О праве на своё изображение, его использование в том или ином виде, с теми или иными целями в семейных, трудовых, договорных и других отношениях и после их окончания, уже шла речь в некоторых моих предыдущих публикациях. Но вот и трудового права коснулись вопросы, которые оказались на стыке сразу нескольких правовых сфер и предлагаются в качестве иллюстрации этой публикацией.

Когда работник на своём рабочем месте регулярно «мелькает» и когда его видят все сотрудники, посетители и заказчики компании – это нормально и не вызывает ни у кого никаких вопросов. Человек работает и его видно. Никто не говорит ему «уйдите из кадра» или «не заслоняйте декорацию».

Но мелькнуть можно и так, что несколько секунд того или иного чужого авторского материала станут предметом судебного разбирательства с целым набором «правового боекомплекта». Так и произошло в случае, при рассмотрении которого в ход шли нормы и гражданского, и трудового, и авторского права и даже

К написанию этой публикации, которую вряд ли можно напрямую отнести к одной из моих тематических серий публикаций о немецком праве, побудил случай именно правового характера, который в результате оказался что называется «из другой оперы».

Стою я в очереди в супермаркете. Слышу впереди у кассы шум, спор, повышенные тона. Подхожу ближе, прислушиваюсь и вижу кассира и покупателя, пожилого пенсионера, который что-то пытается доказать кассиру и уже начинает требовать управляющего. Пока кассир выключил кассу и вышел, а очередь как-то сама «рассосалась», поняв, что это на долго, я поинтересовался в чём же проблема.

Пенсионер сообщил, что не желает получать сдачу десятиевровыми купюрами, а у кассира как раз недоставало ни мелочи, ни пятёрок. На мой вопрос почему такое нежелание и моё предложение «разменять», тот и поведал мне, что, мол вычитал в журнале «Ёко-тест» о наличии ядов в купюрах, опасности для здоровья и т.д. Пытаясь доказать молодой девушке на кассе, что якобы и её здоровье в опасности, пожилой покупатель встретил непонимание и та пошла менять мелочь.

Мне стало интересно, что же вычитал пенсионер, который, как оказалось из разговора, не владеет интернетом и так ли это. И вот что у меня получилось в результате моего частного, никем не заказанного и никем не оплаченного правового анализа.

Теперь угадайте, что общего между специальной корабельной краской, банкнотой в 10 евро и кремом от солнца.

При ответе на многочисленные вопросы доверителей иногда достаточно описать один, другой прецедентный случай из судебной практики, подобный тому, о котором задается вопрос и многое становится понятным. Данной публикацией кратко предлагаются 2 случая из трудового права, которые недавно пришлось использовать для наглядности и демонстрациии ситуации, что сложилась у вопрошающих.

73. На что поведёшься, на то и нарвёшься – так можно кратко описать случай о слабости шефа, которые могут стоить ему рабочего места.

О том, что шеф отдела кадров одной компании был заядлым футбольным болельщиком знали почти все в компании. И додумался один сотрудник подарить ему билет на матч в т.н. «VIP-ложе» включая т.н. «барное обслуживание на месте». Как только управляющий компании прознал об этом,

Всё хорошо в меру. Мера же устанавливается людьми, которые её чувствуют, понимают и могут объяснить, что означает «чрезмерно». Особенно это касается языка, на котором общаются люди, а именно люди разного образовательного уровня, разного поколения, разной степени подготовленности в той или иной области сосуществования.

Если же в их язык вторгается «чрезмерность» люди могут вспомнить о том, что они общество, у которого есть право, которое можно применить с задействованием судебной инстанции.

Так, если пожилой гражданин услышит сначало дома из телеящика что-то в роде: «… мы таргетируем хеджирование для снижения волятильности… заботясь о вас...», затем на улице от проходящих мимо подподростков: «залогинился, лайканул, перепостил и скинул скриншот...», а зайдя в кафе, знокомое ему с детства, вдруг услышит вопрос: «… Вам ту-гоу или тут?», то ему может показаться, что либо он в чужой стране, либо его страну окупировали, либо это сон, либо над ним специально издеваются, каким то особым образом и при том везде.

Вот и возникла подобная ситуация с потребителем, который в определённый момент вспомнил, что он проживает в обществе, у которого есть свой язык. А как вспомнил, то и решил обратиться в суд, да в свой, да на своём. А дело было так.

Одна венгерская авиакомпания предлагала свои услуги

Самыми распространёнными вопросами в немецком семейном праве являются вопросы о том, кто в каком размере и при каких обстоятельствах обязан участвовать в содержании, т.е. в финансовой поддержке детей при и после развода супругов.

Общие представления о системе расчёта согласно т.н. Дюссельдофской Таблицы, т.е. в зависимости от заработка одного из родителей и от возраста ребёнка, а так же разъяснения о различного рода предписанных нормами семейного права минимальных границах, пределах, учётах, вычетах и т.д. при стандартной ситуации, читатель и так может подробно проинформироваться из различных источников, сформировав понимание о том, что и как считать.

Но вот некоторые случаи из прецедентной практики немецких судов, которые поднимают более необычные и нестандартные ситуации при разрешении вопроса о требованиях содержания, остаются для многих недоступными, пока не возникнет аналогичная или подобная ситуация и пока не будет задан соответствующий вопрос.

Данной публикацией предлагаются лишь два случая (из многих сотен), которые могут стать интересными и тем, кто имеет свою ситуацию с требованиями или тем, кто в силу работы с доверителями может, что называется «дать наводку».

1. И так, из первого случая читатель узнает, что оказывается

Любовь, как понятие многогранное, в нормах права никак не определено, тем более если относится эта «любовь» граждан не к конкретному человеку, спутнику жизни, а к различного рода финансовым продуктам в виде страховок, сертификатов или документов под заморским названием «полис».

Такая «любовь» к самому тексту договора или просто к его наличию, а не к фигурантам договора, имеет множество последствий о которых следует не забывать тем людям, для которых такое «извращение» остаётся непонятным. Особенно важно помнить об этом в тех случаях, когда сторонами таких договоров становятся супруги из разных мировозренчиских сфер, а именно, когда один из супругов, будучи например иностранцем, не владеет всеми тонкостями права по принципам которого заключаются те или иные договоры, фигурантом которых он становится.

И вот, при очередной аналитической работе по заказу одного из таких «фигурантов» мне пришлось продемонстрировать доверителю один из случаев прецедентной практики немецких судов, который хорошо указывает на весь спектр возможных ситуаций, о которых желательно проинформироваться заранее и, что называется, «держать ситуацию под контролем».

А исходная ситуация была такова. Один холостяк решил заключить договор о

71. «Лето, солнце, зайцы траву косили. А их поймали и штраф присудили» — так можно кратко обозначить дело, которым занимался Верховный Суд и которое может стать интересно не только «зайцам», но и всем, кто может захочет на своём участке косить траву, особенно, если он прилегает к проезжей части или любой дороге.

Дело было в Федеральной Земле Бранденбург ещё в сентябре 2010. Ехал один мужик по федеральной трассе номер 166. Видит, у дороги временный предупреждающий знак, мол, дорожные работы идут, будьте осторожны, «не шныряйте сильно быстро», ну в общем, тормозните, да помедленней…

Временной разметкой обе полосы сужены, так что «ни шагу в право, ни в лево». Мужик так и делает, проезжает медленно. Смотрит, а вдоль обочины работники мощьной газонокосилкой траву косят. Шум стоит. Вдруг слышит мужик ему

Молоток. Этот инструмент важен не только для строительства и созидания, но и для разрушения, разделения и вынесения решения. Этим инструментом пользуются как строители, например дома, так и устроители, например аукциона. Аукцион же, как известно, является местом распределения, продажи, передачи собственности, и иногда местом раздела того, что когда-то, кем-то строилось и теперь, что называется «идёт с молотка».

Именно о таком применении этого инструмента, да ещё в неожиданной для многих сфере права, в семейном праве и пойдёт речь в данной статье.

Независимо от вопросов семейного права при разводе и при наличии недвижимого имущества, которое принадлежит обоим супругам, каждый из них может требовать т.н. «упразднения совместного права собственности на объект» (Aufl?sung der Miteigentumsgemeinschaft).

Реализация такого права может осуществляться в нескольких видах:

70. Продолжая тему виртуального пространства, где, так же как и в реальном пространстве, следует ожидать наличия оригинала и подделки, первого сорта и второго, новинок и устаревшего, к интересным можно отнести ещё одно решение Верховного Суда Германии относительно лицензий на программный продукт (ПО) или «лицензии на софт», как это принято называть в среде пользователей.

Практическое применение «вторичного использования» лицензионных программ широко известно и распространено в случаях, например, банкротства компаний-пользователей, реструктурирования или сокращения рабочих мест, а также при обновлении или замене системного обеспечения ещё с начала 2000-ых. Также давно этот вопрос являлся спорным в сфере авторского, лицензионного и договорного права Германии.

Одна немецкая компания, сориентированная на торговлю таким «лицензионным программным вторсырьём»

О брачном договоре, о его подготовке, формулировках и разъяснениях его отдельных статей уже неоднократно шла речь в многочисленных моих предыдущих публикациях, напр. в серии «О чём...» (см. Часть 93, 94), а так же в обще-информационной статье «Брачный договор в семейном праве в Германии».)

Поскольку одна из сторон договора обычно не владеет всеми тонкостями не только немецкого языка, но и правовыми формулировками «закрученных составителем» при работе над текстом, с которыми не справится даже дипломированный переводчик, данной публикацией предлагается ещё один пример того, «что» предлагается, «кому» предлагается и «как» предлагается.

Как это обычно принято и соответствует железной логике немецкого рационализма, регулирование имущественных отношений брачным договором предполагает прежде всего защиту имущества финансово более «сильного» партнёра от возможных и предписанных законом требований другого партнёра в случае разрыва брачных отношений. Об этом уже говорилось ранее и многим читателям не следует этому особо удивляться, а лишь получать отдельные сеансы «шоковой терапии» при разъяснениях конкретных статей конкретного случая.

Вот и на сей раз выдержка из разъяснений конкретного текста и норм, за которыми последовала длительная пауза заказчика, охладившая его жгучую готовность «срочного подписания» всего, что ему предлагается. Кроме того, в результате «разбора» стало понятно,