Олег Михайленко →  Юридическая клиника

Юридическая клиника пока еще мало известная форма обучения студентов-юристов. Хотя в России клиническое образование включено в стандарт юридического образования мало кто еще толком понимает в чем ее суть.

Как преподаватель юрфака со стажем 14 лет я последние годы все больше начинаю заботиться проблемой нашего будущего поколения юристов. Меня не может не беспокоить уровень наших студентов и выпускников, их заинтресованность в нашей профессии. Кто они будущие юристы России?

Уверен, что клиника — это один из способов улучшения ситуации с нашим юридическим образованием.

В целях ликбеза я призываю, в первую очередь, юристов — преподавателей ВУЗов, и во-вторую очередь юристов практиков начать обсуждение юридической клиники, как одной из форм юридического образования, его плюсы и минусы для того, чтобы можно было адаптировать эту форму, отшлифовать и начать применять.

Думаю обмен наработками и опытом только улучшит ситуацию с уровнем нашего обоазования и уровнем наших выпускников, а в глобальном с уровнем нашего юридического будущего.

Я со своей стороны с удовольствием поделюсь своими знаниями об этом.

Как я пришел к идее юридической клиники.

Если кому этот раздел не интересен — можете смело его пропустить и перейти к следующему жирному выделению;)

Моя история соприкосновения с идей клинического образовния началась в 1995 году. Так уж получилось, что к нам в университет на наш юрфак в начале 1995 года на три месяца приехал профессор школы права Университета штата Нью-Мексико Фрэнк Гилл. Это был очень интерсный уже пожилой дядька (1926 г.р.), но энергии и интересу к жизни которого позавидовал бы любой молодой человек. Я тогда был аспирантом первого года обучения и на занятиях по английскому наша преподаватель сообщила о том, что мол вот приехал преподаватель из США, читает лекции на английском, если интересно… Конечно интересно, спрашиваете.

Я стал ходить на его лекции. Методтика ведения занятий была типичной для американцев — сократовские диалоги, когда лектор часто во время лекции обращается с вопросами в аудиторию. Ну разве мог я и не выпендриться тогда? С 5 по 9 класс школы занимался английским с репетитором, более менее хорошо понимал, о чем говорит лектор, как же я, который всегда живо интересовался правом, и не отвечу на вопрос, да еще и не на английском? Быть такого не может. И стал отвечать. Проблема в том, что аудитория была не готова к такой методики. Студенты 4 курса просто сидели и по привычке слушали. Отвечать на вопрос особенно когда спрашивают не тебя именно.......? Фрэнк приметил меня и предложил вместе пообедать. Я был счастлив. Так я подружился с юристом и преподавателем из США.

Фрэнк приехал к нам по программе обмена преподавателями, которую проводило ABA CEELI, финансируемой правительством США. И когда он закончил свое пребывание в Ростове и поехал в Москву в московский офис ABA CEELI, его там спросили нет ли на нашем юрфаке кандидатуры, владеющей английским, для встречной поездки в США. Сначала Фрэнк назвал нашего преподавателя Краковского К.П., который был его официальным наставником, пока он был у нас. Но к сожалению для Краковского, он был занят открытием юридического лицея при университете. Тогда Фрэнка повторно спросили о другой кандидатуре. И тот, находясь уже у себя дома назвал меня. Меня вызвали в Москву на собеседование. Задавали много вопросов, но главный был о моих научных интересах, чем занимаюсь в таможне и т.д. Поскольку мои научные интересы тогда были связаны с арбитражным процессом, я со 2 курса (а это 1990 год) писал сначала курсовые, а потом и диплом по арбитражному процессу, так уж получилось что этот процесс зарождался прямо на моих глазах, то думал и диссертацию буду писать об этом же. В таможне вел арбитражные дела. Поэтому естественно сказал, что занимаюсь я темой арбитражного процесса. Через две недели мне позвонили и сообщили, что собеседование я прошел.

Информация о каждом из кандидатов была разослана в школы права, которые должны были принимать отобранных кандидатов, и каждая школа имела возможность выбрать, кто им больше понравился. За неделю до выезда мне позвонили и сказали: «Теплых вещей не брать, летишь на Гавайи!». Оказалось, в школе права Гавайского университета, одной из нескольких принимающих школ, в то время был преподаватель Джей Дротлер, который в совершенстве владеет русским, незадолго до этого вернулся из Москвы, где пол года в МГИМО преподавал интелектуальную собственность. Вот тогда он и узнал об арбитражном процессе в России и ему это стало очень интересным. Его естественно назначили тьютером будущего гостя и когда он увидел мое резюме и мои интересы, он просто ткнул пальцем в мои документы и сказал на чистом американском: «I want him».

Так кольца судеб сомкнулись и я оказался на Гавайях на целых три месяца. Хотя в Вашингтоне на сборах в начале я и любил шутить, что еду на Гавайи для изучения legal aspects of beaching, swimming and serfing, но не подумайте, что там я лежал на пляже потягивая сок кокоса из тростинки. Работы было очень много, много и очень интерсной. В выходные меня друзья вывозили «на природу», но в будние дни просто было не до этого. В один из первых дней пребывания в школе права мое внимание сразу привлекла дверь с надписью "???? court". Это была какая-то магическая дверь как в одном из рассказов про Гарри Потера. Джей объяснил, что это аудитория полностью иммитирует зал суда, где студенты отрабатывают практические навыки ведения судебного дела. И что это часть клинического образования. Представьте мое состояние — я только год назад закончил юрфак, и отчетливо стал понимать, что меня чего-то лишили в моем юридическом образовании. Джей в общих чертах тогда рассказал мне о клинике, проводимой в их школе права. Толком познакомиться с этим я тогда не успел, но в голову засела навязчивая идея — все из того, что я узнал о клинике реализовать у нас на юрфаке. Ведь это классно. Ведь это именно то, что так не хватало мне. Ведь любой юрист согласится со мной, что нам так не хватало возможности уже в студенческие годы попробовать, почувствовать себя в деле, пусть и в ненастоящем, но хотя бы приближенном к реальности, и желательно не в одном. Недаром самоутверждение — это один из первых стимулов начинающего юриста. Так хотелось разбавить эту теоретическую пятилетнюю скуку чем-то реальным. Думаю со мной согласяться и студенты юрфаков.

Через месяц моего пребывания в школе права Гавайского университета я созвонился с Фрэнком и он был счастлив, что ровно через три месяца как он уехал из Ростова он слышит меня и что я в США. Фрэнк достаточно цинично отметил, что нечего мне делать на Гаваях три месяца, спросив моего мнения созвонился с нашим куратором и вырвал две недели из моего пребывания в Гонолулу, чтобы я мог провести эти две недели у него в гостях в Санта-Фе. Я получил возможность посетить школу права Университета Нью-Мексико и там Фрэнк показал мне студенческую консультацию, как часть клинического образования, где студенты юристы консультируют бесплатно малоимущих по правовым вопросам. У меня вообще мозги сорвало. В школе права Гавайского университета такого не было, а тут целая юридическая студенческая консультация, работающая по принципу студенческого самоуправления. Вообще надо отметить, американские студенты из-за их менталитета более самоорганизованы чем мы. Для студентов эта консультация как прототип юридической фирмы. Они работают там учась работать в юридической фирме. Возглавляет ее кончено преподаватель, но студенты старшекурсники, как старшие юристы, второй курс — локомотивы, а первый, как ассистенты. Все это добровольно, но безумно интересно. Они работают, только разве что денег не получают. Но вы же все понимаете, что тут есть кое-что дороже денег.

В общем приехал я из США однозначно больным клиникой человеком. Декан меня выслушал, сказал идея хороша, но денег не дам. Так я понял, что вряд ли кто из старой гвардии захочет что-то менять в нашем юридическом образовании. Мне надо было писать диссертацию и я отложил идею создания клиники на факультете. В мае 1999 года я участвовал в учредительной конференции по созданию Ассоциации клинического образования России, но правда быстро потерял контакты с участниками. Я знал, что только в Питере в Санкт-Петербургском институте права имени Принца П. Г. Ольденбургскогоочень активно взялись за развитие этого движения. Есть даже сайт клинического образования www.lawclinic.ru.

В 2000 году я уже сам поехал на месяц на стажировку в школу права Гавайского университета, но тогда еще было не до клиники. И только в 2007 году, когда защитился, специально вновь поехал туда на 1,5 месяца исключительно для детального изучения клинического образования. Я сидел на занятиях по клиническим курсам, общался с преподавателями, которых к тому времени уже очень давно и хорошо знал, а они знали меня, и мы могли очень открыто и свободно пообщаться по теме клиники, как давние друзья.

На одном из курсов «Prosecution clinic», на котором отрабатываются студентами навык перекресного допроса преподаватель Джон Баркай даже привлек меня поучаствовать в качестве свидетеля, которого должны были допросить обе стороны. Не могу не поведать фабулу этого дела. В США есть закон, запрещающий продавать спиртное нетрезвым. Более того, если человек напьется в стельку в каком-либо баре или ресторане и потом сядет за руль и причинит кому-либо ущерб, то этот ущерб могут взыскать солидарно с этого заведения, за то что оно допустило, что человек у них напился. Я помню даже как-то мы сидели в одном маленьком ресторане и Джей сказал официанту, что я из России и мы собираемся по русской традиции напиться. Мы заказали алкогольные коктейли и нам их принесли сильно разбавленные водой.

Итак фабула дела заключается в том, что прокуратура штата предъявила иск в суд о взыскании штрафа $25000 с алкогольного магазина, с лишением лицензии на торговлю алкоголем, и взыскании штрафа с продавца этого магазина за то, что тот продал бутылку вина нетрезвому гр. Водкинсу (фамилия по-английски созвучна слову водка). Доказательством был протокол полицейского Бира (фамилия по-английски созвучна слову пиво, очевидно это юмор преподавателя) из специального алкогольного полицейского подразделения, которое следит за соблюдением законодательства об обороте алкоголя, у них есть и такая полиция. Исходя из этого протокола полицейская машина была припаркована у перекрестка улиц напротив этого магазина вечром в 8 часов ( в это время там уже темно, причем круглогодично). Полицейский наблюдал, как некий гражданин, как выяснилось позже, это был гр. Водкинс (поразительно, но стилистика этого протокола так напоминает нашу) шатаясь подошел к перекрестку, остановился у светофора держась за него, дождался зеленый свет спотыкаясь перешел улицу, постоял у входа в магазин, потом зашел в него и вышел с упакованной бутылкой. Офицер Бир наблюдал за Водкинсом в витрину магазина видя его со спины, но не видя продавца. На улице подойдя к Водкинсу он почувствовал запах перегара, арестовал Водкинса, изъял бутылку с чеком, отвез Водкинса на освидетельствование, которое показало сильную степень опьянения. К протоколу прилагалась схема задержания, расположения полицейской машины, магазина, светофора, движения Водкинса, чек, бутылка вина.

Этот полицейский Бир и был свидетелем в суде, которого должна была опросить сторона проокуратуры и сторона защиты магазина. Я и был этим полицейским Бир. Адвокаты магазина (в смысле группа студентов) просто камня на камне не оставили своими вопрсоами на мне как на свидетеле и на моем протоколе.

Так что же такое клиника?

Для кого-то будет откровением, но идея клинического образования появилась в конце XIX — начале XX веков почти одновременно в ряде стран – в Германии, России, США. Известны ряд публикаций русский дореволюционных ученых о юридических клиниках (См., например: Люблинский А. Юридические клиники //Журнал Министерства юстиции. 1901. № 1, Казанский П.К. К вопросу о преподавании на юридических факультетах. Одесса, 1901).

Советская Россия не восприняла эту идею. За рубежом она была подхвачена многими преподавателями, однако воплощена в жизнь не сразу. К 60-м годам прошлого века юридические клиники еще не получили широкого распространения. Делались только начальные попытки создания их в отдельных школах права в США и на юридических факультетах университетов Европы. Формировались начальные знания и первый опыт их работы. К концу XX века были выработаны основная идеология и методы клинического образования, после чего данная методика стала активно распространятся практически по всем странам, начался бурный рост числа юридических клиник.

Благодаря усилиям ABA CEELI (American Bar Association Central and East Europe Law Initiative – отделение правовой инициативы центральной и восточной Европы Американской Ассоциации Адвокатов) методы юридического клинического образования были привнесены в современную Россию.

Но к сожалению, в современной России в качестве клинического образования была воспринята лишь работа студентов в студенческих консультациях под руководством преподавателей или кураторов-практиков. В рамках этой консультации обычно студентам вначале читаются короткие курсы по правилам проведения собеседования, правилам написания доументов и ребят направляют в бой.

Смею вас заверить, что студенческая консультация — это клиническое образование, но клиническое образование — это не только и не столько студенческая консультация.

Я за студенческие консультации. Более того очень хочу, чтобы такая была на нашем факультете. И она на самом деле есть, открыта в конце прошлого года, правда в маленькой каморке, на старых столах, без компьютера, интернета и Консультанта. Это все, на что к сожалению способен наш факультет. Поэтому я от руководства такой консультацией отказался, поскольку больше это похоже на профонацию, нежели чем на серьезную работу. Эксплуатировать голый энтузиазм студентов без мала мальски удобоваримой мат части — это не совсем по мне. По мне так лучше не открывать ничего, пока ничего не готово, чем открывать все сырое и не подготовленное. Может быть я максималист, конечно. Поэтому я сконцентрировался на той работе в рамках клиники в виде клинических курсов, которые веду уже три года.

Мои наблюдения и общение с преподавателями клинических курсов в США привели меня к следующему:

Юридическая клиника в США базируется на трех столпах – элементах:

1. Имитация;

2. Работа с клиентом;

3. Работа за пределами клиники.

1. Имитация. Имитация – это основной элемент обучения студента в клинике. В рамках этого элемента читаются отдельные самостоятельные курсы. Данный элемент основан на применении интерактивных методов обучения: работа в малых группах, ролевые (деловые) игры, интерактивное выступление, диалог Сократа, мозговой штурм и т.д. В рамках имитации отрабатываются такие навыки как: собеседование с клиентом, консультирование клиента, анализ дела, выработка и реализация позиции по делу, допрос в суде, публичное выступление, переговоры.

2. Работа с клиентом или юридическая консультация юридической клиники. Работа с клиентом – это второй основной, но не обязательный элемент обучения студента в клинике. Суть данного элемента заключается в том, что студент, прошедший курсы в рамках имитации, под контролем руководителя клиники и его помощников начинает непосредственную работу с “живым” настоящим клиентом в рамках оказания бесплатной помощи населению в виде консультаций по вопросам определенной специальной направленности либо по проведению простейших судебных дел. Это социально направленная бесплатная юридическая помощь малоимущих и здесь убивается два зайца: социальный и учебный аспект. Обычно создаются специализированные консультации по наиболее актуальным сферам: миграционное, пенсионное, защиты прав женщин и т.д. В одной школе права может быть несколько спеицализированных студенческих консультаций под руководством разных профессоров по их специализации.

3. Работа за пределами клиники. Работа за пределами клиники – это факультативный элемент клинического образования, но также очень полезный, нужный и эффективный. С первого взгляда – этот элемент похож на прохождение нашей летней практики. Однако различие между ними существенно. Та практика, которая проводится на юфаках у нас сегодня, заключается в том, что студенты летом в течение месяца проходят практику в админситрации, органах милиции, прокуратуры и суда. Все это проводится формально. Во-первых, это летний месяц – отпускное время, когда мало кто может уделить внимание студенту из-за отсутствия основного состава работников. Те же, кто работает, несут на себе двойную нагрузку и опять же не в состоянии уделить должное внимание студенту. Студент, по сути, никому не нужен и предоставлен сам себе. Поэтому студент либо договаривается о том, что он вообще не ходит и только заверяет свое присутствие в дневнике, либо его используют в качестве секретаря, чтобы набрать какой-то текст, снять копии с документов либо сбегать в ближайший магазин.

Суть данного элемента в США заключается в том, что школа права заключает некое соглашение с различными офисами, например: прокуратурой, судом, адвокатскими компаниями, крупной корпорацией, имеющей в штате юриста. По данному соглашению данные ведомства представляют возможность направляемым студентам работать под руководством определенных специалистов (практикующих наставников): судей, прокуроров, адвокатов, имея статус, похожий на стажера. Эта договоренность с различными ведомствами заключается в том, что ведомство выделяет из своего состава на добровольной основе конкретного сотрудника – кандидата в практические наставники, к которому будет прикреплен студент. На протяжении всего учебного года студент проходит своего рода стажировку при конкретном судье, прокуроре, адвокате, следователе, нотариусе, юристе корпорации по программе 4, 6, 8 часов в неделю по выбору самого студента в удобное для последнего время. Студент весь год общается с наставником, наблюдает за его работой, советуется с ним, спрашивает почему он сделал так и так. И самое главное он тоже ведет дневник, но только этот дневник реальны и настоящий. Там он не пишет изучил то-то, или составлял это. В дненвник, как и полагается, студент заносит свои мысли, свои переживания, например, сегодян судья Джеймс отклонил ходатайство защиты о выпуске под залог. Я спрсоил его почему, на что он ответил… Это абсолютно реальный настоящий дневник, кои ведут многие люди, доверяя свои ежедненвные мысли бумаге. И этот дневник является основанием для оценки работы студента за весь в год в рамках прохождения данного вида клинического обучения.

Эти наблюдения позволили мне сформировать собственную концепцию юридической клиники, трансформированную под нашу пятилетнюю систему образования.

Клиника, которую я создал на нашем факультете

Основной целью и задачей клиники является прежде всего развитие и улучшение профессиональных практических навыков будущего юриста. Академичность нашего образования, его теоретическая насыщенность безусловно дает достаточные фундаментальные знания, но не практические навыки.

Беда нашего образования именно в голой теоретизированности. Вспомним старика Фрэйда, который утверждал, что все из детства. Ни у кого не было в детстве так, что вам купили какую-нибудь игрушку, требующую ее собрать, допустим какую-нибудь модель какого-нибудь самолета или конструктор? Такие игрушки направлены на развитие определенных спсобностей, навыков ребенка и предполагают личное его участие. И вам очень интересно ее собрать самому, но не получается. Вы идете скажем к папе или страшему брату с просьбой помочь, а вместо помощи папа или старший брат, сам увлекшись этой игрушкой, как малое дитя, забывая про вас, но каждый раз приговаривая: «Видишь как надо», полностью собирает ее за вас. Каков обучающий эффект такой помощи? Не надо быть детским психологом, чтобы понять, что если вы хотите чему-нибудь научить ребенка, вы должны показать ему как делть и обязательно дать ему сделать самому для закрепления, лишь наблюдая и координируя со стороны его действия.

Вспомните себя в студенчестве, разве не желали вы уже что-то попробовать на деле, проверить себя получается или нет, а может и не получиться с первого раза, но со второго, третьего уж точно получилось бы. Но нет ни первого, ни второго, никакого раза нет. Как говорит мой друг и партнер по адвокатскому бюро наше юридическое образование — это все равно что рассказать желающему рыбачить что такое рыба, удочка, леска, приманка, но так и не дать попробовать хотя бы раз забросить. В этом примере лучше всего продемонстрована однобокость и несовершенность нашего юридического образования.

Бытует обманчивое мнение, что главное – знание теории, профессиональные же навыки студент быстро освоит в процессе практики. Но, к сожалению, на самом деле не всегда у студента имеется возможность развить свои навыки в правильном русле. В идеале для этого необходим ряд условий: наличие опытного наставника, доброжелательность коллег, работодателя, судей, наконец. Однако на практике получается все наоборот. И если по выходу из университета студент получит отрицательный, неверный опыт профессионального поведения и алгоритма своей работы, это не может не отразиться на всей его дальнейшей деятельности. Практикующие юристы, получая такой негативный отрицательный опыт в начале своей карьеры, потом передают его молодым своим коллегам. Зачастую практически все выпускники, поступая на работу, слышат одну и ту же фразу: «Теперь забудь все, чему тебя учили в университете».

В конечном итоге студент, выходя из ВУЗа, сталкивается с проблемой получения работы, так как в основном работодатель предъявляет ему главное требование – наличие профессионального опыта.

Помню себя после выпуска, когда я не то что иск или договор составить не мог, вообще не знал с какого боку подступиться. У кого такие же воспоминания?

В конце концов юрфаки — это высшее профессиональное образование. Профессия юрист — это не только теория, но и практические навыки. Разве не абсурд если какой-нибудь ВУЗ готовит, скажем, програмистов, которые никогда в глаза не видели компьютер и знают только все в теории. Но тогда чем отличается юрист в плане получения своей профессии.

Восполнить недостаток практических навыков — вот главная задача клиник. Дать студенту практические техники нашей проофессии, развить их способности в этих навыках. Главное понимать, что эти навыки могут быть развиты, как если бы мы в зале накачивали бы наши мускулы.

Чем занимается юрист каждый день в ходе своей работы? Он пишет, он говорит, он пишет, он говорит, он читает, пишет, говорит. Пожалуй умение составлять юридические документы, выступать перед своей аудиторией, а это все кого мы пытаемся в чем-то убедить, — основные навыки. Но не будем забывать, что юрист со всеми своими теоретическими знаниями и практическими навыками, прежде всего человек, для которого не должны быть чуждыми такие человеческие понятия, как честь, совесть, доброта, сердечность, отзывчивость, участие и т.д. Мы же все таки не слуги дьявола и не представители темных сил, как некоторые считают. Все эти рассуждения привели меня к тому и у меня сложилось понимание того, что клиника — это не просто какие-то разрозненные курсы или просто студенческая консультация. Клиника — это целая система последовательных курсов связанных с собой ступенчатостью от более простого к более сложному.

Так у меня родилась идея, что клинически курсы можно выстроить в сложной системе по ступеням, начиная со 2 курса по 5 курс.

1 сутпень — 2 курс (новички)

2 ступень — 3 курс (стажеры)

3 ступень — 4 курс (аналитики)

4 ступень — 5 курс (наставники)

Получается своего рода рекрутская школа молодого бойца, прохождение которой позволит шаг за шагом ступень за ступенью повышать свое мастерство и в итоге уже на выходе быть готовым специалистом не только в теории, но и на практике.

Моя клиника — это своего рода кружок. Работа в нем моя и студентов за пределами учебной нагрузки, что предопределяет то, что в клинику приходят лишь те, кому это действительно интересно. Своего рода естественный отбор. На первую ступень набор абсолютно добровольный. Кто хочет, тот и приходит. К концу учебного года первой ступени число клиницистов стабилизируется и в среднем это от 10 до 20 человек. Только они могу перейти на следующую ступень. По общему правилу студент не может прийтий на ступень выше если не прошел низовую ступень. В исключительных случаях, только по решению стуедентов определенной ступени, тот кто не проходил с ними обучение на низовых ступенях может быть принят в их группу.

На каждой ступени кроме последней читается по два курса (по одному в каждом семестре) в среднем по 12 занятий каждый. Все курсы основаны на методе деловых игр. Я делю их на группы, двойки и т.д. Тот материал, что я даю им они обязательно отрабатывают в различных фабулах в виде деловой игры. И главное, что они относятся к этим играм очень серьезно. Это напоминает мне как щенки или котята играясь отрабатывают свои навыки.

1 сутпень — 2 курс (новички):

Первый самый главный курс всей клиники — это профессиональная этика юриста. Вы даже не представляете насколько эти ребята в этом возрасте серьезно воспринимают этот курс. Моя задача с самого начала вложить в их головы понимание важности соблюдения этических правил в нашей профессии. Так, чтобы дальше они уже жили с осознанием, что этика есть и ее необходимо соблюдать. Если им не заложить это в самом начале, возможно они никогда о ней и не задумаются. Как часто мы не делам чего-то просто потому что никогде об этом не думали. Наша задача открыть им глаза и сказать: «Эй, поступай этично!». Как только мы скажем им об этом, уверен после этого до конца своих дней пусть и не будут придерживаться этики, но знать о том что она есть они уж точно будут. Но я уверен, что заложив понимание этики в их еще молодые головы, она станет для них стержнем деятельности навсегда.

Второй курс — это основы ораторского мастерства. И прошу не путать этот курс со спецкурсами по изучению речей дорреволюционных юристов, кои в ряде факльтетов преподаются, преподается такой и у нас. Те опять же теоретические курсы ничего не дают в плане развития навыков ораторства — это по отзывам самих же студентов. Я привожу детей к своей знакомой, которая является тренером ораторского мастерства, где 90% занятий — это практика. И этот курс дает свой плоды, которые дети могут наблюдать уже в весенней научной ежегодной конференции на факультете. Они выступают с докладами с применением техник ораторского мастерства, полученых в ходе занятий: позы, жесты, импровизация, темп и тембр голоса и т.д. и видят, что это работает.

2 ступень — 3 курс (стажеры):

Первый курс этой ступени — это правила проведения собеседования (интервью). Каждый из нас проводил такие собеседования и только на первый взгляд кажется, что ничего такого в этом нет. Но если посмотреть на собеседование с точки скрытой рекламы себя, навыка создания впечатления, особенно если оно первое, то все становиться куда серьезнее. Я обучаю их готовиться к собеседования, как себя вести, как задавать вопросы, как фиксировать результат. Я разбиваю их на двойки даю фабулы и они интервьюируют друг друга.

Второй курс — это техника юридического письма, где я обучаю их составлять иски, договоры, правовые заключения. Моя задача, чтобы студенты поняли, что письменный документ — это в том числе побуждение к действию или наооборот в отношении того, кто этот документ читает. Поэтому я расскрываю им психологические аспекты документа, учу учитывать личность того кто будет читать документ: судья, начальник, клиент. Все по разному будут реагировать на него, поэтому нельзя не учитывать психологический портрет читающего. Я рассказываю о структурировании документа, а потом даю им фабулы и они пишут. С первого раза не получается ни у кого, но главное, что они стараются и к концу курса это уже вполне удобоваримые документы.

3 ступень — 4 курс (аналитики):

Первый курс — это конфликтология, ведение переговоров и урегулирования споров. Особенно в свете вступившего закона о медиации. Даю им некоторые навыки и методики проведения подобных мероприятий. Я делю их на конфликтующие две стороны и сторону медиаторов или переговорщиков, даю им фабулы и они пытаются примирить или провести переговоры.

Второй курс — это перекрестный допрос. Я уже писал, никто у нас практически не знает что это, ни техники этого допроса, ни навыков, ни треннингов. А ведь он есть и очень необходим. Я даю им фабулу, сажаю перед студентом свидетеля и говорю: «Он твой. Делай с ним что хочешь». Не раз я наблюдал, что студент не может произнести ни слова потому что не знает с чего начать, куда идти и как. Вообще соглашусь с амриканцами — умение вести перекрестный допрос — высший пилотаж юриста.

4 ступень — 5 курс (наставники):

Здесь только один курс, после зимней сессии — как оценить сколько стоит твоя работа, и как грамотно составить резюме для работодателя.

Студенческая консультация моей мечты

И уже на базе этих клинических курсов я мечтаю создать студенческую консультацию где будет определенная иерархия и студенты будут погружены в атмосферу юридической компании. Тогда:

новички — будут своего рода техперсоналом, который будет только наблюдать и выполнять помощь в технической работе, сидеть на телефоне и записывать на прием;

стажеры — будут своего рода ассистентами, выполнять несложные поручения аналитиков и наставников, вести интервью клиентов, вести делопроизводство, заводить дела, вести карточки и т.д.

аналитики — будут своего рода юристами, будут готовить консультации и давать их клиентам, составлять документы и т.д.

наставники — будут своего рода старшими юристами, руководителями проектов, они будут вести тот или иной проект, контролировать работу низового звена.

Прохождение ступений в консультации опять же последоваетльное от новичка к настанику. Тогда наставники будут уже практически профессиональными юристами, способными не только самостоятельно вести какое-то дело, принимать решение, но уже и администрировать низовой персонал.

Консультация — это будет своего рода прототип юридической компании или юридического департамента и студенты смогут получить колосальный опыт работы в команде. Главное задать им стандарты высокопрофессиональной работы, чтобы потом они уже сами культивировали эти стандарты в будещей своей деятельности. Быть может так хотя бы в городе Роствое-на-Дону начнет развиваться новая своременная модель юридической деятельности.

Мне же, как руководителю такой консультации, останется только лишь администрировать ее работу и в крайних сложных случаях советовать ребятам как решить ситуацию, поскольку мой опыт показывает, что круг вопросов в таких консультациях достаточно узок и на определенном этапе студенты набивают руку на этих вопросах, не нуждаясь при консультировании даже во времени на подготовку.

Я не просто мечтаю, я грежу и брежу такой консультацией. Поскольку я специализируюсь на бизнес праве, на защите бизнеса от незаконных действий властных контролирующих органов, то хочу создать такую бесплатную консультацию для малого и среднего бизнеса. Скорее всего буду создавать ее на базе своего Адвокатского бюро. Порой мне кажется, что свое бюро я создал именно для того, чтобы иметь возможность на базе его материальной части создать студенческую консультацию.

И на последок............

Нельзя забывать и игнорировать такую потребность студента, как общение с состоявшимися опытными юристами. Опять же все из детства. Детям всегда интересно послушать рассказы взрослых об их жизни. Я помню как в детстве затаив дыхание слушал рассказы моего деда о войне, о том как он выжил, как попал в окружение и вышел из него. В свое время в нашем университете (тогда еще РГУ) при каждом факультете действовали школы молодых историков, ботаников, физиков. Была такая школа и на нашем факультете. Последние два года школы (1987-1989 года) я посещал школу молодого юриста, которую вел тогда Краковский К.П., за что ему поклон до земли и огромное человеческое спасибо. Туда приглашались практические работники: адвокаты, следователи, прокуроры, судьи, которые рассказывали нам о своей работе, о делах, о ситуациях. Я помню наше состояние. Мы молодые зеленые школьники, мечтавшие стать юристами, пьянели от романтики этой профессии, познавая ее через рассказы этих юристов.

Теперь, когда я общаюсь со студентами, я вижу с каким интересом они слушают уже мои рассказы о каких-то делах, о каких-то нестандартных подходах в решении той или иной ситуации. И просят привести примеры, когда мы изучаем ту или иную тему. Скажу честно, мой практический опыт очень ценен при преподавании. Часто свои реальные дела я им привожу в качестве задачи по какой-то теме.

Общение с опытными состоявшимся юристами — это и есть приемственность поколений, когда старшее поколение в таких неофициальных личных беседах передает свой опыт младшему. Молодое поколение очень остро нуждается в таком общении, ему нужны примеры и может быть кумиры, которые служат им ориентиром, помогают в познании профессии юриста и выборе своей дальнейшей дороги. У меня был такой пример и такой кумир. Это мой преподаватель Лапач Владимир Александрович. Он преподавал нам гражданское право и в это же время был очень известным и востребованным юристом. К общему нашему горю в прошлом году он скоропостижно скончался. Но сейчас я могу признаться, что свою дорогу я выбрал глядя на него, по его примеру.

В США в клиниках очень часто практикуются такие неофициальные встречи студентов с работающими юристами. В этих беседах зачастую услышишь вопрос аудитории: что нам делать, что читать чтобы стать хорошим юристом? Советы старших, основанные на их личном опыте очень полезны.

Вот такие встречи должны стать обязательным в юридическом образовании. И взять их на себя должна именно клиника.

Может это взгляд оптимиста, но ...........

Подумайте о том, что в будущем бывшие клиницисты с радостью придут на факультет чтобы встретиться… со своей молодостью, вновь вспомнить как они такими же зелеными студентами отдавали всю свою энергию работе в клинике. Такой клиницист с радостью почтет за честь прийти и передать уже свой опыт молодому поколению будущей юридической Россиии.

Планы на будущее

Кроме открытия студенческой консультации я хочу реализовать еще два проекта:

1. Открыть дискуссионный клуб, на базе которого можно было бы проводить чемпионаты по дебатам между различными юридическими факультетами не только в пределах города, но и между различными городами;

2. Проводить открытые чемпионаты между командами юридических факультетов в формате moot court.

Ну вот вроде бы и все.