Евгения Костомарова → О проблемах правового регулирования имущественных отношений супругов
Имущественные отношения супругов, образуя важнейшую часть имущественных отношений членов семьи, представляют собой сферу, в которой «юридический элемент необходим и целесообразен». Принятие Семейного кодекса Российской Федерации способствовало решению спорных вопросов, возникающих в ходе реализации супругами прав на принадлежащее им имущество, и требующих законодательной регламентации.
Имущественные семейные отношения – это та сфера брака, которая традиционно являлась предметом гражданско-правового регулирования и, следовательно, основанием включения «отношений семейственных» в гражданское законодательство. В настоящее время семейное право признается самостоятельной отраслью, но имущественные отношения в семье, за некоторыми, зачастую принципиальными, исключениями, подпадают под действие гражданско-правовых норм и институтов.
В данной статье нам хотелось бы акцентировать внимание на некоторых правовых неточностях, которые встречаются при разрешении споров имущественного характера между супругами и вызывают многочисленные противоречия.
Так, например, сюда можно отнести момент, вызывающий определенные сложности в правоприменительной практике, речь идет о том, что в соответствии с нормой ч. 1 п. 3 ст. 35 Семейного кодекса РФ на совершение сделки по распоряжению недвижимостью, требуется нотариально удостоверенное согласие другого супруга. На практике получение предварительного согласия другого супруга на совершение сделки зачастую оказывается затруднительным в силу каких-либо причин. При возникновении подобных затруднений по нашему мнению можно рекомендовать законодателю предусмотреть возможность восполнения отсутствующего согласия судебным решением, а именно дополнить абз. 1 п. 3 ч. 1 ст. 35 Семейного кодекса РФ следующими словами: «…, или же в случае его отсутствия по причине невозможности получения такого согласия, судебного решения о разрешении на совершение сделки».
Ныне действующее законодательство предоставляет фактически своего рода двойную защиту супругу, не участвующему в сделке, запрещая второму супругу отчуждать имущество без нотариально удостоверенного согласия первого, а в случае, отчуждение все-таки состоялось, требовать по суду признания сделки недействительной. Другой же супруг оказывается, по существу, беззащитным перед произволом или недобросовестностью своей «половины», отказывающей в даче согласия на совершение сделки, поскольку действующее семейное законодательство и законодательство о нотариате не предусматривает возможность совершения сделки с недвижимостью либо сделки, требующей нотариального удостоверения или регистрации в установленном законом порядке без согласия другого супруга на совершение такой сделки. Здесь имеет место существенное ущемление имущественных интересов супруга, намеривающегося совершить сделку с общим имуществом.
Таким образом, споры между супругами относительно распоряжения объектами, входящими в состав общей совместной собственности, могут и должны разрешаться судом. Следовательно, вступившее в законную силу решение суда могло бы восполнить пробел, возникающий в случае отказа одного из супругов дать согласие на совершение сделки другим супругом.
Также одной из проблем в области правового регулирования имущественных интересов супругов, является раздел предметов роскоши. Сложность эта заключается в том, что относить к предметам роскоши? До сих пор законодательство не содержит определенного перечня предметов роскоши. Более того, правильнее считать, что предметы роскоши относятся к вещам индивидуального пользования, а не являются совместной собственностью супругов. В силу этого определить, что для данной семьи является роскошью, порой довольно сложно. К тому же роскошь – понятие относительное, представление о нем меняются вместе с изменением уровня жизни. Таким образом, на практике в качестве критериев определения предметов роскоши используются следующие:
а) уровень доходов в конкретной семье (в одном случае норковая шуба может быть не более чем обычным видом верхней одежды, в другом – предметом роскоши;
б) значительная стоимость вещи;
в) эта вещь не должна относиться к предметам первой необходимости.
Безусловно верно, что перечисленные критерии расплывчаты и не имеют четкого определения. Следовательно, законодателю стоит определить набор таких критериев, например в постановлении Верховного Суда РФ.
Еще одной проблемой является вопрос о применении к требованиям супругов сроков исковой давности при рассмотрении дел о разделе супружеского имущества.
В соответствии с п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ после расторжения брака бывшие супруги вправе заявить требование о разделе имущества в пределах трехлетнего срока исковой давности. Течение срока исковой давности, согласно п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Однако специфика семейных отношений зачастую приводит к тому, что по той или иной причине один из бывших супругов не только не предъявляет иска, но в течение длительного времени не обращается к другому бывшему супругу о разделе имущества. В течение всего этого периода он не знает и не может знать о нарушении своего права. Следовательно, это можно отнести к недоработке законодателя. Так, например, один из бывших супругов может обратиться к другому с требованием о разделе имущества через 10 лет после расторжения брака. Получив отказ, он узнает, что его права нарушены, и в течение еще трех лет он будет вправе предъявить иск. Все эти тринадцать лет второй супруг будет жить под угрозой раздела. В результате создается правовая неопределенность, которая может продолжаться сколь угодно долго Пожалуй, это одна из наиболее серьезных проблем, возникающих при правовом регулировании имущественных отношений супругов вообще и раздела общего имущества, в частности.
По нашему мнению, чтобы избежать подобной неопределенности, срок исковой давности должен исчисляться с момента расторжения брака, для чего нужно внести изменения в п. 7 ст. 38 СК РФ, дополнив его словами следующего содержания: «…, исчисляемый с момента расторжения брака».
Такое уточнение норм семейного кодекса, вне всяких сомнений, внесет больше правовой определенности, что само по себе будет вполне соответствовать самой цели института исковой давности. Супруг, требующий раздела имущества, будет знать, что если он не предъявит иск в течение трех лет после расторжения брака, то фактически утратить возможность решить вопрос о разделе имущества в судебном порядке. С другой стороны, второй супруг, а также все лица, имущественные интересы которых могут быть затронуты разделом (наследники, кредиторы и т.д.) будут знать, что спустя три года раздел больше им не угрожает. С этой точки зрения также решение вопроса о начале течения срока исковой давности с момента расторжения брака представляется наиболее предпочтительным.
В заключении нам хотелось бы отметить, что в российской правовой науке до сих пор отсутствует комплексная характеристика механизма семейно-правового регулирования имущественных отношений супругов, которая позволила бы усовершенствовать как законодательное регулирование отношений по поводу супружеского имущества, так и правоприменительную практику. Изменение концепции правового регулирования имущественных отношений супругов предполагает необходимость выработки научно-обоснованных рекомендаций по применению многочисленных новелл семейного законодательства.
Таким образом, не все возникающие в области имущественных отношений супругов проблемы, урегулированы законом, несмотря на то, что Семейный кодекс РФ содержит достаточно подробную регламентацию указанных отношений. Назрела объективная необходимость совершенствования соответствующих норм, существующих в течение десяти лет в своем первозданном виде.
Имущественные семейные отношения – это та сфера брака, которая традиционно являлась предметом гражданско-правового регулирования и, следовательно, основанием включения «отношений семейственных» в гражданское законодательство. В настоящее время семейное право признается самостоятельной отраслью, но имущественные отношения в семье, за некоторыми, зачастую принципиальными, исключениями, подпадают под действие гражданско-правовых норм и институтов.
В данной статье нам хотелось бы акцентировать внимание на некоторых правовых неточностях, которые встречаются при разрешении споров имущественного характера между супругами и вызывают многочисленные противоречия.
Так, например, сюда можно отнести момент, вызывающий определенные сложности в правоприменительной практике, речь идет о том, что в соответствии с нормой ч. 1 п. 3 ст. 35 Семейного кодекса РФ на совершение сделки по распоряжению недвижимостью, требуется нотариально удостоверенное согласие другого супруга. На практике получение предварительного согласия другого супруга на совершение сделки зачастую оказывается затруднительным в силу каких-либо причин. При возникновении подобных затруднений по нашему мнению можно рекомендовать законодателю предусмотреть возможность восполнения отсутствующего согласия судебным решением, а именно дополнить абз. 1 п. 3 ч. 1 ст. 35 Семейного кодекса РФ следующими словами: «…, или же в случае его отсутствия по причине невозможности получения такого согласия, судебного решения о разрешении на совершение сделки».
Ныне действующее законодательство предоставляет фактически своего рода двойную защиту супругу, не участвующему в сделке, запрещая второму супругу отчуждать имущество без нотариально удостоверенного согласия первого, а в случае, отчуждение все-таки состоялось, требовать по суду признания сделки недействительной. Другой же супруг оказывается, по существу, беззащитным перед произволом или недобросовестностью своей «половины», отказывающей в даче согласия на совершение сделки, поскольку действующее семейное законодательство и законодательство о нотариате не предусматривает возможность совершения сделки с недвижимостью либо сделки, требующей нотариального удостоверения или регистрации в установленном законом порядке без согласия другого супруга на совершение такой сделки. Здесь имеет место существенное ущемление имущественных интересов супруга, намеривающегося совершить сделку с общим имуществом.
Таким образом, споры между супругами относительно распоряжения объектами, входящими в состав общей совместной собственности, могут и должны разрешаться судом. Следовательно, вступившее в законную силу решение суда могло бы восполнить пробел, возникающий в случае отказа одного из супругов дать согласие на совершение сделки другим супругом.
Также одной из проблем в области правового регулирования имущественных интересов супругов, является раздел предметов роскоши. Сложность эта заключается в том, что относить к предметам роскоши? До сих пор законодательство не содержит определенного перечня предметов роскоши. Более того, правильнее считать, что предметы роскоши относятся к вещам индивидуального пользования, а не являются совместной собственностью супругов. В силу этого определить, что для данной семьи является роскошью, порой довольно сложно. К тому же роскошь – понятие относительное, представление о нем меняются вместе с изменением уровня жизни. Таким образом, на практике в качестве критериев определения предметов роскоши используются следующие:
а) уровень доходов в конкретной семье (в одном случае норковая шуба может быть не более чем обычным видом верхней одежды, в другом – предметом роскоши;
б) значительная стоимость вещи;
в) эта вещь не должна относиться к предметам первой необходимости.
Безусловно верно, что перечисленные критерии расплывчаты и не имеют четкого определения. Следовательно, законодателю стоит определить набор таких критериев, например в постановлении Верховного Суда РФ.
Еще одной проблемой является вопрос о применении к требованиям супругов сроков исковой давности при рассмотрении дел о разделе супружеского имущества.
В соответствии с п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ после расторжения брака бывшие супруги вправе заявить требование о разделе имущества в пределах трехлетнего срока исковой давности. Течение срока исковой давности, согласно п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Однако специфика семейных отношений зачастую приводит к тому, что по той или иной причине один из бывших супругов не только не предъявляет иска, но в течение длительного времени не обращается к другому бывшему супругу о разделе имущества. В течение всего этого периода он не знает и не может знать о нарушении своего права. Следовательно, это можно отнести к недоработке законодателя. Так, например, один из бывших супругов может обратиться к другому с требованием о разделе имущества через 10 лет после расторжения брака. Получив отказ, он узнает, что его права нарушены, и в течение еще трех лет он будет вправе предъявить иск. Все эти тринадцать лет второй супруг будет жить под угрозой раздела. В результате создается правовая неопределенность, которая может продолжаться сколь угодно долго Пожалуй, это одна из наиболее серьезных проблем, возникающих при правовом регулировании имущественных отношений супругов вообще и раздела общего имущества, в частности.
По нашему мнению, чтобы избежать подобной неопределенности, срок исковой давности должен исчисляться с момента расторжения брака, для чего нужно внести изменения в п. 7 ст. 38 СК РФ, дополнив его словами следующего содержания: «…, исчисляемый с момента расторжения брака».
Такое уточнение норм семейного кодекса, вне всяких сомнений, внесет больше правовой определенности, что само по себе будет вполне соответствовать самой цели института исковой давности. Супруг, требующий раздела имущества, будет знать, что если он не предъявит иск в течение трех лет после расторжения брака, то фактически утратить возможность решить вопрос о разделе имущества в судебном порядке. С другой стороны, второй супруг, а также все лица, имущественные интересы которых могут быть затронуты разделом (наследники, кредиторы и т.д.) будут знать, что спустя три года раздел больше им не угрожает. С этой точки зрения также решение вопроса о начале течения срока исковой давности с момента расторжения брака представляется наиболее предпочтительным.
В заключении нам хотелось бы отметить, что в российской правовой науке до сих пор отсутствует комплексная характеристика механизма семейно-правового регулирования имущественных отношений супругов, которая позволила бы усовершенствовать как законодательное регулирование отношений по поводу супружеского имущества, так и правоприменительную практику. Изменение концепции правового регулирования имущественных отношений супругов предполагает необходимость выработки научно-обоснованных рекомендаций по применению многочисленных новелл семейного законодательства.
Таким образом, не все возникающие в области имущественных отношений супругов проблемы, урегулированы законом, несмотря на то, что Семейный кодекс РФ содержит достаточно подробную регламентацию указанных отношений. Назрела объективная необходимость совершенствования соответствующих норм, существующих в течение десяти лет в своем первозданном виде.
Нет комментариев