Владимир Шлыков → О ТОМ, КАК И ПОЧЕМУ КОРРУМПИРОВАЛАСЬ НАША ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА
В.В. Путин: «Милиция и прокуратура должны служить закону, а не пытаться «приватизировать» данные им полномочия с пользой для себя. Их прямая и единственная задача — защита людей, а не ложных представлений о чести мундира и своих ведомственных интересов.» Какие прекрасные и правильные слова. Хочется подписаться под каждым словом. А что на практике?
Правоохранительные органы успешно и с пользой для себя приватизировали данные им полномочия. Российская правоохранительная система превратилась в хорошо отлаженный коррупционный механизм выбивания денег у населения. Потому что власть, требуя усердного исполнения своей воли в отношении политических противников и действуя все по тому же принципу: «хочу казню – хочу милую», посадила «силовиков» на голодный паек.
И с этим, в общем и целом исполнительные и работоспособные сотрудники, с самого начала согласиться не могли. И поэтому недостаток материального обеспечения стали компенсировать проверенным еще со времен Киевской Руси принципом «кормления». Сколько выбьешь у беззащитного населения – все твое. Тем более что, официально принцип ИСТИНЫ из юриспруденции убрали, негласно заменив ее на более приземленные. Получив возможность избирательного правоприменения, стали искать личную выгоду, подчиняясь когда нужно политической конъюнктуре. Гуляющая в «недрах системы» шутка, что в нашей деятельности нет политики – только бизнес, не верна. Она отражает лишь чаяния рядовых исполнителей, которым действительно политика не нужна. Хлопотное и неблагодарное это дело. Им нужно семьи кормить.
Коррупция в правоохранительных органах, как и должно быть в хорошо организованных военизированных структурах, быстро стала организованной и системной, т.е. пронизывающей всю вертикаль управления. Поскольку сферой деятельности возникшей армии «мародеров» является правоприменение, то и само законодательство было адаптировано под нужды механизма и доведено до состояния, хоть и криминального по сути, но практически безрискового по практике, зарабатывания денег.
На чем базируется безрисковость? На очень простых вещах, трех точках опоры, трех «Б»: безответственность, беззаконие, безнаказанность. Безответственности как служебной, так и уголовной при совершении деяний. Что в свою очередь обеспечивается современными законами. Любой преступник при совершении преступления стремится минимизировать риски. Естественно, что и криминализированное сообщество правоохранителей стремится к этому, тем более что все они профессиональные юристы и являются серьезными лоббистами при принятии законов. Поэтому под универсальным лозунгом расширения прав человека, уголовно-процессуальный кодекс был пошагово откорректирован так, что права и свобода действий досталась следователям и их руководителям, а уже затем всем остальным участникам уголовного процесса.
Полученные права и свободы при отсутствии обязанностей и ответственности обеспечивают безнаказанность при совершении практически всех должностных преступлений сотрудниками правоохранительной системы, уровень криминализации внутри которой стала тотальной. В следственных подразделениях пышным цветом расцветают такие должностные преступления как халатность, превышение и злоупотребление должностными полномочиями, фальсификация, служебный подлог, создание препятствий для расследования уголовного дела, незаконное освобождение от уголовной ответственности и другие. Это то, что Бастрыкин А.И. называет «процессуальными нарушениями», поскольку привлечь к уголовной ответственности за такие «шалости» практически невозможно. Ну а на взятках, поскольку там люди грамотные, действуют через посредников, попадаются единицы. О серьезности этого явления говорит, в частности, то, что в послании Федеральному Собранию в декабре 2012 года Путин вынужден был сказать, что будет усилена ответственности следователей за фальсификацию уголовных дел. Ну, сказал, как всегда. И что? Когда? Никогда?
Видимо никогда, поскольку этому тезису противостоит другая весомая позиция практика от юриспруденции госп. Бастрыкина А.И. В одном из своих интервью продекларировал «право следователя на ошибку». И торжество этого права подтверждается сложившейся коррупционной практикой, хотя и является кощунством по отношению к уголовному праву. По-существу, результатом ошибки следователя может быть либо освобождение преступника от уголовной ответственности, либо осуждение невиновного. Все остальное это промежуточные этапы к этой цели. Вот об этих правах и заботится Бастрыкин.
Кстати, цитаты в начале публикации взяты из открытого письмо Владимира Путина к российским избирателям, напечатанное газетой «Коммерсантъ» 25.02.2000 г. Слова и дела — это разные вещи, не для всех совместимые.
Правоохранительные органы успешно и с пользой для себя приватизировали данные им полномочия. Российская правоохранительная система превратилась в хорошо отлаженный коррупционный механизм выбивания денег у населения. Потому что власть, требуя усердного исполнения своей воли в отношении политических противников и действуя все по тому же принципу: «хочу казню – хочу милую», посадила «силовиков» на голодный паек.
И с этим, в общем и целом исполнительные и работоспособные сотрудники, с самого начала согласиться не могли. И поэтому недостаток материального обеспечения стали компенсировать проверенным еще со времен Киевской Руси принципом «кормления». Сколько выбьешь у беззащитного населения – все твое. Тем более что, официально принцип ИСТИНЫ из юриспруденции убрали, негласно заменив ее на более приземленные. Получив возможность избирательного правоприменения, стали искать личную выгоду, подчиняясь когда нужно политической конъюнктуре. Гуляющая в «недрах системы» шутка, что в нашей деятельности нет политики – только бизнес, не верна. Она отражает лишь чаяния рядовых исполнителей, которым действительно политика не нужна. Хлопотное и неблагодарное это дело. Им нужно семьи кормить.
Коррупция в правоохранительных органах, как и должно быть в хорошо организованных военизированных структурах, быстро стала организованной и системной, т.е. пронизывающей всю вертикаль управления. Поскольку сферой деятельности возникшей армии «мародеров» является правоприменение, то и само законодательство было адаптировано под нужды механизма и доведено до состояния, хоть и криминального по сути, но практически безрискового по практике, зарабатывания денег.
На чем базируется безрисковость? На очень простых вещах, трех точках опоры, трех «Б»: безответственность, беззаконие, безнаказанность. Безответственности как служебной, так и уголовной при совершении деяний. Что в свою очередь обеспечивается современными законами. Любой преступник при совершении преступления стремится минимизировать риски. Естественно, что и криминализированное сообщество правоохранителей стремится к этому, тем более что все они профессиональные юристы и являются серьезными лоббистами при принятии законов. Поэтому под универсальным лозунгом расширения прав человека, уголовно-процессуальный кодекс был пошагово откорректирован так, что права и свобода действий досталась следователям и их руководителям, а уже затем всем остальным участникам уголовного процесса.
Полученные права и свободы при отсутствии обязанностей и ответственности обеспечивают безнаказанность при совершении практически всех должностных преступлений сотрудниками правоохранительной системы, уровень криминализации внутри которой стала тотальной. В следственных подразделениях пышным цветом расцветают такие должностные преступления как халатность, превышение и злоупотребление должностными полномочиями, фальсификация, служебный подлог, создание препятствий для расследования уголовного дела, незаконное освобождение от уголовной ответственности и другие. Это то, что Бастрыкин А.И. называет «процессуальными нарушениями», поскольку привлечь к уголовной ответственности за такие «шалости» практически невозможно. Ну а на взятках, поскольку там люди грамотные, действуют через посредников, попадаются единицы. О серьезности этого явления говорит, в частности, то, что в послании Федеральному Собранию в декабре 2012 года Путин вынужден был сказать, что будет усилена ответственности следователей за фальсификацию уголовных дел. Ну, сказал, как всегда. И что? Когда? Никогда?
Видимо никогда, поскольку этому тезису противостоит другая весомая позиция практика от юриспруденции госп. Бастрыкина А.И. В одном из своих интервью продекларировал «право следователя на ошибку». И торжество этого права подтверждается сложившейся коррупционной практикой, хотя и является кощунством по отношению к уголовному праву. По-существу, результатом ошибки следователя может быть либо освобождение преступника от уголовной ответственности, либо осуждение невиновного. Все остальное это промежуточные этапы к этой цели. Вот об этих правах и заботится Бастрыкин.
Кстати, цитаты в начале публикации взяты из открытого письмо Владимира Путина к российским избирателям, напечатанное газетой «Коммерсантъ» 25.02.2000 г. Слова и дела — это разные вещи, не для всех совместимые.
Нет комментариев