Глеб Севастьянов →  Третейская монополия Минюста России, или Арбитраж-то не настоящий!

В начале июля в Госдуму РФ будет внесен пакет законопроектов по третейской реформе, подготовленный Минюстом. Срок внесения определен поручением президента.

К глубокому сожалению, разработчики законопроектов по третейской реформе совершенно упускают из виду, что третейское разбирательство как институт гражданского общества не подлежит суровому императивному регулированию, свойственному государственному судопроизводству — правосудию.

Третейское разбирательство не является государственным судопроизводством, с присущими ему гарантиями на пересмотр ошибочных решений, а воплощает альтернативную идею реализации диспозитивных начал в разрешении частных споров. Эта идея основана на согласованном волеизъявлении сторон, когда вся ответственность за определение способа разрешения споров и достигаемый при этом результат переносится на плечи тех, кто сделал этот выбор.

Непонимание исходных посылок, свойственных частно-процессуальному праву, создало иллюзию возможности введения в законодательство немыслимых в альтернативном разрешении споров конструкций: разрешительности и огосударствления деятельности по разрешению споров, гражданско-правовой ответственности, формализации и «судоизации» третейского разбирательства и проч.

Третейский суд — институт гражданского общества, основанный на доверительных отношениях сторон, — хотят наделить такими процветающими в современности пороками человечества, как недоверие, отказ от данного слова, бюрократизм, формализм и волокита, не говоря уже об огосударствлении и превращении третейских судов в подобие судов государственных.

Вместо столь необходимой реализации идей повышения доверия к третейскому разбирательству и сокращения нагрузки на госсуды, изначально давших старт третейской реформе, вводятся конструкции, приводящие к обратному результату. Необходимость борьбы с возможными злоупотреблениями в третейском разбирательстве не должна приводить к революционным изменениям в стиле «отречемся от старого мира» с созданием дополнительных преград для развития третейского разбирательства в стране. Для борьбы с пороками достаточно было реализовать принцип открытости деятельности отечественных центров третейского разбирательства, создав информационный ресурс, в котором содержалась бы необходимая информация о них, а также уточнить нормативные требования к наименованию постоянно действующих третейских судов.

Между тем число степеней защиты, предлагаемых законопроектами по третейской реформе, можно сравнить с вводимым для банковских купюр. Предлагаются меры, направленные на сокращение численности отечественных центров третейского разбирательства, введение лицензирования их деятельности. Раздвоение статуса третейских судов с обязательной регистрацией в Минюсте отдельных из них в качестве юридического лица. Ограничение возможностей для третейских судов adhoc — превращение их, по сути, в третейские суды второго сорта. Поощрение злоупотреблений в третейском разбирательстве со стороны лиц, против которых будут выноситься решения. Поддержка последовательного ограничения компетенции третейских судов, присутствующая в современной практике государственных арбитражных судов с опорой на неправовые конструкции, например, так называемый принцип объективной беспристрастности третейского суда. Воплощение всех этих подходов в законопроектах вкупе с развернувшейся в настоящее время информационной кампанией по созданию негативного образа отечественных третейских судов приведет не только к снижению доверия, но и к деградации идеи третейского разбирательства в России.

Если концепция пакета законов не претерпит существенных изменений, то стоит ожидать, что число споров, рассматриваемых отечественными третейскими судами, в том числе и ведущими, сократится на порядок.

Законопроекты Минюста предполагают отягощение института третейского разбирательства не свойственными для этого способа альтернативного разрешения споров чертами. К ним относятся разрешительная система создания и меры дополнительного контроля со стороны не только государственных судов, но и органов исполнительной власти — Минюста. Эти новеллы идут вразрез с правовой природой третейского разбирательства, в том числе международного коммерческого арбитража, как диспозитивных институтов гражданского общества.

Возможным последствием искажения правовой природы третейского разбирательства может стать его несоответствие общепризнанным международным стандартам, выраженным в том числе в Нью-Йоркской конвенции, что может служить основанием для отказа в признании и приведении в исполнение в зарубежных юрисдикциях решений международного коммерческого арбитража, вынесенных на территории Российской Федерации! Создание таких правовых рисков на международном уровне не может соответствовать национальным интересам по определению.

Об авторе: Севастьянов Г. В., главный редактор журнала «Третейский суд», третейский судья третейских судов при ТПП РФ, Санкт-Петербургской ТПП, РСПП, «НАП» и IUS, кандидат юридических наук, преподаватель СПбГУ, руководитель рабочей группы Экспертного совета третейского сообщества, член Правления Российского центра содействия третейскому разбирательству.