Мария Глазкова → «Борьба с экстремизмом» как она есть
О так называемой «борьбе с экстремизмом» не слышал сейчас только какой-нибудь нелюбознательный интернет-пользователь. В последнее время она стала настоящим трендом в отечественных правоохранительных органах.
С учетом того, что понятие «экстремизма» довольно расплывчато, привлечь за него к ответственности проще простого. Поэтому множество подобных процессов носят характер «политических». И большинство из них связано с распространением информации через интернет.
Во-первых, через сеть общается и ведет агитацию оппозиция, которая лишена доступа к «нормальным» средствам массовой информации наподобие телевидения и прессы. Оппозиционные партии и движения – разумеется, одна из наиболее частых «мишеней» подобных процессов.
Во-вторых, все, сказанное в сети – в ней же и остается. На неопределенный период времени. Как вы понимаете, это сильно облегчает задачу «борцам»: можно даже пользоваться поиском по наиболее характерным выражениям. Так под каток правосудия попадают, кроме оппозиционеров, еще и невоздержанные подростки.
В конце августа прошлого года при переходе границы Абхазии и России журналист Алексей Иващенко подвергся таможенному досмотру, в ходе которого с его компьютера на «болванки» таможенников было скопировано 26 гигабайт информации. Таможенники изучали личную переписку, тексты и фотографии, сохраненные на жестком диске ноутбука. Все попытки возразить, разумеется, пресекались, а на вопрос о причинах такого пристального внимания, работники таможни отвечали, что «ищут незаконную информацию».
В январе этого года Иващенко попытался обжаловать эти действия, однако, суд отказал в признании их незаконными. В своем выступлении в суде представитель таможни заявил, что таможенники, якобы, имеют право на подобные действия. В качестве основания для этого был назван указ Президента №310 от 23 марта 1995 года «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма».
В указе этом, действительно, предусматриваются некие меры по борьбе с идеями национальной розни, но он, как часто бывает, никакой конкретики не содержит, приказывая «усилить надзор», «строго контролировать», и прочее «расширить» и «углубить». Есть там и приказание Государственному таможенному комитету «задерживать и привлекать к установленной действующим законодательством ответственности лиц, распространяющих печатную продукцию, кино-, фото-, аудио- и видеоматериалы, направленные на пропаганду фашизма, возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни», а также «принимать меры к изъятию такой печатной продукции и материалов». Именно это указание, по мнению сочинских таможенников, и дает им право совать нос в чужие компьютеры: ведь там могут находиться «разжигающие рознь материалы».
Кстати, вопреки распространенному мнению, за владение такими материалами не предусмотрено никакой ответственности, даже если они внесены в «экстремистский список». Массовое их распространение влечет за собой административную ответственность по статье 20.29 Кодекса об административных правонарушениях. Однако, очень часто за такое распространение люди привлекаются к уголовной ответственности по печально знаменитой статье 282 Уголовного кодекса. Иногда возникает впечатление, что никаких других нормативных актов в этой сфере ни милиция, ни прокуратура просто не знают.
Что же касается таможни, то у нее есть строго определенная сфера деятельности, указанная в Таможенном кодексе – это таможенное регулирование, представляющее собой «установление порядка и правил, при соблюдении которых лица реализуют право на перемещение товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации». Товар – это вещь, предназначенная для продажи, так что на те предметы, что человек везет с собой, либо пересылает через границу, внимание таможенников в общем случае распространяться не должно. За исключением случаев, их стоимость превышает определенную сумму, либо их настолько много, что есть основания заподозрить, что перевозится «коммерческая партия», предназначенная для продажи (то есть, опять же, «товар»).
То, что в ноутбуке содержатся личные данные, – уже достаточное основание для того, чтобы «товаром» его не считать. А информация в нем – это вообще не вещь, и, соответственно – тоже не «товар». Так что в чужих электронных устройствах, которые владелец везет через границу, таможенникам делать нечего. Упомянутый указ просто дал им повод «как-бы законно» вмешиваться в чужую частную жизнь (а это уголовное преступление, между прочим).
Однако, в октябре Иващенко обратился в Европейский суд по правам человека, пройдя все необходимые российские судебные инстанции. Ну что ж, будем надеяться на то, что ЕСПЧ скажет свое веское слово в этом вопросе.
В статье уже упоминалось об «экстремистском списке». Этот документ, который ведет Министерство юстиции, внося в него те материалы, которые были признаны «экстремистскими» решениями российских судов. Поскольку судов в России много, и деятельность свою они не координируют, в «списке» есть несколько десятков материалов с одинаковыми названиями – возможно, это одни и те же книги и статьи, внесенные в него повторно. Вдобавок, названия книг могут совпадать, то есть, одного названия для идентификации явно недостаточно.
Но когда суды вторгаются в компьютерную сферу, начинается вообще разброд и шатание. Периодически по рунету запускаются волны «перепостов» про особо выдающиеся материалы, внесенные в «список», такие как «файлы: 13ng.jpg; 14s.jpg; 15ng.jpg» и им подобные. На таких наглядных примерах легко видны те проблемы с описанием материалов, которые наши суды испытывают. Но когда суд запрещает не конкретный материал, а сайт, на котором он расположен, то он в своем решении вообще не производит идентификации материалов, признанных экстремистскими, а фактически запрещает конкретный интернет-адрес. Таких сайтов в «списке» уже есть около десятка, и, вероятно, будет еще больше.
И вот такие запреты уже противоречат законодательству. Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» определяет экстремистские материалы как «предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы».
В соответствии с первой статьей Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и защите информации», «информация» – это «сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления», а документ – это «зафиксированная на материальном носителе путем документирования информация с реквизитами, позволяющими определить такую информацию или в установленных законодательством Российской Федерации случаях ее материальный носитель». Однако, при запрете сайта целиком фактически запрещается доменное имя, которое не является ни «документом», ни «информацией».
Из статьи 1484 Гражданского кодекса следует, что оно представляет собой «способ адресации». Фактически домен – это услуга, пользоваться которой в разное время могут разные люди. А запрета пользоваться услугой закон «О противодействии экстремистской деятельности» не предусматривает, даже если до этого ею пользовался автор экстремистских материалов для их адресации.
В общем, как показывает практика, отечественные правоохранительные органы оказались не готовы ко встрече с увлекательным компьютерным миром.
С учетом того, что понятие «экстремизма» довольно расплывчато, привлечь за него к ответственности проще простого. Поэтому множество подобных процессов носят характер «политических». И большинство из них связано с распространением информации через интернет.
На это есть несколько объективных причин.
Во-первых, через сеть общается и ведет агитацию оппозиция, которая лишена доступа к «нормальным» средствам массовой информации наподобие телевидения и прессы. Оппозиционные партии и движения – разумеется, одна из наиболее частых «мишеней» подобных процессов.
Во-вторых, все, сказанное в сети – в ней же и остается. На неопределенный период времени. Как вы понимаете, это сильно облегчает задачу «борцам»: можно даже пользоваться поиском по наиболее характерным выражениям. Так под каток правосудия попадают, кроме оппозиционеров, еще и невоздержанные подростки.
Таможня берет добро
В конце августа прошлого года при переходе границы Абхазии и России журналист Алексей Иващенко подвергся таможенному досмотру, в ходе которого с его компьютера на «болванки» таможенников было скопировано 26 гигабайт информации. Таможенники изучали личную переписку, тексты и фотографии, сохраненные на жестком диске ноутбука. Все попытки возразить, разумеется, пресекались, а на вопрос о причинах такого пристального внимания, работники таможни отвечали, что «ищут незаконную информацию».
В январе этого года Иващенко попытался обжаловать эти действия, однако, суд отказал в признании их незаконными. В своем выступлении в суде представитель таможни заявил, что таможенники, якобы, имеют право на подобные действия. В качестве основания для этого был назван указ Президента №310 от 23 марта 1995 года «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма».
В указе этом, действительно, предусматриваются некие меры по борьбе с идеями национальной розни, но он, как часто бывает, никакой конкретики не содержит, приказывая «усилить надзор», «строго контролировать», и прочее «расширить» и «углубить». Есть там и приказание Государственному таможенному комитету «задерживать и привлекать к установленной действующим законодательством ответственности лиц, распространяющих печатную продукцию, кино-, фото-, аудио- и видеоматериалы, направленные на пропаганду фашизма, возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни», а также «принимать меры к изъятию такой печатной продукции и материалов». Именно это указание, по мнению сочинских таможенников, и дает им право совать нос в чужие компьютеры: ведь там могут находиться «разжигающие рознь материалы».
Кстати, вопреки распространенному мнению, за владение такими материалами не предусмотрено никакой ответственности, даже если они внесены в «экстремистский список». Массовое их распространение влечет за собой административную ответственность по статье 20.29 Кодекса об административных правонарушениях. Однако, очень часто за такое распространение люди привлекаются к уголовной ответственности по печально знаменитой статье 282 Уголовного кодекса. Иногда возникает впечатление, что никаких других нормативных актов в этой сфере ни милиция, ни прокуратура просто не знают.
Что же касается таможни, то у нее есть строго определенная сфера деятельности, указанная в Таможенном кодексе – это таможенное регулирование, представляющее собой «установление порядка и правил, при соблюдении которых лица реализуют право на перемещение товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации». Товар – это вещь, предназначенная для продажи, так что на те предметы, что человек везет с собой, либо пересылает через границу, внимание таможенников в общем случае распространяться не должно. За исключением случаев, их стоимость превышает определенную сумму, либо их настолько много, что есть основания заподозрить, что перевозится «коммерческая партия», предназначенная для продажи (то есть, опять же, «товар»).
То, что в ноутбуке содержатся личные данные, – уже достаточное основание для того, чтобы «товаром» его не считать. А информация в нем – это вообще не вещь, и, соответственно – тоже не «товар». Так что в чужих электронных устройствах, которые владелец везет через границу, таможенникам делать нечего. Упомянутый указ просто дал им повод «как-бы законно» вмешиваться в чужую частную жизнь (а это уголовное преступление, между прочим).
Однако, в октябре Иващенко обратился в Европейский суд по правам человека, пройдя все необходимые российские судебные инстанции. Ну что ж, будем надеяться на то, что ЕСПЧ скажет свое веское слово в этом вопросе.
Запретим все оптом
В статье уже упоминалось об «экстремистском списке». Этот документ, который ведет Министерство юстиции, внося в него те материалы, которые были признаны «экстремистскими» решениями российских судов. Поскольку судов в России много, и деятельность свою они не координируют, в «списке» есть несколько десятков материалов с одинаковыми названиями – возможно, это одни и те же книги и статьи, внесенные в него повторно. Вдобавок, названия книг могут совпадать, то есть, одного названия для идентификации явно недостаточно.
Но когда суды вторгаются в компьютерную сферу, начинается вообще разброд и шатание. Периодически по рунету запускаются волны «перепостов» про особо выдающиеся материалы, внесенные в «список», такие как «файлы: 13ng.jpg; 14s.jpg; 15ng.jpg» и им подобные. На таких наглядных примерах легко видны те проблемы с описанием материалов, которые наши суды испытывают. Но когда суд запрещает не конкретный материал, а сайт, на котором он расположен, то он в своем решении вообще не производит идентификации материалов, признанных экстремистскими, а фактически запрещает конкретный интернет-адрес. Таких сайтов в «списке» уже есть около десятка, и, вероятно, будет еще больше.
И вот такие запреты уже противоречат законодательству. Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» определяет экстремистские материалы как «предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы».
В соответствии с первой статьей Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и защите информации», «информация» – это «сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления», а документ – это «зафиксированная на материальном носителе путем документирования информация с реквизитами, позволяющими определить такую информацию или в установленных законодательством Российской Федерации случаях ее материальный носитель». Однако, при запрете сайта целиком фактически запрещается доменное имя, которое не является ни «документом», ни «информацией».
Из статьи 1484 Гражданского кодекса следует, что оно представляет собой «способ адресации». Фактически домен – это услуга, пользоваться которой в разное время могут разные люди. А запрета пользоваться услугой закон «О противодействии экстремистской деятельности» не предусматривает, даже если до этого ею пользовался автор экстремистских материалов для их адресации.
В общем, как показывает практика, отечественные правоохранительные органы оказались не готовы ко встрече с увлекательным компьютерным миром.
Нет комментариев