Виктория Бергман → Когда судмедэкспертизу нельзя считать доказательством по уголовному делу
В приемный покой больницы был доставлен мужчина 1973 года рождения с диагнозом «генерализованный судорожный приступ». Его состояние оценивалось как тяжелое с прогрессивным ухудшением. Как следовало из анамнеза, на фоне приступа он упал и ударился головой. Проведенный травматологом осмотр не выявил травматических и деструктивных изменений свода и основания черепа, зато определялись переломы костей носа. Пострадавшему экстренно сделали несколько операций, после чего он впал в кому, а спустя две недели – умер. В рамках уголовного дела по ч.1 ст.109 УК РФ была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.
Как следует из материалов дела, за два дня до происшествия мужчина был доставлен в районное отделение полиции. Он был задержан в нетрезвом виде возле дома, где проживают его мать и братья. По словам сотрудников полиции, вид имел неопрятный и явно нетрезвый: шаткая походка, заторможенная речь, запах алкоголя. В отношении него было возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ст. 20.21 КоАП РФ «Появление в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения». Братья задержанного присутствовали при составлении протокола и не высказывали возражений.
Задержанного поместили в СИЗО. Свидетельница, находившаяся в соседней камере, подтвердила, что мужчина пребывал в нетрезвом состоянии и на местности не ориентировался. За время пребывания в камере к нему неоднократно подходили сотрудники полиции, предлагали воду, выводили в туалет. Физической силы не применяли. В какой-то момент, когда задержанного в очередной раз повели по коридору, ему внезапно стало плохо, он упал, ударился затылком и потерял сознание. Полицейские, как заверяет свидетельница, подбежали к нему, оказали помощь и вызвали врачей. Противоправных действий никто не совершал, а падение она видела «сама лично».
По факту причинения смерти по неосторожности (ч.1 ст.109 УК РФ) было возбуждено уголовное дело. Для установления причинно-следственной связи между смертью мужчины и повреждениями, полученными в отделении полиции, а также действиями врачей, была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.
Анализ представленной медицинской документации показал наличие черепно-мозговой травмы и ссадину в левой лобно-теменной области. ЧМТ образовалась в результате падения и удара о плоскую поверхность. Ссадина – от воздействия тупого предмета. Видом воздействия было трение или удар под острым углом к травмируемой поверхности. По мнению экспертов, образование ссадины в результате падения не исключается. ЧМТ образовалась незадолго до поступления в больницу, она квалифицируется как тяжкий вред здоровью.
Выявленные в ходе компьютерной томографии переломы носовых костей и переломы лобных отростков верхней челюсти с незначительным смещением отломков образовались задолго до инцидента. Об этом свидетельствуют отсутствие повреждений мягких тканей в области носа. Сами по себе такие повреждения не угрожают жизни и квалифицируются как легкий вред здоровью.
По заключению врачей, причиной смерти явилась ЧМТ в виде перелома правой теменной кости и кровоизлияния в мозг. При исследовании были выявлены признаки патологии сосудов головного мозга, признаки ишемической и гипертонической болезни сердца, что могло осложниться острым нарушением мозгового кровообращения, эпилептическим приступом и падением.
Как рассказали братья и мать умершего, при жизни тот, действительно, систематически употреблял алкоголь. Но в день задержания полицией был трезвый. Среди соседей и знакомых мужчина имел репутацию человека пьющего, но с «золотыми» руками. С 2010 года он перебивался случайными заработками и выполнял различные работы. В день задержания собирался к заказчику, для чего и зашел к родственникам за болгаркой, а когда уже собирался уходить, к их дому неожиданно подъехала полицейская машина. Из нее вышли трое сотрудников и сказали, что нужно проехать к дознавателю по ранее возбужденному делу об оскорблении полицейского. При этом братьев попросили подписать протокол о том, что мужчина был пьян. Полицейские сказали, что подержат его «для вида», и на следующее утро он вернется. Однако увидеться в добром здравии больше не пришлось. Когда братья пришли к потерпевшему в больницу, они увидели на его бедре, лице и голени гематомы. Однако в официальных документах эти повреждения нигде не фигурируют.
Ознакомившись с заключением, комитет против пыток заказал рецензию комиссионной судебно-медицинской экспертизы на предмет научной обоснованности. Тщательный анализ выявил многочисленные нарушения, допущенные судебно-медицинской комиссией.
Разберем их подробно. На первой странице есть запись о предупреждении экспертов об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Также указаны сведения о количестве листов экспертизы, их 13. Однако на дату начала исследований эксперты не могли предвидеть дату окончания работы и количество страниц. Следовательно, предупреждение об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ было подписано по окончании и после распечатки заключения, хотя, согласно требованиям закона, должно подписываться до начала производства экспертизы.
Сведения об экспертах представлены неполно. Отсутствует информация об их действующих сертификатах, подтверждающих наличие специальной медицинской подготовки экспертов. Данный факт не дает оснований считать заключение имеющим юридическую силу.
Анализ экспертизы также выявил нарушения методики данного вида исследования, не позволяющие считать заключение объективным, обоснованным и полным, составленным на строго научной и практической основе, с исчерпывающими ответами на поставленные вопросы. Так, в исследовательской части заключения не указана оценка результатов исследований. Это является нарушением ст. 25 Федерального закона от 31.01.2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» №73-ФЗ, а также требований, предъявляемых Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ № 346н от 12.05.2010 года «Об утверждении порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях РФ» (п.28). В нарушение ст. 8. ФЗ №73-ФЗ, пп.14 и 23 требований Приказа №346н и п. 7 «Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» в выводах экспертизы отсутствует оценка результатов исследования повреждений. Согласно экспертизе, «достоверно высказаться о давности образования ссадины в лобно-теменной области слева не представилось возможным в связи с кратким описанием ее в представленной документации (при поступлении в лечебное учреждение указано, что ссадина «застарелая»)». Необходимо было запросить дополнительные сведения об инциденте, включая сведения из журнала поступлений больных, обращающихся за медицинской помощью. Также отсутствует экспертная оценка результатов исследования повреждений при упоминании повреждения в затылочной области.
Отсутствуют данные специальных исследований для верификации сведений о механизме повреждения исходя из обстоятельств дела, идентификации орудия причинения повреждения. Эксперты не использовали возможность составить письменное уведомление о невозможности производства экспертизы, которое руководитель ГСЭУ мог бы направить лицу, назначившему экспертизу. Кроме того, в выводах не фигурирует описание субдуральной гематомы по цвету, размерам, объему и форме. Оценка давности гематомы по цветовой эволюции позволила бы уточнить время ее возникновения. Не дана оценка причины ее возникновения. Нет оценки результатов исследований при диагностике эпидуральной гематомы. Не дана оценка наличия признаков повторного острого кровоизлияния в хронической субдуральной гематоме.
Никаких численных оценочных характеристик травмы головного мозга в заключении не приводится. В нарушение требований приказа № 346н (п.п. 42,43, 47.10, 48.9, 48.10, 49.1, 72.1) отсутствуют фото- и видеоматериалы. Нет даже зарисовки повреждений на контурных схемах частей тела человека. Отсутствие описания локализации повреждений головы не позволяет достоверно установить количество травмирующих воздействий, последовательность травмирующих воздействий и характеристики травмирующего предмета. Травмирующий предмет необходимо было идентифицировать.
Диагноз экспертная комиссия также не исследовала. Об этом говорит отсутствие в выводах интерпретации сведений, полученных на секции экспертом-танатологом. Данные неврологического статуса не располагают к выводам о механизме ЗЧМТ. Для его установления, с учетом требований Приказа № 346н, необходимо экспертное обоснование, что в заключении отсутствует. Ответить на вопросы о механизме и количестве травматических воздействий по описанию в исследовательской части невозможно, поскольку отсутствует полное описание количества и точной локализации повреждений. В связи с этим отсутствует фактическая основа указания признаков травмирующих предметов для решения возможности или невозможности образования повреждений при определенных условиях.
Эксперты не учли положения ст. 7 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», где говорится о диагностике. Для диагностики травмы головы, выразившейся в повреждении костей лица и мозговой части черепа, необходимо было оценить применение диагностических мероприятий в объеме, предусмотренном Приказом Министерства Здравоохранения Российской Федерации от 7 ноября 2012 года № 635н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при внутричерепной травме». При этом данные, фигурирующие в выводах комиссии, имеют характер рассуждений, а не экспертных выводов. В то же время, выводы, сделанные экспертами о наличии признаков черепно-мозговой травмы, не опираются на данные исследовательской части заключения. Суждения по каждому выводу не обоснованы фактическими данными.
На основании рецензии на комиссионное судебно-медицинское заключение следует считать, что данная экспертиза не соответствует требованиям, предъявляемым действующим законодательством в части компетентности, полноты, всесторонности, объективности, обоснованности. Результаты исследования наглядно демонстрируют субъективный подход в суждениях экспертов и не исключают их недобросовестности. Выводы противоречивы, не обоснованы и являются ошибочными. Заключение не может использоваться в качестве доказательства в ходе принятия юридически значимых и процессуальных решений.
Больше информации о рецензиях: exprus.academy.
Как следует из материалов дела, за два дня до происшествия мужчина был доставлен в районное отделение полиции. Он был задержан в нетрезвом виде возле дома, где проживают его мать и братья. По словам сотрудников полиции, вид имел неопрятный и явно нетрезвый: шаткая походка, заторможенная речь, запах алкоголя. В отношении него было возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ст. 20.21 КоАП РФ «Появление в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения». Братья задержанного присутствовали при составлении протокола и не высказывали возражений.
Задержанного поместили в СИЗО. Свидетельница, находившаяся в соседней камере, подтвердила, что мужчина пребывал в нетрезвом состоянии и на местности не ориентировался. За время пребывания в камере к нему неоднократно подходили сотрудники полиции, предлагали воду, выводили в туалет. Физической силы не применяли. В какой-то момент, когда задержанного в очередной раз повели по коридору, ему внезапно стало плохо, он упал, ударился затылком и потерял сознание. Полицейские, как заверяет свидетельница, подбежали к нему, оказали помощь и вызвали врачей. Противоправных действий никто не совершал, а падение она видела «сама лично».
По факту причинения смерти по неосторожности (ч.1 ст.109 УК РФ) было возбуждено уголовное дело. Для установления причинно-следственной связи между смертью мужчины и повреждениями, полученными в отделении полиции, а также действиями врачей, была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.
Анализ представленной медицинской документации показал наличие черепно-мозговой травмы и ссадину в левой лобно-теменной области. ЧМТ образовалась в результате падения и удара о плоскую поверхность. Ссадина – от воздействия тупого предмета. Видом воздействия было трение или удар под острым углом к травмируемой поверхности. По мнению экспертов, образование ссадины в результате падения не исключается. ЧМТ образовалась незадолго до поступления в больницу, она квалифицируется как тяжкий вред здоровью.
Выявленные в ходе компьютерной томографии переломы носовых костей и переломы лобных отростков верхней челюсти с незначительным смещением отломков образовались задолго до инцидента. Об этом свидетельствуют отсутствие повреждений мягких тканей в области носа. Сами по себе такие повреждения не угрожают жизни и квалифицируются как легкий вред здоровью.
По заключению врачей, причиной смерти явилась ЧМТ в виде перелома правой теменной кости и кровоизлияния в мозг. При исследовании были выявлены признаки патологии сосудов головного мозга, признаки ишемической и гипертонической болезни сердца, что могло осложниться острым нарушением мозгового кровообращения, эпилептическим приступом и падением.
Как рассказали братья и мать умершего, при жизни тот, действительно, систематически употреблял алкоголь. Но в день задержания полицией был трезвый. Среди соседей и знакомых мужчина имел репутацию человека пьющего, но с «золотыми» руками. С 2010 года он перебивался случайными заработками и выполнял различные работы. В день задержания собирался к заказчику, для чего и зашел к родственникам за болгаркой, а когда уже собирался уходить, к их дому неожиданно подъехала полицейская машина. Из нее вышли трое сотрудников и сказали, что нужно проехать к дознавателю по ранее возбужденному делу об оскорблении полицейского. При этом братьев попросили подписать протокол о том, что мужчина был пьян. Полицейские сказали, что подержат его «для вида», и на следующее утро он вернется. Однако увидеться в добром здравии больше не пришлось. Когда братья пришли к потерпевшему в больницу, они увидели на его бедре, лице и голени гематомы. Однако в официальных документах эти повреждения нигде не фигурируют.
Ознакомившись с заключением, комитет против пыток заказал рецензию комиссионной судебно-медицинской экспертизы на предмет научной обоснованности. Тщательный анализ выявил многочисленные нарушения, допущенные судебно-медицинской комиссией.
Разберем их подробно. На первой странице есть запись о предупреждении экспертов об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Также указаны сведения о количестве листов экспертизы, их 13. Однако на дату начала исследований эксперты не могли предвидеть дату окончания работы и количество страниц. Следовательно, предупреждение об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ было подписано по окончании и после распечатки заключения, хотя, согласно требованиям закона, должно подписываться до начала производства экспертизы.
Сведения об экспертах представлены неполно. Отсутствует информация об их действующих сертификатах, подтверждающих наличие специальной медицинской подготовки экспертов. Данный факт не дает оснований считать заключение имеющим юридическую силу.
Анализ экспертизы также выявил нарушения методики данного вида исследования, не позволяющие считать заключение объективным, обоснованным и полным, составленным на строго научной и практической основе, с исчерпывающими ответами на поставленные вопросы. Так, в исследовательской части заключения не указана оценка результатов исследований. Это является нарушением ст. 25 Федерального закона от 31.01.2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» №73-ФЗ, а также требований, предъявляемых Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ № 346н от 12.05.2010 года «Об утверждении порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях РФ» (п.28). В нарушение ст. 8. ФЗ №73-ФЗ, пп.14 и 23 требований Приказа №346н и п. 7 «Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» в выводах экспертизы отсутствует оценка результатов исследования повреждений. Согласно экспертизе, «достоверно высказаться о давности образования ссадины в лобно-теменной области слева не представилось возможным в связи с кратким описанием ее в представленной документации (при поступлении в лечебное учреждение указано, что ссадина «застарелая»)». Необходимо было запросить дополнительные сведения об инциденте, включая сведения из журнала поступлений больных, обращающихся за медицинской помощью. Также отсутствует экспертная оценка результатов исследования повреждений при упоминании повреждения в затылочной области.
Отсутствуют данные специальных исследований для верификации сведений о механизме повреждения исходя из обстоятельств дела, идентификации орудия причинения повреждения. Эксперты не использовали возможность составить письменное уведомление о невозможности производства экспертизы, которое руководитель ГСЭУ мог бы направить лицу, назначившему экспертизу. Кроме того, в выводах не фигурирует описание субдуральной гематомы по цвету, размерам, объему и форме. Оценка давности гематомы по цветовой эволюции позволила бы уточнить время ее возникновения. Не дана оценка причины ее возникновения. Нет оценки результатов исследований при диагностике эпидуральной гематомы. Не дана оценка наличия признаков повторного острого кровоизлияния в хронической субдуральной гематоме.
Никаких численных оценочных характеристик травмы головного мозга в заключении не приводится. В нарушение требований приказа № 346н (п.п. 42,43, 47.10, 48.9, 48.10, 49.1, 72.1) отсутствуют фото- и видеоматериалы. Нет даже зарисовки повреждений на контурных схемах частей тела человека. Отсутствие описания локализации повреждений головы не позволяет достоверно установить количество травмирующих воздействий, последовательность травмирующих воздействий и характеристики травмирующего предмета. Травмирующий предмет необходимо было идентифицировать.
Диагноз экспертная комиссия также не исследовала. Об этом говорит отсутствие в выводах интерпретации сведений, полученных на секции экспертом-танатологом. Данные неврологического статуса не располагают к выводам о механизме ЗЧМТ. Для его установления, с учетом требований Приказа № 346н, необходимо экспертное обоснование, что в заключении отсутствует. Ответить на вопросы о механизме и количестве травматических воздействий по описанию в исследовательской части невозможно, поскольку отсутствует полное описание количества и точной локализации повреждений. В связи с этим отсутствует фактическая основа указания признаков травмирующих предметов для решения возможности или невозможности образования повреждений при определенных условиях.
Эксперты не учли положения ст. 7 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», где говорится о диагностике. Для диагностики травмы головы, выразившейся в повреждении костей лица и мозговой части черепа, необходимо было оценить применение диагностических мероприятий в объеме, предусмотренном Приказом Министерства Здравоохранения Российской Федерации от 7 ноября 2012 года № 635н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при внутричерепной травме». При этом данные, фигурирующие в выводах комиссии, имеют характер рассуждений, а не экспертных выводов. В то же время, выводы, сделанные экспертами о наличии признаков черепно-мозговой травмы, не опираются на данные исследовательской части заключения. Суждения по каждому выводу не обоснованы фактическими данными.
На основании рецензии на комиссионное судебно-медицинское заключение следует считать, что данная экспертиза не соответствует требованиям, предъявляемым действующим законодательством в части компетентности, полноты, всесторонности, объективности, обоснованности. Результаты исследования наглядно демонстрируют субъективный подход в суждениях экспертов и не исключают их недобросовестности. Выводы противоречивы, не обоснованы и являются ошибочными. Заключение не может использоваться в качестве доказательства в ходе принятия юридически значимых и процессуальных решений.
Больше информации о рецензиях: exprus.academy.
Нет комментариев