Пожалуй, нет другого такого слова в юридическом лексиконе, которое претерпевало бы столько мук произнесения и написания. Как его только не обзывают: и «пренцедент», и «прецендент», и «пренцендент». Как его только не пишут: «прицедент», «принцедент» и так же, как произносят. А всё оттого, что хотя слово с большой историей, но для российского юриста как правовое НЛО, не познанное и загадочное.
На самом деле, феномен прецедента в глубоко понимаемом смысле — тема архисложная. А писать о юридическом прецеденте, значит, ступить на зыбкую почву и, возможно, угодить впросак. Но автор рискнёт.
В сегодняшнем материале мы затронем некоторые аспекты значения этого трудно выговариваемого слова.

Судебную систему РФ принято относить к романо-германской правовой семье, где в процессе судебного разбирательства и принятии решения суды руководствуются исключительно нормами права, а не судебной практикой – прецедентом, как в англо-саксонской. В настоящее время, вышеуказанное утверждение о принадлежности России к романо-германской правовой семье не совсем верно. К примеру, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 № 23 «О судебном решении» при принятии решений судам следует руководствоваться не только нормами законов, но и постановлениями КС РФ, Пленума Верховного суда РФ, Европейского суда по правам человека. Такое обстоятельство напрямую указывает на использование прецедента в процессе свершения правосудия. Так же не лишним будет обратить внимание на основание, указанное в статье 391.9 ГПК РФ для отмены судебных постановлений — «нарушение единообразия в толковании и применении судами норм права», что еще раз подчеркивает существование прецедента в РФ.

Действительно ли необходимо использовать принципы семьи общего права в судебной системе РФ?

5 апреля 2012 года Президиум ВАС РФ рассмотрел дело А79-7518/2010 по заявлению ООО «Управляющая компания «Новэк» о признании незаконным предписания Роспотребнадзора, которым данный орган обязал заявителя прекратить нарушение прав потребителей коммунальных услуг по теплоснабжению. Адвокатское бюро «Корельский, Ищук, Астафьев и партнёры» представляло в процессе заинтересованное лицо – ООО «Коммунальные технологии», которое является поставщиком энергии для заявителя. Читать далее...

Подходит ли для российских реалий прецедентная правовая система — этот вопрос активно обсуждался весь последний год на высшем уровне, хотя Высший арбитражный суд (ВАС) после прихода на пост председателя Антона Иванова продвигает создание этой системы с 2005 года. И сейчас, спустя пять лет, Конституционный суд подтвердил, что толкование правовых норм может содержаться в постановлениях пленума и президиума ВАС. Чуть позже Верховный суд (ВС) предложил при рассмотрении дел в судах общей юрисдикции считать новыми обстоятельствами решения Конституционного суда, Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) и президиума самого ВС, что также послужило усилению роли прецедента в судебной системе.

Раньше считалось, а теперь и установлено самим ВАС РФ, что он в своих постановлениях может создавать прецеденты, то есть новые правила, подлежащие обязательному применению нижестоящими судебными инстанциями (есть мнение, что и органами исполнительной власти). С момента опубликования прецедента в Вестнике ВАС или на сайте ВАС РФ судебная практика считается определенной, то есть появляется образец решения однотипного спора, относительно которого мы впредь заключаем нарушается ли единообразие или нет? Но откуда взяться НОВОЙ правовой позиции (т.е. ПРЕЦЕДЕНТУ), если условием пресмотра дела в надзорной инстанции согласно пункту 1 части 1 статьи 304 АПК РФ является нарушение единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм права?! То есть УЖЕ ЯКОБЫ ИМЕЮЩЕГОСЯ ЕДИНООБРАЗИЯ. Если применять данную норму, то откуда тогда взяться новому правилу — прецеденту?!

Возможно, вышеуказанное утверждение покажется преувеличением, учитывая сложившееся мнение среди сотрудников правоохранительных органов, да и адвокатского сообщества.

Ниже расскажу о судебном деле, где мне удалось доказать, что данное утверждение является общим правилом.

Два года назад я принял защиту потерпевшего в ДТП, которому был причинен тяжкий вред здоровью.

С самого начала отчётливо было видно, что сотрудники районного отдела внутренних дел не собираются устанавливать истину в произошедшем, при этом с легкостью из одного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в другое указывали на виновность в случившемся самого потерпевшего.