Johannes Engelmann → ЭХО ПРОШЕДШЕЙ ВОЙНЫ ИЛИ ПОЛУЧЕНИЕ НЕМЕЦКОГО ГРАЖДАНСТВА ОТ ПРЕДКА
Минуло более семидесяти лет со дня окончания Второй мировой войны, а нити тянутся и переплетаются так, что на распутывание этих «клубков» порой нужны годы. Можно было бы уже все похоронить в прошлом, если бы эти исторические нити не вплетали в свои узлы судьбы ныне живущих людей. Один из таких клубков почти удалось распутать адвокатам нашей канцелярии. Распутать настолько, чтобы восстановить справедливость в отношении только одного человека. Одного. Это много или незначительно? Наши адвокаты уверены, что справедливость стоит нескольких лет кропотливой работы и восстановленная в отношении одного справедливость коснется многих. Во всяком случае память о некоторых людях, сгинувших в мясорубке той войны, теперь продлится. И это тоже важно.
Калининград — Кенигсберг
Елена М. родилась и выросла в Калининграде. Ходила в советскую школу. Носила на груди сначала кучерявую голову вождя мирового пролетариата. Повзрослев до того, чтобы поднимать правую руку, согнутую под сорок пять градусов, ко лбу, получила на грудь резко полысевшего Владимира Ильича. Спустя несколько лет Ленин переехал уже на пышный девичий бюст и принялся отсвечивать золотистой лысиной, намекая на соблазнительную наготу, которую провокационно скрывали короткое школьное платье и белый фартук. Октябренок, пионерка, комсомолка. По две копейки членских взносов в месяц. После школы Еленапоступила в институт. Размер членских взносов вырос. Демонстрации первого мая, и седьмого ноября, зачеты, экзамены, поездки на сельхоз работы. Любовь. Защита диплома. Работа по распределению в госучреждении. По радио «В рабочий полдень». По телевизору раз в неделю «Кинопанорама». Жизнь текла от Голубого огонька до Голубого огонька. От похорон одного генсека до похорон другого.
Потом, вдруг красные флаги покрылись грязью и перестали быть предметом особого почитания. Статуи Ленина окрасились птичьим пометом. Пропали ноябрьские демонстрации, деньги, позже и работа. Появились магазины, символизирующие коммунистическое изобилие, до которого не дожили поколения советских трудящихся. По телевизору стали показывать порно, герои которого стали живым символом лозунга «От каждого по способностям, каждому по потребностям». Но изобилие предназначалось далеко не для передовиц производства, ткачих и доярок. За каждым прилавком маячила фигура «альпийского нищего» из «Двенадцати стульев»: «Деньги, деньги давай!». И Еленарешилась начать свой бизнес. Польша была рядом. Мало по малу и дела пошли в гору. Купила квартиру, переехала с базара в теплый бутик. Коммунистический Калининград временами мерцал красками прусского буржуазного Кенигсберга, когда случались выходы в ресторан. Вместе с переживанием истории родного города вставал вопрос с фамилией Ольги. Не была эта фамилия, ни русской, ни советской. Из свидетельства о рождении отца Ольги выходило, что ее дед немец. Но о деде в семье не говорили и о его судьбе никто не знал подробностей, кроме тех, что приехал в тридцатые годы двадцатого века из Германии, женился в Советской России. Спустя несколько лет уехал в Германию без семьи. Елена решила восстановить память о деде и заодно воспользоваться правом на гражданство по праву наследования. И обратилась в начале 2014–го года в нашу адвокатскую канцелярию.
Товарищ память
Нашим адвокатам теперь предстояло собрать историю человека, опираясь лишь на один единственный факт – запись в свидетельстве о рождении отца Ольги и семейное предание о том, что дед Ольги был не российским немцем, а гражданином Германии. Не много информации для успешного прыжка к искомому результату. Прыжка и не получилось. Получилась долгая позиционная война с различными ведомствами в России и в Германии: запрос – отказ, запрос – отказ, запрос – крупица информации. В результате трех лет работы по этому делу в нашей канцелярии образовалась очень толстая папка исторических документов. Эти материалы могли бы стать основой романа или сценария к полнометражному фильму. Но в нашем случае это лишь длинный и долгий путь решения будущего одного человека — внучки господина М. из Германии.
В конце двадцатых – в начале тридцатых годов в Европе и США бушевал экономический кризис. В это же время в первой в мире стране победившего социализма строились заводы и фабрики, поезда перевозили уголь, щекастые комсомолки улыбались во всю ширину белых зубов с плакатов, призывающих ускоренными темпами в светлое будущее. Никто не видел рабского труда классовых врагов революции. Заключенные концлагерей на плакатах не изображались. На контрасте экономическая модель СССР казалась идеальной. Ширились ряды коммунистов на Западе. Эдуард М. – дед нашей клиентки – со своим отцом были инженерами, специалистами по сталеплавильному оборудованию. В 1933-м году они прибыли в СССР, на Урал.
Молодая советская страна нуждалась в металлургической промышленности. В городе Соликамск, в двухстах километрах на север от Перми в 1932-м году началось строительство Соликамсокого магниевого завода. Пермский край богат ископаемыми, промышленностью, морозами, лагерями и комарами. В Германии в это же время в более сносных климатических условиях пейзаж так же перекрывался плакатами, заводами и начиналось строительство лагерей для политически неблагонадежных. Не известно, что побудило немецких инженеров поехать в СССР, или нужда или страх перед нацистами, но примем как факт, что первый слиток магния Соликамский завод дал советской стране при самом активном участии М., отца и сына. Завод работал, советская республика крепчала, М. работали с немецкой добросовестностью. Тогда на советских заводах было много специалистов из США и Европы. Без технологий и специалистов было не выжить.
Молодой республике были нужны бесплатные рабочие руки. Эдуарду, который женился на русской девушке, хотелось воспитывать сына. В 1937- м году за инженерами пришли люди с холодной головой и с чистыми — как говорил Дзержинский, — руками. Обвинения в шпионаже. Бесконечные допросы выход на свободу и отъезд в Германию в 1938 году. Отъезд быстрый. Без семьи. С минимумом вещей.
Дым отечества
После того, как из запросов в разные ведомства и архивы в России удалось составить общую картину пребывания инженеров М. в СССР, адвокатам нашей канцелярии предстояло установить факты их жизни в Германии. Это оказалось труднее, чем представлялось вначале. В отличие от российских ведомств, где сроки ответов на запросы часто словно и не регламентированы законом, в Германии чиновники отвечают исправно в срок. Вот только содержание ответов поставило наше расследование практически в тупик: «Данных о таких людях нет». Только военный архив представил на наш запрос копию протокола допроса Эдуарда М. и его отца следователем Гестапо. Как известно, эта организация выкорчевывала врагов национал – социализма. Вернувшись из Советского Союза в Германию М. сразу же попали в руки Гестапо по подозрению в государственной измене.
Можно только гадать, кем были по своим политическим взглядам инженеры. Вполне возможно, что два немецких коммуниста или симпатизирующие идее поехали работать в Советский Союз, спасая себя от начавшегося в Германии преследования коммунистов. Как будет позже перемалывать русский коммунизм своих адептов тогда никто и помыслить не мог. Но это случилось. Не удивительно в ретроспективе, почему в руках НКВД оказались М.. Удивительно, почему их отпустили и дали уехать. Возможно, допросы сопровождались вербовкой. Возможно, Гестапо имело какую-то информацию относительно вернувшихся на родину инженеров. Или же их прошлое и работа в Союзе давали повод на интервью с пристрастием. Свет могли пролить архивы прокуратуры, полиции. Но отовсюду ответом было: «Нет информации».
Нами было обнаружено захоронение отца и сына М. на русском кладбище. Мраморная плита сообщала, что родственники похоронены один в 1944-м, другой в 1948-м годах. На кладбище нет ни одной записи, подтверждающей захоронение. Могила словно появилась чудесным образом. Так шаг за шагом адвокаты нашей канцелярии выходили все на новые и новые круги беспамятства. Люди будто были вычеркнуты отовсюду, а память о них подлежала списанию. Исторический разлом первой половины двадцатого века ломал человеческие судьбы. Современная бюрократия будто стирала и их следы. Дело грозило стать подобным тридцатилетней войне. Исход этой исторической схватки решил лишь один ответ из архива Посольства Германии в России. В посольской книге значилось, что М. получили в 1938-м году в посольстве в Москве германские паспорта. Запись «Паспорт получен», дата и подпись. Все, что осталось из исторических свидетельств о жизни этих людей, если не считать протоколов допросов в НКВД и Гестапо, да скромной плиты на русском кладбище в Берлине.
Эта маленькая запись, найденная в посольском архиве, стала ключевым доказательством как существования инженеров М., так и их немецкого гражданства. В ближайшее время Елена М. как внучка гражданина Германии получит германское гражданство. И наверняка факты, полученные в ходе нашего расследования, побудят ее продолжить восстанавливать память о ее родственниках. Для нашей же команды это дело стало расширением масштабов понимания нашей деятельности. Ведь за каждым случаем нашей практики стоит история, история человека, история страны, прошлое, будущее. И решая проблемы наших клиентов, мы оказываемся каждый раз там, где история меняет свой ход к лучшему.
Все права защищены. При копировании и републикации статьи ссылка на первоисточник обязательна.
АДВОКАТСКАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ИНТЕРЕСЫ КЛИЕНТОВ НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ ГЕРМАНИИ
Калининград — Кенигсберг
Елена М. родилась и выросла в Калининграде. Ходила в советскую школу. Носила на груди сначала кучерявую голову вождя мирового пролетариата. Повзрослев до того, чтобы поднимать правую руку, согнутую под сорок пять градусов, ко лбу, получила на грудь резко полысевшего Владимира Ильича. Спустя несколько лет Ленин переехал уже на пышный девичий бюст и принялся отсвечивать золотистой лысиной, намекая на соблазнительную наготу, которую провокационно скрывали короткое школьное платье и белый фартук. Октябренок, пионерка, комсомолка. По две копейки членских взносов в месяц. После школы Еленапоступила в институт. Размер членских взносов вырос. Демонстрации первого мая, и седьмого ноября, зачеты, экзамены, поездки на сельхоз работы. Любовь. Защита диплома. Работа по распределению в госучреждении. По радио «В рабочий полдень». По телевизору раз в неделю «Кинопанорама». Жизнь текла от Голубого огонька до Голубого огонька. От похорон одного генсека до похорон другого.
Потом, вдруг красные флаги покрылись грязью и перестали быть предметом особого почитания. Статуи Ленина окрасились птичьим пометом. Пропали ноябрьские демонстрации, деньги, позже и работа. Появились магазины, символизирующие коммунистическое изобилие, до которого не дожили поколения советских трудящихся. По телевизору стали показывать порно, герои которого стали живым символом лозунга «От каждого по способностям, каждому по потребностям». Но изобилие предназначалось далеко не для передовиц производства, ткачих и доярок. За каждым прилавком маячила фигура «альпийского нищего» из «Двенадцати стульев»: «Деньги, деньги давай!». И Еленарешилась начать свой бизнес. Польша была рядом. Мало по малу и дела пошли в гору. Купила квартиру, переехала с базара в теплый бутик. Коммунистический Калининград временами мерцал красками прусского буржуазного Кенигсберга, когда случались выходы в ресторан. Вместе с переживанием истории родного города вставал вопрос с фамилией Ольги. Не была эта фамилия, ни русской, ни советской. Из свидетельства о рождении отца Ольги выходило, что ее дед немец. Но о деде в семье не говорили и о его судьбе никто не знал подробностей, кроме тех, что приехал в тридцатые годы двадцатого века из Германии, женился в Советской России. Спустя несколько лет уехал в Германию без семьи. Елена решила восстановить память о деде и заодно воспользоваться правом на гражданство по праву наследования. И обратилась в начале 2014–го года в нашу адвокатскую канцелярию.
Товарищ память
Нашим адвокатам теперь предстояло собрать историю человека, опираясь лишь на один единственный факт – запись в свидетельстве о рождении отца Ольги и семейное предание о том, что дед Ольги был не российским немцем, а гражданином Германии. Не много информации для успешного прыжка к искомому результату. Прыжка и не получилось. Получилась долгая позиционная война с различными ведомствами в России и в Германии: запрос – отказ, запрос – отказ, запрос – крупица информации. В результате трех лет работы по этому делу в нашей канцелярии образовалась очень толстая папка исторических документов. Эти материалы могли бы стать основой романа или сценария к полнометражному фильму. Но в нашем случае это лишь длинный и долгий путь решения будущего одного человека — внучки господина М. из Германии.
В конце двадцатых – в начале тридцатых годов в Европе и США бушевал экономический кризис. В это же время в первой в мире стране победившего социализма строились заводы и фабрики, поезда перевозили уголь, щекастые комсомолки улыбались во всю ширину белых зубов с плакатов, призывающих ускоренными темпами в светлое будущее. Никто не видел рабского труда классовых врагов революции. Заключенные концлагерей на плакатах не изображались. На контрасте экономическая модель СССР казалась идеальной. Ширились ряды коммунистов на Западе. Эдуард М. – дед нашей клиентки – со своим отцом были инженерами, специалистами по сталеплавильному оборудованию. В 1933-м году они прибыли в СССР, на Урал.
Молодая советская страна нуждалась в металлургической промышленности. В городе Соликамск, в двухстах километрах на север от Перми в 1932-м году началось строительство Соликамсокого магниевого завода. Пермский край богат ископаемыми, промышленностью, морозами, лагерями и комарами. В Германии в это же время в более сносных климатических условиях пейзаж так же перекрывался плакатами, заводами и начиналось строительство лагерей для политически неблагонадежных. Не известно, что побудило немецких инженеров поехать в СССР, или нужда или страх перед нацистами, но примем как факт, что первый слиток магния Соликамский завод дал советской стране при самом активном участии М., отца и сына. Завод работал, советская республика крепчала, М. работали с немецкой добросовестностью. Тогда на советских заводах было много специалистов из США и Европы. Без технологий и специалистов было не выжить.
Молодой республике были нужны бесплатные рабочие руки. Эдуарду, который женился на русской девушке, хотелось воспитывать сына. В 1937- м году за инженерами пришли люди с холодной головой и с чистыми — как говорил Дзержинский, — руками. Обвинения в шпионаже. Бесконечные допросы выход на свободу и отъезд в Германию в 1938 году. Отъезд быстрый. Без семьи. С минимумом вещей.
Дым отечества
После того, как из запросов в разные ведомства и архивы в России удалось составить общую картину пребывания инженеров М. в СССР, адвокатам нашей канцелярии предстояло установить факты их жизни в Германии. Это оказалось труднее, чем представлялось вначале. В отличие от российских ведомств, где сроки ответов на запросы часто словно и не регламентированы законом, в Германии чиновники отвечают исправно в срок. Вот только содержание ответов поставило наше расследование практически в тупик: «Данных о таких людях нет». Только военный архив представил на наш запрос копию протокола допроса Эдуарда М. и его отца следователем Гестапо. Как известно, эта организация выкорчевывала врагов национал – социализма. Вернувшись из Советского Союза в Германию М. сразу же попали в руки Гестапо по подозрению в государственной измене.
Можно только гадать, кем были по своим политическим взглядам инженеры. Вполне возможно, что два немецких коммуниста или симпатизирующие идее поехали работать в Советский Союз, спасая себя от начавшегося в Германии преследования коммунистов. Как будет позже перемалывать русский коммунизм своих адептов тогда никто и помыслить не мог. Но это случилось. Не удивительно в ретроспективе, почему в руках НКВД оказались М.. Удивительно, почему их отпустили и дали уехать. Возможно, допросы сопровождались вербовкой. Возможно, Гестапо имело какую-то информацию относительно вернувшихся на родину инженеров. Или же их прошлое и работа в Союзе давали повод на интервью с пристрастием. Свет могли пролить архивы прокуратуры, полиции. Но отовсюду ответом было: «Нет информации».
Нами было обнаружено захоронение отца и сына М. на русском кладбище. Мраморная плита сообщала, что родственники похоронены один в 1944-м, другой в 1948-м годах. На кладбище нет ни одной записи, подтверждающей захоронение. Могила словно появилась чудесным образом. Так шаг за шагом адвокаты нашей канцелярии выходили все на новые и новые круги беспамятства. Люди будто были вычеркнуты отовсюду, а память о них подлежала списанию. Исторический разлом первой половины двадцатого века ломал человеческие судьбы. Современная бюрократия будто стирала и их следы. Дело грозило стать подобным тридцатилетней войне. Исход этой исторической схватки решил лишь один ответ из архива Посольства Германии в России. В посольской книге значилось, что М. получили в 1938-м году в посольстве в Москве германские паспорта. Запись «Паспорт получен», дата и подпись. Все, что осталось из исторических свидетельств о жизни этих людей, если не считать протоколов допросов в НКВД и Гестапо, да скромной плиты на русском кладбище в Берлине.
Эта маленькая запись, найденная в посольском архиве, стала ключевым доказательством как существования инженеров М., так и их немецкого гражданства. В ближайшее время Елена М. как внучка гражданина Германии получит германское гражданство. И наверняка факты, полученные в ходе нашего расследования, побудят ее продолжить восстанавливать память о ее родственниках. Для нашей же команды это дело стало расширением масштабов понимания нашей деятельности. Ведь за каждым случаем нашей практики стоит история, история человека, история страны, прошлое, будущее. И решая проблемы наших клиентов, мы оказываемся каждый раз там, где история меняет свой ход к лучшему.
Все права защищены. При копировании и републикации статьи ссылка на первоисточник обязательна.
АДВОКАТСКАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ИНТЕРЕСЫ КЛИЕНТОВ НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ ГЕРМАНИИ
Нет комментариев