Два резонансных уголовных дела – актуальное дело журналиста Ивана Голунова и несколько подзабытое дело генерала Сугробова. Несмотря на кажущиеся на первый взгляд различия в делах и разницу в несколько лет на самом деле у них много общего.

Первое это то, что в обоих случаях на начальном этапе полицейские при проведении оперативно-разыскных мероприятий пытались отправить в СИЗО разрабатываемых ими лиц, а в итоге оказались там сами.

В случае с генералом Сугробовым полицейские в 2014 году устроили провокацию взятки заместителю начальника 6-й службы Управления собственной безопасности ФСБ Игорю Демину, но спустя лишь две недели сами в полном составе оказались в СИЗО. Во втором случае полицейские подбросили в июне 2019 года наркотики журналисту Ивану Голунову (работал в изданиях «Ведомости», Forbes, РБК, «Слон», на телеканале «Дождь», сотрудничал с интернет-изданием «Медуза»), на защиту которого поднялось все журналисткое сообщество, что также, правда, спустя полгода привело оперативников в СИЗО. В обоих случаях уголовные дела сразу же были засекречены.

В редакцию Момент Истины поступают разные обращения и реакции на опубликованный материал. Вот и на статью «Генерал Сугробов сидит, но дело его живет» пришло большое количество отзывов, а многие читатели даже поделились информацией о происходящем в структуре правоохранительных органов.

Начнем с того, что по всем известной версии СКР за несколько лет существования ОПС господина Сугробова было совершено всего 14 эпизодов преступлений. Но объективно говоря, во все это слабо верится, такая мощная преступная группировка и все 14 дел? Мелко даже для обычного вора. За три года деятельности, ОПС затронула десятки, а то и сотни людей, часть из которых сегодня осуждена и находится в местах лишения свободы.

Как сообщают наши читатели ответ на вопрос: почему же тогда Сугробову и его ОПС вменено всего 14 эпизодов преступной деятельности? Очень прост. По предположению нашего источника, некоторые сотрудники СКР просто отказывают осужденным в рассмотрении их заявлений и в проведении проверок причастности ОПС к другим эпизодам преступной деятельности.

Тут тоже все вполне понятно, ведь если все эпизоды будут доказаны, то работа предварительного следствия по всем уголовным делам равна нулю, в то время как руководство Верховного суда России пытается сегодня объяснить почти нулевой процент оправдательных приговоров «блестящим» качеством предварительного расследования и поголовным признанием вины самими осужденными.

На сайте www.change.orgпоявилась петиция, призывающая руководство Следственного комитета и Генеральной прокуратуры проверить законность всех обвинительных приговоров и уголовных дел, инициированных осужденными сотрудниками ГУЭБиПК МВД РФ.

Так, 27 апреля 2017 года Московским городским судом осуждены руководители ГУЭБиПК генерал-лейтенант Сугробов Д., генерал-майор Колесников Б. и 8 сотрудников Управлений «Б», «К» ГУЭБиПК за подстрекательства и провокации, фальсификации доказательств, заведомо ложные показания, совершенные с 2011 по 2014 годы в составе организованного преступного сообщества.

Несмотря на установленный факт, что организованное преступное сообщество осуществляло свою преступную деятельность на протяжении трех лет, бывшим сотрудникам полиции вменено всего лишь 14 эпизодов преступной деятельности, из которых констатирована всего лишь одна судебная ошибка, вследствие которой в отношении заместителя главы города Смоленска Петроченко в 2012 году был вынесен незаконный обвинительный приговор за получение взятки.

Московским городским судом 27 апреля 2017 года вынесен обвинительный приговор в отношении руководителей ГУЭБиПК МВД РФ и сотрудников Управлений «Б», «К» ГУЭБиПК за подстрекательства и провокации взяток, совершенные с 2011 по 2014 годы. Формально данный приговор имеет преюдициальное значение, т.к. им установлены факты, имеющие значение для уголовных дел, вступивших в законную силу обвинительных приговоров и неопределенного круга лиц, осужденных с 2011 года за взятки, коммерческий подкуп и мошенничество, в результате инициированных арестованными сотрудниками ГУЭБиПК уголовных дел.

К вопросу, почему приговор Мосгорсуда имеет «формально» преюдициальное значение для российского уголовного права и процесса, остановлюсь в конце статьи.


Для начала кратко перечислю факты, установленные приговором Мосгорсуда:

Расследование уголовного дела Сугробова позволило выявить и предать огласке многочисленные факты подстрекательства взятки со стороны сотрудников центрального аппарата МВД России. При этом, часто в СМИ слышны доводы: почему же оперативников Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России привлекли к уголовной ответственности, если большинство потерпевших дали своё согласие на передачу денег и были задержаны оперативниками при их получении. В Уголовном кодексе нет статьи за подстрекательство взятки, но, как показало дело генерала Сугробова и ГУЭБиПК подстрекательство взятки влечёт превышение должностных полномочий и фальсификацию доказательств. В чем же их суть?

Хотелось бы узнать, сталкивались ли вы с ситуацией, когда в уголовном деле отсутствует важный процессуальный документ, но есть справка, что в реальности этот документ существует. И несмотря на ходатайства защиты об истребовании этого документа, предварительное следствие и все судебные инстанции, включая Верховный суд, отказали в этом, указав, что из справки, имеющейся в уголовном деле, следует, что процессуальный документ существует в природе, и этих сведений достаточно.

Так, с февраля 2013 года сотрудники ГУЭБиПК МВД РФ проводили ОРМ в отношении начальника отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Дениса Евдокимова и его знакомого в отсутствие разрешения на это ГП РФ, так как согласно их показаниям, о том, что Евдокимов Д. является сотрудником прокуратуры они узнали только 11 марта 2013 года.

На основании ст.447 УПК РФ, ст.42 ФЗ «О прокуратуре РФ», п.9 приказа ГП РФ от 18.04.2008 № 70 “О проведении проверок в отношении прокурорских работников органов и учреждений прокуратуры РФ» разрешение на проведение конкретных ОРМ в отношении сотрудника прокуратуры выдается генеральным прокурором или заместителем конкретному оперативному органу.

Таким образом, разрешение ГП РФ является важным процессуальным документом, подтверждающим законность проведения ОРМ в отношении сотрудника прокуратуры и, следовательно, законность полученных результатов — доказательств.

Когда, с одной стороны, встречаешь цитаты председателя Верховного суда РФ Лебедева В.М. в стиле: «мы отошли от прежней, как говорили, инквизиционной системы… на постоянной основе выстраиваем практику освобождения от уголовной ответственности… это ли не пример либеральности судов, независимости правосудия, отсутствия так называемого корпоративного подхода судов и следствия!»… и одновременно, с другой стороны, видишь реальную конкретную судебную практику московских судей или конкретных судей Верховного суда, то складывается впечатление: либо Лебедев не владеет ситуацией, либо умышленно искажает действительность.

Так, приговором Мещанского суда от 13.12.13 начальник отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Денис Евдокимов осужден за то, что путем направления запросов (об истребовании копий документов) парализовал финансово-хозяйственную деятельность ООО ТрансЭко и ООО Русская финансовая компания, после чего, избрав предметом преступного посягательства деньги, принадлежащие руководству компаний, потребовал от юриста компаний Кидяева И.И. (взяткодателя) 5 млн рублей за принятие законного процессуального решения о прекращении проверки.

Любой здравомыслящий человек задастся в первую очередь вопросом: а возможно ли путем истребования копий документов " парализовать деятельность предприятий, в результате чего руководство обществ лишается фактической возможности совершать финансово-хозяйственные сделки и получать прибыль»? Он (Евдокимов) у них, что, даже ручки и бумагу забрал, что повлекло невозможность подписания договоров? Или запросами заблокировал банковские счета, доступ в офисы и т.д.?