Антон Михайлов → Принципы верховенства права и преемственности права в английской правовой доктрине
В осуществлении правосудия английские судьи руководствуются принципом верховенства (господства) права (rule of law) и принципом преемственности права (континуитета – continuity).
Принцип верховенства права является одним из фундаментальных конституционных принципов английского права. Первое документальное закрепление данный принцип получил в трудах известного английского государствоведа А.В. Дайси, который выделял три составляющих принципа верховенства права: во-первых, недопущение злоупотребления администрацией ее властью; во-вторых, подчинение всех подданных страны ее законам и судам; в-третьих, защиту прав и свобод граждан судами.
Из данного понимания принципа, в частности, вытекает ставший традиционным для Англии факт, что именно суды являются главными защитниками частных лиц от произвола властей любого вида. Этот факт находит свое подтверждение и в многочисленных судебных прецедентах XVIII-XXвв., в которых английские суды провозглашали и эффективно защищали право граждан на неприкосновенность жилища, право на частную собственность, процессуальные права граждан – в т.ч. равное право сторон быть выслушанными в судебном и административном процессе.
Теоретики современного конституционного права Англии (Уэйд, Брадли) выделяют три аспекта принципа верховенства права.
Во-первых, «правовой порядок лучше, чем анархия» — принцип верховенства права выражает предпочтение существованию регулирования тех или иных общественных отношений с помощью правовых способов.
Во-вторых, правительство и иные исполнительные органы должны подчиняться действующему праву. Это означает, что все акты исполнительных органов должны быть приняты в соответствии с правом и в пределах тех полномочий, которые были им делегированы Парламентом. Все полномочия государственной администрации, и прежде всего те, которые касаются прав человека, должны быть получены исполнительными органами через принятие Парламентом соответствующего статута. В свою очередь граждане, чьи права и свободы каким-либо образом ущемлены или ограничены, имеют право обратиться в суд о признании акта государственной администрации выходящим за пределы делегированных Парламентом полномочий. В случае признания судом такого акта принятым за пределами полномочий (ultra vires – вне полномочий) и наличия ущерба, причиненного гражданину, орган, принявший незаконный акт, обязан компенсировать ущерб в полном объеме.
В-третьих, «верховенство права шире принципа законности» — акты английского законодательства должны находиться в строгом соответствии с общепризнанными принципами международного права (jus cogens), фундаментальными правами и свободами человека, которые закреплены во Всеобщей Декларации прав человека (1948) и в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950). Первая действует в отношении Великобритании в силу ее членства в Организации Объединенных Наций, вторая – в силу ее инкорпорации в национальное законодательство Великобритании Актом о правах человека (1998).
Много общего с пониманием принципа верховенства права английскими государствоведами имеет и судебная трактовка данного принципа, которая гласит, что все лица государства подчиняются только праву, и только право, а не Парламент и исполнительные органы государства, может быть «выше» английских судей.
Первоначально данная трактовка принципа верховенства права была сформулирована в трудах председателя суда Общих Тяжб Э. Кука в первой половине XVIIв., когда он утверждал, что «судьи – это не слуги короля, а слуги права». Судейское понимание принципа верховенства права вступает в очевидное противоречие с принципом верховенства (суверенитета) Парламента, который сложился в английской правовой системе после Славной революции 1688-1689гг. и который гласит, что английский Парламент вправе принять или отменить любой акт Парламента (статут), и на территории Англии не может быть иного органа, который бы мог принимать акты, частично или полностью противоречащие статутам Парламента.
Из принципа парламентского верховенства (суверенитета) выводится неограниченный характер законотворческой деятельности британского Парламента, а также отсутствие у английских судов права проверять статуты Парламента на их соответствие закону. Однако на современном этапе действие принципа верховенства Парламента значительно ослаблено (если не парализовано) практикой делегирования парламентских полномочий всевозможным органам исполнительной власти, значимым и постоянно растущим повышением роли кабинета министров, внутреннего кабинета и премьер-министра в XX столетии, существенными процессуальными ограничениями права законодательной инициативы парламентариев – в пользу правительственных биллей и др.
Когда говорится, что принцип верховенства права подразумевает подчинение судей только праву, а не государственным органам, данный принцип выступает в качестве гарантии независимости судебной власти. Следствием такого прочтения принципа верховенства права также выступает и то, что закон (статут) в Англии не является центральным и основополагающим источником правовых норм – как в национальных правовых системах государств континентальной Европы. Право в понимании английских юристов гораздо шире закона и, следовательно, «выше» государства – в течение долгих столетий, вплоть до середины XIX столетия правопонимание английских юристов сводилось к естественно-правовой концепции.
Согласно принципу верховенства права, перед правом Англии равны как государство, так и его отдельные граждане, – и потому теоретически публичные интересы государства в английских судах не имеют какого-либо приоритета перед частными интересами отдельных граждан. Принцип верховенства права долгое время являлся препятствием к созданию в Англии специализированных судов административной юстиции, поскольку считалось, что создание специальных процедур для субъектов, наделенных политической властью по сравнению с обычными британскими подданными, означало бы нарушение их равенства перед органом осуществления правосудия.
Такое прочтение данного принципа является одной из причин доктринального отрицания в английском праве деления права на частное и публичное. В частности, английские государствоведы считают, что даже сам факт выделения публично-правовых отраслей в английском праве по существу является свидетельством неравенства между публичными и частными субъектами права, «реализацией идеи о том, что государство и правительство могут праву не подчиняться».
Однако существование данного принципа верховенства права не явилось эффективной преградой против установления привилегий публичным субъектам права в реальной действительности. В доктрине общепризнано, что в осуществлении правосудия суд рассматривает интересы государства наравне с частными интересами отдельных граждан и зачастую выносит решения против органов государства. Например, в деле In re M [1993] суд Палаты лордов признал, что министры Короны могут быть признаны ответственными за неуважение к суду, а также то, что в их отношении судом могут быть использованы приказы-запреты как средства судебной защиты, в том числе приказы-запреты промежуточного характера.
Естественно, на практике нельзя добиться полного и абсолютного равенства частных лиц и публичных органов, но тем не менее принцип верховенства права много сделал для установления стабильного правопорядка не только в частноправовой, но и в публично-правовой сфере английского права. В соответствии с Актом об исках к Короне (1947) монарх, правительство, министерства и иные органы исполнительной власти могут понести гражданско-правовую (договорную и деликтную) ответственность за издание незаконных актов, которые причинили ущерб частным лицам; также они должны компенсировать вред, причиненный гражданам в результате реквизиции частной собственности. Против органов исполнительной власти и их должностных лиц английский суд может использовать прерогативные ордеры-приказы – в частности, приказ habeas corpus, приказ mandamus, ордер certiorari и судебное запрещение (prohibition).
Принцип преемственности права (континуитета) является непосредственным выражением ценностей преемственности, стабильности, традиционности, распространенных в английском обществе в целом и судейском сообществе в частности. Данный принцип закрепляет в английском праве отсутствие устаревания судебных прецедентов и статутов Парламента.
В качестве примера действия принципа преемственности в правовой системе Англии можно привести дело Joyce v DPP (1946), в котором был применен Акт о государственной измене (1351), некоторые положения которого действовали несмотря на шесть столетий, разделявших принятие статута и его применение в судебном деле. Определения встречного удовлетворения в контрактном праве Англии, данные в деле Misa (1802), душевной болезни в английском уголовном праве, данные в деле M’Naghten (1843), не устаревают и цитируются в современных судебных решениях наряду с более поздними прецедентами.
Судебные прецеденты не теряют своей юридической силы со временем, а наоборот становятся в глазах английских юристов более авторитетными и весомыми. Тем не менее анализ судебной практики показывает, что у английских судов всегда существует возможность отклониться и не следовать судебному прецеденту, вынесенному давно, не подтвержденному последующими судебными решениями и не соответствующему современным социально-экономическим и морально-нравственным принципам жизнедеятельности английского общества.
Гипотетически прецеденты могут быть отменены актом Парламента, но практически – лишь решением вышестоящего суда, в котором прямо говорится либо о пересмотре предыдущего прецедента (overruling), либо о признании предыдущего прецедента принятым по неосторожности, недосмотру (per incuriam), либо ограниченным исключительно его фактами (the case is limited to its own facts), что делает невозможным его распространительное толкование по аналогии и по сути «мертвым». Также последующее судебное решение более высокого английского суда может косвенно противоречить предыдущему прецеденту, что в подавляющем большинстве случаев будет являться достаточной причиной для всех английских судов, чтобы следовать более позднему прецеденту.
Статуты также не теряют со временем своей юридической силы. Они могут быть прямо отменены последующим статутом (Repeal Acts), модифицированы в результате принятия консолидированного или кодифицирующего статута.
Принцип континуитета, преемственности английского права неразрывно связан с принципом подобия и принципом stare decisis (стоять на решенном), с методом заключения по аналогии как основным методом разрешения дел в прецедентной правовой традиции и принципом обязательного судебного прецедента: без единообразия прецедентной практики преемственность английского права не смогла бы сложиться.
Заложенное же в содержании принципа преемственности стремление английских юристов рассматривать право как постоянное, неизменное во времени – есть неизбежное следствие доминировавшей в Англии на протяжении нескольких веков естественно-правовой концепции права, нацеленности английского права на идеалы разумности, постоянства, стабильности, традиционности. Сам принцип преемственности права является причиной существования в английском праве презумпции против фундаментального изменения общего права.
Принцип верховенства права является одним из фундаментальных конституционных принципов английского права. Первое документальное закрепление данный принцип получил в трудах известного английского государствоведа А.В. Дайси, который выделял три составляющих принципа верховенства права: во-первых, недопущение злоупотребления администрацией ее властью; во-вторых, подчинение всех подданных страны ее законам и судам; в-третьих, защиту прав и свобод граждан судами.
Из данного понимания принципа, в частности, вытекает ставший традиционным для Англии факт, что именно суды являются главными защитниками частных лиц от произвола властей любого вида. Этот факт находит свое подтверждение и в многочисленных судебных прецедентах XVIII-XXвв., в которых английские суды провозглашали и эффективно защищали право граждан на неприкосновенность жилища, право на частную собственность, процессуальные права граждан – в т.ч. равное право сторон быть выслушанными в судебном и административном процессе.
Теоретики современного конституционного права Англии (Уэйд, Брадли) выделяют три аспекта принципа верховенства права.
Во-первых, «правовой порядок лучше, чем анархия» — принцип верховенства права выражает предпочтение существованию регулирования тех или иных общественных отношений с помощью правовых способов.
Во-вторых, правительство и иные исполнительные органы должны подчиняться действующему праву. Это означает, что все акты исполнительных органов должны быть приняты в соответствии с правом и в пределах тех полномочий, которые были им делегированы Парламентом. Все полномочия государственной администрации, и прежде всего те, которые касаются прав человека, должны быть получены исполнительными органами через принятие Парламентом соответствующего статута. В свою очередь граждане, чьи права и свободы каким-либо образом ущемлены или ограничены, имеют право обратиться в суд о признании акта государственной администрации выходящим за пределы делегированных Парламентом полномочий. В случае признания судом такого акта принятым за пределами полномочий (ultra vires – вне полномочий) и наличия ущерба, причиненного гражданину, орган, принявший незаконный акт, обязан компенсировать ущерб в полном объеме.
В-третьих, «верховенство права шире принципа законности» — акты английского законодательства должны находиться в строгом соответствии с общепризнанными принципами международного права (jus cogens), фундаментальными правами и свободами человека, которые закреплены во Всеобщей Декларации прав человека (1948) и в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950). Первая действует в отношении Великобритании в силу ее членства в Организации Объединенных Наций, вторая – в силу ее инкорпорации в национальное законодательство Великобритании Актом о правах человека (1998).
Много общего с пониманием принципа верховенства права английскими государствоведами имеет и судебная трактовка данного принципа, которая гласит, что все лица государства подчиняются только праву, и только право, а не Парламент и исполнительные органы государства, может быть «выше» английских судей.
Первоначально данная трактовка принципа верховенства права была сформулирована в трудах председателя суда Общих Тяжб Э. Кука в первой половине XVIIв., когда он утверждал, что «судьи – это не слуги короля, а слуги права». Судейское понимание принципа верховенства права вступает в очевидное противоречие с принципом верховенства (суверенитета) Парламента, который сложился в английской правовой системе после Славной революции 1688-1689гг. и который гласит, что английский Парламент вправе принять или отменить любой акт Парламента (статут), и на территории Англии не может быть иного органа, который бы мог принимать акты, частично или полностью противоречащие статутам Парламента.
Из принципа парламентского верховенства (суверенитета) выводится неограниченный характер законотворческой деятельности британского Парламента, а также отсутствие у английских судов права проверять статуты Парламента на их соответствие закону. Однако на современном этапе действие принципа верховенства Парламента значительно ослаблено (если не парализовано) практикой делегирования парламентских полномочий всевозможным органам исполнительной власти, значимым и постоянно растущим повышением роли кабинета министров, внутреннего кабинета и премьер-министра в XX столетии, существенными процессуальными ограничениями права законодательной инициативы парламентариев – в пользу правительственных биллей и др.
Когда говорится, что принцип верховенства права подразумевает подчинение судей только праву, а не государственным органам, данный принцип выступает в качестве гарантии независимости судебной власти. Следствием такого прочтения принципа верховенства права также выступает и то, что закон (статут) в Англии не является центральным и основополагающим источником правовых норм – как в национальных правовых системах государств континентальной Европы. Право в понимании английских юристов гораздо шире закона и, следовательно, «выше» государства – в течение долгих столетий, вплоть до середины XIX столетия правопонимание английских юристов сводилось к естественно-правовой концепции.
Согласно принципу верховенства права, перед правом Англии равны как государство, так и его отдельные граждане, – и потому теоретически публичные интересы государства в английских судах не имеют какого-либо приоритета перед частными интересами отдельных граждан. Принцип верховенства права долгое время являлся препятствием к созданию в Англии специализированных судов административной юстиции, поскольку считалось, что создание специальных процедур для субъектов, наделенных политической властью по сравнению с обычными британскими подданными, означало бы нарушение их равенства перед органом осуществления правосудия.
Такое прочтение данного принципа является одной из причин доктринального отрицания в английском праве деления права на частное и публичное. В частности, английские государствоведы считают, что даже сам факт выделения публично-правовых отраслей в английском праве по существу является свидетельством неравенства между публичными и частными субъектами права, «реализацией идеи о том, что государство и правительство могут праву не подчиняться».
Однако существование данного принципа верховенства права не явилось эффективной преградой против установления привилегий публичным субъектам права в реальной действительности. В доктрине общепризнано, что в осуществлении правосудия суд рассматривает интересы государства наравне с частными интересами отдельных граждан и зачастую выносит решения против органов государства. Например, в деле In re M [1993] суд Палаты лордов признал, что министры Короны могут быть признаны ответственными за неуважение к суду, а также то, что в их отношении судом могут быть использованы приказы-запреты как средства судебной защиты, в том числе приказы-запреты промежуточного характера.
Естественно, на практике нельзя добиться полного и абсолютного равенства частных лиц и публичных органов, но тем не менее принцип верховенства права много сделал для установления стабильного правопорядка не только в частноправовой, но и в публично-правовой сфере английского права. В соответствии с Актом об исках к Короне (1947) монарх, правительство, министерства и иные органы исполнительной власти могут понести гражданско-правовую (договорную и деликтную) ответственность за издание незаконных актов, которые причинили ущерб частным лицам; также они должны компенсировать вред, причиненный гражданам в результате реквизиции частной собственности. Против органов исполнительной власти и их должностных лиц английский суд может использовать прерогативные ордеры-приказы – в частности, приказ habeas corpus, приказ mandamus, ордер certiorari и судебное запрещение (prohibition).
Принцип преемственности права (континуитета) является непосредственным выражением ценностей преемственности, стабильности, традиционности, распространенных в английском обществе в целом и судейском сообществе в частности. Данный принцип закрепляет в английском праве отсутствие устаревания судебных прецедентов и статутов Парламента.
В качестве примера действия принципа преемственности в правовой системе Англии можно привести дело Joyce v DPP (1946), в котором был применен Акт о государственной измене (1351), некоторые положения которого действовали несмотря на шесть столетий, разделявших принятие статута и его применение в судебном деле. Определения встречного удовлетворения в контрактном праве Англии, данные в деле Misa (1802), душевной болезни в английском уголовном праве, данные в деле M’Naghten (1843), не устаревают и цитируются в современных судебных решениях наряду с более поздними прецедентами.
Судебные прецеденты не теряют своей юридической силы со временем, а наоборот становятся в глазах английских юристов более авторитетными и весомыми. Тем не менее анализ судебной практики показывает, что у английских судов всегда существует возможность отклониться и не следовать судебному прецеденту, вынесенному давно, не подтвержденному последующими судебными решениями и не соответствующему современным социально-экономическим и морально-нравственным принципам жизнедеятельности английского общества.
Гипотетически прецеденты могут быть отменены актом Парламента, но практически – лишь решением вышестоящего суда, в котором прямо говорится либо о пересмотре предыдущего прецедента (overruling), либо о признании предыдущего прецедента принятым по неосторожности, недосмотру (per incuriam), либо ограниченным исключительно его фактами (the case is limited to its own facts), что делает невозможным его распространительное толкование по аналогии и по сути «мертвым». Также последующее судебное решение более высокого английского суда может косвенно противоречить предыдущему прецеденту, что в подавляющем большинстве случаев будет являться достаточной причиной для всех английских судов, чтобы следовать более позднему прецеденту.
Статуты также не теряют со временем своей юридической силы. Они могут быть прямо отменены последующим статутом (Repeal Acts), модифицированы в результате принятия консолидированного или кодифицирующего статута.
Принцип континуитета, преемственности английского права неразрывно связан с принципом подобия и принципом stare decisis (стоять на решенном), с методом заключения по аналогии как основным методом разрешения дел в прецедентной правовой традиции и принципом обязательного судебного прецедента: без единообразия прецедентной практики преемственность английского права не смогла бы сложиться.
Заложенное же в содержании принципа преемственности стремление английских юристов рассматривать право как постоянное, неизменное во времени – есть неизбежное следствие доминировавшей в Англии на протяжении нескольких веков естественно-правовой концепции права, нацеленности английского права на идеалы разумности, постоянства, стабильности, традиционности. Сам принцип преемственности права является причиной существования в английском праве презумпции против фундаментального изменения общего права.
Нет комментариев