Администратор блогов →  О границах судейских разъяснений закона сторонам процесса

Не так давно мне посчастливилось во второй раз окончить курсы повышения квалификации в Российской академии правосудия в Москве, откуда я вернулся с твёрдым убеждением в необходимости периодического участия в таких мероприятиях любого действующего судьи. Независимо от его поста, опыта и стажа судейской работы. В нашей республике, как и в любом другом субъекте Российской Федерации, работает много замечательных судей, профессионалов своего дела. Тем не менее, пребывая в одной должности и работая в одном суде в течение многих лет, рассматривая изо дня в день определённую категорию дел, обсуждая спорные вопросы лишь со своими ближайшими коллегами, любой со временем начинает испытывать потребность в общении и обмене опытом с судьями из других регионов. Обучение судей на курсах повышения квалификации в РАП предоставляет такую замечательную возможность.

Во время учёбы каждый из нас пытался получить ответы на те вопросы, которые вызывали определенные трудности в повседневной деятельности и требовали разъяснения авторитетными юристами – практиками и теоретиками. Однако, несмотря на старания лекторов, ответы на некоторые из этих вопросов лично мне получить так и не удалось, а по некоторым темам их даже прибавилось. В основном это произошло из-за различия в подходах к одним и тем же юридическим проблемам со стороны практикующих специалистов в области юриспруденции (действующих судей) и со стороны учёных-теоретиков (штатных преподавателей РАП), хотя последние в большинстве своём и имеют большой опыт судебной работы. В качестве примера приведу позиции двух уважаемых лекторов относительно роли и функции судьи в гражданском процессе.

Один из основных принципов осуществления правосудия, закрепленный в ч.3 ст.123 Конституции РФ и воспроизведенный применительно к гражданским делам в ч.1 ст.12 и ч.1 ст.56 ГПК РФ, — состязательность сторон — на самом деле весьма и весьма условен. При разрешении гражданских дел довольно часто возникает вопрос о том, насколько широко следует толковать понятие состязательности процесса. Несмотря на растущую юридическую грамотность населения, до настоящего времени судья не может полностью дистанцироваться от сторон в их состязании между собой и вынужден активно вмешиваться в спор для достижения целей и задач гражданского судопроизводства, перечисленных в ст.2 ГПК РФ. Зачастую отходя от принципа состязательности сторон в его строгом понимании. Это, в первую очередь, связано с тем, что либо обе стороны спора недостаточно ясно представляют, что именно им нужно сделать, чтобы решение суда было вынесено в их пользу, либо одна из сторон имеет явное преимущество перед другой. Например, когда на стороне истца выступает прокурор, а ответчик защищается сам, либо одна сторона имеет представителя-адвоката, а другая действует самостоятельно и т.д.

Лектор-преподаватель произнёс дословно следующее: «Суд вправе разъяснить сторонам положение закона для уточнения их позиций». Его коллега, являющийся действующим судьей, заявил, что судья не должен помогать стороне и направлять ее в нужную сторону. В отличие от булгаковского Шарикова, который был не согласен с обоими авторами прочитанной им переписки, я согласен с обоими лекторами.

Действительно, если сторона не знает и не понимает законы, то от неё трудно ожидать качественной защиты своих интересов. Еще хуже, если стороны понимают законы неправильно. Как говорил Адольф Дистервег (1790-1866), неправильное знание хуже, чем незнание. Если же обе стороны будут юридически подкованы, они смогут в полной мере реализовывать все свои процессуальные права, тем самым облегчая работу судьи (конечно же, при том условии, что они не злоупотребляют этими правами).

Однако возникает вопрос, до какой степени допустимо разъяснение судьей положений закона. Можно ли, например, разъяснять ответчику сведения о сроках исковой давности, последствиях их пропуска и основаниях их применения? Ведь ответчик может об этих сроках и не знать. Конечно, судье будет проще отказать в иске по причине пропуска срока обращения в суд. Но на месте истца в случае такого разъяснения закона ответчику я бы подал на судью жалобу в квалификационную коллегию судей, ссылаясь именно на нарушение принципа состязательности сторон (если бы, конечно, такое разъяснение было бы дано ответчику в присутствии истца).

Один из лекторов уверенно заявил о том, что ст.55 и ст.56 ГПК РФ позволяют судье поставить на обсуждение вопрос о пропуске срока давности. Категорически не согласен с такой позицией, поскольку она противоречит не только принципу состязательности сторон, но и разъяснению, содержащемуся в п.3 совместного постановления Пленумов Верховного и Высшего арбитражного судов РФ от 12/15 ноября 2001 года № 15/18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности». Согласно этому разъяснению, при подготовке дела к судебному разбирательству судья не вправе предлагать какой-либо из сторон представлять доказательства или давать объяснения (в том числе в определении судьи о подготовке дела к судебному разбирательству), связанные с пропуском срока исковой давности. Если же заинтересованная сторона (например, ответчик в отзыве на исковое заявление) ссылается на пропуск срока исковой давности, судья вправе в порядке подготовки дела к судебному разбирательству в целях обеспечения его своевременного и правильного разрешения предложить каждой из сторон представить по данному вопросу соответствующие доказательства.

В соответствии с разъяснением, содержащимся в п.5 постановления Пленума Верховного суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», исходя из содержания абз.1 ч.6 ст.152 ГПК РФ, а также ч.1 ст.12 ГПК РФ, согласно которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком.

Для наглядности проблемы, связанной с судейским усмотрением в вопросе соблюдения принципа состязательности сторон, я привёл крайний случай – возможность разъяснения сторонам положений об исковой давности. Однако вопрос о границах «процессуальной помощи» спорящим гражданам со стороны судьи в той или иной мере на практике встречается не так уж и редко.

Например, другим спорным случаем «вмешательства» судьи в рассматриваемый спор является право (или обязанность?!) председательствующего выносить на обсуждение сторон вопрос о замене ненадлежащего ответчика лицом, которое в действительности должно отвечать по иску, то есть надлежащим ответчиком. Один из лекторов-судей, отвечая на вопросы из аудитории, указал, что суд во всех случаях обязан (!) инициировать вопрос о замене ненадлежащего ответчика. Мне знакомо содержание ст.41 ГПК РФ, но я, тем не менее, считаю, что действия судьи, направленные на отыскание надлежащего ответчика по предъявленному иску, далеко не во всех случаях будут соответствовать конституционному принципу состязательности сторон. Ведь, поднимая этот вопрос, суд не просто направляет истца в нужную ему (истцу) сторону, помогая тем самым одной из сторон спора, но и безосновательно вторгается в интересы лица, не участвующего в деле, каковым является «надлежащий» (по мнению самого судьи) ответчик. Полагаю, что более «чистым» выходом из этого положения с процессуальной точки зрения было бы вынесение решения об отказе истцу в иске в связи с предъявлением иска к ненадлежащему ответчику. И даже в таком случае остался бы вопрос о том, а вправе ли суд в этом решении самостоятельно определить надлежащего ответчика, тем самым подсказав истцу план его дальнейших действий, или необходимо будет ограничиться только выводом о том, что ответчик является не тем лицом, который должен отвечать по заявленному истцом требованию.

В определении от 18 апреля 2006 года № 128-О Конституционный суд указал, что в случае заблуждения истца относительно того, кто должен быть ответчиком по его заявлению, суд вправе в соответствии с ч.1 ст.41 ГПК РФ по собственной инициативе и с согласия истца допустить замену ненадлежащего ответчика, и что разрешение вопроса о выборе надлежащего ответчика по гражданскому спору зависит от установления и исследования фактических обстоятельств дела. Как видно, КС допускает в этом вопросе инициативу суда. Однако употребленная здесь формулировка «суд вправе» означает именно право, но не обязанность инициирования вопроса о замене ответчика.

О праве, а не обязанности суда выносить на обсуждение сторон вопрос о замене ответчика говорится и в п.23 постановления Пленума ВС РФ от 24 июня 2008 года № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству». Однако в этом постановлении усматривается противоречие с вышеприведенным определением Конституционного суда. Остается неясным, может ли суд произвести замену ответчика только по ходатайству истца, либо по ходатайству ответчика и с согласия истца, либо по своей инициативе тоже.

Все вышеизложенное можно сказать и об активности судьи в вопросе добывания доказательств по делу. С одной стороны, в силу ч.1 ст.56 ГПК каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. В то же время круг доказательств, которые должны предоставить стороны, окончательно определяется судьей. Согласно ч.2 ст.56 ГПК именно суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Как отмечает Ирина Решетникова, отсутствие в ст.56 ГПК РФ ранее существовавшей нормы, в соответствии с которой суд не ограничивался при рассмотрении и разрешении гражданских дел доказательствами, представленными сторонами, а собирал их по своей инициативе, не означает, что современный гражданский процесс в России основывается на принципе «формальной истины», и суд не должен достигать объективной истины, т.е. верных суждений о фактических обстоятельствах по делу. Данное утверждение является справедливым, так как зачастую установить действительные фактические обстоятельства (истину) не представляется возможным без активной деятельности судьи в вопросе представления доказательств.

Соответствие ч.2 ст.56 ГПК РФ закреплённому в Конституции РФ принципу состязательности сторон могло быть предметом рассмотрения в Конституционном суде, однако последний определением от 21 июня 2011 года № 817-О-О отказал в принятии к рассмотрению соответствующей жалобы гражданки Р.Юнусовой, мотивировав своё решение тем, что ч.2 ст.56 ГПК РФ не регулирует процедуру представления и истребования доказательств.

Тем не менее, если судья настоятельно потребует от стороны предоставления таких доказательств, которые однозначно позволят этой стороне выиграть дело, у другой стороны могут возникнуть сомнения в беспристрастности судьи и в справедливости вынесенного решения. Во избежание таких ситуаций необходимо тщательно выверять каждое слово, обращенное к сторонам, формулировать свои просьбы, требования и запросы конкретно, ясно и недвусмысленно, сохраняя во всех случаях спокойствие и внешнее равнодушие к происходящему в зале судебных заседаний. Лично я, несмотря на 13-летний стаж работы судьёй, не стесняюсь зачитывать сторонам их права и обязанности «с листа», по самостоятельно разработанной и периодически корректируемой схеме.

Одним из немногих, но заметных недостатков обучения в РАП я считаю отсутствие так называемых «ролевых игр», которые входили в программу повышения квалификации судей в прежние годы. Какими бы знающими и опытными не были судьи, в их повседневной деятельности в любой момент могут возникнуть (и часто возникают) сложные процессуальные ситуации, которые лучше было бы сначала «проиграть» с коллегами в процессе обучения, чем отрабатывать схему поведения в реальном судебном заседании. По опыту прошлых лет знаю, что в «ролевых играх» со сложными сценариями иногда нелегко приходилось даже тем, кого нельзя было назвать новичками в своем деле. Они просто терялись, попадая в тупиковые процессуальные ситуации. Обучение в такой форме могло бы способствовать приобретению судьями, особенно вновь назначенными, навыков грамотного ведения процесса в неблагоприятных для этого условиях.

Было бы также неплохо, если бы в процессе или по итогам обучения судьи-слушатели подвергались бы анонимному (а по желанию самих слушателей и открытому) тестированию на предмет знания ими норм материального и процессуального права. Это позволило бы преподавателям РАП и руководству Верховного суда иметь более полное представление о состоянии юридической грамотности представителей судебной власти в различных регионах, в том числе и в целях формирования кадрового резерва, выявлять слабые и сильные места, а также вносить необходимые коррективы в программу подготовки судей на курсах повышения квалификации.

Автор – Юрий Коцубин. С июля 2000 года по настоящее время — судья Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики по гражданским делам. За время работы в должности судьи дважды — в 2002-м и 2012 годах обучался на курсах повышения квалификации судей в Российской академии правосудия.