Федор Богдановский →  41 полицейский — приемлемые потери для одной операции?

Тут произошло одно событие, о котором центральная пресса говорит не слишком охотно, а телеканалы не торопятся со спецвыпусками новостей. На границе Чечни и Дагестана в течение недели с 13 по 20 февраля шла спецоперация против банды боевиков. «Амиры» самозванных «джамаатов» с двумя десятками бойцов плутали по ущельям, а за ними гнались несколько подразделений МВД Чечни и Дагестана, включая спецназ. Догнали, окружили и вроде бы даже победили — но понесли при этом немыслимые потери: 41 человек убитыми и ранеными, а по другим данным — 57 человек. Боевики, по сообщениям тех же местных полицейских, потеряли от 7 до 20 человек, 25 задержаны, а еще десяток—другой ушли от преследования (и это при том, что число боевиков изначально оценивалось в 20—30 человек). Нечто подобное было летом прошлого года, когда в одной операции в Дагестане спецназ ФСБ потерял 15 человек убитыми и 13 ранеными, убив двух боевиков и упустив остальных.

Есть страны, такие как Израиль, в которых подобные итоги одной локальной операции были бы восприняты как национальная трагедия и вызвали бы глубокий политический кризис. Есть страны, такие как Великобритания и, как ни странно, Китай, в которых 17 убитых и 24 раненых полицейских похоронили бы карьеры всей верхушки национального МВД. В Турции поплатился бы должностью глава провинции, в которой произошла позорная трагедия. В Бразилии или Мексике президент страны объявил бы траур, сказал бы, что лично возглавит расследование, и призвал бы нацию сплотиться в борьбе с террором. Ну и есть страны, где такие потери никого не трогают.

Впрочем, наши власти вполне осознают чудовищный смысл ситуации и даже проявляют некоторое беспокойство. Президент Чечни Рамзан Кадыров, который «лично руководил операцией», делает заявление, что «фактически сотрудники полиции ценой собственных жизней спасли жизни большого количества людей». И тут же добавляет, что спецоперация носила принципиальный характер и что президент России Дмитрий Медведев обещал позаботиться о вдовах и детях погибших сотрудников полиции. А еще говорит, что из-за плохих погодных условий в горах нельзя было применить артиллерию и авиацию. То есть, Кадыров пытается найти подходящий ответ для очевидного вопроса, который ему никто не задает: что может оправдать такие потери?

Одновременно Главное управление МВД по Северо-Кавказскому федеральному округу рапортует, что в ходе операции ликвидированы «два предполагаемых лидера группировок и пятеро рядовых боевиков», взяты пленные и захвачены какие-то схроны с пулеметами и обрезами охотничьих ружей. Такая робкая попытка оправдать свою неэффективность и придать приемлемый вид потерям: мол, мы потеряли людей вдвое больше, чем бандиты, но зато разгромили целую банду и захватили гору обрезов. Не зря погибли наши ребята, любимый город может спать спокойно. Хотя нет, не может. Ведь даже официальные лица признают, что двум из трех бандитских группировок удалось вырваться из окружения.

Да что там вообще творилось? Полицейские и спецназ шли со стрелковым оружием на укрепленные пункты и гибли в засадах? Или они заблудились в горах и перестреляли друг друга? Почему руководившие такой «операцией» не слетели кубарем со своих постов и не отданы под суд?

Впрочем, сколько можно задавать риторические вопросы. Все равно ничего не изменится в наших методах борьбы с бандподпольем, которое по документам уже сто раз как уничтожено. Никто не ответит за провал ни в руководстве МВД кавказских республик, ни в более высоких кругах. Из-за этого молчит общественное мнение, а СМИ рассказывают о нашем разгроме на границе Чечни и Дагестана как о чем-то далеком и не очень-то важном. Мол, что говорить, что возмущаться: мы всё понимаем, но не питаем иллюзий.

Разорваны простые взаимосвязи между реальным событием, реакцией властей и реакцией общества. Одно не влияет на другое — власти охотнее спрячут и заболтают неприглядную реальность, чем попробуют ее исправить, а мнение общества не произведет подвижек в чиновных кабинетах, только заставит их обитателей еще крепче вцепиться в свои кресла. А в горах на границе Чечни и Дагестана по-прежнему прячутся обмороженные боевики, которые неделю противостоят кратно превосходящим их силам, а одного своего убитого разменивают на двух-трех полицейских и спецназовцев. На них нет никакой управы: ни силы, ни правосудия, ни общественного мнения. Это и есть наши главные неприемлемые потери.