психологии)»; «в социальной психологии доказано, что классовая принадлежность во многом обусловливает специфику восприятия любого социального явления»; «даже статистика, казалось бы, неангажированная наука, оперирующая «объективными» данными, является «ставкой в борьбе за символическое доминирование». Выбор объекта социологического исследования, способ классификации явлений внешнего мира и их номинации всегда избирательны и зависят от позиции субъекта в поле символического капитала»; «любое описание (и объяснение, а также интерпретация) всегда неполно и избирательно» (Цит. по: Честнов И.Л. «Методология и методика юридического исследования».Спб., 2004).
Но можем ли мы при таких положениях (причём, это не голословные утверждения И.Л.Честнова, к каждому из них он приводит источники) говорить об объективности вообще и о Вашем её представлении в частности?
========================
С уважением, М.Н.
1. Тезис о различии теории и практики отчасти «вырос» на мнениях студентов, которым было лень в своё время учить теорию, поскольку они полагали, что выйдя на практику они всему научатся.
А дальше, как мне видится, начинаются «взаимные грехи» теоретиков и практиков (причём они «парные»: 2-4, 3-5).
«Грехи» теоретиков
2. Отчасти упомянутый тезис «вырос» (не впрямую, конечно, но благодаря) из советской ситуации, когда правоведение почти сводилось к текстоведению (т.е. комментированию). Сейчас ситуация немногим лучше — учебники (за редким исключением) вместо раскрытия правовых конструкций и «механики» их действия подают пересказ нормативно-правовых актов и практики высших судов. Таким образом, сама учебная литература не содержит демонстрации взаимосвязи теории и практики. По моим наблюдениям, почти не даёт такой демонстрации и преподавание. В итоге, студент, вылетая из-под крыла alma-mater, не знает как применяется изученный им правовой инструментарий и начинает постигать это «на ощупь» «методом научного тыка». В итоге технически неумелое применение теории ведёт к формированию извращённой практики. Доверьте-ка человеку, пусть и знающему анатомию, скальпель, которым он никогда не пользовался.
3.Ещё один «грех» теоретиков – витание в эмпиреях. Как мне видится, надо прежде проанализировать сущее, чтобы знать о том, возможно ли вырастить на почве этого сущего желаемое (должное). В противном случае можно долго говорить о красивых, но слабореализуемых вещах.
«Грехи» практиков
4. «Правоприменительное» упрощенчество – желание иметь закон на все случаи жизни. Хотя закон, по моему мнению, задаёт только магистральное направление развития правовой реальности. Конкретизирует её правоприменитель, исходя из собственных знаний (т.е. теории) и опыта. И если правоприменитель теорией не владеет – снова получается, что умные книжки об одном, а на практике «всё иначе, чем в теории, хотя вряд ли лучше или просто хорошо» (А.Э.Жалинский).
5. Теория в ряде случаев «обгоняет» практику, но практика их или не воспринимает вовсе, либо «выхватывает» несистемно куски. В частности, отрицательные отзывы сектора уголовного права ИГП РАН на некоторые законотворческие инициативы ни к чему не привели – законопроекты успешно «дозревали» до законов. Открытые письма учёных-криминалистов о том, что пора прекратить раздербанивать УК РФ и делать из него «лоскутное одеяло» тоже ни к чему не приводят. (См., напр., выступление В.В.Лунеева на Четвёртых Кудрявцевских чтениях: crimpravo.ru/blog/1008.html#cut ).
=============
С уважением, М.Н.
Белов В.А. Гражданское право. Том.I. М., 2011.с.102-109.
Кроме того, на ЮрКлубе можно посмотреть (вернее — послушать) в каком режиме ведёт лекции М.З.Шварц (СПбГУ).
==============================
Александр, ну как же не связано, если для того, чтобы установить недействительность сделки (гражданско-правовой факт по своей природе) вы идёте именно в гражданский процесс, а не в уголовный, а для того, чтобы установить преступление (уголовный факт по своей природе) Вы идёте в уголовный процесс?
механизмы его установления одинаковые, что в гражданском, что в уголовном процессе.
=========================
Вот здесь уже совсем не соглашусь. Механизмы установления различаются (на мой взгляд): начиная с того, что материалы для доказывания в уг.процессе могут быть получены исключительно в строго формализованном порядке (ввод ОРД-информации в УСП сейчас не берём, это отдельная дискуссионная проблема), а в гр.процессе их получение внепроцессуально; и заканчивая тем, что стандарты доказанности в УСП и гр. судопроизводстве (ГСП) разные: в первом стандарт «beyond a reasonable doubt» («вне разумных сомнений»), во втором — «конкуренция вероятностей – по большинству (50% +1) доказательств» (замечу, что в связи с разными стандартами доказанности нельзя говорить о том, что по гр.делам решение «менее истинно», чем по УД. В силу презумпции истинности истинны оба. Просто процедуры установления этой истины различны). В конце концов, процедурно УСП и ГСП различны (хотя, конечно, и «произрастают», как представляется, «из одного ствола», и имеют много общего.).
===========================
С уважением, М.Н.
=========================
Да, именно то, что факт в разных системах играет разную роль (и, следовательно, в зависимости от его нахождения в, условно назовём, «цивилистической» системе или «уголовной» системе, он и может устанавливаться исключительно или в гражданско-процессуальной процедуре, или в уголовно-процессуальной процедуре) я и имел ввиду.
Данный тезис сформулирован в ответ на вот этот Ваш пост:
«1) Максим, не могу согласиться вот с чем:
»… необходимо помнить, что факт устанавливается и опровергается в соответствии с его природой: цивилистический факт – исключительно в цивилистическом процессе (т.е. сторонам уголовного дела, решившим установить или, наоборот, разрушить преюдицию гражданско-правового решения, необходимо войти в гражданский или арбитражный процесс, создав параллельность процессов..."
Поскольку это был тезис, прошу привести аргументы, чтобы можно было не согласиться аргументировано или наоборот, согласиться". (А.Брестер)
Мне сейчас хотелось бы прояснить Вашу позицию: Вы всё-таки, с учётом ранее мною сказанного (в т.ч. про разное значение фактов в разных системах), поддерживаете утверждение о зависимости процедуры установления факта от его природы или нет? И если нет, то каковы Ваши контраргументы?
===============
С уважением, М.Н.
это становится частью системы доказывания и не может не иметь преюдициального значения, получается.
===============================
Именно так, Александр. Об этом я и говорил, когда утверждал, что решение «либо полностью (в силу презумпции истинности как явления изначально сугубо формального) истинно, либо полностью ложно. Иначе говоря, презумпция истинности работает на всё решение в целом и не может быть избирательной. Хотите «ломать» преюдициальность — «ломайте» презумпцию истинности, «передоказывайте» факты».
Вброшу сюда ещё один тезис, касаемо природы фактов и процедуры их установления, который можно пообсуждать.
Преступление с т.з. теории юр.фактов — это фактический состав. Сейчас не будем спорить, что такое фактический состав — это совокупность просто фактов (В.А.Белов) или совокупность юр.фактов (С.С.Алексеев, например). Суть в другом. Фактический состав как система обладает, прошу прошения за тавтологию, свойством системности: т.е. любой элемент этой системы, будучи изъят из неё, прекращает существование системы (при этом может образовываться новая система, может вообще ничего не образовываться — сейчас это не главное). А значит, любой факт (или юр.факт, если поддерживать т.з. С.С.Алексеева) существует не автономно и для доказывания. Проще говоря, субъектов доказывания автономный факт просто не интересует, он интересен им именно в контектсте доказывания того или иного события — допустим, преступления или недействительности сделки. А раз так, то в силу контекстности факт приобретает ту или иную «окраску» — в случае, если доказывается, например, недействительность сделки — «окраска» цивилистическая, в случае доказывания преступления — уголовная. В качестве примера: обман при ст.159 УК РФ — это не то же самое, что обман при ст.179 ГК РФ с юр.точки зрения (хотя поведенчески это может быть одно и то же действие). Таким образом, если в приговоре по УД установлено в действиях лица наличие обмана (допустим, в рамках состава ст.159 УК РФ), то этот обман преюдицируется в гражданском процессе (допустим, по признанию сделки недействительной по ст.179 ГК РФ) и его отсутствие может быть доказано только через опровержение приговора по УД.
С интересом выслушаю другое мнение (критику) по данному тезису и его аргументацию.
===============
С уважением, М.Н.
В связи с этим хотелось бы узнать: Вы считаете, что преюдицирующими могут быть только юридические факты или и «промежуточные» («просто факты»)тоже?
Если не сложно, приведите пример, когда юридически значимый факт доказывается путём оперирования «просто» фактом, а не оперирования доказательством.
==============================
Хорошо, если факты не имеют юридического значения (а, следовательно, ни на какое изменение юридического порядка не влияющие), то ради чего их устанавливать в суде?
Коллеги, суд интересуют просто факты (т.н. «жизненные факты») или юридические факты? ;0)
=============================
Нет, не смешиваю. Мной специально было указано — “проще говоря», т.е. применено сознательное упрощение для лучшей демонстрации.