Рустам Чернов →  «Иосиф Сталин - преодоление человека»

Современность — больше результат предсказания, чем состоявшегося факта. Ничто сегодня не есть результат исторического познания как исторического, все в плену идеологии, политики и мифов. Это состояние будет длиться еще долго, пока не появится новая методология познания, не связанная с силой убеждения, основанной на государственном насилии. Но в чем мы абсолютно уверены, что такая личность как Иосиф Сталин будет говорить нашим потомкам о нас больше, чем сумма того, что мы все вместе можем сегодня сказать сами себе. Как справедливо отмечено, все грехи греков можно простить только потому, что у них был Гомер.

В настоящей заметке предлагается исследовать феномен Сталина как форму преодоления человека, человеческого, как форму воли, которая реализовала представление. То, что Сталин человек, о котором была написана философия Артура Шопенгауэра — бесспорно. Это и есть та воля, которая реализовала представление о коммунизме, несмотря ни на что. Но что позволило ей быть таковой? Что может позволить обычному человеку так превозмочь все и всех? Здесь необходимо вспомнить старого отшельника — Фридриха Ницше. Если и есть иллюстрация к его философии человеческого слишком человеческого, то это Иосиф Сталин. Воля к власти, как к форме осуществления всего самого сокровенного, сокрытого и от того волевого и свободного, не подверженного ничему внешнему, а потому подлинно бескорыстному и открытому для любого, но никем не затребованное, так как некому быть рядом только в твоем мире идей. Сталин — это то самое рациональное, к чему призывал Ницше. Быть выше человека со всем его человеческим и потому так не ценить все то в человеке, что есть его слабость и оправдание для собственной ничтожности. Не позволять себе ничего лишнего, жить каждым днем на арене, быть готовым умереть и не быть уже человеком в плане бытия ради удовольствия, личного счастья, слепой уверенности в том, что ты достоин лучшего, — только дело, только миссия, все ради бытия тем, кем ты хотел бы быть по ту сторону человеческого, по ту сторону добра и зла. Видеть Бога и знать его так, чтобы ряженные от церкви вызывали только усмешку, пройти жизнь так, чтобы жалобы других на тяжесть судьбы были смешны (тюрьмы, аресты, допросы, пытки, ранения). Требовать от себя невозможного, делать это и не переносить нытья тех, кто и не приближался к краю познания себя до конца. Не заигрывать с вечностью, но точно знать что необходимо, чтобы остаться в вечности, точно понимать, что сегодняшняя биологическая жизнь конечна и пуста, но то, что сделано тобою не умрет никогда, и после смерти будешь живее всех живых. Александр Македонский сейчас больше жив, чем при своей жизни, Сталину еще только предстоит родиться. Относиться к Сталину как к человеку — означает пребывать в заблуждении. Именно при таком отношении можно усмотреть жестокость, властолюбие, деспотизм, преступность деяния и так далее.
Но если мы будем понимать, что Сталин это прежде всего сверхчеловек и не в замусоленном смысле супермена, а именно человек, который убил в себе все человеческое при жизни ради цели, своей миссии, то многое становится на свои места. Мы сразу же находим характерные признаки исторического мученичества. Среди них — аскетизм, чудовищная умеренность собственных потребностей. То, что на даче Сталина в спальне рабочие подбирали рисунок древесины на обшивку стен говорит лишь о том, что не было мелочей, а не о сумасбродстве хозяина. Далее — отречение от семьи. Некоторым смертным тяжело пережить расставание с любимым человеком, но попробуйте убить в себе все человеческое настолько, чтобы искренне не понимать мирских желаний красивой жизни своих собственных детей, жены, удивляться этому внезапно и всерьез. Обнаруживать пропасть между собой и теми, кто был с тобой с самой молодости, является кровью и плотью твоей, зайти так далеко, чтобы при всем желании было невозможно вернуться к человеческим простым эмоциям. Следующее — служение. Ради чего так жил Сталин, ради чего все это делалось? Сталинский режим — это не форма государственного управления, это именно служение, он что- то знал, он точно верил, он был допущен самим собою до того, что не знали окружающие. Он действительно служил своей истине и не разделял ее ни с кем. Кто был ближе всего к нему? Слабость, сопряженная с умом и энергией обычности — Лаврентий Берия, человек, который на всех допросах говорил о том, что он знает то, что не знает никто, что его уголовное преследование чудовищная ошибка, что все пойдет крахом, если не произвести срочных реформ. Не потому ли был так уверен Лаврентий Павлович, что знал — Сталин и есть единственное основание своей правоты, в философии — достаточное основание? Мифологизированность Сталина еще при жизни среди членов Политбюро была огромна и только Берия понимал как организуется вокруг Сталина социальная материя — волей этого человека. Большой соблазн.

Вместе с тем, очарование Сталина. Все, кто знал его лично признавались в его потрясающем очаровании. Вспомним Ницше — отказаться от морали чтобы жить ею, отказаться от человека, чтобы превозмочь его. Сталин — это игрок, людолог действия, воин, который не боится смерти, потому, что как настоящий солдат он уже умер ( для того, кто по ту сторону добра и зла нет времени, а ни одна вечность не длится дольше жизни человека). Он может только определить как он умрет в мирской жизни. Вспомним время, когда немцы были под Москвой. Сталин принимал меры к эвакуации, суетился, нервничал? Нет он проводил совещания, этот старый ЗК царского режима слишком хорошо знал людей, он ясно давал понять, что, если погибнем то все вместе, пойдем до конца. Можно ли было просчитать тогда свою безопасность рационально? Быть уверенным? Откуда он знал, что победит? Нет, это не государственное управление и не трезвый расчет,- это сродни знанию истины, когда умираешь за нее, потому, что не можешь иначе, потому что в твоей жизни уже ничего нет, кроме твоего знания, твоей истины, твоего служения.

Что свойственно человеку, который знает истину? Спокойствие. Навязывал ли Сталин себя кому — нибудь? Видели ли его с пеной у рта? Позволял ли он себе удовольствие власти, как нынешние правители? Нет. Любимый способ Сталина вести спор, это на самом деле способ Иммануила Канта определять истину в 1000 фунтов. Кант говорил, что некоторые думают, что они знают истину, но при этом, когда им предлагаешь поспорить на 1000 фунтов об их истине, они не принимают пари. В условиях СССР на деньги конечно никто не спорил, но Сталин использовал время, его знаменитое — «еще подумайте», когда люди в приемной думали днями, никуда не выходя — делало свое дело. И в то же время, если человек отстаивал свою точку зрения ценой риска собственной жизнью, как предельную истину, в которой он уверен до конца — она принималась.
Постойте. А тысячи репрессированных, невинно убиенных, все те жертвы, которые позволяют сегодня президенту Д. Медведеву говорить о «преступлениях Сталина» (заметим, что попрание презумпции невиновности из уст президента — юриста, сильно напоминает пословицу о мертвом льве)? Здесь уместно вспомнить старое, как мир, правило мифа — существует только то, что названо. Это в высшей степени мистификация. Как юрист, адвокат специализирующийся в области уголовного права и процесса, я могу со всей ответственностью заявить, что система уголовного преследования при Сталине была намного адекватнее сегодняшнего избирательно — беспредельного правосудия, так как она однозначно идеологически, единообразно практически формировала унифицированные основания уголовной ответственности, сообщая через общую превенцию неперсонифицированному кругу лиц должную, одобряемую государством форму поведения, образа жизни. Таким образом, выполняла регулирующую функцию. Любое государство — Левиафан, Сталин честно говорил об этом, любое государство занимается репрессиями и организованным насилием, это в высшей степени нормально. СССР получил свой мандат от народа, который выиграл гражданскую войну, это было государство победителей, которые ставили себе великие цели, а не распространяли нежизнеспособные мифы типа демократии, равенства, братства и так далее, как сегодня. Хорошо ли это? Не забудем, по ту сторону добра и зла нет ничего ни хорошего, ни плохого, есть познание, истина, воля, представление и время мирской жизни, скоротечное и жестокое к каждому, кто слаб, нерешителен. Будем ли мы порицать Сталина за то, что он не испугался, не был слаб и воплотил свои истины до конца? Если посмотрим на перспективу развития человечества в ближайшие 500 лет — перенаселение, отсутствие нравственных ориентиров, микшированность представлений о целесообразности, принадлежность 90% мировых богатств 8 % населения уже сегодня? Нам ли в скоротечности «метра своей личной судьбы» мерить процессы, которые запускались Сталиным в Вечность?
Как говорил один из хозяев Ленгли, какой опыт мы вынесем из этого? Хотелось бы думать, что Сталин — это прежде всего «доказательство жизни» того, о чем писал и Аристотель в «Метафизике» (движущая причина воплощения бытия в возможности к действительности), и Гегель в рамках объективации духа, и Шопенгауэр в «Мир как воля и представление», и Ницше, — возможность осознанного управления человеком своей судьбой, структурирования социальной материи, подчиненной четким алгоритмам, а, следовательно, возможность человека преодолеть все то, что ассоциируется с неизбежностью, судьбой, роком, фатумом. Если Бог умер, то Богом может стать каждый, вопрос только в цене, которую платишь сам и которую платят другие. Другое дело, что технически может быть что- то и было неверно, но это только всего лишь один век, ХХ век, многое еще впереди, история и вечность не терпят пустоты.