Сергей Зуйков → Кто есть заинтересованное лицо?
Ни одна крупная компания не обходится сегодня без товарного знака. При этом часто обозначение регистрируется сразу для всего спектра товаров и услуг, а используется только для их части. Такое положение дел может препятствовать регистрации другого похожего или тождественного обозначения в отношении однородных товаров конкурирующей компанией. И для того, чтобы регулировать подобные ситуации, в ГК РФ есть статья 1486, предусматривающая возможность аннулирования товарных знаков в связи с их неиспользованием. Заявление на аннулирование товарного знака может быть подано любым заинтересованным лицом, однако критерии заинтересованности неоднозначны.
Чтобы обозначить суть проблемы, напомню историю вопроса. Несколько лет назад заявления на аннулирование знаков в связи с неиспользованием рассматривались Палатой по патентным спорам, которая считала заинтересованными любые лица, уплатившие госпошлину за рассмотрение заявки. Компания «Зуйков партнеры» была одной из многих юридических компаний, кто, подавая заявления в интересах своих доверителей, оформляла их от себя. При этом мы стали первой организацией, которой в 2009 году, через год после вступления в силу 4-й части ГК РФ было отказано в рассмотрении поданных заявлений, так как «Зуйков и партнеры» не является заинтересованным лицом.
Тогда Роспатент пришел к выводу, что для подачи заявления на аннулирование знака в связи с его неиспользованием компании-заявителю необходимо сперва доказать свою заинтересованность. Согласно выпущенному ведомством информационному письму, отныне заинтересованными лицами признавались только те компании, которые либо подали международную заявку на регистрацию сходных или тождественных обозначений, либо являются производителями товаров под сходными знаками. По сути, Роспатент установил, что для доказательства своей заинтересованности в аннулировании неиспользуемого обозначения, компании необходимо представить доказательства того, что она производит контрафактную продукцию под сходным знаком.
Однако после рассмотрения дела торговой марки «Стрижамент» («Strizament») летом 2010 года решение ведомства было оспорено, и Высший арбитражный суд определил, что критерием заинтересованности должен являться факт производства компанией однородных товаров и подача заявки на регистрацию сходного товарного знака. Но сегодня можно сказать, что постановление надзорной инстанции по конкретному делу недостаточно точно определяет понятие заинтересованности, и суды стали трактовать его по-разному. Многие судьи решили для себя, что, согласно документу ВАС, только компании, являющиеся производителями товаров, могут подавать заявления на прекращение действия неиспользуемых товарных знаков.
Но российские экономические реалии РФ таковы, что многие фирмы-собственники товарных знаков не имеют производственных мощностей и не являются производителями в прямом смысле этого слова. Так, например, не редки случаи, когда собственником знака является одна компания, а использует его по договору другая организация. Кроме того, многие компании заказывают производство товаров в Китае или других странах, а суды отказывают им в рассмотрении заявления о прекращении действия товарных знаков в связи с неиспользованием, мотивируя свое решение тем, что истец не является производителем. А заинтересованным лицом в этом случае они бы посчитали китайского производителя.
Но почему на критерий заинтересованности вообще обратили внимание судьи? Дело в том, что аннулирование знаков в связи с неиспользованием в свое время стало неким способом рэкета («гринмэйл»), и эту деятельность необходимо было пресечь. Любая компания имела возможность подать заявление на оспаривание регистрации неиспользуемых обозначений, а бремя доказательства было возложено на ответчика. Это означает, что собственнику знаков приходилось тратить силы и время на то, чтобы доказать факт использования принадлежащего ему обозначения.
В свое время заявления на аннулирование группы знаков были поданы против действия «кофейной» торговой марки Lavazza. Заявитель оспаривал правовую охрану нескольких десятков товарных знаков, а правообладатель, доказав использование пяти, отказался от борьбы за остальные, поскольку эта работа отнимала слишком много времени. При этом компания, подавшая заявление не имела никакого отношения к производству чая или кофе, но проблемы итальянскому бренду были созданы. Именно из-за таких случаев и стали обращать внимание на критерий заинтересованности.
Сегодня же административно-судебная система перешла от одной крайности к другой. Если раньше любой мог оспорить регистрацию знака, то сейчас сделать это не могут даже те компании, которые по-настоящему заинтересованы в освобождении неиспользуемого обозначения. Ужесточив критерии заинтересованности, судебные органы поставили заявителей в глупое положение, когда никто не знает, кто есть заинтересованное лицо. Одни и те же судьи принимают противоположные решения по абсолютно одинаковым обстоятельствам, в результате судебная система перестает быть ориентированной на защиту законных интересов бизнеса и соблюдение закона. Продекларированный государством антимонопольный принцип обязательного использования товарного знака как критерий его охраны перестает работать.
Может быть, законодатель, написавший 4-ю часть ГК, хотел указать в законе, что с заявлением о прекращении действия товарного знака в связи с его неиспользованием может обратиться только производитель товаров или услуг? Но если так, что зачем было указывать некое «заинтересованное» лицо? Судя по всему, в это понятие все же был вложен более широкий смысл, который сегодня намеренно «сужается» судами. Первые печальные результаты такого подхода уже заметны: снизилось количество рассматривавшихся заявлений о неиспользовании товарных знаков (с 2500 в 2009 году до 700 в 2012-м, согласно годовому отчету о деятельности Роспатента). Те, кто на самом деле заинтересован в аннулировании неиспользуемых знаков, не могут отстоять свои интересы, поскольку по принятым судами критериям не считаются заинтересованными лицами. Например, не является таковым учредитель компании-производителя, суды отказывают в иске, говоря о том, что с иском должен обращаться не учредитель, а сам производитель.
Главной целью изменения критерия заинтересованности было противодействие «товарнознаковому пиратству». Но критерий в этом случае должен быть максимально простым: компания должна доказать, что ее цель – это не злоупотребление своими правами и не препятствия для бизнеса правообладателя оспариваемого знака, а отстаивание своих законных интересов и желание использовать в хозяйственной деятельности неиспользуемое обозначение.
Это может быть лицо, которое, например, представит суду доказательства того, что, оно готово организовать поставки однородного товара на российский рынок и подало заявку на сходное обозначение. Или случаи, когда правообладатель предъявил претензии или иск о запрете использования неиспользуемого знака заявителю. Либо ситуации, если правообладатель неиспользуемого знака подал возражение о прекращении действия товарного знака заявителя и т.д.
Судам необходимо смягчить требования к заинтересованности, только тогда этот критерий будет отвечать интересам предпринимателей и нормам ГК. Тогда антимонопольный инструмент, призванный лишать монополии на неиспользуемый товарный знак, будет работать. А потому Высшему арбитражному суду или хотя бы Суду по интеллектуальным правам нужно принять информационное письмо, которое определило бы, кто же есть это самое заинтересованное лицо.
Автор — Сергей Зуйков, генеральный директор юридической компании «Зуйков и партнеры»
Чтобы обозначить суть проблемы, напомню историю вопроса. Несколько лет назад заявления на аннулирование знаков в связи с неиспользованием рассматривались Палатой по патентным спорам, которая считала заинтересованными любые лица, уплатившие госпошлину за рассмотрение заявки. Компания «Зуйков партнеры» была одной из многих юридических компаний, кто, подавая заявления в интересах своих доверителей, оформляла их от себя. При этом мы стали первой организацией, которой в 2009 году, через год после вступления в силу 4-й части ГК РФ было отказано в рассмотрении поданных заявлений, так как «Зуйков и партнеры» не является заинтересованным лицом.
Тогда Роспатент пришел к выводу, что для подачи заявления на аннулирование знака в связи с его неиспользованием компании-заявителю необходимо сперва доказать свою заинтересованность. Согласно выпущенному ведомством информационному письму, отныне заинтересованными лицами признавались только те компании, которые либо подали международную заявку на регистрацию сходных или тождественных обозначений, либо являются производителями товаров под сходными знаками. По сути, Роспатент установил, что для доказательства своей заинтересованности в аннулировании неиспользуемого обозначения, компании необходимо представить доказательства того, что она производит контрафактную продукцию под сходным знаком.
Однако после рассмотрения дела торговой марки «Стрижамент» («Strizament») летом 2010 года решение ведомства было оспорено, и Высший арбитражный суд определил, что критерием заинтересованности должен являться факт производства компанией однородных товаров и подача заявки на регистрацию сходного товарного знака. Но сегодня можно сказать, что постановление надзорной инстанции по конкретному делу недостаточно точно определяет понятие заинтересованности, и суды стали трактовать его по-разному. Многие судьи решили для себя, что, согласно документу ВАС, только компании, являющиеся производителями товаров, могут подавать заявления на прекращение действия неиспользуемых товарных знаков.
Но российские экономические реалии РФ таковы, что многие фирмы-собственники товарных знаков не имеют производственных мощностей и не являются производителями в прямом смысле этого слова. Так, например, не редки случаи, когда собственником знака является одна компания, а использует его по договору другая организация. Кроме того, многие компании заказывают производство товаров в Китае или других странах, а суды отказывают им в рассмотрении заявления о прекращении действия товарных знаков в связи с неиспользованием, мотивируя свое решение тем, что истец не является производителем. А заинтересованным лицом в этом случае они бы посчитали китайского производителя.
Но почему на критерий заинтересованности вообще обратили внимание судьи? Дело в том, что аннулирование знаков в связи с неиспользованием в свое время стало неким способом рэкета («гринмэйл»), и эту деятельность необходимо было пресечь. Любая компания имела возможность подать заявление на оспаривание регистрации неиспользуемых обозначений, а бремя доказательства было возложено на ответчика. Это означает, что собственнику знаков приходилось тратить силы и время на то, чтобы доказать факт использования принадлежащего ему обозначения.
В свое время заявления на аннулирование группы знаков были поданы против действия «кофейной» торговой марки Lavazza. Заявитель оспаривал правовую охрану нескольких десятков товарных знаков, а правообладатель, доказав использование пяти, отказался от борьбы за остальные, поскольку эта работа отнимала слишком много времени. При этом компания, подавшая заявление не имела никакого отношения к производству чая или кофе, но проблемы итальянскому бренду были созданы. Именно из-за таких случаев и стали обращать внимание на критерий заинтересованности.
Сегодня же административно-судебная система перешла от одной крайности к другой. Если раньше любой мог оспорить регистрацию знака, то сейчас сделать это не могут даже те компании, которые по-настоящему заинтересованы в освобождении неиспользуемого обозначения. Ужесточив критерии заинтересованности, судебные органы поставили заявителей в глупое положение, когда никто не знает, кто есть заинтересованное лицо. Одни и те же судьи принимают противоположные решения по абсолютно одинаковым обстоятельствам, в результате судебная система перестает быть ориентированной на защиту законных интересов бизнеса и соблюдение закона. Продекларированный государством антимонопольный принцип обязательного использования товарного знака как критерий его охраны перестает работать.
Может быть, законодатель, написавший 4-ю часть ГК, хотел указать в законе, что с заявлением о прекращении действия товарного знака в связи с его неиспользованием может обратиться только производитель товаров или услуг? Но если так, что зачем было указывать некое «заинтересованное» лицо? Судя по всему, в это понятие все же был вложен более широкий смысл, который сегодня намеренно «сужается» судами. Первые печальные результаты такого подхода уже заметны: снизилось количество рассматривавшихся заявлений о неиспользовании товарных знаков (с 2500 в 2009 году до 700 в 2012-м, согласно годовому отчету о деятельности Роспатента). Те, кто на самом деле заинтересован в аннулировании неиспользуемых знаков, не могут отстоять свои интересы, поскольку по принятым судами критериям не считаются заинтересованными лицами. Например, не является таковым учредитель компании-производителя, суды отказывают в иске, говоря о том, что с иском должен обращаться не учредитель, а сам производитель.
Главной целью изменения критерия заинтересованности было противодействие «товарнознаковому пиратству». Но критерий в этом случае должен быть максимально простым: компания должна доказать, что ее цель – это не злоупотребление своими правами и не препятствия для бизнеса правообладателя оспариваемого знака, а отстаивание своих законных интересов и желание использовать в хозяйственной деятельности неиспользуемое обозначение.
Это может быть лицо, которое, например, представит суду доказательства того, что, оно готово организовать поставки однородного товара на российский рынок и подало заявку на сходное обозначение. Или случаи, когда правообладатель предъявил претензии или иск о запрете использования неиспользуемого знака заявителю. Либо ситуации, если правообладатель неиспользуемого знака подал возражение о прекращении действия товарного знака заявителя и т.д.
Судам необходимо смягчить требования к заинтересованности, только тогда этот критерий будет отвечать интересам предпринимателей и нормам ГК. Тогда антимонопольный инструмент, призванный лишать монополии на неиспользуемый товарный знак, будет работать. А потому Высшему арбитражному суду или хотя бы Суду по интеллектуальным правам нужно принять информационное письмо, которое определило бы, кто же есть это самое заинтересованное лицо.
Автор — Сергей Зуйков, генеральный директор юридической компании «Зуйков и партнеры»
1. Юрист оказывает услуги, в суде и других правоприменительных органах представляет своего клиента, то есть действует от его имени и в его интересах. На каком основании можно подать заявление от имени «юриста»?!
2. Неспособность найти и сформировать доказательственную базу «заинтересованности» клиента — это показатель непрофессонализма юридического представителя. Вот это и есть истинная причина неудач.
И еще. Уж если назвался «юристом», то будь добр строго применять юридическую технику. Нет никакого «учредителя» (как носителя реальных прав и обязанностей) в коммерческой организации! Может быть только участник (в ООО) и акционер (в АО). Учредитель появляется только в процессе подготовки к гос.регистрации юр.лица. А после записи в ЕГРЮЛ его уже нет, он стал или участником, или акционером. В законах (об АО и ООО) это четко и ясно прописано. Редчайшие случаи участия «учредителя» в реальных делах на уровне статистической погрешности, поэтому не учитываются.
Хотя статья и по делу (интересно читать), всё-таки соглашусь с Вами, что она написана прекорявейшим языком. Всюду компании, фирмы, организации…
Я о том, что юрист-профессионал должен и думать, и выражать свои мысли с использованием точной терминологии. Иначе усматривается, что он сам «плавает». По аналогии: если нет знаний и навыков, то диплом — только для архива.
И по существу: Прав и обязанностей у учредителя по отношению к АО/ООО нет, они есть только у акционера/участника. А был этот акционер когда-то учредителем, или не был — факт только для мемуаров, а не для правовых документов.
Но есть обратная ситуация, когда одно лицо, оспаривает например решение Роспатента оказавшего в удовлетворении возражения, суд привлекает третьим лицом правообладателя знака вне зависимости от того, ведет ли сам правообладатель деятельность с этим знаком, или деятельность ведётся учредителем/ акционером/дочкой и т.д.
Т.е. для одного случая (для оспаривания по неиспользованию) фактическая деятельность важна, а для другого случая (оспаривания прав третьих лиц) нет.
Но почему бы такую практику не изложить в виде информационного письма ВАСа, чтобы хоть какие то случаи заинтересованности были описаны?
В Евросоюзе довольно четко и законодательно сформирован главный критерий заинтересованности: наличие спора за права на товарный знак. Т.е. если я подал возражение против действия знака третьего лица, это лицо может потребовать от меня доказать использование моего знака и только кода я докажу использование своего знака, тогда мое возражение будет удовлетворено.
Доказывать ведение деятельности не требуется!
Ваши комментарии как раз говорят том, что Вам совершенно не знакома данная сфера, Вы никогда не сталкивались с данной категорией споров, когда столкнетесь, поймете о чем я пишу.