Антон Михайлов → Фундаментальные ценности англо-американского (общего) права (начало)
Прикладной характер всего английского права, нацеленность не на создание и законодательное закрепление абстрактных декларативных принципов (что так часто имело место в континентальной Европе), а на эффективное разрешение конкретных споров – есть результат существовавшего в течение нескольких веков центрального положения внутри правовой системы именно практиков-судей, а не теоретиков-законодателей.
В силу характера своей деятельности законодатель мыслит абстрактно, а судья – всегда конкретно. «Характерным для романо-германского юриста является склонность к понятийной абстракции, понятийной конструкции, к возможно более полной систематизации всех правовых областей и дедуктивно-логическому рассмотрению логических связей. Английский юрист не утруждает себя обобщениями и абстракциями. Он лучше импровизирует и успешно опирается на свой собственный опыт» – отмечает российский компаративист А.Х. Саидов.
Той же точки зрения придерживаются и немецкие исследователи сравнительного права К. Цвайгерт и Х. Кетц, которые в своем классическом труде «Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права» пишут: «Юристы общего права избегают обобщений и по возможности определений; их метод – активная казуистика. Они переходят от одного конкретного случая к другому и стремятся создать не что-то вроде логической системы, а исправно действующий механизм регулирования для каждого из них, не опасаясь логических несоответствий, которые рано или поздно могут привести к трудностям». Именно в силу конкретного («индуктивно-описательного») характера мышления, обусловленного природой судейской деятельности, английское право всегда черпало свои истоки не в логике и схоластике, а в опыте и казуистике; наиболее обобщенно его можно соотнести с правом континентальной Европы как эмпиризм с рационализмом.
Примечательны в этом отношении слова известного американского судьи О. Холмса, который утверждал: «Жизнь права управляется не логикой, а опытом. Ощущение насущных потребностей времени, преобладающих моральных и политических теорий, интуитивное понимание общественной практики, сознательное или неосознанное, даже предрассудки, которые разделяют судьи со своими сослуживцами, имеют гораздо большее значение, чем силлогизмы в определении правил, при помощи которых должны управляться люди».
Центральное положение судей в правовой системе во многом явилось источником формирования ведущих ценностей профессионального и обыденного правосознания в Англии.
В первую очередь необходимо выделить такие ценности судейского правосознания как стабильность, традиционность и преемственность. Преемственность и традиционность как ценности правовой системы Англии сформировались во многом благодаря естественно-правовому правопониманию, которое являлось главенствующим в Англии XII-XVIIIвв.
Показательной в этом смысле является деклараторная теория общего права известнейшего английского юриста Уильяма Блэкстона, которую он сформулировал в классическом четырехтомном труде «Комментарии к законам Англии» (1765-1769). По деклараторной теории общее право Англии существует объективно и неизменно во времени, а английские судьи, «хранители и живые оракулы общего права», не создают его, а лишь открывают и декларируют в суде. Иными словами, в трактовке Блэкстона английское общее право является вечным, объективным и по сути «над-человеческим» феноменом.
Применяя данную теорию на практике многие поколения английских судей разрешали судебные дела таким образом, словно в общем праве в принципе не может существовать пробелов, а если разрешению спора не может помочь ни прецедентное право, ни законодательство (почти не развитое в тот период), то нормы общего права нужно постараться «открыть» с помощью опыта и разума английских судей.
Именно здесь кроется одна из центральных причин преемственности в развитии английского права. Как отмечают исследователи: «Преемственность, как основная идея правового развития, выражается в том, что в Англии ни перед законодателем, ни в правоприменительной практике никогда не стоит проблема подлежащего заполнению «пустого правового пространства» путем издания правовых актов. Наоборот, там всегда исходят из изначального существования общего права как постоянно действующей всеобъемлющей юридической данности (all-embracing law). И она, эта всеобъемлющая юридическая данность, это всеобъемлющее право не может быть, как таковая, устранена. Она продолжается вечно».
Преемственности, эволюционному развитию английской правовой системы способствовал также основной метод судебного разрешения дел – метод аналогии, или принцип подобия – «сходные дела должны решаться сходным образом» (like cases are treated alike). В данном методе судебной деятельности заложен принцип уважения к опыту, накопленному судебной практикой прошлого, а потому английские судьи были вынуждены искать правильное решение настоящего судебного дела в судебных ежегодниках прошлого и всегда предпочитали традицию всевозможным новациям.
Именно в силу многовекового восприятия общего права Англии как вечного и неизменного, английские судьи воспринимали законодательство как внешний по отношению к праву источник искусственного характера, «рукотворного» происхождения, который может лишь дополнять, но не изменять кардинально «судейский» фундамент английского права – традицию общего права. Английские исследователи отмечают, что еще в XVIII веке английские юристы единодушно полагали, что «право не относится к тому, что может быть сотворено людьми. Право просто есть и, следовательно, статуты, принимаемые Парламентом, – это не что иное, как поправки к уже существующему порядку вещей».
В основу английской правовой системы также положены такие ценности как эмпиризм, эффективность и практичность. Именно данные правовые ценности являются причинами казуистичности прецедентных норм, гораздо большей близости английского, нежели континентального права к «живому праву». «Живое» право, в отличие от «книжного», т.е. позитивного права, по мнению американских реалистов, ощутимо отзывается на субъективных правах и обязанностях граждан через вынесение различными судами решений. Дж. Фрэнк, например, вообще полагал, что не нормы, а судебные решения образуют право. Решая дела, судьи творят право. Это «живое» право или право судейской практики является гибким, открытым и постоянно эволюционирующим, развивающимся – в силу того, что судебные решения выносятся ежедневно и определяют, ограничивая или расширяя, субъективные права граждан.
Именно поэтому общее право Англии, согласно Р. Паунду, нельзя представить в виде закрытой системы с четко определенными связями и структурой, неким «закрытым перечнем» норм, а скорее особыми приемами судебного разрешения дел и методами юридического мышления. Аналогичную мысль высказывает и авторитетный французский компаративист Р. Давид: «Английское право – «система открытая»: оно выступает как метод, который позволяет разрешить любой вопрос, но не содержит норм, подлежащих применению в любых обстоятельствах».
«Живое» право неразрывно связано с фактами судебных дел, с общественными отношениями, и потому более объективно и справедливо отражает их и судит их участников, нежели застывшее «книжное» право. Эффективность и практичность английского права сложилась также благодаря английским судьям.
Для разрешения конкретного судебного дела для сторон важен в первую очередь ощутимый результат, исходя из которого (наряду с другими факторами) отдельный индивид и общество в целом оценивают и эффективность системы правосудия, и всей национальной правовой системы. Поэтому совсем не случайно один из основных принципов английского прецедентного права гласит: «право там, где средства его защиты» (ubi jus ibi remedium). Та или иная «отрасль» английского права представляет в содержательном плане совокупность практических проблем, которые решаются английскими судами и создают нормативные решения – судебные прецеденты.
Практичность как одна из ведущих правовых ценностей в Англии проявляется также и в том, что юридическое образование в современной Англии, и на протяжении ее истории, было нацелено на практику, на реализацию учениками юридических школ-гильдий, а в XXв. – студентами школ права, своих знаний. Если в системе юридического образования в континентальной правовой семье судебная практика или «закон в действии» является чем-то дополнительным по отношению к базовым теоретическим знаниям юридических принципов и законодательства в его «чистом», «статичном» виде, то в англо-американской правовой семье знание судебной практики первостепенно – без него не сдать ни один экзамен по юридическим дисциплинам, а закон только тогда и считается частью действующего англо-американского права, когда он начинает реализовываться, – толковаться и применяться в судебной практике.
В силу характера своей деятельности законодатель мыслит абстрактно, а судья – всегда конкретно. «Характерным для романо-германского юриста является склонность к понятийной абстракции, понятийной конструкции, к возможно более полной систематизации всех правовых областей и дедуктивно-логическому рассмотрению логических связей. Английский юрист не утруждает себя обобщениями и абстракциями. Он лучше импровизирует и успешно опирается на свой собственный опыт» – отмечает российский компаративист А.Х. Саидов.
Той же точки зрения придерживаются и немецкие исследователи сравнительного права К. Цвайгерт и Х. Кетц, которые в своем классическом труде «Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права» пишут: «Юристы общего права избегают обобщений и по возможности определений; их метод – активная казуистика. Они переходят от одного конкретного случая к другому и стремятся создать не что-то вроде логической системы, а исправно действующий механизм регулирования для каждого из них, не опасаясь логических несоответствий, которые рано или поздно могут привести к трудностям». Именно в силу конкретного («индуктивно-описательного») характера мышления, обусловленного природой судейской деятельности, английское право всегда черпало свои истоки не в логике и схоластике, а в опыте и казуистике; наиболее обобщенно его можно соотнести с правом континентальной Европы как эмпиризм с рационализмом.
Примечательны в этом отношении слова известного американского судьи О. Холмса, который утверждал: «Жизнь права управляется не логикой, а опытом. Ощущение насущных потребностей времени, преобладающих моральных и политических теорий, интуитивное понимание общественной практики, сознательное или неосознанное, даже предрассудки, которые разделяют судьи со своими сослуживцами, имеют гораздо большее значение, чем силлогизмы в определении правил, при помощи которых должны управляться люди».
Центральное положение судей в правовой системе во многом явилось источником формирования ведущих ценностей профессионального и обыденного правосознания в Англии.
В первую очередь необходимо выделить такие ценности судейского правосознания как стабильность, традиционность и преемственность. Преемственность и традиционность как ценности правовой системы Англии сформировались во многом благодаря естественно-правовому правопониманию, которое являлось главенствующим в Англии XII-XVIIIвв.
Показательной в этом смысле является деклараторная теория общего права известнейшего английского юриста Уильяма Блэкстона, которую он сформулировал в классическом четырехтомном труде «Комментарии к законам Англии» (1765-1769). По деклараторной теории общее право Англии существует объективно и неизменно во времени, а английские судьи, «хранители и живые оракулы общего права», не создают его, а лишь открывают и декларируют в суде. Иными словами, в трактовке Блэкстона английское общее право является вечным, объективным и по сути «над-человеческим» феноменом.
Применяя данную теорию на практике многие поколения английских судей разрешали судебные дела таким образом, словно в общем праве в принципе не может существовать пробелов, а если разрешению спора не может помочь ни прецедентное право, ни законодательство (почти не развитое в тот период), то нормы общего права нужно постараться «открыть» с помощью опыта и разума английских судей.
Именно здесь кроется одна из центральных причин преемственности в развитии английского права. Как отмечают исследователи: «Преемственность, как основная идея правового развития, выражается в том, что в Англии ни перед законодателем, ни в правоприменительной практике никогда не стоит проблема подлежащего заполнению «пустого правового пространства» путем издания правовых актов. Наоборот, там всегда исходят из изначального существования общего права как постоянно действующей всеобъемлющей юридической данности (all-embracing law). И она, эта всеобъемлющая юридическая данность, это всеобъемлющее право не может быть, как таковая, устранена. Она продолжается вечно».
Преемственности, эволюционному развитию английской правовой системы способствовал также основной метод судебного разрешения дел – метод аналогии, или принцип подобия – «сходные дела должны решаться сходным образом» (like cases are treated alike). В данном методе судебной деятельности заложен принцип уважения к опыту, накопленному судебной практикой прошлого, а потому английские судьи были вынуждены искать правильное решение настоящего судебного дела в судебных ежегодниках прошлого и всегда предпочитали традицию всевозможным новациям.
Именно в силу многовекового восприятия общего права Англии как вечного и неизменного, английские судьи воспринимали законодательство как внешний по отношению к праву источник искусственного характера, «рукотворного» происхождения, который может лишь дополнять, но не изменять кардинально «судейский» фундамент английского права – традицию общего права. Английские исследователи отмечают, что еще в XVIII веке английские юристы единодушно полагали, что «право не относится к тому, что может быть сотворено людьми. Право просто есть и, следовательно, статуты, принимаемые Парламентом, – это не что иное, как поправки к уже существующему порядку вещей».
В основу английской правовой системы также положены такие ценности как эмпиризм, эффективность и практичность. Именно данные правовые ценности являются причинами казуистичности прецедентных норм, гораздо большей близости английского, нежели континентального права к «живому праву». «Живое» право, в отличие от «книжного», т.е. позитивного права, по мнению американских реалистов, ощутимо отзывается на субъективных правах и обязанностях граждан через вынесение различными судами решений. Дж. Фрэнк, например, вообще полагал, что не нормы, а судебные решения образуют право. Решая дела, судьи творят право. Это «живое» право или право судейской практики является гибким, открытым и постоянно эволюционирующим, развивающимся – в силу того, что судебные решения выносятся ежедневно и определяют, ограничивая или расширяя, субъективные права граждан.
Именно поэтому общее право Англии, согласно Р. Паунду, нельзя представить в виде закрытой системы с четко определенными связями и структурой, неким «закрытым перечнем» норм, а скорее особыми приемами судебного разрешения дел и методами юридического мышления. Аналогичную мысль высказывает и авторитетный французский компаративист Р. Давид: «Английское право – «система открытая»: оно выступает как метод, который позволяет разрешить любой вопрос, но не содержит норм, подлежащих применению в любых обстоятельствах».
«Живое» право неразрывно связано с фактами судебных дел, с общественными отношениями, и потому более объективно и справедливо отражает их и судит их участников, нежели застывшее «книжное» право. Эффективность и практичность английского права сложилась также благодаря английским судьям.
Для разрешения конкретного судебного дела для сторон важен в первую очередь ощутимый результат, исходя из которого (наряду с другими факторами) отдельный индивид и общество в целом оценивают и эффективность системы правосудия, и всей национальной правовой системы. Поэтому совсем не случайно один из основных принципов английского прецедентного права гласит: «право там, где средства его защиты» (ubi jus ibi remedium). Та или иная «отрасль» английского права представляет в содержательном плане совокупность практических проблем, которые решаются английскими судами и создают нормативные решения – судебные прецеденты.
Практичность как одна из ведущих правовых ценностей в Англии проявляется также и в том, что юридическое образование в современной Англии, и на протяжении ее истории, было нацелено на практику, на реализацию учениками юридических школ-гильдий, а в XXв. – студентами школ права, своих знаний. Если в системе юридического образования в континентальной правовой семье судебная практика или «закон в действии» является чем-то дополнительным по отношению к базовым теоретическим знаниям юридических принципов и законодательства в его «чистом», «статичном» виде, то в англо-американской правовой семье знание судебной практики первостепенно – без него не сдать ни один экзамен по юридическим дисциплинам, а закон только тогда и считается частью действующего англо-американского права, когда он начинает реализовываться, – толковаться и применяться в судебной практике.
Нет комментариев