Московским городским судом 27 апреля 2017 года вынесен обвинительный приговор в отношении руководителей ГУЭБиПК МВД РФ и сотрудников Управлений «Б», «К» ГУЭБиПК за подстрекательства и провокации взяток, совершенные с 2011 по 2014 годы. Формально данный приговор имеет преюдициальное значение, т.к. им установлены факты, имеющие значение для уголовных дел, вступивших в законную силу обвинительных приговоров и неопределенного круга лиц, осужденных с 2011 года за взятки, коммерческий подкуп и мошенничество, в результате инициированных арестованными сотрудниками ГУЭБиПК уголовных дел.

К вопросу, почему приговор Мосгорсуда имеет «формально» преюдициальное значение для российского уголовного права и процесса, остановлюсь в конце статьи.


Для начала кратко перечислю факты, установленные приговором Мосгорсуда:

В «Новой газете» с октября прошлого года опубликован ряд материалов, в которых уголовное дело по обвинению генералов Сугробова, Колесникова и ещё 8 оперативников «Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России в создании организованного преступного сообщества с целью провокаций взяток, фактически сведено к противостоянию генерала МВД Сугробова с генералом ФСБ Феоктистовым. Конечно же, «белыми и пушистыми» в этих публикациях представлены сотрудники ГУЭБиПК, без которых сегодня, по мнению автора статьи, вся система борьбы с коррупцией в России — разрушена. При этом данные публикации «Новой газеты» в лучших традициях конспирологии рассчитаны не только на «широкого зрителя», но и содержат «скрытые послания» конкретным лицам, от которых зависит судьба подсудимых сотрудников полиции. В то же время, одна из статей от 24 марта 2017 года фактически содержит сведения о совершении сотрудниками ГУЭБиПК нового преступления и судебной ошибке, имеющей место по сей день.

«Тогда много говорили о кризисе доверия к правосудию, а юстиция больше чем когда-либо подчинялась политике». Преобладали идеи «истинного «национального правосудия», которое идёт на пользу стране, блюдет, защищает его интересы, а судьба отдельного человека, его права не должны интересовать юстицию». «Идеалы подлинно национального законодательства противопоставлялись ложно понятым идеалам застывшего, косного, абсолютного римского права». «В итоге правосудие омертвело, превратилось в неодушевленное орудие власти, в средство его защиты, поэтому любые его мероприятия казались проявлением слабости и произвола».

Общественная коллегия по жалобам на прессу рассмотрев жалобу бывшего заместителя начальника управления Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Дениса Евдокимова вынесла решение что на редакции «Известия» лежит этическая и юридическая обязанность опровергнуть недостоверные сведения, распространенные в 2013 году, при освещении резонансного коррупционного уголовного дела.

Так, 13.03.2013 Евдокимов Д. был задержан сотрудниками ГУЭБиПК МВД РФ и впоследствии осужден 13.12.2013 за получение денег от адвоката Кидяева в интересах двух компаний. Его действия квалифицированы как следствием, так и судом: получение денег за принятие законного решения о прекращении проверки в отношении ООО ТрансЭко и ООО РФК.

Однако «Известия» в статьях от от 17, 19 марта, 9 апреля и 20 декабря 2013 года распространили недостоверную информацию, что Евдокимов Д. якобы:

Расследование уголовного дела Сугробова позволило выявить и предать огласке многочисленные факты подстрекательства взятки со стороны сотрудников центрального аппарата МВД России. При этом, часто в СМИ слышны доводы: почему же оперативников Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России привлекли к уголовной ответственности, если большинство потерпевших дали своё согласие на передачу денег и были задержаны оперативниками при их получении. В Уголовном кодексе нет статьи за подстрекательство взятки, но, как показало дело генерала Сугробова и ГУЭБиПК подстрекательство взятки влечёт превышение должностных полномочий и фальсификацию доказательств. В чем же их суть?

Общественная коллегия по жалобам на прессу на заседании в Центральном доме журналиста 7 декабря рассмотрела жалобу бывшего заместителя начальника управления по надзору за исполнением законов на транспорте и в таможенной сфере Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Дениса Евдокимова, который просил оценить ряд статей сайта газеты «Известия», посвященных возбужденному в отношению его уголовному делу.

Статьи были опубликованы в 2013 году и, по словам заявителя, содержали ряд недостоверных сведений, говорящих о том, что он совершил преступление по статье «вымогательство» с отягчающими обстоятельствами, а также дал показания о причастности к делу вышестоящего руководителя Кехлерова М.

В силу требований ст.7 ФЗ «Об ОРД» оперативные службы не могут на пустом месте проводить ОРМ в отношении граждан, в том числе такие, как оперативный эксперимент, контрольная закупка и т.д. Для заведения дела оперативного учета и начала ОРМ они должны обладать достоверными «сведениями о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния». На практике такие сведения зачастую получают от негласных агентов, либо их придумывают, оформляя от имени несуществующих агентов. Полученные таким образом результаты ОРМ зачастую становятся основными доказательствами по уголовному делу.

Как указано в «теоретическом сборнике» под названием «УПК РФ», нарушения или ограничения гарантированных прав участников судопроизводства, относятся к существенным нарушениям УПК и являются основанием для отмены приговора (но есть маленькая оговорка, «отдающая эти нарушения на откуп судьи»)… при условии, что эти нарушения УПК «повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения». В результате на практике — при наличии «внутреннего убеждения» судьи о виновности подсудимого — «легко прощаются грехи следствия» в виде различных фальсификаций и «разрешаются» нарушения права на защиту, так как эти факты… как указано в определении Мосгорсуда от 10.12.14, с мнением которого согласился 12.11.15 Верховный суд,… не влияют на выводы в обвинительном приговоре о виновности.

Российская судебно-уголовная практика уже давно не отвечает не то что принципам состязательности или равенства сторон, но и зачастую противоречит принципу разумности и элементарной логики. Судьи, возлагая на себя полномочия гособвинителей, при принятии нужных решений даже не утруждаются в казуистическом толковании норм закона, пытаясь «обойти» их, а просто называют белое чёрным или наоборот. При этом после вынесения обвинительного приговора осужденные фактически лишаются конституционного права на рассмотрение их сообщений о преступлениях и возбуждение уголовных дел за дачу заведомо ложных показаний, фальсификацию доказательств и т.д., так как суды, со ссылкой на вступившие приговоры в законную силу, массово отказывают в принятии жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, в которых оспариваются соответствующие незаконные решения следственных органов по сообщениям о преступлениях.

Хотелось бы узнать, сталкивались ли вы с ситуацией, когда в уголовном деле отсутствует важный процессуальный документ, но есть справка, что в реальности этот документ существует. И несмотря на ходатайства защиты об истребовании этого документа, предварительное следствие и все судебные инстанции, включая Верховный суд, отказали в этом, указав, что из справки, имеющейся в уголовном деле, следует, что процессуальный документ существует в природе, и этих сведений достаточно.

Так, с февраля 2013 года сотрудники ГУЭБиПК МВД РФ проводили ОРМ в отношении начальника отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Дениса Евдокимова и его знакомого в отсутствие разрешения на это ГП РФ, так как согласно их показаниям, о том, что Евдокимов Д. является сотрудником прокуратуры они узнали только 11 марта 2013 года.

На основании ст.447 УПК РФ, ст.42 ФЗ «О прокуратуре РФ», п.9 приказа ГП РФ от 18.04.2008 № 70 “О проведении проверок в отношении прокурорских работников органов и учреждений прокуратуры РФ» разрешение на проведение конкретных ОРМ в отношении сотрудника прокуратуры выдается генеральным прокурором или заместителем конкретному оперативному органу.

Таким образом, разрешение ГП РФ является важным процессуальным документом, подтверждающим законность проведения ОРМ в отношении сотрудника прокуратуры и, следовательно, законность полученных результатов — доказательств.