Дмитрий Литвинский (Адвокат, Париж) → ВАС конкретизировал принципы контроля беспристрастности третейского суда
Постановление Высшего Арбитражного суда РФ от 28 июня 2011 г. «Первая Экскаваторная Компания» v. «Союз Промышленности «РосПром»».
Несоответствие третейской оговорки гарантиям независимости и беспристрастности и не обеспечение таких гарантий предусмотренным оговоркой порядком формирования состава третейского суда являются безусловным основанием для признания третейского соглашения недействительным
На прошлой неделе Высший Арбитражный Суд наконец — то опубликовал текст постановления вынесенного им 28 июня 2011 по спору между «Первой экскаваторной компанией» и «Союзом Промышленности «РосПром»» (дело № 1308/11) и связанного с оценкой обеспечения гарантий беспристрастности третейского суда.
Несмотря на то, что спор не выходил за рамки чисто российского третейского разбирательства, велики шансы, что озвученная по нему позиция ВАС будет воспроизведена и в решениях российских судов, связанных с проблемами международного коммерческого арбитража. Прежде всего, распространение ее и на область международного коммерческого арбитража не наталкивается на какие-либо противоречия принципиального или доктринального плана. С другой стороны, трудно представить себе отход нижестоящих судов от общей линии, закрепленной в решении, подписанным самим председателем ВАС, а также судьями, чья репутация как специалистов в области международного частного права не вызывает ни малейшего сомнения.
Представленный на рассмотрение ВАС спор заключался в следующем. Двумя российскими компаниями был заключен договор простого товарищества, по условиям которого стороны обязались соединить свои вклады и осуществлять совместную деятельность для извлечения прибыли без образования юридического лица. Одна из сторон потребовала расторжения договора и возмещения своего денежного вклада. В соответствии с включенной в договор арбитражной оговоркой, все споры по договору должны были передаваться на рассмотрение постоянно действующего третейского суда, созданного при одной из сторон договора, и рассматриваться в соответствии с регламентом этого образования. В свою очередь указанным регламентом устанавливалось, что кандидатура председателя третейского суда утверждается президентом структуры, при которой он создан, а именно ответчиком. В данном конкретном случае, председателем третейского суда был назначен начальник юридического департамента этого последнего. Регламент устанавливает, что именно председателем третейского суда и осуществляется назначение арбитров, рассматривающих спор, стороны же непосредственного участия в формировании состава третейского суда не принимают.
В этих условиях, «Первая экскаваторная компания» сначала обратилась в третейский суд, компетенция которого была предусмотрена договором. Однако, столкнувшись с довольно значительным размером третейского сбора (10% от цены иска), предпочла передать свой иск на рассмотрение Арбитражного суда г. Москвы. Государственный суд применил положения пункта 5 части 1 статьи 148 АПК РФ, предписывающей оставить иск без рассмотрения, если одной из сторон in limine litis заявлено возражение против рассмотрения дела в государственном арбитражном суде и имеется соглашение сторон о передаче спора третейскому суду. Иск был оставлен без рассмотрения. Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с этим выводом.
Высший Арбитражный Суд, напротив, прислушался к доводам истца, посчитав, что ссылка на отсутствие компетенции государственного арбитражного суда в связи с наличием арбитражной оговорки не может иметь место, поскольку, с учетом обстоятельств дела, заключенная сторонами оговорка является недействительной.
Действительно, статья 8 Закона о третейских судах 2002 г. предполагает, что третейским судьей назначается лицо, способное обеспечить беспристрастное разрешение спора, прямо или косвенно не заинтересованное в исходе дела, являющееся независимым от сторон и давшее согласие на исполнение обязанностей третейского судьи. Принцип же независимости и беспристрастности арбитра является и одним из общепризнанных принципов коммерческого арбитража. Установленный порядок формирования третейского суда, при котором назначение арбитров фактически единолично осуществляется представителем одной из сторон, не обеспечивает его соблюдения.
ВАС указал, что «рассматривая споры, третейские суды должны обеспечить соблюдение автономии воли сторон и гарантии независимости и беспристрастности. Порядок формирования третейского суда при обществе [ имеется в виду «РосПром» ] названных гарантий не обеспечивает. Таким образом, несоответствие третейской оговорки и предусмотренного ею порядка формирования состава третейского суда принципу беспристрастности судебного разбирательства является безусловным основанием для признания заключенного сторонами третейского соглашения недействительным».
Вынесенное ВАС постановление интересно с нескольких точек зрения.
Прежде всего, стоит отметить, что отменяя решение нижестоящих судов, для оценки соблюдения принципа беспристрастности третейским судьей ВАС применяет те же самые принципы, которые действуют в отношении судьи государственного суда. Действительно, требуя обеспечения третейским судом «беспристрастности судебного разбирательства», ВАС указывает и на распространение этого принципа и на «третейский суд, как орган по разрешению споров». При этом ВАС ссылается и на право на беспристрастное судебное разбирательство, закрепленное в пункте 1 статьи 6 Европейской конвенции о правах человека 1950 г., выражающееся в том числе и в том, что «никто не может быть судьей в собственном деле». При этом ВАС цитируется и практика ЕСПЧ, причем не связанная специально с оценкой беспристрастности при проведении арбитража, но с оценкой беспристрастности в деятельности государственного судьи (решения по делам Hauschildt v. Denmark от 25 мая 1989, Driza v. Albania от 13 ноября 2007, Sramek v. Austria от 22 октября 1984). Таким образом, можно сделать вывод о том, что ВАС исходит из отсутствия принципиальной разницы в порядке оценки гарантий беспристрастности судьи государственного суда и беспристрастности арбитра в третейском разбирательстве.
Также следует указать на то, что комментируемое здесь постановление является отличной иллюстрацией проводимой верховной судебной инстанцией политики борьбы с достаточно распространенной практикой создания так называемых «карманных» или «домашних» третейских судов, к принятию компетенции этих учреждений, независимость которых вызывает самые сильные сомнения, многие крупные промышленные группы фактически принуждают своих занимающих менее устойчивую позицию партнеров.
В заключение следует отметить, что практически дословно воспроизведя некоторые фрагменты определения от 8 апреля 2011 о передаче дела в Президиум для пересмотра в порядке надзора , Президиум, в отличие от изложенного в тексте Определения, воздержался от оценки порядка формирования третейского суда, к которому отсылает третейское соглашение, через призму внутреннего публичного порядка, а если более точно, то с точки зрения статьи 169 ГК РФ, в соответствии с которой недействительной является сделка «совершенная с целью заведомо противной основам правопорядка и нравственности». Таким образом, к разочарованию некоторых комментаторов с нетерпением ожидавших текста Постановления, эта остававшаяся до настоящего времени практически без применения статья ГК, таковой и останется. Что касается действительности арбитражных соглашений, а также гарантий независимости и беспристрастности арбитров, по крайней мере, применительно к внутрироссийскому арбитражу сегодня, то при оценке соответствующих моментов категория публичного порядка использоваться пока не будет.
Несоответствие третейской оговорки гарантиям независимости и беспристрастности и не обеспечение таких гарантий предусмотренным оговоркой порядком формирования состава третейского суда являются безусловным основанием для признания третейского соглашения недействительным
На прошлой неделе Высший Арбитражный Суд наконец — то опубликовал текст постановления вынесенного им 28 июня 2011 по спору между «Первой экскаваторной компанией» и «Союзом Промышленности «РосПром»» (дело № 1308/11) и связанного с оценкой обеспечения гарантий беспристрастности третейского суда.
Несмотря на то, что спор не выходил за рамки чисто российского третейского разбирательства, велики шансы, что озвученная по нему позиция ВАС будет воспроизведена и в решениях российских судов, связанных с проблемами международного коммерческого арбитража. Прежде всего, распространение ее и на область международного коммерческого арбитража не наталкивается на какие-либо противоречия принципиального или доктринального плана. С другой стороны, трудно представить себе отход нижестоящих судов от общей линии, закрепленной в решении, подписанным самим председателем ВАС, а также судьями, чья репутация как специалистов в области международного частного права не вызывает ни малейшего сомнения.
Представленный на рассмотрение ВАС спор заключался в следующем. Двумя российскими компаниями был заключен договор простого товарищества, по условиям которого стороны обязались соединить свои вклады и осуществлять совместную деятельность для извлечения прибыли без образования юридического лица. Одна из сторон потребовала расторжения договора и возмещения своего денежного вклада. В соответствии с включенной в договор арбитражной оговоркой, все споры по договору должны были передаваться на рассмотрение постоянно действующего третейского суда, созданного при одной из сторон договора, и рассматриваться в соответствии с регламентом этого образования. В свою очередь указанным регламентом устанавливалось, что кандидатура председателя третейского суда утверждается президентом структуры, при которой он создан, а именно ответчиком. В данном конкретном случае, председателем третейского суда был назначен начальник юридического департамента этого последнего. Регламент устанавливает, что именно председателем третейского суда и осуществляется назначение арбитров, рассматривающих спор, стороны же непосредственного участия в формировании состава третейского суда не принимают.
В этих условиях, «Первая экскаваторная компания» сначала обратилась в третейский суд, компетенция которого была предусмотрена договором. Однако, столкнувшись с довольно значительным размером третейского сбора (10% от цены иска), предпочла передать свой иск на рассмотрение Арбитражного суда г. Москвы. Государственный суд применил положения пункта 5 части 1 статьи 148 АПК РФ, предписывающей оставить иск без рассмотрения, если одной из сторон in limine litis заявлено возражение против рассмотрения дела в государственном арбитражном суде и имеется соглашение сторон о передаче спора третейскому суду. Иск был оставлен без рассмотрения. Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с этим выводом.
Высший Арбитражный Суд, напротив, прислушался к доводам истца, посчитав, что ссылка на отсутствие компетенции государственного арбитражного суда в связи с наличием арбитражной оговорки не может иметь место, поскольку, с учетом обстоятельств дела, заключенная сторонами оговорка является недействительной.
Действительно, статья 8 Закона о третейских судах 2002 г. предполагает, что третейским судьей назначается лицо, способное обеспечить беспристрастное разрешение спора, прямо или косвенно не заинтересованное в исходе дела, являющееся независимым от сторон и давшее согласие на исполнение обязанностей третейского судьи. Принцип же независимости и беспристрастности арбитра является и одним из общепризнанных принципов коммерческого арбитража. Установленный порядок формирования третейского суда, при котором назначение арбитров фактически единолично осуществляется представителем одной из сторон, не обеспечивает его соблюдения.
ВАС указал, что «рассматривая споры, третейские суды должны обеспечить соблюдение автономии воли сторон и гарантии независимости и беспристрастности. Порядок формирования третейского суда при обществе [ имеется в виду «РосПром» ] названных гарантий не обеспечивает. Таким образом, несоответствие третейской оговорки и предусмотренного ею порядка формирования состава третейского суда принципу беспристрастности судебного разбирательства является безусловным основанием для признания заключенного сторонами третейского соглашения недействительным».
Вынесенное ВАС постановление интересно с нескольких точек зрения.
Прежде всего, стоит отметить, что отменяя решение нижестоящих судов, для оценки соблюдения принципа беспристрастности третейским судьей ВАС применяет те же самые принципы, которые действуют в отношении судьи государственного суда. Действительно, требуя обеспечения третейским судом «беспристрастности судебного разбирательства», ВАС указывает и на распространение этого принципа и на «третейский суд, как орган по разрешению споров». При этом ВАС ссылается и на право на беспристрастное судебное разбирательство, закрепленное в пункте 1 статьи 6 Европейской конвенции о правах человека 1950 г., выражающееся в том числе и в том, что «никто не может быть судьей в собственном деле». При этом ВАС цитируется и практика ЕСПЧ, причем не связанная специально с оценкой беспристрастности при проведении арбитража, но с оценкой беспристрастности в деятельности государственного судьи (решения по делам Hauschildt v. Denmark от 25 мая 1989, Driza v. Albania от 13 ноября 2007, Sramek v. Austria от 22 октября 1984). Таким образом, можно сделать вывод о том, что ВАС исходит из отсутствия принципиальной разницы в порядке оценки гарантий беспристрастности судьи государственного суда и беспристрастности арбитра в третейском разбирательстве.
Также следует указать на то, что комментируемое здесь постановление является отличной иллюстрацией проводимой верховной судебной инстанцией политики борьбы с достаточно распространенной практикой создания так называемых «карманных» или «домашних» третейских судов, к принятию компетенции этих учреждений, независимость которых вызывает самые сильные сомнения, многие крупные промышленные группы фактически принуждают своих занимающих менее устойчивую позицию партнеров.
В заключение следует отметить, что практически дословно воспроизведя некоторые фрагменты определения от 8 апреля 2011 о передаче дела в Президиум для пересмотра в порядке надзора , Президиум, в отличие от изложенного в тексте Определения, воздержался от оценки порядка формирования третейского суда, к которому отсылает третейское соглашение, через призму внутреннего публичного порядка, а если более точно, то с точки зрения статьи 169 ГК РФ, в соответствии с которой недействительной является сделка «совершенная с целью заведомо противной основам правопорядка и нравственности». Таким образом, к разочарованию некоторых комментаторов с нетерпением ожидавших текста Постановления, эта остававшаяся до настоящего времени практически без применения статья ГК, таковой и останется. Что касается действительности арбитражных соглашений, а также гарантий независимости и беспристрастности арбитров, по крайней мере, применительно к внутрироссийскому арбитражу сегодня, то при оценке соответствующих моментов категория публичного порядка использоваться пока не будет.
2 комментария