Айбек Ахмедов → Пояснения к Оговоркам Института Лондонских Страховщиков: Когда огонь является опасностью морей?
Пункт 6.1.2. Оговорок Института Лондонских Страховщиков (The Institute Time Clauses Hulls) гласит: «Это страхование (то есть полис) покрывает потерю застрахованного имущества или повреждение, причиненное… огнем, взрывом…». Проблематичным в данном случае является не само понятие огня или взрыва, а применение их на практике для целей ответственности страховщика перед страхователем после наступления страхового случая.
Судебная практика стран англо-саксонской системы права просто изобилует делами, в котором поднималась проблема толкования огня для целей страхового полиса. В большинстве случаев это происходило из-за того, что суды не могли определить черту между огнем и зажиганием для целей страхования.
Обычно, мы можем определить разницу между простым зажиганием и огнем, но для целей страхования оба этих процесса могут стать причиной ущерба или потери застрахованного имущества. По этой причине, в деле The Buckeye State (1941) 39 F. Sup. 344, судьи отмечали, что понятие огня должно включать идею тепла или света и огонь должен стать следствием возгорания или воспламенения. При этом, в деле Tempus Shipping Co. Ltd. v. Dreyfus & Co. Ltd. (1930) 1 K.B. 699, судьи ограничивали понятие огня и утверждали что простое нагревание не достигшее уровня накала или зажигания не может быть квалифицировано как огонь для целей страхования.
С другой стороны, как бы парадоксально это не звучало, некоторые судьи предпочитают рассматривать вред или повреждение от дыма огня или повреждение, произошедшее вследствие огнетушения, как произошедшие вследствие огня для целей страхового полиса (The Diamond (1906) P. 1982; Re Hooley Hill Rubber & Chemical Co. Ltd. (1920) 1 K.B. 257).
Причина, по которой судьи связывают эти действия с огнем — это причинно-следственная связь между действием и следствием. Без огня нет дыма и нет огнетушения, поэтому и все последующие события являются следствиями огня или пожара.
Огонь приобрел значение как опасности моря в исследовании судьи Келли С.В., который утверждал что понятие огня как опасности охватывает «любую потерю, произошедшую вследствие явно необходимой и добросовестной попытки потушить огонь, будь это путем поливанием воды на товары или выбросом домашней мебели из окна или даже разрушения соседнего дома взрывом для целей проверки хода пламени, словом, каждая потеря которая очевидно и непосредственно становится результатом, прямо или косвенно, огня, покрывается полисом» (Stanley v. Western Insurance Co. (1868) L.R. 3 Ex. 71, 74).
В данном исследовании необходимо отметить несколько важных моментов. Первое, это то, что судья акцентирует внимание на повреждение или потерю произошедшую не вследствие огня или пожара, а вследствие попыток потушить или контролировать огонь или пожар. Второе, это причинно-следственная связь между огнем и потерей; огонь не обязательно должен быть непосредственной, то есть прямой причиной потери, он может быть и косвенной причиной. Это в корне нарушает краеугольный принцип страхового права: causa proxima non remota spectatur.
Манифестацией несоблюдения данного принципа стало дело Symington v. Union Insurance Society of Canton (1928) 34 Com. Cas. 23. Согласно материалам этого дела, в попытке предотвратить потерю товара вследствие пожара, перевозчик выбросил часть за борт, а другую залил водой. В рассмотрении вопроса, что стало причиной потери, судьи разделились; судья Гриир постановил что причиной потерей всего товара был огонь, однако судьи Скраттон и Санкей возразили, утверждая что часть товара, облитая водой была следствием действия огня, тогда как другая которая была выброшена за борт, не была следствием огня.
В принципе, даже часть товара, которая была выброшена за борт, должна рассматриваться как прямое следствие действия огня, даже если товары не сгорели, а потонули. Здесь необходимо понять, что причинно-следственная связь может быть разделена две составные и одна является прямой, тогда как другая косвенной. Но дело в том, что для целей страхования, они оба должны рассматриваться как прямые.
В следующей публикации мы рассмотрим понятия «дружелюбного» и «враждебного» огня, и их значение для морского страхования.
Судебная практика стран англо-саксонской системы права просто изобилует делами, в котором поднималась проблема толкования огня для целей страхового полиса. В большинстве случаев это происходило из-за того, что суды не могли определить черту между огнем и зажиганием для целей страхования.
Обычно, мы можем определить разницу между простым зажиганием и огнем, но для целей страхования оба этих процесса могут стать причиной ущерба или потери застрахованного имущества. По этой причине, в деле The Buckeye State (1941) 39 F. Sup. 344, судьи отмечали, что понятие огня должно включать идею тепла или света и огонь должен стать следствием возгорания или воспламенения. При этом, в деле Tempus Shipping Co. Ltd. v. Dreyfus & Co. Ltd. (1930) 1 K.B. 699, судьи ограничивали понятие огня и утверждали что простое нагревание не достигшее уровня накала или зажигания не может быть квалифицировано как огонь для целей страхования.
С другой стороны, как бы парадоксально это не звучало, некоторые судьи предпочитают рассматривать вред или повреждение от дыма огня или повреждение, произошедшее вследствие огнетушения, как произошедшие вследствие огня для целей страхового полиса (The Diamond (1906) P. 1982; Re Hooley Hill Rubber & Chemical Co. Ltd. (1920) 1 K.B. 257).
Причина, по которой судьи связывают эти действия с огнем — это причинно-следственная связь между действием и следствием. Без огня нет дыма и нет огнетушения, поэтому и все последующие события являются следствиями огня или пожара.
Огонь приобрел значение как опасности моря в исследовании судьи Келли С.В., который утверждал что понятие огня как опасности охватывает «любую потерю, произошедшую вследствие явно необходимой и добросовестной попытки потушить огонь, будь это путем поливанием воды на товары или выбросом домашней мебели из окна или даже разрушения соседнего дома взрывом для целей проверки хода пламени, словом, каждая потеря которая очевидно и непосредственно становится результатом, прямо или косвенно, огня, покрывается полисом» (Stanley v. Western Insurance Co. (1868) L.R. 3 Ex. 71, 74).
В данном исследовании необходимо отметить несколько важных моментов. Первое, это то, что судья акцентирует внимание на повреждение или потерю произошедшую не вследствие огня или пожара, а вследствие попыток потушить или контролировать огонь или пожар. Второе, это причинно-следственная связь между огнем и потерей; огонь не обязательно должен быть непосредственной, то есть прямой причиной потери, он может быть и косвенной причиной. Это в корне нарушает краеугольный принцип страхового права: causa proxima non remota spectatur.
Манифестацией несоблюдения данного принципа стало дело Symington v. Union Insurance Society of Canton (1928) 34 Com. Cas. 23. Согласно материалам этого дела, в попытке предотвратить потерю товара вследствие пожара, перевозчик выбросил часть за борт, а другую залил водой. В рассмотрении вопроса, что стало причиной потери, судьи разделились; судья Гриир постановил что причиной потерей всего товара был огонь, однако судьи Скраттон и Санкей возразили, утверждая что часть товара, облитая водой была следствием действия огня, тогда как другая которая была выброшена за борт, не была следствием огня.
В принципе, даже часть товара, которая была выброшена за борт, должна рассматриваться как прямое следствие действия огня, даже если товары не сгорели, а потонули. Здесь необходимо понять, что причинно-следственная связь может быть разделена две составные и одна является прямой, тогда как другая косвенной. Но дело в том, что для целей страхования, они оба должны рассматриваться как прямые.
В следующей публикации мы рассмотрим понятия «дружелюбного» и «враждебного» огня, и их значение для морского страхования.
Нет комментариев