Вадим Багатурия → Три дня из рабочей недели защитника
Прошедшая неделя выдалась крайне напряжённой – многочисленные следственные действия, СИЗО, переговоры, консультации, суды… На последних хотелось бы остановиться.
Уже много обличительных заметок и эссе было мною написано на тему «справедливости» в Московских судах, об этой притче во языцех. Извиняюсь перед читателем за то, что это уже смахивает на форменное занудство – всем всё известно, одни и те же проблемы описываются, одни и те же упрёки провозглашаются…
Но знаете? Не могу я совладать со своими эмоциями! Пятница, вечер, пробки преодолены, папка с документами заняла своё место где-то в прихожей — самое прекрасное время начинать отходить от рабочей недели за бокалом вина и хорошим ужином, а не могу! Вот отпишусь сейчас, и на некоторое время пройдёт чувство возмущения. А пока лишь кипучее желание повторно написать о том театре абсурда, который царит в домах правосудия, если их так можно назвать! На этот раз речь пойдёт о трёх судьбах, изменившихся в одночасье по мановению судейского молотка.
Спич не о том, что на самом деле кто-то виноват, а кто-то нет – на то первая инстанция. Повествование исключительно о подходе к букве закона у людей в мантии.
Подзащитный – частнопрактикующий юрист, занимался арбитражными и гражданскими процессами. На его месте мог оказаться любой коллега, подряжающийся на все предложения судиться. «Подозреваемым» стал год назад, когда вскрылось, что выступая поверенным в суде, участвовал в махинации третьих лиц. Таковых 6 человек. Все под стражей с тех самых пор. Статус до среды – свидетель. Формально состав усматривается, проблемы с доказыванием умысла.
На мой вопрос, адресованный следователю, зачем арестовывать человека спустя год, когда изначально его роль была ясна, получил ответ: «по этому делу он один остался не закрытый!» Без комментариев…
Адвокатский актив: москвич, ранее не судимый, женат, супруга в декретном отпуске, двое детей, трудоустроен, следователя исправно посещал, будучи вызванным по телефону. Готовность предоставить залог в размере двух миллионов рублей.
Обвинительный актив: полное перечисление ст.97 УПК РФ, то есть – человек за решёткой крайне опасен, доверия к нему не было, нет и быть не может! Ну, конечно же, куда без неё — «классическая» справка оперативной службы: есть загранпаспорт…имеет высшее юридическое образование…поступила информация, что высказывал намерения скрыться и т.д., и т.п.
Председательствующая внимательно слушала адвокатов, задавала уточняющие вопросы, записывала, приобщила документы, характеризующие личность, допросила супругу задержанного. Работая не первый год, будучи наслышанным от коллег и имея личный опыт соглядатайства, упоминаю в защитительной речи о «тени Мосгорсуда», рисках для карьеры судьи в случае отказа в удовлетворении ходатайства следователя… Судья укоряющее смотрит, но молчит.
Совещательная комната. Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Четверг. «Мошенник».
Подзащитный – коммерсант. По версии следствия – мошенник, выудивший у жертвы весьма крупную сумму в соучастии. Из доказательств – показания второго подозреваемого. Дело в нарушение принципов подследственности не в МВД, а в СКР. Оперативное сопровождение, несмотря на отсутствие собственных сотрудников, осуществляет УСБ ФСБ. Мягко говоря, ситуация явно ангажированная…
Адвокатский актив: москвич, ранее не судимый, женат, супруга, трое детей, в ходе обыска ничего не изъято, добытой в рамках ОРМ фактуры в деле нет. Готовность отдать в залог квартиру в Москве.
Обвинительный актив: то же полное перечисление ст.97 УПК РФ, такая же справка оперативной службы: есть загранпаспорт…есть автотранспортные средства…имеет крупные финансовые возможности и т.д., и т.п. Гениальное «изобретение», скажу я вам: оперативник пишет всё, что ему заблагорассудится и это работает! Может пора уже вместо обвинительного заключения направлять в суд такие «верительные» грамоты?
Как и в предыдущем деле, судья записывает, слушает, читает. Однако уже усматривается своенравность характера. В пользу таковой говорит и причёска – птичье гнездо в старомодном советском стиле. Для молодой, чуть старше 30 лет женщины… Ну, да ладно, думаю, может субъективен? Предъявляю упомянутый следствием загранпаспорт. Правда, разрезанный пополам – использовать невозможно. Взгляд судьи устремляется на гособвинителя: смотри-ка, что они придумали! Выслушиваю тираду об ответственности за порчу документов. Излагаю защитительную речь. Как и в предыдущем процессе упоминаю о понимании вектора правосудия «по-Мосгорсудовски», выражаю надежду на отклонение от такового.
Это был взрыв! Как так?! Адвокат позволил себе выразить сомнения в беспристрастности и справедливости суда?! Как это низко, как недопустимо! Лишь молчание в ответ пресекло на корню дальнейшие возгласы задетой чести «вашей чести»…
Совещательная комната. Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Подзащитный – судебный пристав, не исполнитель – тот, который следит за порядком в точно таком же суде. Ровно два года назад был избит несколькими пьяными «гопниками». Оборонялся. У одного из нападавших лопнул свод черепа – тяжкий вред здоровью. Дело продлевалось 12 (!) раз. Дважды приостанавливалось. Статус подзащитного до среды – свидетель. Из мужской гордости «обратку» не писал. Как сочувственно рассказал следователь, заместитель прокурора, заслушав о ходе расследования, дал указания пристава «закрыть» и «расколоть». Машина запущена, жернова закрутились…
Адвокатский актив: москвич, действующий сотрудник УФССП, исключительные характеристики, многочисленные поощрения, ранее не судимый, поручителями выступает начальник и десяток коллег. Заседание откладывалось на 72 часа для предоставления харматериалов – хороший знак.
Обвинительный актив: всё та же ст.97 УПК РФ…может уничтожить…может воспрепятствовать…может скрыться. Неформально: не славянская внешность и национальная принадлежность к Северному Кавказу – признаки горячего темперамента.
Председательствующий весьма корректен, можно даже уловить нотки сочувствия. Заседание проходит как по маслу. И всё же уповаю на благодушие, упоминая порочную догму Мосгора закрывать всех. Отповедь в ответ: мы работаем по закону, а не по указке! Реакция судьи не такая, как за день до этого, в более мягкой форме, но всё же с возмущением.
После удаления судьи в совещательную комнату, интересуюсь у гособвинителя: «как считаете, есть шансы, всё таки 2 года прошло, пристав, состав не коррупционный…» Получаю ответ: «ну, вы же всё понимаете, он – действующий сотрудник!»
Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Я не зря упомянул о предложениях в адрес председательствующих откинуть мысли о вышестоящем суде, быть справедливыми и беспристрастными, отталкиваться от обоснованности подозрений следствия и обоснованности же подозрений самого суда относительно реальности того, что мои подзащитные подадутся в бега.
В каждом из трёх примеров не было ни единого основания считать, что будучи отпущенными под залог, помещёнными под домашний арест, наспех обвинённые скроются. Тем не менее, явно или сдержанно возмущаясь за упоминания о реально существующей зависимости, судьи тихой сапой делали своё дело.
Настроение конечно от такого «правосудия» падает — королевство кривых зеркал, да и только! Ни УПК, ни постановление пленума, ни достоверные и объективные факты о чрезмерности ареста не пронимают судей. Может всё дело в мантии, может это воронёная ткань, словно чёрная дыра, полностью поглощает совесть и великодушие?
P.S. Три ходатайства следователя – три ареста. Это ли не кризис доверия и полный конец правосудия? Опять на душе тоска. Пойду-ка выпью вышеупомянутый бокал вина, но уже не для аппетита…
Уже много обличительных заметок и эссе было мною написано на тему «справедливости» в Московских судах, об этой притче во языцех. Извиняюсь перед читателем за то, что это уже смахивает на форменное занудство – всем всё известно, одни и те же проблемы описываются, одни и те же упрёки провозглашаются…
Но знаете? Не могу я совладать со своими эмоциями! Пятница, вечер, пробки преодолены, папка с документами заняла своё место где-то в прихожей — самое прекрасное время начинать отходить от рабочей недели за бокалом вина и хорошим ужином, а не могу! Вот отпишусь сейчас, и на некоторое время пройдёт чувство возмущения. А пока лишь кипучее желание повторно написать о том театре абсурда, который царит в домах правосудия, если их так можно назвать! На этот раз речь пойдёт о трёх судьбах, изменившихся в одночасье по мановению судейского молотка.
Спич не о том, что на самом деле кто-то виноват, а кто-то нет – на то первая инстанция. Повествование исключительно о подходе к букве закона у людей в мантии.
Среда. «Коллега».
Подзащитный – частнопрактикующий юрист, занимался арбитражными и гражданскими процессами. На его месте мог оказаться любой коллега, подряжающийся на все предложения судиться. «Подозреваемым» стал год назад, когда вскрылось, что выступая поверенным в суде, участвовал в махинации третьих лиц. Таковых 6 человек. Все под стражей с тех самых пор. Статус до среды – свидетель. Формально состав усматривается, проблемы с доказыванием умысла.
На мой вопрос, адресованный следователю, зачем арестовывать человека спустя год, когда изначально его роль была ясна, получил ответ: «по этому делу он один остался не закрытый!» Без комментариев…
Адвокатский актив: москвич, ранее не судимый, женат, супруга в декретном отпуске, двое детей, трудоустроен, следователя исправно посещал, будучи вызванным по телефону. Готовность предоставить залог в размере двух миллионов рублей.
Обвинительный актив: полное перечисление ст.97 УПК РФ, то есть – человек за решёткой крайне опасен, доверия к нему не было, нет и быть не может! Ну, конечно же, куда без неё — «классическая» справка оперативной службы: есть загранпаспорт…имеет высшее юридическое образование…поступила информация, что высказывал намерения скрыться и т.д., и т.п.
Председательствующая внимательно слушала адвокатов, задавала уточняющие вопросы, записывала, приобщила документы, характеризующие личность, допросила супругу задержанного. Работая не первый год, будучи наслышанным от коллег и имея личный опыт соглядатайства, упоминаю в защитительной речи о «тени Мосгорсуда», рисках для карьеры судьи в случае отказа в удовлетворении ходатайства следователя… Судья укоряющее смотрит, но молчит.
Совещательная комната. Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Четверг. «Мошенник».
Подзащитный – коммерсант. По версии следствия – мошенник, выудивший у жертвы весьма крупную сумму в соучастии. Из доказательств – показания второго подозреваемого. Дело в нарушение принципов подследственности не в МВД, а в СКР. Оперативное сопровождение, несмотря на отсутствие собственных сотрудников, осуществляет УСБ ФСБ. Мягко говоря, ситуация явно ангажированная…
Адвокатский актив: москвич, ранее не судимый, женат, супруга, трое детей, в ходе обыска ничего не изъято, добытой в рамках ОРМ фактуры в деле нет. Готовность отдать в залог квартиру в Москве.
Обвинительный актив: то же полное перечисление ст.97 УПК РФ, такая же справка оперативной службы: есть загранпаспорт…есть автотранспортные средства…имеет крупные финансовые возможности и т.д., и т.п. Гениальное «изобретение», скажу я вам: оперативник пишет всё, что ему заблагорассудится и это работает! Может пора уже вместо обвинительного заключения направлять в суд такие «верительные» грамоты?
Как и в предыдущем деле, судья записывает, слушает, читает. Однако уже усматривается своенравность характера. В пользу таковой говорит и причёска – птичье гнездо в старомодном советском стиле. Для молодой, чуть старше 30 лет женщины… Ну, да ладно, думаю, может субъективен? Предъявляю упомянутый следствием загранпаспорт. Правда, разрезанный пополам – использовать невозможно. Взгляд судьи устремляется на гособвинителя: смотри-ка, что они придумали! Выслушиваю тираду об ответственности за порчу документов. Излагаю защитительную речь. Как и в предыдущем процессе упоминаю о понимании вектора правосудия «по-Мосгорсудовски», выражаю надежду на отклонение от такового.
Это был взрыв! Как так?! Адвокат позволил себе выразить сомнения в беспристрастности и справедливости суда?! Как это низко, как недопустимо! Лишь молчание в ответ пресекло на корню дальнейшие возгласы задетой чести «вашей чести»…
Совещательная комната. Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Пятница. «Пристав».
Подзащитный – судебный пристав, не исполнитель – тот, который следит за порядком в точно таком же суде. Ровно два года назад был избит несколькими пьяными «гопниками». Оборонялся. У одного из нападавших лопнул свод черепа – тяжкий вред здоровью. Дело продлевалось 12 (!) раз. Дважды приостанавливалось. Статус подзащитного до среды – свидетель. Из мужской гордости «обратку» не писал. Как сочувственно рассказал следователь, заместитель прокурора, заслушав о ходе расследования, дал указания пристава «закрыть» и «расколоть». Машина запущена, жернова закрутились…
Адвокатский актив: москвич, действующий сотрудник УФССП, исключительные характеристики, многочисленные поощрения, ранее не судимый, поручителями выступает начальник и десяток коллег. Заседание откладывалось на 72 часа для предоставления харматериалов – хороший знак.
Обвинительный актив: всё та же ст.97 УПК РФ…может уничтожить…может воспрепятствовать…может скрыться. Неформально: не славянская внешность и национальная принадлежность к Северному Кавказу – признаки горячего темперамента.
Председательствующий весьма корректен, можно даже уловить нотки сочувствия. Заседание проходит как по маслу. И всё же уповаю на благодушие, упоминая порочную догму Мосгора закрывать всех. Отповедь в ответ: мы работаем по закону, а не по указке! Реакция судьи не такая, как за день до этого, в более мягкой форме, но всё же с возмущением.
После удаления судьи в совещательную комнату, интересуюсь у гособвинителя: «как считаете, есть шансы, всё таки 2 года прошло, пристав, состав не коррупционный…» Получаю ответ: «ну, вы же всё понимаете, он – действующий сотрудник!»
Оглашение: заключить под стражу. Занавес.
Эпилог.
Я не зря упомянул о предложениях в адрес председательствующих откинуть мысли о вышестоящем суде, быть справедливыми и беспристрастными, отталкиваться от обоснованности подозрений следствия и обоснованности же подозрений самого суда относительно реальности того, что мои подзащитные подадутся в бега.
В каждом из трёх примеров не было ни единого основания считать, что будучи отпущенными под залог, помещёнными под домашний арест, наспех обвинённые скроются. Тем не менее, явно или сдержанно возмущаясь за упоминания о реально существующей зависимости, судьи тихой сапой делали своё дело.
Настроение конечно от такого «правосудия» падает — королевство кривых зеркал, да и только! Ни УПК, ни постановление пленума, ни достоверные и объективные факты о чрезмерности ареста не пронимают судей. Может всё дело в мантии, может это воронёная ткань, словно чёрная дыра, полностью поглощает совесть и великодушие?
P.S. Три ходатайства следователя – три ареста. Это ли не кризис доверия и полный конец правосудия? Опять на душе тоска. Пойду-ка выпью вышеупомянутый бокал вина, но уже не для аппетита…
Нет комментариев