Рустам Чернов → О власти. Людологический анализ. Часть 9.
Тотемность, возможность организовать самое себя коллективом, появляется именно с воплощением в сознании принципов организации природы. Человек перенимает бытие животных из перцепции внешнего бытия животного и понимания их, и уточняя их в самое себя как единого монолитного целого. Отсюда наши представления о коллективности, наши представления о том, что есть принцип организации социума. Первоначальный человек, вообще человек, будучи одинок перед миром устроенным в отношении самое себя как форма гармонии однозначно обречен на копирование этого мира в области своего сознания, на структурирование мира природы в самое себя. Такова функция игры в первичном ее варианте, она творит идеальные копии мира природы в отношении социального бытия человека. Тотемность возникает именно в области закрепления и формирование бытия в возможности человека в отношении самое себя. Рождение сознания – это вторичный продукт установления связи между первичными формами (стая волков, наблюдение за стаей волоков), и вторичными уже человеческими формами — ритуалы танцы, тотем волка, принципы взаимоотношений и так далее. То, что мы называем сегодня малопонятным для понимания термином «инстинкт», все, что мы связываем с областью общего между нами и животными является нашими же формами рассуждения, списанными в области прошлого с механизмом отражения к природе (внешние перцепции). Намного удивительнее построение бытия в возможности к бытию в действительности в данном отношении. БВВ приращивает к себе все, что сопоставлено ему по бытию в возможности и в действительности, таким образом, образуя многослойный конгломерат рассуждения в отношении того или иного предмета с своими формами точности рассуждений. Сохранение по бытию в возможности носит уже чисто социальный характер -не допускать сознательности девиационности. Сознательность, прежде всего, рождается из ритмики копирования, она есть протяженность во времени. То есть то, что существует в антагонистичной форме уже принятому бытию в возможности и существует открыто, то есть сознательное трансформирование и отступление от уже существующего. Это карается. Первичная форма понимания случайности — это понимание вне временное, которое является предметом чей – либо перцепции. Так в принципе возникает наше представление о необходимости и случайности применительно к той или иной области бытия в возможности социального плана.
Ритмичность времени рождается из чисто физиологических плоскостей пребывания в определенности состояния по бытию в действительности. Для того, чтобы поддерживать тотем необходимо участие в сфере особого чувственного (танец, обряд), но само по себе данное представление всегда изолировано рамками участия с телом, рамками необходимости пребывания физиологического свойства. Здесь воля и коллективность бытия одного человека не может быть против способности и возможности всех; рожается представление о необходимости шагов в отношении пребывания в состоянии и о том, каким образом данное качественное состояние может быть поддержано соответственно ритуалом танца. Таким образом, появляется постоянство восприятия материи, называемое нами сегодня сущностью. Структурированность как ритмичность цикличности пребывания в определенное время и в определенном месте в роли определенного типа. Далее качественное деление ( профессии) и так далее уже имеет чисто количественную оценку; все субъекты социума, опосредованные в своем отношении к определенной символике организации одновременно не могут участвовать в реализации бытия в возможности и, соответственно, они не являются формой монолитности, но составляют общественную причастность, которая в дальнейшем ( и на основе которой) структурируется, например такое понятие как целесообразность бытия в социуме.
Качественная однородность «здесь и сейчас» к формальной дифференцированности иерархии.
Данный вопрос во многом интересен для государственной организации власти. Именно в государстве возникает необходимость территориального присвоения власти. Государство приходит на смену тотемности и мифологической организации социальной материи, именно там где количественность субъектов уже не может поддерживаться рамками физиологического присутствия; ритуал уже не может обеспечить синкретичность существования всех в рамках самое себя, ему на смену приходит формирование области, которая не подвержена волнению прерывания в области цикла «день — ночь»; то, что может соединить в единое целое качественную разнородность множественности субъектов организации. Территория, понимание пространства за рамками физиологически ощущаемого и доступного, возникает опять же из невозможности чувственной перцепции, при том, что само по себе бытие в возможности пролонгируется в отношении единого значения за данность чувственной перцепции. Возникает необходимость понимания в рамках единого значения, реализующегося в одинаковых условиях и одинаковым образом на всей территории, унифицированное восприятие. Таким становится государство, именно государство становится формой отношения между множественностью лиц, связанных воедино знанием общего образа. Государство появляется как единое поле значения, поддерживаемое согласованными конгломератами парадигм в части движущей причины в области бытия в действительности. Именно здесь появляется сначала территориальная гарантия преемственности значений (те самые символы власти, заверения, грамоты законы как унифицированность предписаний и так далее), и, наконец, временные (когда появляется преемственность по отношениям принципов встречности и подобия, наследование власти).
Власть здесь уже выступает не как то, что есть в отношении самой целевой причины, а как необходимость при том, что знание уже сформировано в n- м поколении бытия в возможности, следовательно должно быть реализовано в области действительного. Таким образом, мы можем сказать, что искусственность государственного образования носит весьма обусловленный характер внешней необходимости естественного плана (размножение). Открытие того, что возможно не только заимствовать и преобразовывать бытие в возможности, но так же его и произвольно формировать на основе уже существующей базы познания, приводит к необходимости формирования бытия в возможности качественно однородного и, конечно же, универсального плана для части движущей причины по бытию в возможности движущей причины. Формирование данного бытия в возможности точно и полно должно отражать способность субъекта управления к реализации любого БВВ. Соответственно, система выстраивается не на отличии качественного уровня по функциональности, а, наоборот, на унифицированных принципах, при том, что закрепляется как территориальная форма обособленности реализации, так и противовес ей — возможность детерминирования энтелехии вышестоящего звена по отношению к нижестоящему.
При этом, не меняется отношение качественного содержания, что свидетельствует уже о самостоятельной сфере реализации бытия в возможности движущей причины бытия в возможности власти.
Власть и управление.
Власть и управление, как правило, сопутствуют друг другу в отношении рассуждения о власти в социуме. Мы можем отметить, что это не имманентные друг другу понятия. В своем генезисе управление возникает как реакция на дифференциацию реализации бытия в возможности по двум основаниям: время и дифференциация субъектов. То бытие в возможности, которое может корреспондировать субъект организации является необходимостью понимания для определенного круга лиц и именно поэтому мы не можем говорить о том, что есть познание применительно к неограниченному кругу лиц. Мы можем лишь пытаться познавать и узнавать о скрытом бытии в возможности применительно к неограниченному кругу возможных вариантов. Соответственно, необходимо точно знать, что то или иное бытие в возможности будет реализовано в определенном времени и в определенном месте изначально в самой власти самого примитивного плана. То, что это бытие в возможности по своей организации может быть реализовано любым субъектом, обладающим определенностью встречности и подобия – является первым условием возможности управления. И здесь важно то, что управление выступает системной функцией создания направления в отношении бытия в возможности, в его реализации. Корректировка бытия в возможности ведет к тому, что появляется необходимость постоянно знать в какой степени тот или иной элемент переходит в возможность. Насколько он является формой опосредования бытия в возможности и каким образом он может быть продуцирован в отношении неперсонифицированного круга лиц. Естественность здесь является свойственностью перехода в отношении другого субъекта организации.
Время — это второй фактор. То бытие в возможности, которое единожды сформировано и подвержено перцепции необходимо реализуется в удачной для себя или неудачной форме. Вопрос о том, что есть здесь приказ это вопрос применительно к неопределенному кругу лиц. Мы не можем говорить о том, что есть бытие в возможности, полагаясь только на собственность познания. Бытие в возможности приписывает качественность отношения в социуме, исходя из его реализации, поэтому оно подвержено детализации со стороны своей реализации в форме той и иной игры. Направлять можно с помощью дифференциации бытия в возможности применительно к обстоятельствам места и времени при том, что существует точная уверенность, что они произойдут, но при этом ситуация чувственного плана « здесь и сейчас» данных обстоятельств не существует ( так называемое необходимое условие). Итогом такого формирования бытия в возможности может быть именно структурирование представления о том как должно быть. Самая простейшая форма, которая встречается и по сей день это «наказ Отца сыну». Это выражается и оправдано тем, что человеку свойственно абсолютизировать полученные им представления, делать их формой соответственно понятия и собственной уверенности, с которой и за которую можно умереть, передача данного опыта последующим поколениям формирует уже не только само поколение по основаниям подобия и встречности, но и позволяет вкратце алгоритмировать бытие в возможности личности, сформировать для нее область реализации. Таким образом, налицо формирование именно административной команды, которая по своей распространенности и неперсонифицированности, как таковая вовсе не воспринимается в данном ракурсе.
Для государственной власти характерно именно программное отношение к самое себя, декларативность своих положений. Как видим и здесь временной фактор является весьма священным фактором состояния, без которого в принципе в достаточной степени сложно адаптироваться применительно к той или иной сфере бытия в возможности и действительности.
Управление как обеспечение власти как ее сопровождение как то, без чего не может быть зеркального перехода бытия в возможности в действительность. Таково соотношение власти и управления.
И здесь отметим, что вполне реально и возможно в сегодняшних условиях развития средств передачи бытия в возможности и его преобразования, формирование системы альтернативной системе государства. Само государство создается как остаток именно неудачного управления, как форма, которая в своей сущности есть груз, балласт для любого путешественника современного мира.
Формирование альтернативной реальности, продуцирующей совершенно иные значения, в которых нет места слабости познания – вот то, что можно сделать сегодня. Создание нового мира этим занимается почти каждый мечтатель – прозреватель душ, но в данном случае мы только плетемся за формой распространения бытия в возможности, которую стоит перестроить и развить в будущем.
Девиантное отклонение может быть полезным, но не настолько, чтобы полностью преобразовать формы развития неограниченного круга явлений.
На сегодняшний день может показаться весьма интересным тот факт, что познание перестает быть формой уверенности, оно есть некоторая данность, которую можно преобразовать в необходимость и заниматься этим можно не иначе как на основе людологии.
Ритмичность времени рождается из чисто физиологических плоскостей пребывания в определенности состояния по бытию в действительности. Для того, чтобы поддерживать тотем необходимо участие в сфере особого чувственного (танец, обряд), но само по себе данное представление всегда изолировано рамками участия с телом, рамками необходимости пребывания физиологического свойства. Здесь воля и коллективность бытия одного человека не может быть против способности и возможности всех; рожается представление о необходимости шагов в отношении пребывания в состоянии и о том, каким образом данное качественное состояние может быть поддержано соответственно ритуалом танца. Таким образом, появляется постоянство восприятия материи, называемое нами сегодня сущностью. Структурированность как ритмичность цикличности пребывания в определенное время и в определенном месте в роли определенного типа. Далее качественное деление ( профессии) и так далее уже имеет чисто количественную оценку; все субъекты социума, опосредованные в своем отношении к определенной символике организации одновременно не могут участвовать в реализации бытия в возможности и, соответственно, они не являются формой монолитности, но составляют общественную причастность, которая в дальнейшем ( и на основе которой) структурируется, например такое понятие как целесообразность бытия в социуме.
Качественная однородность «здесь и сейчас» к формальной дифференцированности иерархии.
Данный вопрос во многом интересен для государственной организации власти. Именно в государстве возникает необходимость территориального присвоения власти. Государство приходит на смену тотемности и мифологической организации социальной материи, именно там где количественность субъектов уже не может поддерживаться рамками физиологического присутствия; ритуал уже не может обеспечить синкретичность существования всех в рамках самое себя, ему на смену приходит формирование области, которая не подвержена волнению прерывания в области цикла «день — ночь»; то, что может соединить в единое целое качественную разнородность множественности субъектов организации. Территория, понимание пространства за рамками физиологически ощущаемого и доступного, возникает опять же из невозможности чувственной перцепции, при том, что само по себе бытие в возможности пролонгируется в отношении единого значения за данность чувственной перцепции. Возникает необходимость понимания в рамках единого значения, реализующегося в одинаковых условиях и одинаковым образом на всей территории, унифицированное восприятие. Таким становится государство, именно государство становится формой отношения между множественностью лиц, связанных воедино знанием общего образа. Государство появляется как единое поле значения, поддерживаемое согласованными конгломератами парадигм в части движущей причины в области бытия в действительности. Именно здесь появляется сначала территориальная гарантия преемственности значений (те самые символы власти, заверения, грамоты законы как унифицированность предписаний и так далее), и, наконец, временные (когда появляется преемственность по отношениям принципов встречности и подобия, наследование власти).
Власть здесь уже выступает не как то, что есть в отношении самой целевой причины, а как необходимость при том, что знание уже сформировано в n- м поколении бытия в возможности, следовательно должно быть реализовано в области действительного. Таким образом, мы можем сказать, что искусственность государственного образования носит весьма обусловленный характер внешней необходимости естественного плана (размножение). Открытие того, что возможно не только заимствовать и преобразовывать бытие в возможности, но так же его и произвольно формировать на основе уже существующей базы познания, приводит к необходимости формирования бытия в возможности качественно однородного и, конечно же, универсального плана для части движущей причины по бытию в возможности движущей причины. Формирование данного бытия в возможности точно и полно должно отражать способность субъекта управления к реализации любого БВВ. Соответственно, система выстраивается не на отличии качественного уровня по функциональности, а, наоборот, на унифицированных принципах, при том, что закрепляется как территориальная форма обособленности реализации, так и противовес ей — возможность детерминирования энтелехии вышестоящего звена по отношению к нижестоящему.
При этом, не меняется отношение качественного содержания, что свидетельствует уже о самостоятельной сфере реализации бытия в возможности движущей причины бытия в возможности власти.
Власть и управление.
Власть и управление, как правило, сопутствуют друг другу в отношении рассуждения о власти в социуме. Мы можем отметить, что это не имманентные друг другу понятия. В своем генезисе управление возникает как реакция на дифференциацию реализации бытия в возможности по двум основаниям: время и дифференциация субъектов. То бытие в возможности, которое может корреспондировать субъект организации является необходимостью понимания для определенного круга лиц и именно поэтому мы не можем говорить о том, что есть познание применительно к неограниченному кругу лиц. Мы можем лишь пытаться познавать и узнавать о скрытом бытии в возможности применительно к неограниченному кругу возможных вариантов. Соответственно, необходимо точно знать, что то или иное бытие в возможности будет реализовано в определенном времени и в определенном месте изначально в самой власти самого примитивного плана. То, что это бытие в возможности по своей организации может быть реализовано любым субъектом, обладающим определенностью встречности и подобия – является первым условием возможности управления. И здесь важно то, что управление выступает системной функцией создания направления в отношении бытия в возможности, в его реализации. Корректировка бытия в возможности ведет к тому, что появляется необходимость постоянно знать в какой степени тот или иной элемент переходит в возможность. Насколько он является формой опосредования бытия в возможности и каким образом он может быть продуцирован в отношении неперсонифицированного круга лиц. Естественность здесь является свойственностью перехода в отношении другого субъекта организации.
Время — это второй фактор. То бытие в возможности, которое единожды сформировано и подвержено перцепции необходимо реализуется в удачной для себя или неудачной форме. Вопрос о том, что есть здесь приказ это вопрос применительно к неопределенному кругу лиц. Мы не можем говорить о том, что есть бытие в возможности, полагаясь только на собственность познания. Бытие в возможности приписывает качественность отношения в социуме, исходя из его реализации, поэтому оно подвержено детализации со стороны своей реализации в форме той и иной игры. Направлять можно с помощью дифференциации бытия в возможности применительно к обстоятельствам места и времени при том, что существует точная уверенность, что они произойдут, но при этом ситуация чувственного плана « здесь и сейчас» данных обстоятельств не существует ( так называемое необходимое условие). Итогом такого формирования бытия в возможности может быть именно структурирование представления о том как должно быть. Самая простейшая форма, которая встречается и по сей день это «наказ Отца сыну». Это выражается и оправдано тем, что человеку свойственно абсолютизировать полученные им представления, делать их формой соответственно понятия и собственной уверенности, с которой и за которую можно умереть, передача данного опыта последующим поколениям формирует уже не только само поколение по основаниям подобия и встречности, но и позволяет вкратце алгоритмировать бытие в возможности личности, сформировать для нее область реализации. Таким образом, налицо формирование именно административной команды, которая по своей распространенности и неперсонифицированности, как таковая вовсе не воспринимается в данном ракурсе.
Для государственной власти характерно именно программное отношение к самое себя, декларативность своих положений. Как видим и здесь временной фактор является весьма священным фактором состояния, без которого в принципе в достаточной степени сложно адаптироваться применительно к той или иной сфере бытия в возможности и действительности.
Управление как обеспечение власти как ее сопровождение как то, без чего не может быть зеркального перехода бытия в возможности в действительность. Таково соотношение власти и управления.
И здесь отметим, что вполне реально и возможно в сегодняшних условиях развития средств передачи бытия в возможности и его преобразования, формирование системы альтернативной системе государства. Само государство создается как остаток именно неудачного управления, как форма, которая в своей сущности есть груз, балласт для любого путешественника современного мира.
Формирование альтернативной реальности, продуцирующей совершенно иные значения, в которых нет места слабости познания – вот то, что можно сделать сегодня. Создание нового мира этим занимается почти каждый мечтатель – прозреватель душ, но в данном случае мы только плетемся за формой распространения бытия в возможности, которую стоит перестроить и развить в будущем.
Девиантное отклонение может быть полезным, но не настолько, чтобы полностью преобразовать формы развития неограниченного круга явлений.
На сегодняшний день может показаться весьма интересным тот факт, что познание перестает быть формой уверенности, оно есть некоторая данность, которую можно преобразовать в необходимость и заниматься этим можно не иначе как на основе людологии.
Нет комментариев