Андрей Меркулов → Изменения в уголовном законодательстве и проблемы их применения
30 ноября 2010 года в своем Послании Федеральному Собранию РФ кроме прочих весьма значимых для России тем, Президент России затронул также и тему реформирования уголовного законодательства и судебной системы. Был провозглашен курс на гуманизацию уголовного закона и наказаний по ряду преступлений.
Как сказал Президент Д.А. Медведев в своем послании – «главное, чтобы в отсутствие нижнего предела уголовной санкции суды не воспринимали верхний предел как единственный ориентир при назначении наказания. Ведь сила суда не в жёсткости, а в неотвратимости и справедливости наказания, а миссия правосудия – не только карать, но и исправлять…»
В этот же день в Государственную Думу РФ Президент России внес законопроект, предусматривающий отмену нижних пределов наказаний по целому ряду составов преступлений.
11 марта текущего года вступил в силу Федеральный закон N 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ» о либерализации уголовного законодательства. В частности, закон устанавливает, что общая «типовая санкция» в виде лишения свободы применяется главным образом за преступления средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие.
С учетом этого, по 68 составам преступлений, предусмотренным Уголовным кодексом Российской Федерации, исключены нижние пределы санкций в виде лишения свободы. Теперь наказание в виде лишения свободы начинается от 2-х месяцев. При этом верхние пределы, определяющие степень общественной опасности преступления, остались неизменными. Тем самым суду предоставляется возможность проявлять более дифференцированный подход при назначении наказания. Также Федеральным законом вносятся иные изменения, предоставляющие судам большую вариативность при назначении наказаний, не связанных с лишением свободы.
Согласно статье 10 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание.
В соответствии с частью второй статьи 10 УК РФ и Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 года № 4-П в связи с изданием нового уголовного закона, смягчающего ответственность осуждённого за совершённое им преступление, назначенное ему наказание подлежит сокращению.
Содержащееся в ней предписание о смягчении назначенного по приговору суда наказания в пределах, предусмотренных новым уголовным законом, предполагает применение общих начал назначения наказания, предусмотренных как особенной, так и общей частей норм Уголовного кодекса Российской Федерации.
Свыше 800 тысяч человек в настоящее время отбывает наказание в местах лишения свободы.
Сегодня, в отсутствие эффективного механизма судебного пересмотра приговоров, при практически полной неработоспособности института помилования, при всеобщем обвинительном и самое главное карательном уклоне правоохранительных и судебных органов, инициативы, направленные на изменение уголовного законодательства, прагматизации и частично либерализации наказаний, особенно по экономическим составам преступлений, исключительно правильны, оправданы и как нельзя своевременны, учитывая сегодняшнюю действительность.
Сегодня готовится ещё один пакет новелл. Их можно условно разделить на несколько групп. Во-первых, всё-таки предлагается вернуться к идее декриминализации некоторых составов преступлений, которые сегодня являются уголовно наказуемыми деликтами, но, по сути, тяготеют к группе административных правонарушений и по своей тяжести, и по своей опасности, и, самое главное, по сегодняшнему применению этих норм. И таким образом, ряд составов уголовных преступлений должны перейти в Административный кодекс, чтобы наказываться далее в порядке административной практики.
Второе, что предлагается сделать, – это изменить порядок применения некоторых составов преступлений, таких, например, как так называемая «товарная контрабанда», когда через таможенную границу перемещаются товары и предметы, разрешённые к обороту. То есть объектом преступления выступает не столько безопасность государства, когда страдают от ввоза оружия, наркотиков, иных запрещённых к употреблению предметов, а страдает финансовая система страны, то есть не уплачиваются таможенные платежи. Предлагается несколько реструктурировать ответственность по этим составам, с тем чтобы отвечали за реальную опасность и за реальный ущерб, которые наносятся государству и обществу.
Предлагаются дополнительные виды наказаний, причём вид наказаний, который звучал в качестве рекомендаций в одном из посланий Президента Федеральному Собранию, – так называемые принудительные работы. Сегодня предлагается эту меру поставить в линейку так называемых альтернативных наказаний, то есть наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Хотя, по сути, эта мера будет находиться на некой грани между обязательными работами, штрафами, исправительными работами и так далее, с одной стороны, с другой стороны, лишением свободы. То есть те, кто будут осуждены к этому виду наказания, будут находиться в специализированных исправительных центрах, но при этом на гораздо более мягком режиме, чем режим лишения свободы.
Главной идеей всех этих изменений, всех этих новелл, является то, чтобы у судов было гораздо больше возможностей для назначения наказания, соразмерного тяжести преступления, опасности виновного, его отношения к содеянному.
Сегодняшняя практика, которая, естественно, выстроена на действующий закон, далеко не всегда так гибко и так адекватно может реагировать на реальные и индивидуальные ситуации. Надо ещё понимать, что одно лишь ужесточение наказаний, направление новых и новых десятков тысяч людей в тюрьмы на долгие сроки – это не решение проблемы, в том числе, преступности и криминогенной ситуации. Дело в том, что все эти люди, которые сегодня удалены в места лишения свободы, вернувшись через годы в общество, будут в разы более опасны, чем они опасны даже сегодня. И естественно, нужно понимать, что сегодняшние новеллы, которые предлагает Президент, которые подготовлены Министерством юстиции и Администрацией Президента, должны и будут применяться сугубо дифференцированно. То есть люди по-настоящему опасные, по-настоящему тяжко преступившие закон, будут получать максимально строгие и суровые виды наказания. В то же время те, кто менее опасен, смогут получать наказание, соразмерное их вине и их преступлениям. Лица же впервые осужденные за совершение некоторых не особо опасных преступлений, в том числе и отбывающие в настоящее время наказание, получат шанс сократить свои сроки наказаний и быстрее вернуться к нормальной жизни.
Зачем, например, держать в тюрьмах лиц, впервые совершивших экономические преступления по 7 или 8 лет? Ведь даже и 2-3 года, проведенные в изоляции, вполне ощутимое и достаточное наказание. Ведь главная цель – это исправление, а не наоборот, превращение впервые оступившихся в закоренелых уголовников, впитавших в себя многолетнюю атмосферу лагерной жизни.
В этом и заключается основная идея проводимой сегодня уголовно-судебной реформы.
Однако, главный механизм, способный как придать реформам быстрое движение, так и существенно затормозить их ход, а то и вообще сделать все усилия бессмысленными – это как раз судебная власть. Дело в том, что наши суды панически боятся применять даже уже принятые поправки.
А проблемы правоприменения действительно существуют и таких проблем несколько.
Проблема обратной силы закона.
На сегодняшний день отсутствует механизм практического применения вступающих в силу изменений в уголовный закон судами в части сокращения сроков уже осужденных.
Например, осужденные, отбывающие наказание имеют право обратиться в суд по месту своего нахождения с ходатайством о приведении в соответствие их приговоров (в связи с изменениями в уголовном законодательстве). И таких дел, по всей видимости, будут десятки тысяч в короткий промежуток времени. По идее, если осужденному назначили наказание в виде 2-х лет лишения свободы (по статье, где нижний предел и был 2 года, т.е. от 2 до 7 лет, например) или 6 лет лишения свободы (по статье УК, где был порог от 5 до 10 лет), а по новому закону становится от 2-х месяцев, то получается, что если раньше считалось, что таким осужденным назначили наказание близкое к минимальному, то по новому закону становится уже совсем не минимально, т.е. наказание в принципе должно снижаться судами. Но вопрос, какую методику выбрать? Путем математического процентного вычета или, например, по принципу каждое дело — индивидуальное? По идее, правильней конечно второе, ибо каждое преступление индивидуальное, и следовательно, должен быть индивидуальный подход к назначению наказания в каждом конкретном случае (учитывая обстоятельства, личность виновного, масштаб наступивших последствий и т.п..). Но в этом случае может получится крайне опасная практика, т.к. по одной и той же ситуации (или даже делу) возможно непропорциональное наказание, вообще не отвечающее принципам справедливости. Особенно по делам, где несколько обвиняемых (осужденных). Представим себе ситуацию, что одному соучастнику в местном суде снизили срок наказания с 8 до 4-х лет лишения свободы, а например другому соучастнику в другом регионе снизят с 7 до 6 лет лишения свободы. И получится весьма интересная картина. Одному изначально назначили наказание в виде 8-ми лет лишения свободы, а стало 4, а другому назначили 7 лет, а стало, например 6 лет (а преступление одно и то же, только у первого соучастника например была более активная роль в его совершении). Дело в том, что местные суды в регионах абсолютно никак не пересекаются между собой (т.е. могут вообще не знать о втором или третьем соучастнике, которому уже снизили срок применив обратную силу нового уголовного закона).
Проблема избирательности правосудия.
На сегодняшний день эта проблема стоит наиболее остро и еще более может усугубиться за счет большого разрыва между нижним и верхним порогом санкции той или иной статьи УК. Достаточно много примеров, когда, по сути, за одно и то же преступление (например, кражу ст.158 УК РФ) назначается совершенно различное наказание: один украл банку огурцов и мешок картошки из погреба и получил за свое злодеяние 2 года лишения свободы, другой украл барсетку с 200 000 рублями (что еще не является по закону крупным размером) и получил наказание в виде тех же 2-х лет, но условно. Можно взять и более наглядные примеры: С. Мавроди по делу известной финансовой пирамиды АО «МММ» (ст. 159) получил 4 с половиной года лишения свободы; Б. Березовский по делу о хищении в компании АО «Аэрофлот» (ст. 159 ч.4 УК) получил 6 лет лишения свободы, правда, заочно; Это с одной стороны, и можно привести несколько десятков никому неизвестных фамилий осужденных по той же ст. 159 УК РФ, приговоренных и к 6 с половиной и к 7 годам лишения свободы, но по масштабам ущерба и последствиям от совершенных преступлений куда более значительно уступающих. Теперь же с отменой нижнего порога наказаний, избирательность правосудия может еще более усилится. И приговоры в виде 2 с половиной лет лишения свободы (за 1-го сбитого насмерть и одного искалеченного человека) с отсрочкой приговора на 14 лет, может показаться еще цветочками по сравнению с предстоящим применением нашими судами вариативности при назначении наказаний.
С другой стороны, вариативность конечно необходима, ибо необходим строго индивидуальный подход при назначении наказания. По каждому конкретному делу необходимо всестороннее и объективное разбирательство. Без этого не обойтись. Просто происходящее изменение уголовного законодательства рассчитано на честных и справедливых судей. Судей профессиональных и действительно независимых. Судей, адекватно воспринимающих действительность. Судей, которые, назначая те или иные сроки наказания, понимают, что 6, 7 или 8 лет лишения свободы — это не просто цифры. За каждой такой цифрой стоят жизни и судьбы людей. Живых людей. В первую очередь.
Проблема главная.
А готовы ли наши судьи ко всему этому? Каким будет ответ на этот главный вопрос, мы узнаем в ближайшее время…
Как сказал Президент Д.А. Медведев в своем послании – «главное, чтобы в отсутствие нижнего предела уголовной санкции суды не воспринимали верхний предел как единственный ориентир при назначении наказания. Ведь сила суда не в жёсткости, а в неотвратимости и справедливости наказания, а миссия правосудия – не только карать, но и исправлять…»
В этот же день в Государственную Думу РФ Президент России внес законопроект, предусматривающий отмену нижних пределов наказаний по целому ряду составов преступлений.
11 марта текущего года вступил в силу Федеральный закон N 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ» о либерализации уголовного законодательства. В частности, закон устанавливает, что общая «типовая санкция» в виде лишения свободы применяется главным образом за преступления средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие.
С учетом этого, по 68 составам преступлений, предусмотренным Уголовным кодексом Российской Федерации, исключены нижние пределы санкций в виде лишения свободы. Теперь наказание в виде лишения свободы начинается от 2-х месяцев. При этом верхние пределы, определяющие степень общественной опасности преступления, остались неизменными. Тем самым суду предоставляется возможность проявлять более дифференцированный подход при назначении наказания. Также Федеральным законом вносятся иные изменения, предоставляющие судам большую вариативность при назначении наказаний, не связанных с лишением свободы.
Согласно статье 10 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание.
В соответствии с частью второй статьи 10 УК РФ и Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 года № 4-П в связи с изданием нового уголовного закона, смягчающего ответственность осуждённого за совершённое им преступление, назначенное ему наказание подлежит сокращению.
Содержащееся в ней предписание о смягчении назначенного по приговору суда наказания в пределах, предусмотренных новым уголовным законом, предполагает применение общих начал назначения наказания, предусмотренных как особенной, так и общей частей норм Уголовного кодекса Российской Федерации.
Свыше 800 тысяч человек в настоящее время отбывает наказание в местах лишения свободы.
Сегодня, в отсутствие эффективного механизма судебного пересмотра приговоров, при практически полной неработоспособности института помилования, при всеобщем обвинительном и самое главное карательном уклоне правоохранительных и судебных органов, инициативы, направленные на изменение уголовного законодательства, прагматизации и частично либерализации наказаний, особенно по экономическим составам преступлений, исключительно правильны, оправданы и как нельзя своевременны, учитывая сегодняшнюю действительность.
Сегодня готовится ещё один пакет новелл. Их можно условно разделить на несколько групп. Во-первых, всё-таки предлагается вернуться к идее декриминализации некоторых составов преступлений, которые сегодня являются уголовно наказуемыми деликтами, но, по сути, тяготеют к группе административных правонарушений и по своей тяжести, и по своей опасности, и, самое главное, по сегодняшнему применению этих норм. И таким образом, ряд составов уголовных преступлений должны перейти в Административный кодекс, чтобы наказываться далее в порядке административной практики.
Второе, что предлагается сделать, – это изменить порядок применения некоторых составов преступлений, таких, например, как так называемая «товарная контрабанда», когда через таможенную границу перемещаются товары и предметы, разрешённые к обороту. То есть объектом преступления выступает не столько безопасность государства, когда страдают от ввоза оружия, наркотиков, иных запрещённых к употреблению предметов, а страдает финансовая система страны, то есть не уплачиваются таможенные платежи. Предлагается несколько реструктурировать ответственность по этим составам, с тем чтобы отвечали за реальную опасность и за реальный ущерб, которые наносятся государству и обществу.
Предлагаются дополнительные виды наказаний, причём вид наказаний, который звучал в качестве рекомендаций в одном из посланий Президента Федеральному Собранию, – так называемые принудительные работы. Сегодня предлагается эту меру поставить в линейку так называемых альтернативных наказаний, то есть наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Хотя, по сути, эта мера будет находиться на некой грани между обязательными работами, штрафами, исправительными работами и так далее, с одной стороны, с другой стороны, лишением свободы. То есть те, кто будут осуждены к этому виду наказания, будут находиться в специализированных исправительных центрах, но при этом на гораздо более мягком режиме, чем режим лишения свободы.
Главной идеей всех этих изменений, всех этих новелл, является то, чтобы у судов было гораздо больше возможностей для назначения наказания, соразмерного тяжести преступления, опасности виновного, его отношения к содеянному.
Сегодняшняя практика, которая, естественно, выстроена на действующий закон, далеко не всегда так гибко и так адекватно может реагировать на реальные и индивидуальные ситуации. Надо ещё понимать, что одно лишь ужесточение наказаний, направление новых и новых десятков тысяч людей в тюрьмы на долгие сроки – это не решение проблемы, в том числе, преступности и криминогенной ситуации. Дело в том, что все эти люди, которые сегодня удалены в места лишения свободы, вернувшись через годы в общество, будут в разы более опасны, чем они опасны даже сегодня. И естественно, нужно понимать, что сегодняшние новеллы, которые предлагает Президент, которые подготовлены Министерством юстиции и Администрацией Президента, должны и будут применяться сугубо дифференцированно. То есть люди по-настоящему опасные, по-настоящему тяжко преступившие закон, будут получать максимально строгие и суровые виды наказания. В то же время те, кто менее опасен, смогут получать наказание, соразмерное их вине и их преступлениям. Лица же впервые осужденные за совершение некоторых не особо опасных преступлений, в том числе и отбывающие в настоящее время наказание, получат шанс сократить свои сроки наказаний и быстрее вернуться к нормальной жизни.
Зачем, например, держать в тюрьмах лиц, впервые совершивших экономические преступления по 7 или 8 лет? Ведь даже и 2-3 года, проведенные в изоляции, вполне ощутимое и достаточное наказание. Ведь главная цель – это исправление, а не наоборот, превращение впервые оступившихся в закоренелых уголовников, впитавших в себя многолетнюю атмосферу лагерной жизни.
В этом и заключается основная идея проводимой сегодня уголовно-судебной реформы.
Однако, главный механизм, способный как придать реформам быстрое движение, так и существенно затормозить их ход, а то и вообще сделать все усилия бессмысленными – это как раз судебная власть. Дело в том, что наши суды панически боятся применять даже уже принятые поправки.
А проблемы правоприменения действительно существуют и таких проблем несколько.
Проблема обратной силы закона.
На сегодняшний день отсутствует механизм практического применения вступающих в силу изменений в уголовный закон судами в части сокращения сроков уже осужденных.
Например, осужденные, отбывающие наказание имеют право обратиться в суд по месту своего нахождения с ходатайством о приведении в соответствие их приговоров (в связи с изменениями в уголовном законодательстве). И таких дел, по всей видимости, будут десятки тысяч в короткий промежуток времени. По идее, если осужденному назначили наказание в виде 2-х лет лишения свободы (по статье, где нижний предел и был 2 года, т.е. от 2 до 7 лет, например) или 6 лет лишения свободы (по статье УК, где был порог от 5 до 10 лет), а по новому закону становится от 2-х месяцев, то получается, что если раньше считалось, что таким осужденным назначили наказание близкое к минимальному, то по новому закону становится уже совсем не минимально, т.е. наказание в принципе должно снижаться судами. Но вопрос, какую методику выбрать? Путем математического процентного вычета или, например, по принципу каждое дело — индивидуальное? По идее, правильней конечно второе, ибо каждое преступление индивидуальное, и следовательно, должен быть индивидуальный подход к назначению наказания в каждом конкретном случае (учитывая обстоятельства, личность виновного, масштаб наступивших последствий и т.п..). Но в этом случае может получится крайне опасная практика, т.к. по одной и той же ситуации (или даже делу) возможно непропорциональное наказание, вообще не отвечающее принципам справедливости. Особенно по делам, где несколько обвиняемых (осужденных). Представим себе ситуацию, что одному соучастнику в местном суде снизили срок наказания с 8 до 4-х лет лишения свободы, а например другому соучастнику в другом регионе снизят с 7 до 6 лет лишения свободы. И получится весьма интересная картина. Одному изначально назначили наказание в виде 8-ми лет лишения свободы, а стало 4, а другому назначили 7 лет, а стало, например 6 лет (а преступление одно и то же, только у первого соучастника например была более активная роль в его совершении). Дело в том, что местные суды в регионах абсолютно никак не пересекаются между собой (т.е. могут вообще не знать о втором или третьем соучастнике, которому уже снизили срок применив обратную силу нового уголовного закона).
Проблема избирательности правосудия.
На сегодняшний день эта проблема стоит наиболее остро и еще более может усугубиться за счет большого разрыва между нижним и верхним порогом санкции той или иной статьи УК. Достаточно много примеров, когда, по сути, за одно и то же преступление (например, кражу ст.158 УК РФ) назначается совершенно различное наказание: один украл банку огурцов и мешок картошки из погреба и получил за свое злодеяние 2 года лишения свободы, другой украл барсетку с 200 000 рублями (что еще не является по закону крупным размером) и получил наказание в виде тех же 2-х лет, но условно. Можно взять и более наглядные примеры: С. Мавроди по делу известной финансовой пирамиды АО «МММ» (ст. 159) получил 4 с половиной года лишения свободы; Б. Березовский по делу о хищении в компании АО «Аэрофлот» (ст. 159 ч.4 УК) получил 6 лет лишения свободы, правда, заочно; Это с одной стороны, и можно привести несколько десятков никому неизвестных фамилий осужденных по той же ст. 159 УК РФ, приговоренных и к 6 с половиной и к 7 годам лишения свободы, но по масштабам ущерба и последствиям от совершенных преступлений куда более значительно уступающих. Теперь же с отменой нижнего порога наказаний, избирательность правосудия может еще более усилится. И приговоры в виде 2 с половиной лет лишения свободы (за 1-го сбитого насмерть и одного искалеченного человека) с отсрочкой приговора на 14 лет, может показаться еще цветочками по сравнению с предстоящим применением нашими судами вариативности при назначении наказаний.
С другой стороны, вариативность конечно необходима, ибо необходим строго индивидуальный подход при назначении наказания. По каждому конкретному делу необходимо всестороннее и объективное разбирательство. Без этого не обойтись. Просто происходящее изменение уголовного законодательства рассчитано на честных и справедливых судей. Судей профессиональных и действительно независимых. Судей, адекватно воспринимающих действительность. Судей, которые, назначая те или иные сроки наказания, понимают, что 6, 7 или 8 лет лишения свободы — это не просто цифры. За каждой такой цифрой стоят жизни и судьбы людей. Живых людей. В первую очередь.
Проблема главная.
А готовы ли наши судьи ко всему этому? Каким будет ответ на этот главный вопрос, мы узнаем в ближайшее время…
На деле же формируется своя практика. У каждого, прошу заметить, судьи. Мотивы у каждого свои.
Если смотреть, то уже на практику. Чего догадки строить и воздух сотрясать?
а) упразднение минимальной санкции по статье 111 (причинение тяжкого вреда здоровью), включая часть 4 (когда это повлекло смерть, т.е. практически то же убийство). Не очень бы я хотел, чтобы душегубы, и так получавшие сроки по минимуму (5-6 лет) выходили на свободу еще раньше.
б) так и не было отменено лишение свободы за незаконное предпринимательство. На мой взгляд, эта статья должна быть вовсе декриминализована либо наказание должно быть сугубо денежным (штраф)
Я же говорю о наказании РЕАЛЬНО ВИНОВНЫХ (все-таки их больше, согласитесь)
Что касается «мало кто получал». Минимальные сроки по ч. 4 ст. 111 (от 5 до 8 лет) получает половина осужденных, около 10 процентов — «ниже низшего». Порядка 30 процентов осуждаются на сроки от 8 до 10, от 10 до 15 получают менее 10 процентов (рискну предположить, что главным образом в совокупности с другими преступлениями и при рецидиве). Это следует из статистики Судебного департамента при Верховном Суде РФ.
Напомню, что еще и УДО после 2/3 срока есть.