Алексей, надо смотреть законодательство. Пишут, что прямого запрета нет, тем самым давая «зеленый свет» общедозволительному типу регулирования (что опять же может быть оспорено с позиции принципов права, что для советского законодательство являлось лишь фикцией) и, во-вторых, ссылаются на корпоративный обычай — дескать, «мы всегда так живем, траву кушаем, век на щавеле...». Но ведь плох тот юрист, который дальше буквы закона не желает и не способен смотреть. Я говорил не с позиции конституционно-правового регулирования нашего государства, я говорил с позиции права безотносительно законодательства какого-то конкретного государства и с позиции профессиональной этики юриста, которой сейчас — хочется верить — обучают студентов.
А так, нашему современному процессу «обучения» много что может мешать. К примеру, часто способность мыслить мешает — у нас же ПТУ-шный процесс «обучения»: овладевай техниками, а основания и мышления тебе не нужны. :)
4. Как показывает одна из влиятельных интерпретаций истории России, было бы неплохо различать (1) идеи молодого Маркса, основанные на его интерпретации философии Гегеля, (2) его зрелые представления о социальной структуре с позиции исторического материализма, механизме социальных революций, (3) представления об основных идеях Маркса В.И. Ульянова, (4) идеи, положенные в основу большевистского переворота и практику социалистического строительства, (5) развитие и модификацию этих идей в последующие периоды советской истории; (6) практику их «осуществления» в СССР. И если интеллектуал глубокомысленно станет утверждать, что в том, что коммунизм не был построен в СССР к 1 января 1980 г. виноват Гегель или Маркс, то можно открыто посмеяться ему в лицо. Ни Гегель, Ни Ницше не виноваты в том, как некоторые их идеи прочел Й. Геббельс. По аналогии: неплохо было различать идеи, заложенные в основу позитивно-правовых институтов западной традиции, тип сознания, на основе которого они сформировались и воспроизводились и, с другой стороны, влиятельные политические круги, способные использовать некоторые из этих идей в качестве риторики, необходимой для легитимации в общественном сознании определенных военных операций. Есть смысл различать сами ценности и их риторическое использование в целях, порой несовместимых с такими ценностями. В любой исторической эпохе мы найдем писателей, поэтов, которые описывали персонажей, манипулирующих определенными идеями в корыстных целях. Очевидно, что если одним словом «Запад» мы будем именовать и правовые институты, реципированные в средневековую эпоху и новое время, и советников Дж. Буша, то у нас может случиться некоторая путаница в голове. Очевидно ведь, что если оценивать военные кампании НАТО с позиции тех же принципов международного права, некоторые из которых уходят корнями в jus gentium и произведения Г. Гроция, то они не могут считаться правовыми в своей основе. Только дает ли даже ряд таких прецедентов достаточные основания полагать, что виноваты сами правовые ценности? надо, думаю, начинать потихоньку «Запад» дифференцировать. Могу даже заострить этот момент. Если кто-то пришел на концерт Горовица в московскую филармонию и услышал неуважительные ремарки Горовица в отношении С. Рихтера и такой человек пришел домой и сломал все пластинки с записями Горовица, то от того, что Горовиц так сказал, а этот человек так сделал исполнения Горовица не стали ничуть хуже. Если конкретный священник нарушил тайну исповеди, то я, конечно, могу сжечь все иконы и возненавидеть христианство, но в таком случае я буду в корне неправ.
Российский юрист в процессе образования осваивает не «живое право» российского общества, а право как должное, закрепленное в позитивно-правовых институтах, которые в подавляющем большинстве своем родом из западной правовой традиции. Так если такой юрист является специалистом, то в каких еще терминах ему описывать современное ему общество? В терминах улицы, подъездно-дискотечных представлений? Или, может, в терминах философии В.С. Соловьева или Л.Н. Толстого? Он же юрист и получил в результате образования определенный склад головы. Да, описание социума с позиции его юридического миропредставления может казаться кому-то совершенно неадекватным, но кто у нас владеет истиной, какое оно в действительности адекватное описание? Славянофилы напрямую общаются с социальными явлениями и процессами, схватывают феномены сознания российского общества сразу из голов в их аутентичности что ли? Кто-то знает, как овладеть такой мистической процедурой? Карл Маркс, по сути, в этом же и обличал юристов: дескать, одели свои юридические окуляры и толкуют мир исключительно через них, а вот есть подлинно правильное материалистическое истолкование социальных процессов, а вот юристы все насквозь со своим юридическим мировоззрением идеалисты. Ну, конечно, замечательно, истину оседлал и всем глаза открывает.
2. Оценка того или иного общества всегда дается с позиции тех или иных критериев. И с позиции правовых ценностей, которые приняты в западной традиции и положены в основу целого ряда ее фундаментальных институтов, без которых невозможно представить сейчас западную цивилизацию вообще, демократический политический режим лучше авторитарного, а авторитарный — лучше тоталитарного. И, очевидно, с позиции юриста, понимающего право в рамках западной цивилизации, вне всяких сомнений, современное западноевропейское общество лучше российского. Понятно, что с позиции консервативной славянофильской мысли российское общество всегда будет ну если не «впереди планеты всей» (по-есенински: оно-же наше, родное!!), то, по меньшей мере, станет смаковать свою самобытность. Тоже вполне комфортная позиция, особенно, если в личном жизненном опыте не случится ситуаций, описанных выше.
Еще Л.И. Петражицкий писал, что Россия представляет собой «царство интуитивного права», указывая, что у нас в общественной жизни господствует именно оно, а не позитивное право. С тех пор качественно ничего не изменилось. Можно, конечно, по-философски относиться к этому, говоря, что мы традиционно такие, у нас обычай и нравы всегда господствовали над законом. Но если, грубо говоря, у нас закон построен по западному образцу, а обычай — свой, исконный, то, наверное, либо нужно менять законы, чтобы они точно и полно выражали обычаи — пусть в локальных нормативных актах будут прописаны все действительные внутриорганизационные обычаи, это же было бы гораздо ближе к праву — публично, открыто знакомят тебя с действующими правилами, чего в этом плохого? А так ведь у нас действует масса обычаев не просто «в дополнение к закону», но и «против закона», а если юриста 5 лет учили читать законы, их толковать, понимать в системе, пытаться понять их дух, то для юриста что должно стать в данной ситуации основанием, от которого он отталкивается в своих оценках — обычаи contra legem или закон?! Давайте тогда учить российского юриста так называемому «живому праву», объясним ему статистику взяткооборота, научим соответствующим техникам и т.п. Либо, второй вариант, нужно менять обычаи под то официальное право, которое у нас принято и, как учат студентов, обладает юридической силой. А сохранять такую двойственность выгодно именно людям со статусным мышлением, карьеристам, быстро схватывающим обычаи организации, «хамелеонам» по жизни.
3. Я не знаю, каким таким чудесным образом в современной социокультурной ситуации в принципе возможно «расширять и унифицировать нравы до пределов всего государства». Это нужен новый масштабный социальный эксперимент, имеющий целью создание новой общности людей. И кто, кроме государства, способен начать такой социальный эксперимент? И способно ли такое государство само вытащить себя за волосы из болота, установив себе ограничения? Это все ну очень любопытно. Нравы они ведь глубоко в человеке заложены и формируются с детства, большевики в этом плане были правы, что есть целые социальные группы, которых нужно либо изгонять, либо изолировать, либо уничтожать, поскольку идеологически влиять на их уже сложившиеся нравы ну никак не получится. Конечно, лет через 20-30 серьезной работы с такими социальными группами можно получить неплохой результат, только как оценить цену такого мероприятия с позиции права? Думаю, догадываетесь. Да и с позиции обывателя не так все безоблачно — нет никаких гарантий, что вредный сосед не напишет на тебя «телегу» о том, что не чтишь ты в семейной жизни нравы исторически прогрессивного общества. тут-то и вырастает до гигантских масштабов двуличие в людях: два лица — одно для общества нового типа, другое — для внутреннего пользования, временами, когда точно никто не видит, не слышит, не проведает.
Александр, спасибо за ответ. Его — в отсутствие иной информации, к примеру, вербального общения — по-разному можно интерпретировать.
1. Думаю, что если музыкант не будет ценить и уважать музыку, врач не будет ценить и уважать медицину, профессор не будет ценить и уважать преподавательскую деятельность — то наступят действительно тяжелые времена.
Если мы вспомним ведущие институты отраслей российского права, то мы без труда увидим, что исторически они уходят корнями не в славянскую ментальность, отнюдь, а либо в романо-германскую традицию с ее римскими и средневековыми истоками, либо в англо-американскую. А все остальные «национальные» правовые традиции — гибриды этих двух центральных юридических традиций. Россия не является страной-идентификатором какой-то самобытной правовой традиции, надо выкинуть все эти мифы из головы — и легче это будет сделать, обратившись к российской истории. Очевидно, что мы официально ориентированы по подавляющему большинству институтов системы права на зпадную правовую традицию, под которой я понимаю как романо-германскую, так и англо-американскую. Многие публично-правовые институты мы лишь имитируем, многие частноправовые институты у нас работают с той или иной степенью успешности. Но если уж мы в институтах позитивного права ориентируемся на те правовые традиции, то мы должны, в общем-то, понимать, что правовые институты в вакууме не существуют, что они формируются из определенного склада правосознания, из определенных идей, ценностей. Если так сложилась наша история, что свыше трехсот лет нам делают «прививки» западной культуры, и актуальная в сознании элит культура тоже является в своей основе западной, то, наверное, имеет смысл решить: либо мы оставляем то позитивное право, какое имеем, но при этом пытаемся понять его ценностные основания — именно в западной традиции, либо, если мы претендуем на культурную самобытность, то, будем честны, создадим наши собственные правовые институты. Только даже у немецких германистов не больно в середине 19 века удалось создать значительное количество гражданско-правовых институтов, которые бы основывались не на университетской рецепции римского права, а на национальной немецкой истории. Поэтому пока у нас сохраняется во всех ведущих отраслях права прямая ориентация на западную правовую традицию, нет никакой ошибки, тем более, большой, в том, когда юрист пытается мыслить о праве именно с позиции правовых ценностей западной юридической традиции. Понимаете, мало сказать, как это у нас сейчас модно, что у нас своя традиция правовой мысли — положим, своя. Но возьмите институты позитивного права — они у нас что, свои? Да сколько их таких наберется-то? И что неужели те мыслители, которых цитируют консервативно настроенные ученые-юристы современности действительно выражают общий настрой народного правосознания? Это все мифы. Правосознание населения постоянно меняется, не вернуть дореволюционную Россию, архетипы православного сознания народа и т.п. Поэтому нужно выбирать — либо мы признаем, что основа российской правовой системы построена по западному юридическому образцу, либо мы должны построить все или большинство правовых институтов самостоятельно — только национального самомнения здесь может оказаться недостаточно. Есть некоторое лукавство или даже невежество в позиции, когда мы берем правовые институты из Германии, Франции, Англии, но при этом твердим, что мы особенные, самобытные. За словами «Парламент», «Президент», «Правительство», «Выборы», «Договор» и т.д. стоит вполне конкретный социокультурный опыт западной правовой традиции — не китайской, не иранской и не малазийской системы, а незначительного числа европейских государств и США. И если опыт у нас принципиально иной, то не надо извращаться, лукаво подставляя под эти термины совсем другой смысл, нужно называть наши действительные институты нашими же самобытными российскими именами. Это будет много честнее и прозрачнее.
У меня есть прекрасное осознание того, что общественное сознание у нас «другое», но я не думаю, что если человека произвольно лишают львиной доли работы и он вынужден просить помощи у родственников, то в одной культуре он будет счастлив, а в другой — повесится. Культурологи-релятивисты утверждают, что дело не в событии, а всего лишь в его интерпретации с позиции той или иной культуры. Однако далеко не всегда. Есть ситуации, где представители совершенно разных культур испытают одни и те же эмоции — унижения, оскорбления, несправедливости. Или все пространство социального взаимодействия абсолютно релятивно в культурном отношении?
Я склоняюсь к тому, что есть целый спектр экзистенциальных ситуаций, в которых — независимо от культуры — вполне естественны, закономерны определенные реакции и понимания событий. Если человека лишают работы, скажем, посреди учебного года, и он не может найти ее в это время и вынужден голодать — то голод он ощущает не как русский, американец или пакистанец, он действительно ощущает голод как индивид. Или не так? Вот здесь и заложен корень представлений естественно-правовой школы — есть некоторые надкультурные, общие основания, которые призвана учитывать система позитивного права. И по отношению к позитивно-правовому регулированию такого спектра ситуаций одни правовые системы могут быть лучше, а другие могут быть хуже — и все культурные различия останутся пока что за скобками.
1. Признаки, образующие содержание понятия, не должны пересекаться, накладываться друг на друга и уж точно не должны совпадать по содержанию. У Вас второй и третий признаки тождественны по содержанию. Если при определении понятия Вы выделите признаки «АВ», «ВС», «СД», «ДЕ», то Вам любой философов, ученый и логик скажет, что это вовсе не признаки Вы выделили.
Любая теория в качестве необходимого своего компонента имеет взаимосвязанный комплекс понятий, нет теории без понятий. В итоге в Вашей позиции мы имеем не 3, а 2 признака науки.
Один из них к науке не относится, а оставшегося явно недостаточно.
2. Вы спекулятивно («из головы») и весьма произвольно («с потолка») сформулировали некую «совокупность» (т.е. любое множество, куча) признаков, сами же ее признали — незнамо почему — достаточной, и сами же сделали вывод, что коль скоро формальная логика имеет эту «совокупность» признаков, то она является наукой. Забавненько. С чего вдруг Вы решили, что указанные Вами «признаки» являются достаточными для того, чтобы квалифицировать ту или иную исследовательскую область как науку? Я же говорю, что теории сплошь и рядом бывают совершенно ненаучные, и совокупность понятий мы можем найти во многих областях деятельности людей, которые подавляющим большинством ученых наукой не считаются.
3.
Конечно, это не науки, потому что они, хотя имеют ряд связанных понятий, но
эти понятия не являются понятиями теории, то есть не имеют других вышеуказанных мною признаков науки.
У Вас, по всей видимости, индивидуальные сложности с пониманием теории. Какие есть основания считать все теории научными? Это же бред сивой кобылы (БСК).
4. Законы формальной логики не являются научными законами, поскольку они не выявляют законов объективной действительности, а формулируют законы правильного мышления.
5.
Теория науки — это обобщение практики, и выводы из теории подверждаются практикой. Выводы из астрологии, алхимии не подтверждаются практикой.
Не надо считать практику панацеей, это миф. Практика устроена и складывается, развивается так, как устроены наши знания, наша голова, или головы большинства. В свое время и выводы алхимиков и астрологов вполне могли подтверждаться практикой, поскольку голова у людей была устроена иначе.
6.
Формальная логика — это обобщение практики, и подтверждается практикой.
Интересно, и какой практики это обобщение? А, может, Аристотель формулировал законы формальной логике в противовес той же судебной «практике» того исторического времени? Не считаете? А тексты специальные читали? И какой же такой практикой подтверждается формальная логика?
7.
Смешно, что Вы сначала перечисляете предметную область науки формальной логики, но затем делаете вывод, что якобы формальная логика не имеет своего предмета.
Принципы организации правильного мышления не являются предметной областью логики, поскольку они опосредуют предмет любой науки, если мы ее понимаем с позиции классической рациональности, какую я здесь и отстаиваю. Предмет у каждой науки свой, и он содержателен, а логика Аристотеля в интерпретации поздних стоиков формальна, она умеет работать с любым содержанием. А предмет науки и есть ее собственное, никакой науке более не принадлежащая, «собственность».
А так, Николай, сначала смешно читать Ваши потуги поспорить, но довольно скоро становится грустно — по всей видимости, Вы ведь принадлежите к числу людей, уверенных, что они всегда правы и последнее слово должно всегда остаться за ними.
Цивилизационный конфликт христианства и ислама не начался ведь в 20 веке. Другое дело, что развитие технологий и прежде всего информационных сделали мир гораздо ближе друг к другу. либеральная правовая идеология, пусть не всегда реальная, но даже провозглашенная в конституциях и международных актах, непременно отразится на регулировании институтов международного публичного права: границы становятся проще проходимыми, «железного занавеса» больше нет. Учитывая разную скорость демографических процессов миграционные потоки имеют определенные устойчивые векторы: из колоний в бывшие метрополии. Подкрепляют этот миграционный тренд не только история, но и экономические факторы: Европа воспринимается как место поиска работы не только в странах Восточной Европы и бывших республиках СССР, но и в подавляющем большинстве государств, она видится как место с большей вероятностью построения материального благополучия. Закономерно формируется феномен так называемого мультикультурного общества, где под единым позитивно-правовым пространством, представленным государственной территорией, вынуждены сосуществовать анклавы различных культур. Позитивное право прежних исторических эпох с феноменами мультикультурного общества в таких концентрациях не сталкивалось, механизмов действенных в современных условиях не разработано. Учитывая, что мусульманская культура в основу ставит не право, а религиозные и этические регуляторы, и ей чужда идея личности, вполне очевидно, что европейцы уже во второй раз наступают на грабли с принципом формального равенства. Ислам использует нормы о правах человека для защиты ценностей своей культуры вне ее территориального очага, а западная культура, поскольку ее ценности носят правовой характер, не имеет юридических средств защиты своих же ценностей в ситуациях, где эти христианские или либеральные ценности противоречат мусульманским. Позиция ислама в ситуации защиты своих ценностей в государстве с иным культурным кодом мне представляется весьма хитрой и недружественной. Западная традиция, если не желает потерять свою культурную идентичность, должна вырабатывать новые юридические механизмы для данного социального вызова — прежние принципы здесь очевидно не работают. В противном случае лет через 50-60 во Франции представителей мусульманской культуры уже будет больше, чем французов… Понятно, что усиление цивилизационного противостояния неминуемо, учитывая развитие технологий, тенденции демографических процессов и тренды в развитии неортодоксальных прочтений ислама.
1. Наука призвана открывать и формулировать в форме знаково-знаниевых систем законы действительности, расширять наши знания о ней. Это представление родом из первой научной революции 16-17 вв., и никуда оно из сознания научного сообщества не делось с приходом неклассики. Физика, астрономия, химия, биология гордятся именно тем, что их деятельность позволила сформулировать устойчивые необходимые воспроизводящиеся причинные связи между явлениями действительности. Законы же формальной логики — это выведенные Аристотелем принципы организации правильного мышления, способного — по тем же античным представлениям — привести к истине в рассуждениях. Какие явления действительности объясняют законы формальной логики? Они указывают на правильную организацию головы, в этом смысле они выступают необходимым условием для научного познания. Но сами по себе они не имеют предметной области, они носят всеобщий характер, не связаны с объяснением определенного «среза» действительности. «Голову», мышление, в отличие от действительности, изучают логика, философия, методология, грамотные специалисты которых считают свое знание метанаучным, находящимся как бы «на втором этаже».
2. Николай, Вы разве не понимаете, что можно сконструировать сколь угодно абсурдную «систему» взаимосвязанных понятий. Ведь ясно, что выделенный Вами признак сугубо формален и явно недостаточен для квалификации определенной области деятельности как научной. Астрология, алхимия, хиромантия имеют некоторый ряд понятий, взаимосвязанный, возможно даже и непротиворечивый. И что?
3. Теория у Вас отдельно от системы понятий существует? Что это в таком случае за теория? А так теории бывают научные и ненаучные. Есть, скажем, теологическая теория происхождения государства — во всех учебниках по теории государства она в том или ином виде присутствует. И что? Она по факту наименования теорией стала наукой. Без особого труда теорию можно отыскать и в астрологии, и в алхимии было много различных теорий. Вы их тоже в науки запишите?
1. Признать, что для понимания идеи закона с позиции правовой культуры и традиции понятие нормативного правового акта существенной роли не играет.
2. Понять, для каких целей было сконструировано такое «родовое» понятие по отношению к закону как нормативный правовой акт, какие смыслы оно акцентирует и какие отсекает.
3. Определиться, можно ли при помощи родо-видовой связи «нормативный правовой акт — закон» ответить на вопрос, который я уже ставил: где границы «законотворчества», или признать, что такое понимание не позволяет их очертить и, соответственно, нет никаких культурных оснований и господствует волюнтаризм «законотворца».
4. Определиться, можно ли хотя бы искусственно на принципе волюнтаризма законодателя в современных историко-культурных условиях сконструировать правовую систему, которая бы являлась минимально эффективной в социальном плане.
Статья по большей части постановочная, не призвана решить все или большинство поставленных вопросов. Степень ее наукообразия ничуть не больше, чем тексты многих монографий по правоведению, Вы же не станете ругать цивилистов или представителей трудового права за их «птичий язык»? И не стоит бояться: статья найдет своего адресата, языки мышления которого вполне соразмерны ее языку. «Практика» — не просто слово, а понятие, имеющее вообще-то весьма древнюю историю. Не думаю, что Вы задумывались о значении, которое Вы в него вкладываете и о его соответствии определенным традициям понимания практики. Только не стоит «по факту» считать все правоприменительные и иные процедуры практикой «по факту» их существования. Общественно-историческая практика охватывает собой множество практик, и оценивать практичность определенного содержания от лица всего этого множества — весьма самонадеянный шаг. Ибо говорить нужно от лица той деятельности, которую освоил. Андрей, Вы предлагаете забавную градацию «наука», «скорее всего наука», «скорее всего не наука» и «не наука»? Какие есть основания в предмете нашего обсуждения, который носит метанаучный и даже философский характер, использовать в качестве критериев термины, взятые из предмета физики? Спасибо за пожелание удачи! Хотелось бы и Ваши статейки почитать.
Константин, вы мне предлагаете разжевывать здесь каждое предложение из сказанного? Вы понимаете, что такое предмет науки? Так вот если понимаете, то должны понять, что у формальной логики нет своего предмета: формальная логика может работать с любым содержанием, даже самым абсурдным, самым искусственным, к действительности объективной не имеющим никакого отношения.
Формальная логика позволяет организовывать имеющееся знание, если наука — это, прежде всего, производство нового знания в определенном предмете, то формальная логика не является наукой.
Явления по своим свойствам, взятые в пространственно-временной рамке, бесконечны; наука познает лишь определенные «срезы», свойства, отношения явлений, познавать она может лишь в знаково-знаниевых формах, посредством идеальных объектов. У каждой науки есть свой комплекс таких идеальных объектов, который именуется предмет и который призван выразить свойства и отношения объектов действительности в форме абстракций. У формальной логики нет предмета. Если я задаю силлогизм: «Все хрумзики, которые едят жмумриков — хромсики. Некоторые хромсики не любят выендротов. Некоторые хрумзики, которые едят жмумриков не любят выендротов». Здесь суждение организовано средствами формальной логики, но оно вообще никак не связано с действительностью и никакого предмета науки не составляет. Формальная логика может работать с любым самым надуманным содержанием, в искусственных символах. Где у нее свой предмет, понимаемый с позиции науки? Какой комплекс абстракций принадлежит только формальной логике и который призван в знаково-знаниевой форме объяснить определенный фрагмент объективной действительности? Раскройте мне этот предмет формальной логики и покажите, что он только ей и принадлежит. Попробуйте. А нет предмета — нет самостоятельной науки.
И еще раз: не производит формальная логика нового знания. Какие посылки большие задашь — в этих рамках она по правилам вывода и будет работать. Задашь шизофренические большие посылки — будет и в таких рамках работать. Но в любом случае выводом нового знания, анализом больших посылок формальная логика не занимается. Это искусственная система мышления, призванная по определенным принципам организовать имеющееся знание.
Николай, имейте совесть, в конце концов! Я уже популярно, на пальцах объяснил свою позицию, привел аргументы, что никакой наукой формальная логика не является. Ни один из моих аргументов никто из Вас не опроверг. Мой Вам совет: читайте мои сообщения внимательно. Не применяйте двойные стандарты: сам имею право не отвечать на поставленные вопросы, а других буду обвинять в надуманных самим же собой «глупостях». Итак, еще раз для особо невнимательных, вопрос:
1). Какие критерии определяют знание как научное? Каковы признаки науки? Покажите, что у формальной логики присутствуют все эти признаки.
2) Аргументированно отнеситесь к моей позиции, ее я повторять не собираюсь.
Профессиональные философы не занимаются разработкой положений формальной логики: такое положение дел наблюдалось только в античности. Даже средневековые философы уже ничего в плане формальной логики нового не разрабатывали. Я же говорил о настоящем, ибо живу в настоящем и имею возможность общаться не с античными философами, а с философами начала 21 века.
Еще и еще раз: я писал о роли и значении формальной логики в методологии правоведения. Львиная доля текста была посвящена именно сфере правоведения, «слепым пятнам» в доктринальном правосознании юристов в отношении возможностей формальной логики применительно к познанию правоведением своего предмета. Это — отнюдь не сфера деятельности философов. Философы не владеют специальными методами правоведения, предметом правоведения и не способны полноценно обсуждать значение в этом предмете приемов и операций формальной логики.
Антинаучность и ненаучность — не синонимы, Константин.
Любой специалист в сфере логики, который прочтет даже учебную литературу по философии науки, без особого труда поймет, что есть по меньшей мере 5 концептуализаций науки. Я определился со своим пониманием науки, это одна из позиций. Логики, слепо верующие в научность логики, просто пишут «учебники» по логике и не читают культурной литературы по философии науки. Давайте тогда всерьез и предметно. Каковы критерии, позволяющие относить формальную логику к науке? Есть ведь разные критерии научности знания. Возможно, мы просто с Вами разных концепций придерживаемся. Какое, право, мне дело до большинства, у Вас что большинство — носитель истины — в лучших традициях мышления представителей испанской инквизиции? У Вас истина — такая девица, которая ложится спать лишь с большинством?
Речь в заметке не шла о специализированных вопросах формальной логики. Если Вы так увидели содержание заметки — Вы ее просто не поняли. Предметом заметки являлась методология правоведения и предназначалась заметка юристам, а не логикам. И уж точно не философам, поскольку если они культурную литературу читали, то ровным счетом ничего нового я для них не сказал.
Вопрос?.. как быть с массой учебной литературы, которая утверждает совершенно иное, к примеру, «Издательство проспект, учебный курс „Логика“ автор Афанасьвева, глава 3...
Я обсуждаю «инструментарий» формальной логики как специфической системы мышления и я не читал учебный курс г. Афанасьевой, я не могу утверждать, что предмет учебной дисциплины ограничивается тем, что я называю формальной логикой. Может быть, г. Афанасьева исследует в учебной литературе вопросы, которые выходят за рамки формальной логики, тем более что учебник, как я понял по названию издательства, современный, а современная логика формальной не ограничивается.
Истинное суждение — такое, в котором связь понятий правильно отражает реальные свойства и отношения предмета мысли. Ложное суждение — такое в котором связь понятий искажает объективные свойства и отношения предмета мысли
Яркий пример того, когда человек хочет сказать одно, а говорит совсем другое. Константин, это я об авторе учебника. г. Афанасьева желает объяснить студентам так называемую корреспондентскую или референтную концепцию истины, суть которой в том, что любое суждение истинно тогда, когда правильно отражает свойства феноменов объективной действительности. На это указывает глагол «отражает», прилагательное «реальные» (понимаемое в обыденном значении), существительные «свойства», «отношения», которые обычно атрибутируются феноменам объективной действительности. Однако получается у автора совсем иное. Предмет мысли — это комплекс идеальных объектов, абстракций (гипотез, суждений, понятий, проблем, теорий и т.п.). Вот и получается, что связь понятий в мышлении должна правильно отражать «реальные свойства и отношения» предмета мысли. Какие реальные свойства могут быть у предмета мысли??? Предмет мысли — это не лягушка, существующая независимо от сознания исследователя; предмет мысли — это идеальное образование, существующее в сознании. И в итоге получается винегрет. Хочет сказать, что истинное суждение правильно отражает свойства объекта, отношения между объектами, понимаемыми натуралистически как фрагмент объективной действительности, а фактически говорит, что связь понятий в истинном суждении должна правильно отражать некоторые свойства и отношения самого предмета мысли, т.е. об объективной, противостоящей сознанию исследователя реальности уже не может идти речь — и, соответственно, и о корреспондентской концепции истины. Это к вопросу о точности формулировок современных учебников по логике, по которым учатся сегодня студенты.
Исходя из сказанного фактически г. Афанасьевой вообще ничего вразумительного следовать не может.
Еще раз: суждение «все русские ленивы» может быть опровергнуто путем проведения социологического исследования, которое покажет, что есть в объективной действительности русские люди, которым чуждо свойство лени. Но формальная логика тут вообще не причем. Формальная логика считает истинным такое суждение, которое получено при помощи принятых правил вывода: произвел правильно логические операции — получил формально-логически истинный вывод.
Формальная логика является продуктом интеллектуальной деятельности поздних стоиков, которые редуцировали аристотелевскую логику к формальной. Стоиков, в отличие от Аристотеля, уже не интересовала логика как инструмент проверки больших посылок, их не интересовало различие между аподиктическими и диалектическими суждениями, они приняли диалектические суждения за аподиктические, и свели все свое внимание к анализу логических операций. Можете почитать об этом: Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С. 137 и сл; Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 105–107. По аналогии с формальной логикой мыслит и юриспруденция: правильно совершена процедура — получена юридическая истина.
Исходя и указанного ваше суждение “Все русские ленивы» ложно… и следовательно формальная логика суть наука
В чем здесь заключается следовательно? Что скрывается за троеточием?
формальная логика наука поскольку отражает объективную действительность, ведь именно опираясь на обратное, вы выводите свои мысли.
Формальная логика не отражает объективную действительность, она вполне может демонстрировать свои приемы и операции на примере знаков искусственного языка, которые представляют собой элемент целенаправленно создаваемых систем мышления, которые не имеют никаких референтов в объективной действительности.
Наука всегда имеет свой объект и свой предмет, ее суть — в производстве новых истинных знаний о действительности. Наука всегда имеет определенную предметную область, выраженную в знаково-знаниевой форме, призванной дать знание, соответствующее определенному фрагменту объективной действительности, объекту науки. Логика, как и философия, имеет всеобщий характер, не имеет своего предмета, она исследует мышление, независимо от его содержания, предмета, и именно поэтому приемы и операции формальной логики не являются средством, способным производить новое предметное знание, они опосредуют процесс научного мышления в отношении любого предмета, безотносительно его содержания. Но расширение предмета науки, связанное с производством нового знания возможно только методом самой науки, а не приемами и операциями формальной логики! Формальная логика, в отличие от науки, не исследует никаких объектов как фрагментов действительности, и не производит новое истинное знание об этой действительности. Но от того, что формальная логика не является наукой нисколько не уменьшается ее значение как области исследования мышления, представленного в различных языках.
Николай, я понял Вашу оценку, спасибо за искренность. Рейтинг не указывает на то, что я хоть в чем-либо глубоко разбираюсь, он всего лишь указывает, что некоторому количеству участников форума мои заметки понравились. Рейтинг на каком бы то ни было форуме не является показателем квалификации участника. Я это понимаю. Вы имеет право высказывать свои оценки, как и любой участник форума.
Поскольку Вы, Николай, дали оценку результатам моей деятельности, постольку Вы даете мне возможность сделать аналогичное. Если бы я был по специальности инженер-экономистом, я бы ни в жизнь не сунулся на профессиональный юридический форум и не стал бы давать оценок содержимого такого форума, ибо я заранее знаю, что я бы стал выглядеть очень глупо. Более того, являясь теоретиком права я никогда не влезаю в дискуссии «отраслевиков» и практикующих юристов, поскольку понимаю, что попросту некомпетентен что-то по содержанию сказать. Могу сказать даже больше: я избегаю общаться с профессиональными философами, хотя порой было бы полезно, поскольку боюсь показаться некомпетентным — ведь не владею на достаточном уровне их понятийным аппаратом и с первоисточниками так хорошо не знаком. Поэтому напрасно Вы меня в философы от юриспруденции записываете. Я теоретик права, специализируюсь в вопросах, формулировки которых Вы сможете найти в любом учебнике по теории государства и права. И пишу я здесь тоже в первую очередь для теоретиков и философов права, юристов с соответствующей специализацией, а помимо их — для всех юристов, интересующихся вопросами теории и философии права. Я не пишу для инженеров, медиков, биологов, математиков и т.д.: я не пишу для Николая Садчикова, т.к. я знаю, что его профессиональным языком я не владею.
Ваша самооценка, Николай, и, по всей видимости, оцениваемые Вами же собственные способности, много выше, поскольку Вы считаете такие действия возможными и осмысленными. Я так не считаю. В этом плане медики или химики с биологами более защищены, нежели юристы от «влезания» персоналий, типа Вашей на профессиональные форумы: они защищены специализацией своей сферы деятельности и крайне специфичным птичьим языком. Юристы в этом плане значительно более беззащитные люди.
1. Любые оценочные суждения, не подкрепленные аргументами, не являются частью осмысленной дискуссии, и по большому счету на такие вкусовые суждения всерьез и не принято отвечать. Вы можете сказать, что термины, избранные мной, контекстуально не являются точными, а я скажу, что мне они представляются вполне точными. Такой разговор беспредметен. Против любого оценочного суждения, не подкрепленного достаточной аргументацией, можно выдвинуть прямо противоположное – и без особых интеллектуальных усилий. Более того, Вы способны доказать, что точность употребления термина зависит всецело от контекста, а не от оценки субъекта с позиции его знаний, владения тезаурусом и пр.? Точность – не зависящая от сознания оценивающего субъекта категория? Дальше античных представлений, что смысл слов заложен в них самих Вы идти не желаете?
2. Нужно различать отсутствие содержания и отсутствие новых идей. Содержание в моих постах есть, и наличие такого со-держания подтверждается хотя бы тем, что за редкими исключениями все мои посты были положительно оценены – т.е. кто-то, помимо меня самого, тоже видит в них мысли и со-держит их вместе со мной – почему и голосует. Далее. Нужно оценивать любой текст применительно к «месту», аудитории, цели, и др. Согласен с тем, что далеко не все из моих постов содержат новые идеи. Я не давал клятвенного обещания непременно в каждой заметке являть научной общественности новые идеи. Вполне возможно, что в монографической литературе уже обсуждались те вопросы, которые я поднял в данной заметке, и я буду рад, если Вы приведете мне список такой литературы. Во-вторых, данный форум не является страницами научного журнала под названием «Новые парадигмальные идеи в юридической науке». Или Вы станете с этим спорить? С чего вдруг Вы решили, что все публикующие здесь заметки обязаны явить на свет Божий новые идеи? Это где-то в правилах форума такое заявлено? Если у Вас такие требования – ради Бога, читайте научную литературу, где удовлетворение таких требований прямо указывается авторами. Вам не кажется, что Вы нагло прете со своим уставом в чужой монастырь, что не свидетельствует о глубине Вашего ума? Мотивация публикующего здесь заметку может и имеет полное право не сводиться к расширению предмета научного знания. Если Вы говорите о данной заметке, то ее цель была показать, какие сложности и ограничения остаются «слепыми пятнами» в учебной литературе по теории права. Если Вы сможете на примере достаточного количества учебников по теории права показать, что мысли, высказанные в моей заметке, являются банальными применительно к учебной литературе – я готов ее тут же стереть с форума. Только у Вас это не удастся сделать, ибо я не пишу голословно, а читаю учебную литературу и представляю, что в ней найти можно, а чего – нельзя.
3. Признаки есть у понятий. Признак выражает существенное свойство определенного объекта, позволяющее его отграничивать от других. «Признак отсутствия мысли» — крайне неточное выражение, если уж Вы всерьез выступаете в качестве борца за терминологическую точность. Можно говорить об индикаторах отсутствия, но признак отсутствия – это жареный лед. Далее. Сформулируйте тривиальный тезис и продемонстрируйте, что для современной учебной литературы по теории права он тривиален. Вот тогда с Вами можно будет вести предметное обсуждение. Иначе – это безответственный треп.
4. Наречие «имманентно» уже более двухсот лет как вошло в общий понятийный аппарат философии, и оно столь же распространено, как и знание элементарных идей И. Канта и Г. Гегеля. Более того, наука не ставит себе задачу попытаться все феномены объяснить в терминах подъездно-дискотечных представлений: если термин позволяет более точно выразить содержание мысли, то он вполне уместен, и наличие более близких к обыденной речи синонимов не является препятствием к использованию термина в ситуации профессионального, а не обыденного общения. Данный форум является местом профессионального общения, и в качестве адресата своих постов я вижу юриста-специалиста, на элементарном уровне владеющего философскими понятиями. Общефилософская терминология, представленная, в частности, терминами «имманентно», «когерентно» должна быть освоена грамотным, культурным юристом современности, если, конечно, он не считает, что его предназначение – быть ковриком для ног в зале суда. Форум – свободное место для дискуссий, и никто из участвующих в нем не обязан заранее спрашивать себя: «А поймет ли меня необразованный, раздражительный человек, ставящий свое невежество в норму?».
5. Чтобы доказать, что Вы собой что-то представляете с позиции мысленного содержания, конечно, и что Вы способны вести открытую и предметную дискуссию, Вам, во-первых, нужно вступать в нее на равных – это значит открыть свои имя и фамилию и опубликовать собственные мысли по теории и философии права, чтобы я тоже имел возможность их оценить. Во-вторых, не допускать голых обвинений, не подкрепленных аргументацией. Это существенно снижает вес Ваших слов – в глазах читающих, чему свидетельство – отрицательная оценка Ваших комментариев к моим заметкам. В-третьих, по меньшей мере стараться как можно реже использовать выражения, которые ничего не прибавляют по содержанию, а лишь выражают Вашу эмоциональную реакцию, что говорит отнюдь не о силе Вашего духа, а о слабости нервной системы. Мне Вас искренне жаль. Еще печальнее становится от того, что «adieu» у грамотных французов означает «прощай». Всех благ, Вам, скоропостижно ушедший тролль!
Студент Иван Гандонов в отсутствие идей
Любил плювать с балконов на головы людей.
Прохожий не заметит, куда он попадет,
А если и заметит, то точно не ответит, утрется и пойдет.
А ты стоишь спокоен, слюней набравши в рот,
Забыв, что ты не воин, а маленький урод.
Вот годы пролетели, в балконах смысла нет,
Теперь для этой цели подходит интернет.
И нас смелее нет. Андрей Макаревич
Система необходимых и достаточных признаков для отграничения его от других понятий. Если бы формальная логика занималась выведением этих признаков, то у нее был бы свой предмет и она могла бы считаться наукой.
Николай, Вы ничего не поняли, поскольку материалом не владеете.
Если все глубинные смыслы закона определяются его родом, а его родовым понятием выступает понятие нормативного правового акта, то самые глубинные смыслы закона должны раскрываться в признаках нормативного правового акта. Но это не так. Подведением закона в юридической догматике под понятие нормативного правового акта отсекается львиная доля смыслов закона как понятия, имеющего столетия истории в профессиональной юридической культуре. Если всегда закон являлся видовым понятием нормативного правового акта, то почему это родовое понятие не вывели раньше 19 столетия? Ведь признаки родового понятия уже заложены во всяком видовом, т. е. это понятие уже заложено, имеется, только не сформулировано, а сформулированы родовые признаки могут быть и позже. Но род в мышлении всегда предшествует виду: вид является таковым постольку, поскольку есть род: эволюция идет не от вида к роду, а от рода к виду. Не может сначала появиться береза, а затем — дерево. И в мышлении также: родовое понятие может быть скрыто, заложено имплицитно, но прямо в языке не сформулировано, но оно уже есть как смысловая единица в видовых понятиях, если таковые сознаются как видовые. Но почему многие поколения юристов, знакомые с приемами и операциями формальной логики не выделили родовые признаки закона и не сформулировали понятия нормативного правового акта?
Причем это только одна из идей, лежащая в основании заметки. Жаль, что ничего другого Вы не увидели. Еще раз убеждаюсь в правильности на первый взгляд экстремистского вывода Г.П. Щедровицкого, что увидеть можно лишь то, что знаешь. А знаний по тем вопросам, что я обсуждаю, у Вас, Николай, по всей видимости, явно недостаточно.
То, что формальная логика называет понятиями, является значениями терминов. То, что формальная логика называет определением понятия, является процедурой соотнесения значения одного термина со значениями других терминов, эти отношения могут быть, как я уже говорил, различные — родовидовые, противоположности, пересечения. Однако формальная логика не может руководить процессом формирования понятий. Она работает уже с готовым содержанием, которое сформировано в результате действия других — содержательных процедур, приемов, методов. Если где-то написано «понятие», то это не значит, что осуществляются процедуры именно с понятиями: стороны договора могут назвать его как угодно и классифицировать тоже, а суд, определяя содержание договора, не связан юридической квалификацией его самими сторонами, важно существо договора. По аналогии: если в логике говорится о понятиях, мы должны еще выяснить, а соответствует ли то, о чем логика говорит, существу понятия как таковому.
А так, нашему современному процессу «обучения» много что может мешать. К примеру, часто способность мыслить мешает — у нас же ПТУ-шный процесс «обучения»: овладевай техниками, а основания и мышления тебе не нужны. :)
2. Оценка того или иного общества всегда дается с позиции тех или иных критериев. И с позиции правовых ценностей, которые приняты в западной традиции и положены в основу целого ряда ее фундаментальных институтов, без которых невозможно представить сейчас западную цивилизацию вообще, демократический политический режим лучше авторитарного, а авторитарный — лучше тоталитарного. И, очевидно, с позиции юриста, понимающего право в рамках западной цивилизации, вне всяких сомнений, современное западноевропейское общество лучше российского. Понятно, что с позиции консервативной славянофильской мысли российское общество всегда будет ну если не «впереди планеты всей» (по-есенински: оно-же наше, родное!!), то, по меньшей мере, станет смаковать свою самобытность. Тоже вполне комфортная позиция, особенно, если в личном жизненном опыте не случится ситуаций, описанных выше.
Еще Л.И. Петражицкий писал, что Россия представляет собой «царство интуитивного права», указывая, что у нас в общественной жизни господствует именно оно, а не позитивное право. С тех пор качественно ничего не изменилось. Можно, конечно, по-философски относиться к этому, говоря, что мы традиционно такие, у нас обычай и нравы всегда господствовали над законом. Но если, грубо говоря, у нас закон построен по западному образцу, а обычай — свой, исконный, то, наверное, либо нужно менять законы, чтобы они точно и полно выражали обычаи — пусть в локальных нормативных актах будут прописаны все действительные внутриорганизационные обычаи, это же было бы гораздо ближе к праву — публично, открыто знакомят тебя с действующими правилами, чего в этом плохого? А так ведь у нас действует масса обычаев не просто «в дополнение к закону», но и «против закона», а если юриста 5 лет учили читать законы, их толковать, понимать в системе, пытаться понять их дух, то для юриста что должно стать в данной ситуации основанием, от которого он отталкивается в своих оценках — обычаи contra legem или закон?! Давайте тогда учить российского юриста так называемому «живому праву», объясним ему статистику взяткооборота, научим соответствующим техникам и т.п. Либо, второй вариант, нужно менять обычаи под то официальное право, которое у нас принято и, как учат студентов, обладает юридической силой. А сохранять такую двойственность выгодно именно людям со статусным мышлением, карьеристам, быстро схватывающим обычаи организации, «хамелеонам» по жизни.
3. Я не знаю, каким таким чудесным образом в современной социокультурной ситуации в принципе возможно «расширять и унифицировать нравы до пределов всего государства». Это нужен новый масштабный социальный эксперимент, имеющий целью создание новой общности людей. И кто, кроме государства, способен начать такой социальный эксперимент? И способно ли такое государство само вытащить себя за волосы из болота, установив себе ограничения? Это все ну очень любопытно. Нравы они ведь глубоко в человеке заложены и формируются с детства, большевики в этом плане были правы, что есть целые социальные группы, которых нужно либо изгонять, либо изолировать, либо уничтожать, поскольку идеологически влиять на их уже сложившиеся нравы ну никак не получится. Конечно, лет через 20-30 серьезной работы с такими социальными группами можно получить неплохой результат, только как оценить цену такого мероприятия с позиции права? Думаю, догадываетесь. Да и с позиции обывателя не так все безоблачно — нет никаких гарантий, что вредный сосед не напишет на тебя «телегу» о том, что не чтишь ты в семейной жизни нравы исторически прогрессивного общества. тут-то и вырастает до гигантских масштабов двуличие в людях: два лица — одно для общества нового типа, другое — для внутреннего пользования, временами, когда точно никто не видит, не слышит, не проведает.
1. Думаю, что если музыкант не будет ценить и уважать музыку, врач не будет ценить и уважать медицину, профессор не будет ценить и уважать преподавательскую деятельность — то наступят действительно тяжелые времена.
Если мы вспомним ведущие институты отраслей российского права, то мы без труда увидим, что исторически они уходят корнями не в славянскую ментальность, отнюдь, а либо в романо-германскую традицию с ее римскими и средневековыми истоками, либо в англо-американскую. А все остальные «национальные» правовые традиции — гибриды этих двух центральных юридических традиций. Россия не является страной-идентификатором какой-то самобытной правовой традиции, надо выкинуть все эти мифы из головы — и легче это будет сделать, обратившись к российской истории. Очевидно, что мы официально ориентированы по подавляющему большинству институтов системы права на зпадную правовую традицию, под которой я понимаю как романо-германскую, так и англо-американскую. Многие публично-правовые институты мы лишь имитируем, многие частноправовые институты у нас работают с той или иной степенью успешности. Но если уж мы в институтах позитивного права ориентируемся на те правовые традиции, то мы должны, в общем-то, понимать, что правовые институты в вакууме не существуют, что они формируются из определенного склада правосознания, из определенных идей, ценностей. Если так сложилась наша история, что свыше трехсот лет нам делают «прививки» западной культуры, и актуальная в сознании элит культура тоже является в своей основе западной, то, наверное, имеет смысл решить: либо мы оставляем то позитивное право, какое имеем, но при этом пытаемся понять его ценностные основания — именно в западной традиции, либо, если мы претендуем на культурную самобытность, то, будем честны, создадим наши собственные правовые институты. Только даже у немецких германистов не больно в середине 19 века удалось создать значительное количество гражданско-правовых институтов, которые бы основывались не на университетской рецепции римского права, а на национальной немецкой истории. Поэтому пока у нас сохраняется во всех ведущих отраслях права прямая ориентация на западную правовую традицию, нет никакой ошибки, тем более, большой, в том, когда юрист пытается мыслить о праве именно с позиции правовых ценностей западной юридической традиции. Понимаете, мало сказать, как это у нас сейчас модно, что у нас своя традиция правовой мысли — положим, своя. Но возьмите институты позитивного права — они у нас что, свои? Да сколько их таких наберется-то? И что неужели те мыслители, которых цитируют консервативно настроенные ученые-юристы современности действительно выражают общий настрой народного правосознания? Это все мифы. Правосознание населения постоянно меняется, не вернуть дореволюционную Россию, архетипы православного сознания народа и т.п. Поэтому нужно выбирать — либо мы признаем, что основа российской правовой системы построена по западному юридическому образцу, либо мы должны построить все или большинство правовых институтов самостоятельно — только национального самомнения здесь может оказаться недостаточно. Есть некоторое лукавство или даже невежество в позиции, когда мы берем правовые институты из Германии, Франции, Англии, но при этом твердим, что мы особенные, самобытные. За словами «Парламент», «Президент», «Правительство», «Выборы», «Договор» и т.д. стоит вполне конкретный социокультурный опыт западной правовой традиции — не китайской, не иранской и не малазийской системы, а незначительного числа европейских государств и США. И если опыт у нас принципиально иной, то не надо извращаться, лукаво подставляя под эти термины совсем другой смысл, нужно называть наши действительные институты нашими же самобытными российскими именами. Это будет много честнее и прозрачнее.
У меня есть прекрасное осознание того, что общественное сознание у нас «другое», но я не думаю, что если человека произвольно лишают львиной доли работы и он вынужден просить помощи у родственников, то в одной культуре он будет счастлив, а в другой — повесится. Культурологи-релятивисты утверждают, что дело не в событии, а всего лишь в его интерпретации с позиции той или иной культуры. Однако далеко не всегда. Есть ситуации, где представители совершенно разных культур испытают одни и те же эмоции — унижения, оскорбления, несправедливости. Или все пространство социального взаимодействия абсолютно релятивно в культурном отношении?
Я склоняюсь к тому, что есть целый спектр экзистенциальных ситуаций, в которых — независимо от культуры — вполне естественны, закономерны определенные реакции и понимания событий. Если человека лишают работы, скажем, посреди учебного года, и он не может найти ее в это время и вынужден голодать — то голод он ощущает не как русский, американец или пакистанец, он действительно ощущает голод как индивид. Или не так? Вот здесь и заложен корень представлений естественно-правовой школы — есть некоторые надкультурные, общие основания, которые призвана учитывать система позитивного права. И по отношению к позитивно-правовому регулированию такого спектра ситуаций одни правовые системы могут быть лучше, а другие могут быть хуже — и все культурные различия останутся пока что за скобками.
Любая теория в качестве необходимого своего компонента имеет взаимосвязанный комплекс понятий, нет теории без понятий. В итоге в Вашей позиции мы имеем не 3, а 2 признака науки.
Один из них к науке не относится, а оставшегося явно недостаточно.
2. Вы спекулятивно («из головы») и весьма произвольно («с потолка») сформулировали некую «совокупность» (т.е. любое множество, куча) признаков, сами же ее признали — незнамо почему — достаточной, и сами же сделали вывод, что коль скоро формальная логика имеет эту «совокупность» признаков, то она является наукой. Забавненько. С чего вдруг Вы решили, что указанные Вами «признаки» являются достаточными для того, чтобы квалифицировать ту или иную исследовательскую область как науку? Я же говорю, что теории сплошь и рядом бывают совершенно ненаучные, и совокупность понятий мы можем найти во многих областях деятельности людей, которые подавляющим большинством ученых наукой не считаются.
3.
эти понятия не являются понятиями теории, то есть не имеют других вышеуказанных мною признаков науки.
4. Законы формальной логики не являются научными законами, поскольку они не выявляют законов объективной действительности, а формулируют законы правильного мышления.
5.
6.
7.
А так, Николай, сначала смешно читать Ваши потуги поспорить, но довольно скоро становится грустно — по всей видимости, Вы ведь принадлежите к числу людей, уверенных, что они всегда правы и последнее слово должно всегда остаться за ними.
2. Николай, Вы разве не понимаете, что можно сконструировать сколь угодно абсурдную «систему» взаимосвязанных понятий. Ведь ясно, что выделенный Вами признак сугубо формален и явно недостаточен для квалификации определенной области деятельности как научной. Астрология, алхимия, хиромантия имеют некоторый ряд понятий, взаимосвязанный, возможно даже и непротиворечивый. И что?
3. Теория у Вас отдельно от системы понятий существует? Что это в таком случае за теория? А так теории бывают научные и ненаучные. Есть, скажем, теологическая теория происхождения государства — во всех учебниках по теории государства она в том или ином виде присутствует. И что? Она по факту наименования теорией стала наукой. Без особого труда теорию можно отыскать и в астрологии, и в алхимии было много различных теорий. Вы их тоже в науки запишите?
2. Понять, для каких целей было сконструировано такое «родовое» понятие по отношению к закону как нормативный правовой акт, какие смыслы оно акцентирует и какие отсекает.
3. Определиться, можно ли при помощи родо-видовой связи «нормативный правовой акт — закон» ответить на вопрос, который я уже ставил: где границы «законотворчества», или признать, что такое понимание не позволяет их очертить и, соответственно, нет никаких культурных оснований и господствует волюнтаризм «законотворца».
4. Определиться, можно ли хотя бы искусственно на принципе волюнтаризма законодателя в современных историко-культурных условиях сконструировать правовую систему, которая бы являлась минимально эффективной в социальном плане.
Формальная логика позволяет организовывать имеющееся знание, если наука — это, прежде всего, производство нового знания в определенном предмете, то формальная логика не является наукой.
Явления по своим свойствам, взятые в пространственно-временной рамке, бесконечны; наука познает лишь определенные «срезы», свойства, отношения явлений, познавать она может лишь в знаково-знаниевых формах, посредством идеальных объектов. У каждой науки есть свой комплекс таких идеальных объектов, который именуется предмет и который призван выразить свойства и отношения объектов действительности в форме абстракций. У формальной логики нет предмета. Если я задаю силлогизм: «Все хрумзики, которые едят жмумриков — хромсики. Некоторые хромсики не любят выендротов. Некоторые хрумзики, которые едят жмумриков не любят выендротов». Здесь суждение организовано средствами формальной логики, но оно вообще никак не связано с действительностью и никакого предмета науки не составляет. Формальная логика может работать с любым самым надуманным содержанием, в искусственных символах. Где у нее свой предмет, понимаемый с позиции науки? Какой комплекс абстракций принадлежит только формальной логике и который призван в знаково-знаниевой форме объяснить определенный фрагмент объективной действительности? Раскройте мне этот предмет формальной логики и покажите, что он только ей и принадлежит. Попробуйте. А нет предмета — нет самостоятельной науки.
И еще раз: не производит формальная логика нового знания. Какие посылки большие задашь — в этих рамках она по правилам вывода и будет работать. Задашь шизофренические большие посылки — будет и в таких рамках работать. Но в любом случае выводом нового знания, анализом больших посылок формальная логика не занимается. Это искусственная система мышления, призванная по определенным принципам организовать имеющееся знание.
1). Какие критерии определяют знание как научное? Каковы признаки науки? Покажите, что у формальной логики присутствуют все эти признаки.
2) Аргументированно отнеситесь к моей позиции, ее я повторять не собираюсь.
Еще и еще раз: я писал о роли и значении формальной логики в методологии правоведения. Львиная доля текста была посвящена именно сфере правоведения, «слепым пятнам» в доктринальном правосознании юристов в отношении возможностей формальной логики применительно к познанию правоведением своего предмета. Это — отнюдь не сфера деятельности философов. Философы не владеют специальными методами правоведения, предметом правоведения и не способны полноценно обсуждать значение в этом предмете приемов и операций формальной логики.
Антинаучность и ненаучность — не синонимы, Константин.
Любой специалист в сфере логики, который прочтет даже учебную литературу по философии науки, без особого труда поймет, что есть по меньшей мере 5 концептуализаций науки. Я определился со своим пониманием науки, это одна из позиций. Логики, слепо верующие в научность логики, просто пишут «учебники» по логике и не читают культурной литературы по философии науки. Давайте тогда всерьез и предметно. Каковы критерии, позволяющие относить формальную логику к науке? Есть ведь разные критерии научности знания. Возможно, мы просто с Вами разных концепций придерживаемся. Какое, право, мне дело до большинства, у Вас что большинство — носитель истины — в лучших традициях мышления представителей испанской инквизиции? У Вас истина — такая девица, которая ложится спать лишь с большинством?
Речь в заметке не шла о специализированных вопросах формальной логики. Если Вы так увидели содержание заметки — Вы ее просто не поняли. Предметом заметки являлась методология правоведения и предназначалась заметка юристам, а не логикам. И уж точно не философам, поскольку если они культурную литературу читали, то ровным счетом ничего нового я для них не сказал.
Исходя из сказанного фактически г. Афанасьевой вообще ничего вразумительного следовать не может.
Еще раз: суждение «все русские ленивы» может быть опровергнуто путем проведения социологического исследования, которое покажет, что есть в объективной действительности русские люди, которым чуждо свойство лени. Но формальная логика тут вообще не причем. Формальная логика считает истинным такое суждение, которое получено при помощи принятых правил вывода: произвел правильно логические операции — получил формально-логически истинный вывод.
Формальная логика является продуктом интеллектуальной деятельности поздних стоиков, которые редуцировали аристотелевскую логику к формальной. Стоиков, в отличие от Аристотеля, уже не интересовала логика как инструмент проверки больших посылок, их не интересовало различие между аподиктическими и диалектическими суждениями, они приняли диалектические суждения за аподиктические, и свели все свое внимание к анализу логических операций. Можете почитать об этом: Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С. 137 и сл; Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 105–107. По аналогии с формальной логикой мыслит и юриспруденция: правильно совершена процедура — получена юридическая истина.
Наука всегда имеет свой объект и свой предмет, ее суть — в производстве новых истинных знаний о действительности. Наука всегда имеет определенную предметную область, выраженную в знаково-знаниевой форме, призванной дать знание, соответствующее определенному фрагменту объективной действительности, объекту науки. Логика, как и философия, имеет всеобщий характер, не имеет своего предмета, она исследует мышление, независимо от его содержания, предмета, и именно поэтому приемы и операции формальной логики не являются средством, способным производить новое предметное знание, они опосредуют процесс научного мышления в отношении любого предмета, безотносительно его содержания. Но расширение предмета науки, связанное с производством нового знания возможно только методом самой науки, а не приемами и операциями формальной логики! Формальная логика, в отличие от науки, не исследует никаких объектов как фрагментов действительности, и не производит новое истинное знание об этой действительности. Но от того, что формальная логика не является наукой нисколько не уменьшается ее значение как области исследования мышления, представленного в различных языках.
Поскольку Вы, Николай, дали оценку результатам моей деятельности, постольку Вы даете мне возможность сделать аналогичное. Если бы я был по специальности инженер-экономистом, я бы ни в жизнь не сунулся на профессиональный юридический форум и не стал бы давать оценок содержимого такого форума, ибо я заранее знаю, что я бы стал выглядеть очень глупо. Более того, являясь теоретиком права я никогда не влезаю в дискуссии «отраслевиков» и практикующих юристов, поскольку понимаю, что попросту некомпетентен что-то по содержанию сказать. Могу сказать даже больше: я избегаю общаться с профессиональными философами, хотя порой было бы полезно, поскольку боюсь показаться некомпетентным — ведь не владею на достаточном уровне их понятийным аппаратом и с первоисточниками так хорошо не знаком. Поэтому напрасно Вы меня в философы от юриспруденции записываете. Я теоретик права, специализируюсь в вопросах, формулировки которых Вы сможете найти в любом учебнике по теории государства и права. И пишу я здесь тоже в первую очередь для теоретиков и философов права, юристов с соответствующей специализацией, а помимо их — для всех юристов, интересующихся вопросами теории и философии права. Я не пишу для инженеров, медиков, биологов, математиков и т.д.: я не пишу для Николая Садчикова, т.к. я знаю, что его профессиональным языком я не владею.
Ваша самооценка, Николай, и, по всей видимости, оцениваемые Вами же собственные способности, много выше, поскольку Вы считаете такие действия возможными и осмысленными. Я так не считаю. В этом плане медики или химики с биологами более защищены, нежели юристы от «влезания» персоналий, типа Вашей на профессиональные форумы: они защищены специализацией своей сферы деятельности и крайне специфичным птичьим языком. Юристы в этом плане значительно более беззащитные люди.
2. Нужно различать отсутствие содержания и отсутствие новых идей. Содержание в моих постах есть, и наличие такого со-держания подтверждается хотя бы тем, что за редкими исключениями все мои посты были положительно оценены – т.е. кто-то, помимо меня самого, тоже видит в них мысли и со-держит их вместе со мной – почему и голосует. Далее. Нужно оценивать любой текст применительно к «месту», аудитории, цели, и др. Согласен с тем, что далеко не все из моих постов содержат новые идеи. Я не давал клятвенного обещания непременно в каждой заметке являть научной общественности новые идеи. Вполне возможно, что в монографической литературе уже обсуждались те вопросы, которые я поднял в данной заметке, и я буду рад, если Вы приведете мне список такой литературы. Во-вторых, данный форум не является страницами научного журнала под названием «Новые парадигмальные идеи в юридической науке». Или Вы станете с этим спорить? С чего вдруг Вы решили, что все публикующие здесь заметки обязаны явить на свет Божий новые идеи? Это где-то в правилах форума такое заявлено? Если у Вас такие требования – ради Бога, читайте научную литературу, где удовлетворение таких требований прямо указывается авторами. Вам не кажется, что Вы нагло прете со своим уставом в чужой монастырь, что не свидетельствует о глубине Вашего ума? Мотивация публикующего здесь заметку может и имеет полное право не сводиться к расширению предмета научного знания. Если Вы говорите о данной заметке, то ее цель была показать, какие сложности и ограничения остаются «слепыми пятнами» в учебной литературе по теории права. Если Вы сможете на примере достаточного количества учебников по теории права показать, что мысли, высказанные в моей заметке, являются банальными применительно к учебной литературе – я готов ее тут же стереть с форума. Только у Вас это не удастся сделать, ибо я не пишу голословно, а читаю учебную литературу и представляю, что в ней найти можно, а чего – нельзя.
3. Признаки есть у понятий. Признак выражает существенное свойство определенного объекта, позволяющее его отграничивать от других. «Признак отсутствия мысли» — крайне неточное выражение, если уж Вы всерьез выступаете в качестве борца за терминологическую точность. Можно говорить об индикаторах отсутствия, но признак отсутствия – это жареный лед. Далее. Сформулируйте тривиальный тезис и продемонстрируйте, что для современной учебной литературы по теории права он тривиален. Вот тогда с Вами можно будет вести предметное обсуждение. Иначе – это безответственный треп.
4. Наречие «имманентно» уже более двухсот лет как вошло в общий понятийный аппарат философии, и оно столь же распространено, как и знание элементарных идей И. Канта и Г. Гегеля. Более того, наука не ставит себе задачу попытаться все феномены объяснить в терминах подъездно-дискотечных представлений: если термин позволяет более точно выразить содержание мысли, то он вполне уместен, и наличие более близких к обыденной речи синонимов не является препятствием к использованию термина в ситуации профессионального, а не обыденного общения. Данный форум является местом профессионального общения, и в качестве адресата своих постов я вижу юриста-специалиста, на элементарном уровне владеющего философскими понятиями. Общефилософская терминология, представленная, в частности, терминами «имманентно», «когерентно» должна быть освоена грамотным, культурным юристом современности, если, конечно, он не считает, что его предназначение – быть ковриком для ног в зале суда. Форум – свободное место для дискуссий, и никто из участвующих в нем не обязан заранее спрашивать себя: «А поймет ли меня необразованный, раздражительный человек, ставящий свое невежество в норму?».
5. Чтобы доказать, что Вы собой что-то представляете с позиции мысленного содержания, конечно, и что Вы способны вести открытую и предметную дискуссию, Вам, во-первых, нужно вступать в нее на равных – это значит открыть свои имя и фамилию и опубликовать собственные мысли по теории и философии права, чтобы я тоже имел возможность их оценить. Во-вторых, не допускать голых обвинений, не подкрепленных аргументацией. Это существенно снижает вес Ваших слов – в глазах читающих, чему свидетельство – отрицательная оценка Ваших комментариев к моим заметкам. В-третьих, по меньшей мере стараться как можно реже использовать выражения, которые ничего не прибавляют по содержанию, а лишь выражают Вашу эмоциональную реакцию, что говорит отнюдь не о силе Вашего духа, а о слабости нервной системы. Мне Вас искренне жаль. Еще печальнее становится от того, что «adieu» у грамотных французов означает «прощай». Всех благ, Вам, скоропостижно ушедший тролль!
Любил плювать с балконов на головы людей.
Прохожий не заметит, куда он попадет,
А если и заметит, то точно не ответит, утрется и пойдет.
А ты стоишь спокоен, слюней набравши в рот,
Забыв, что ты не воин, а маленький урод.
Вот годы пролетели, в балконах смысла нет,
Теперь для этой цели подходит интернет.
И нас смелее нет.
Андрей Макаревич
Если все глубинные смыслы закона определяются его родом, а его родовым понятием выступает понятие нормативного правового акта, то самые глубинные смыслы закона должны раскрываться в признаках нормативного правового акта. Но это не так. Подведением закона в юридической догматике под понятие нормативного правового акта отсекается львиная доля смыслов закона как понятия, имеющего столетия истории в профессиональной юридической культуре. Если всегда закон являлся видовым понятием нормативного правового акта, то почему это родовое понятие не вывели раньше 19 столетия? Ведь признаки родового понятия уже заложены во всяком видовом, т. е. это понятие уже заложено, имеется, только не сформулировано, а сформулированы родовые признаки могут быть и позже. Но род в мышлении всегда предшествует виду: вид является таковым постольку, поскольку есть род: эволюция идет не от вида к роду, а от рода к виду. Не может сначала появиться береза, а затем — дерево. И в мышлении также: родовое понятие может быть скрыто, заложено имплицитно, но прямо в языке не сформулировано, но оно уже есть как смысловая единица в видовых понятиях, если таковые сознаются как видовые. Но почему многие поколения юристов, знакомые с приемами и операциями формальной логики не выделили родовые признаки закона и не сформулировали понятия нормативного правового акта?
Причем это только одна из идей, лежащая в основании заметки. Жаль, что ничего другого Вы не увидели. Еще раз убеждаюсь в правильности на первый взгляд экстремистского вывода Г.П. Щедровицкого, что увидеть можно лишь то, что знаешь. А знаний по тем вопросам, что я обсуждаю, у Вас, Николай, по всей видимости, явно недостаточно.