Когда рассматривается стандарт Юрист 2.0 иногда возникает вопрос: а почему речь идет об изменении компетенцией юриста, а не просто о работе PR-специалиста в юридической сфере. Мне представляется, что говорить именно об upgrade юриста можно по следующим причинам:

1) Понимание границ воздействия

Именно юристы хорошо представляют установленные границы возможного воздействия на отдельных людей и аудитории. Часть границ установлены законодательством (другие определяются особенносятми информационного и психологического плана) и нарушение их может привести к применению государственного принуждения.

В рамках подготовки Памятки «Самооборона бизнеса от коррупции» (проект Московского городского отделения Деловой России) столкнулся с некоторой проблемой: сложно оценить достаточно ли полна такая классификация коррупционных проблем, с которыми сталкивается бизнес:

1)Коррупционно обусловленное уголовное преследование

2) Ангажированность решений арбитражных судов и проверок контролирующих органов

3) Злоупотребления в сфере государственных и муниципальных закупок

4) Вымогательство взятки и бездействие при отсутствии мотивации

Сам веду проекты по преодолению в основном вариантов 1 и 4, поэтому сложно понять не упустил ли что-нибудь

Сразу отмечу для связи с предыдущими постами, что особенностью Памятки будет представление не только чисто юридических технологий противодействия коррупции, но и психологических, информационных (PR)

Буду рад критике классификации и дополнениям

Кроме организации точечного и массового PR-сопровождения юридической деятельности, одной из компетенций стандарта Юрист 2.0 может стать психологическое использование юридических возможностей.

Попробую объяснить на примере Памятки по самообороне бизнеса от коррупции, которую в настоящее время готовлю в рамках общественной работы в Московской городской организации Деловая Россия. В этом документе в качестве возможных стратегий противодействия коррупции (заказному уголовному преследованию, вымогательству взятки и т.д.) предлагаю:

1) Мотивацию оппонентов к отказу от организации применения коррупционного ресурса.

2) Мотивацию должностных лиц к отказу от злоупотребления своими полномочиями.

3) Минимизация последствий коррупционного воздействия.

4) Собственно пресечение действий коррупционеров правовыми методами (привлечение к уголовной ответственности и т.д.).

Первые две стратегии как раз и возможны часто за счет психологически правильной демонстрации реальности уголовного преследования. Основные моменты обуславливающие эффективность демонстрации:

— использование проектов документов из «середины» правоприменительного процесса (например, Постановления о привлечении в качестве обвиняемого по фактам злоупотребления должностными полномочиями). Документы из «середины» процесса действуют лучше, чем просто проекты «начальных» жалоб и заявлений, т.к. они показывают лучшее знание системы правоохранительных органов и такой блеф может означать наличие «связей»;

— подборка правоприменительной практики по сходным делам (даже просто подборка из справочно-правовой системы) вместе с иными документами может заставить задуматься. Ведь даже в суде позиция часто усиливается за счет подборки практики;

— указание на возможность информационного (PR) сопровождения и общественной подддержки правоприменительной деятельности (здесь идет речь о психологическом использовании того, что описывалось в предыдущих заметках). Стоит отметить, что публикации, в том числе негативные отслеживаются пресс-службами правоохранительных органов и их часто существенно меньше, чем обычных жалоб, что обуславливает нередко их большую действенность, хотя всегда будет стоять вопрос об интересности и оригинальности возможных новостей.

В свое время я задумывался об эффективном применении юристами некоторых направлений практической психологии: НЛП (нейро-лингвистического программирование), соционики и т.д. Однако постепенно пришел к выводу, что юристы, а особенно судьи и сотрудники правоохранительных органов часто вырабатывают «профессиональный» иммунитет от воздействия и потому различные психотехники могут иметь вспомогательный характер (например, можно использовать чуть-чуть разреженный шрифт, чтобы привлечь неосознаваемое внимание к отдельным частям текста), но делать на них ставку не стоит.

Свежие и не очень новости дают почву для более подробного раскрытия особенностей стандарта Юрист 2.0 со ссылкой на конкретные примеры

Важной частью умений Юриста 2.0 может стать:

1) Маркетинговое использование около-юридических поводов. Вчера это хорошо продемонстрировал глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко, который на основе очень зыбкого юридического обоснования «для должника имеет значение личность кредитора, если это банк» в очередной раз (если надо приведу ссылки на предыдущие новости) создает сенсацию — «запрещает» коллекторов, и, главное, ярко и образно показывает ценность своего ведомства и актуальность его участия (в виде связанных организаций или непосредственно) в реализации щедро финансируемой программы повышения финансовой грамотности www.marker.ru/news/3910

Имение продемонстрировать оригинальность и актуальность своей работы очень важно для юриста, а у Юриста 2.0 для этого наработанные алгоритмы.

Юрист 2.0 — это обозначение появилось в обсуждении одной инициативы, о которой, надеюсь, скоро станет известно больше. В очередной раз в разговоре со знакомым выразил свою позицию: юрист в современную вненормативную эпоху и особенно в России, чтобы быть эффективным, может расширять свои компетенции за счет PR-технологий (в варианте гуманитарно-правовых технологий (PRава) и корпоративного коллекторства), навыков конкурентной разведки (хотя бы эффективный поиск в сети интернет) и т.д. Одновременно знаю достаточно много успешных «просто юристов», тех кто совмещает практику с научной и преподавательской работой. Соответственно Юрист 2.0 с новыми компетенциями — это может быть:

— просто специализация на практике (может быть настолько же распространенная как церковные юристы в средние века);

— новый конкурирующий с обычным стандарт (но тогда надо менять образование и т.д.)

задумав этот пост решил посмотреть, что у нас в интернете с формулировками «право 2.0» и «юрист 2.0». Первая — достаточно часто встречается (вот например, как мне кажется, достаточно банальное мероприятие, где просто об изменениях законодательства хотят поговорить под «модной» вывеской www.pravo2.ru/ ). Вторая формулировка (Юрист 2.0) оказалась редкостью (вот где она есть successlawyer.ru/?p=34 ). Увидел усилия похожие на собственные, но порадовался, что просто по времени начал раньше + с контекстом развития, видимо, мне везло (семинары по НЛП, Школа публичной политики, Школа молодого лидера, увлечение СМД-методологией). Другое дело, что для развития стандарта «Юрист 2.0» необходимы усилия большого количества людей.

Вот тут мы походим ко второй части заголовка («Юрист Навального»))).

Благодаря невиданной щедрости Юридического института М-Логос появилась ссылка на мой вебинар, который обычно является частью их 4-хдневного курса

вот ссылка connect.webinar.ru/join.php?id=13cd72891c8bad7897c18af9642333f1&afid=&pw=&r=c4ca4238a0b923820dcc509a6f75849b

в целом не до конца доволен, т.к. немного не к месту привел чужие юридические юридические PR-проекты (дела Бойко-Великого и Барановского) и нарушил четкое описание основного алгоритма планирования PR-сопровождения

Итак, краткий личный «дайджест» Долгосрочной программы повышения эффективности исполнения судебных решений 2011-20 г.:

1) Приставов предлагаетсяперевести в разряд правоохранительных органов.

Это значит и пенсия, и соцстрах становятся лучше.

С большим интересом прочитал проект Долгосрочной программы повышения эффективности исполнения судебных решений (2011-2020 г.) (текст в формате doc >>>) Выписал для себя основные моменты и, видимо, предложу какому-либо изданию написать статью по поводу этого документа.

Пока в режиме размышления начну публиковать некоторые идеи. Прежде, чем перейти к выделению основных привлекших внимание моментов, подчеркну то, что актуально для развития гуманитарно-правовых технологий (PRава).

В Программе рефреном звучит идея о том, что важна мотивация добровольного исполнения судебных актов без применения мер государственного принуждения. Как мне кажется, речь идет о PR-технологиях, которые приставы и сейчас достаточно любительски используют (арест котов и холодильников, регулярный запрет выезда и т.д.). Однако, когда доходит до отражения в программе конкретики, оказывается, что применение PR для «ковровой бомбардировки» сознания-должников очень сложно описать в стилистике нормативного акта, программы Вот как раз над этим и буду думать прежде всего: стоит ли стараться загнать PR в «прокрустово ложе» права или стоит развивать эти методики в образовательной и практической области без нормативной регламентации

В рамках общественной работы решил провести вебинар (онлайн-семинар) «Самооборона предпринимателей от рейдерства и коррупции: основы» Вот анонс >>>

Когда составлял программу, в очередной раз понял, что алгоритм и взыскания долга, и противодействия рейдерскому захвату или коррупционному воздействию примерно одинаков. Задача ведь во всех этих случаях мотивировать оппонентов к определенным действиям.

На практике сейчас замечаю, что алгоритм то есть и хорошо работает, но вот часто не хватает информационных и прочих ресурсов. Например, запущена компания для противодействия возможным коррупционным проявлениям в уголовном преследовании одного бизнесмена, но информацию о проводимых мероприятиях весьма трудно распространить. Особого резонанса не дала трехходовая комбинация: 1) статья с демонстрацией общезначимости и оригинальности ситуации 2) ссылка в Твиттер Президента РФ; 3) пресс-релиз о данных действиях

Успешное применение алгоритма зависит от степени подготовленности каналов для передачи информации

Вчера на круглом столе, посвященном проблемам правонарушений в сфере ЖКХ и энергетики, в том числе связанным с задолженностью, от одной из экспертов прозвучала странная фраза о том, что когда принимался Жилищный кодекс и управление домами отдавалось ТСЖ были опасения, что в эту сферу ринутся политтехнологи, которые из-за ограничения количества выборов будут интересоваться и такими микро-выборными проектами (избрание руководства ТСЖ и т.д.).

Этого не произошло, т.е. политтехнологов просто не нанимали, т.к. часто вопросы решались, видимо, с помощью административного ресурса. Но вот слишком часто управляющие компании в сфере ЖКХ создают огромные долги перед ресурсоснабжающими организациями и, как мне кажется, идея PR и права для решения этих проблем опять актуальна.

Точнее принципиальная схема описана уже почти год назад в статье «Взыскание задолженности управляющих компаний в сфере ЖКХ: возможности корпоративного коллекторства» Если кратко, то с управляющей компании, накопившей долги хотя бы в течение года, и ее владельцев что-либо взыскать проблематично, т.к. деньги «изымались» постепенно и делились, т.е. обратно всю сумму не собрать. Есть вариант с использованием PR-технологий (в том числе «методик Навального») и юридического сопровождения произвести замены управляющей компании на более добросовестную и согласную заплатить часть задолженности в качестве «входного билета».

на практике же, естественно, возникли сложности ))) но посмотрим, что получится в будущем