Антон Михайлов → Размышления о преподавании "юридической азбуки" (лирическое продолжение)
Лекционная форма сама по себе не препятствует изложению социокультурных оснований тех или иных конструкций, их ценностно-целевых характеристик, не мешает она и проблематизации материала, и вполне может быть совместима с фиксацией материала на схемах.
Другое дело, что абсолютизация лекционной формы в сознании преподавателя может привести и нередко приводит к негативным последствиям. Так, преподаватель может за 2-3-4 года освоить некоторый материал, отождествить учебную дисциплину и «науку» – и перестать осваивать новую литературу, что неминуемо приведет к снижению уровня владения предметом «науки».
Если же при этом преподаватель сводит свою функцию лишь к трансляции определенного объема информации – то это вдвойне печально, поскольку если, как считает преподаватель, существует «правильный» учебник по данной дисциплине – то это серьезно повысит соблазн не транслировать из года в год один и тот же материал, а назвать номера страниц соответствующего учебника.
Более того, когда преподаватель перестает работать над предметом науки он волей-неволей перестает развиваться и начинает каждый год транслировать абсолютно тождественный материал, что не может не привести к снижению его собственного интереса к такому материалу – и к ухудшению того же качества трансляции. В итоге, вполне закономерно, может наступить полное профессиональное «сгорание».
Не будем забывать, что и лекторским искусством владеют далеко не все преподаватели-юристы. Вот если бы все наши преподаватели были в высшей степени одарены риторическими навыками описания, аргументации, убеждения и при этом дело бы в юридическом образовании не сдвигалось бы с мертвой точки – то тогда можно было бы все списывать на саму лекционную форму подачи материала.
Признаемся: будущим преподавателям-юристам, как правило, не читают углубленные курсы риторики и педагогики, не прививают соответствующие компетенции, мы мало что знаем о коммуникативных навыках и образовательном процессе с точки зрения общей и социальной психологии.
Риторика, как правило, преподается студентам-юристам на первом курсе и благополучно забывается уже к третьему-четвертому курсу. О курсе педагогики я лично в процессе получения двух высших юридических образований даже не слышал. А ведь это компетенции необходимые для овладения лекторскими техниками на культурном уровне.
В итоге, мы большей частью «выезжаем» на индивидуальных способностях, часто стихийно сформировавшихся навыках, а степень осознания происходящего в педагогическом и риторическом планах у нас очень незначительная. Но ведь если нас не научили этому, и мы сами в глубине души понимаем, что далеко не совершенны в этом плане, то почему крайней оказывается именно лекционная форма? Может быть крайним должно оказаться наше невежество?
Во многом снижению уровня требовательности к себе у преподавателя способствует то обстоятельство, что в настоящее время существенно уменьшилось стремление коллег посещать занятия друг друга. Здесь, конечно, есть сложность в том, что при взаимном посещении лекций преподаватель нередко начинает читать лекцию для своего коллеги, а не для студентов, что превращает такое действо в гротескный спектакль для тех же студентов.
Однако если начинающий преподаватель уверен, что к нему коллеги не придут и если у него хороший «тыл» на кафедре, то это дает ему практически полный карт бланш – и он может, как один преподаватель философии, начать лекцию со слов «Я – бог».
Если судить по собственному опыту, то в период с сентября 2006 по сентябрь 2010 г. коллега по кафедре посетил меня лишь однажды – да и то с целью проверить, правда ли то, что я критикую кафедральный учебник. Иными словами, посещение моего семинарского занятия имело целью проверку не качества учебного процесса, а моего следования организационным обычаям (отношение к кафедральному учебнику как библии теории государства и права), т.е. посещение – это не взаимная работа коллег друг на друга с целью повышения качества образовательного процесса, а мера пресечения совершаемого акта или мера специальной превенции. Произошло это уже на пятый год моей работы – 4 года никого на кафедре не волновало, что и как я читаю и преподаю студентам.
Думаю, в этом отношении советские ученые-юристы имели гораздо более богатый опыт и более высокую организационную дисциплину. Говорю я это к тому, что взаимные посещения волей-неволей будут стимулировать преподавателя специально готовиться к занятию, даже если внутри он абсолютно убежден, что он-то точно знает учебную дисциплину и соответствующую «науку» вдоль и поперек.
Единственное исключение из этого правила в нашем славном государстве сводится к ситуации, когда посещаемый преподаватель занимает высшее или высокое место в административной иерархии вуза. По собственному опыту могу судить, что если человек принадлежит к ректорату вуза – ему, как правило, совершенно фиолетово до мнения посещающих его коллег, которые, большей частью, также состоят в администрации вуза и ему непосредственно или опосредованно подчиняются.
Да простят меня читающие эту заметку преподаватели, но, с моей «колокольни», все это движение против засилья лекционной формы нередко напоминает плохо прикрытую лень и нежелание качественно читать лекции.
Согласитесь, что заменить лекцию докладами студентов, когда они считывают все с листка, а преподаватель затем лишь дает краткие пояснения и оценки выступавшим, или игрой «за» и «против», развитие которой не продумано, стихийно проистекает и требует от преподавателя лишь спорадического включения – это проще пареной репы. И вполне это можно осуществить и в такой форме, что и сами студенты будут рады и даже некоторые могут из них всерьез верить, что это и есть подлинное образование.
Вот, например, лет семь назад я присутствовал на занятии, на котором преподаватель совершенно не объяснил студентам, что такое понятие, понятие государства, его отличия от смежных понятий, но практически через 15 минут «лекции» студентам было дано творческое инновационное задание разделиться на группы и нарисовать государство, а потом постараться объяснить, почему именно таков их рисунок. Согласитесь, что без необходимой предварительной подготовки рисование государства «вслепую», может быть, и интереснее лекции о понятии государства, но мало что дает студентам по содержанию. Хотя в итоге большинство лиц студентов было веселое, и уважение к такому преподавателю было практически повсеместное.
А почему бы нам не спеть государство – а потом объяснить, почему наша песня такова?
Другое дело, что абсолютизация лекционной формы в сознании преподавателя может привести и нередко приводит к негативным последствиям. Так, преподаватель может за 2-3-4 года освоить некоторый материал, отождествить учебную дисциплину и «науку» – и перестать осваивать новую литературу, что неминуемо приведет к снижению уровня владения предметом «науки».
Если же при этом преподаватель сводит свою функцию лишь к трансляции определенного объема информации – то это вдвойне печально, поскольку если, как считает преподаватель, существует «правильный» учебник по данной дисциплине – то это серьезно повысит соблазн не транслировать из года в год один и тот же материал, а назвать номера страниц соответствующего учебника.
Более того, когда преподаватель перестает работать над предметом науки он волей-неволей перестает развиваться и начинает каждый год транслировать абсолютно тождественный материал, что не может не привести к снижению его собственного интереса к такому материалу – и к ухудшению того же качества трансляции. В итоге, вполне закономерно, может наступить полное профессиональное «сгорание».
Не будем забывать, что и лекторским искусством владеют далеко не все преподаватели-юристы. Вот если бы все наши преподаватели были в высшей степени одарены риторическими навыками описания, аргументации, убеждения и при этом дело бы в юридическом образовании не сдвигалось бы с мертвой точки – то тогда можно было бы все списывать на саму лекционную форму подачи материала.
Признаемся: будущим преподавателям-юристам, как правило, не читают углубленные курсы риторики и педагогики, не прививают соответствующие компетенции, мы мало что знаем о коммуникативных навыках и образовательном процессе с точки зрения общей и социальной психологии.
Риторика, как правило, преподается студентам-юристам на первом курсе и благополучно забывается уже к третьему-четвертому курсу. О курсе педагогики я лично в процессе получения двух высших юридических образований даже не слышал. А ведь это компетенции необходимые для овладения лекторскими техниками на культурном уровне.
В итоге, мы большей частью «выезжаем» на индивидуальных способностях, часто стихийно сформировавшихся навыках, а степень осознания происходящего в педагогическом и риторическом планах у нас очень незначительная. Но ведь если нас не научили этому, и мы сами в глубине души понимаем, что далеко не совершенны в этом плане, то почему крайней оказывается именно лекционная форма? Может быть крайним должно оказаться наше невежество?
Во многом снижению уровня требовательности к себе у преподавателя способствует то обстоятельство, что в настоящее время существенно уменьшилось стремление коллег посещать занятия друг друга. Здесь, конечно, есть сложность в том, что при взаимном посещении лекций преподаватель нередко начинает читать лекцию для своего коллеги, а не для студентов, что превращает такое действо в гротескный спектакль для тех же студентов.
Однако если начинающий преподаватель уверен, что к нему коллеги не придут и если у него хороший «тыл» на кафедре, то это дает ему практически полный карт бланш – и он может, как один преподаватель философии, начать лекцию со слов «Я – бог».
Если судить по собственному опыту, то в период с сентября 2006 по сентябрь 2010 г. коллега по кафедре посетил меня лишь однажды – да и то с целью проверить, правда ли то, что я критикую кафедральный учебник. Иными словами, посещение моего семинарского занятия имело целью проверку не качества учебного процесса, а моего следования организационным обычаям (отношение к кафедральному учебнику как библии теории государства и права), т.е. посещение – это не взаимная работа коллег друг на друга с целью повышения качества образовательного процесса, а мера пресечения совершаемого акта или мера специальной превенции. Произошло это уже на пятый год моей работы – 4 года никого на кафедре не волновало, что и как я читаю и преподаю студентам.
Думаю, в этом отношении советские ученые-юристы имели гораздо более богатый опыт и более высокую организационную дисциплину. Говорю я это к тому, что взаимные посещения волей-неволей будут стимулировать преподавателя специально готовиться к занятию, даже если внутри он абсолютно убежден, что он-то точно знает учебную дисциплину и соответствующую «науку» вдоль и поперек.
Единственное исключение из этого правила в нашем славном государстве сводится к ситуации, когда посещаемый преподаватель занимает высшее или высокое место в административной иерархии вуза. По собственному опыту могу судить, что если человек принадлежит к ректорату вуза – ему, как правило, совершенно фиолетово до мнения посещающих его коллег, которые, большей частью, также состоят в администрации вуза и ему непосредственно или опосредованно подчиняются.
Да простят меня читающие эту заметку преподаватели, но, с моей «колокольни», все это движение против засилья лекционной формы нередко напоминает плохо прикрытую лень и нежелание качественно читать лекции.
Согласитесь, что заменить лекцию докладами студентов, когда они считывают все с листка, а преподаватель затем лишь дает краткие пояснения и оценки выступавшим, или игрой «за» и «против», развитие которой не продумано, стихийно проистекает и требует от преподавателя лишь спорадического включения – это проще пареной репы. И вполне это можно осуществить и в такой форме, что и сами студенты будут рады и даже некоторые могут из них всерьез верить, что это и есть подлинное образование.
Вот, например, лет семь назад я присутствовал на занятии, на котором преподаватель совершенно не объяснил студентам, что такое понятие, понятие государства, его отличия от смежных понятий, но практически через 15 минут «лекции» студентам было дано творческое инновационное задание разделиться на группы и нарисовать государство, а потом постараться объяснить, почему именно таков их рисунок. Согласитесь, что без необходимой предварительной подготовки рисование государства «вслепую», может быть, и интереснее лекции о понятии государства, но мало что дает студентам по содержанию. Хотя в итоге большинство лиц студентов было веселое, и уважение к такому преподавателю было практически повсеместное.
А почему бы нам не спеть государство – а потом объяснить, почему наша песня такова?
:) В одном из своих текстов, где я «проехался» по интерактиву, вот именно об этом я пробовал сказать. Не всё, что не лекция или семинар, есть интерактив. Не всё, что лекция, есть плохо. Всему своё место, обусловленное решаемой учебной задачей. Ах да! Этим ещё пользоваться нужно уметь. А то часто бывает интересно/громко/пышно/необычно, но крайне тупо и бесполезно. Примеров масса.
P.S. Видимо, Антон, разговоры про новые методы преподавания Вас изрядно достали ;)
Если и мои рассуждения по поводу методик преподавания Вы имеете в виду, то прошу понимать меня правильно :)
В связи с инновационными методиками мне вспоминается фрагмент из «Золотого теленка».
Первая его работа вызвала в городе большой шум. Это был портрет заведующего гостиничным трестом. Феофан Мухин оставил станковистов далеко позади. Заведующий гостиничным трестом был изображен не масляными красками, не акварелью, не углем, не темперой, не пастелью, не гуашью и не свинцовым карандашом. Он был сработан из овса. И когда художник Мухин перевозил на извозчике картину в музей, лошадь беспокойно оглядывалась и ржала. С течением времени Мухин стал употреблять также и другие злаки. Имели громовой успех портреты из проса, пшеницы и мака, смелые наброски кукурузой и ядрицей, пейзажи из риса и натюрморты из пшена. Сейчас он работал над групповым портретом. Большое полотно изображало заседание окрплана. Эту картину Феофан готовил из фасоли и гороха. Но в глубине души он оставался верен овсу, который сделал ему карьеру и сбил с позиций диалектических станковистов.
— Овсом оно, конечно, способнее! — воскликнул Остап. — А Рубенс-то с Рафаэлем дураки-маслом старались…
Феофан работал у себя в садике, на открытом воздухе. Перед ним на табуретке сидел товарищ Плотский, человек, видимо, робкий. Он, не дыша, смотрел на художника, который, как сеятель на трехчервонной бумажке, захватывал горстями овес из лукошка и бросал его по холсту. Мухин хмурился. Ему мешали воробьи. Они дерзко подлетали к картине и выклевывали из нее отдельные детали.
— Сколько вы получите за эту картину? — застенчиво спросил Плотский.
Феофан приостановил сев, критически посмотрел на свое произведение и задумчиво ответил:
— Что ж! Рублей двести пятьдесят музей за нее даст.
— Однако дорого.
— А овес-то нынче, — сказал Мухин певуче, — не укупишь.
Он дорог, овес-то!
— Ну, как яровой клин? — спросил Остап, просовывая голову сквозь решетку садика. — Посевкампания, я вижу, проходит удачно. На сто процентов! Но — все это чепуха по сравнению с тем, что я видел в Москве. Там один художник сделал картину из волос. Большую картину со многими фигурами, заметьте, идеологически выдержанную, хотя художник и пользовался волосами беспартийных, — был такой грех. Но идеологически, повторяю, картина была замечательно выдержана. Называлась она «Дед Пахом и трактор в ночном». Это была такая строптивая картина, что с ней просто не знали, что делать.
Иногда волосы на ней вставали дыбом. А в один прекрасный день она совершенно поседела, и от деда Пахома с его трактором не осталось и следа. Но художник успел отхватить за выдумку тысячи полторы. Так что вы не очень обольщайтесь, товарищ Мухин! Овес вдруг прорастет, ваши картины заколосятся, и вам уже больше никогда не придется снимать урожай.
Если «да», то приведите, пожалуйста, примеры.
P.S. Начинать «азбуку», имхо, надо с того, что она должна быть понятна даже «детям», а не с критики преподавателей за невнятные пояснения «интеграла» для «учеников младших классов». Иначе возникает парадокс: «главное, не что мы излагаем, а как мы излагаем».
Не всё ли равно, «как», если материал, выражаясь студенческими понятиями, «лажа»?
И преподаватели и студенты это понимают, поэтому подавляющее большинство не учится, а «отбывает процесс», необходимый для получения «корочки». Какой смысл стараться преподавателю при таком «результате»?
Про доступность объяснения можем слышать очень часто, как и про оборот, что объяснять нужно так, чтобы даже ребенок понял. По существу с требованием доступности я согласен. Однако есть замечания.
Во-первых, всегда есть пределы простоты объяснения, которые связаны с существом объясняемого; «чтойность» имеет значение — далеко не все можно объяснить школьнику, не скатившись в «перередукцию» («ублюдизацию») объясняемого.
Во-вторых, когда говорят о доступности объясняемого десятилетнему ребенку почему-то упускают из вида то, что люди одного возраста, включая и детей, далеко не одинаково интеллектуально развиты, а если брать среднестатистическую студенческую аудиторию, то этот «разброс» в интеллектуальном развитии может достигать таких пределов, что ни одна из форм взаимодействия не сможет с равной эффективностью охватить всю студенческую аудиторию.
Если взять теорию государства и права как учебную дисциплину и остановиться на ее содержании с позиций среднестатистического учебника, то, разумеется, есть вопросы, которые, на мой взгляд, необоснованно «раздуты», в которых много «воды», мало что добавляющей в профессиональную и академическую юридическую деятельность. Однако утверждать, что все теоретико-правовое знание — это «лажа» я не могу, считаю, что это в корне неправильно.
Это относится к Вашему «юриспруденция вообще не для всех». Сами понимаете, что в условиях, когда адвокатов могут себе позволить только достаточно состоятельные люди, все остальные могут надеяться только на себя. Короче — «спасение утопающих...», поэтому разговор о «ненужности» юриспруденции для простого человека… этот самый человек точно не поймёт!
Другой вопрос в том, что «учёные-теоретики» в юриспруденции нагородили такого, что чёрт ногу сломит… вместе с мозгами! А все эти «философствования теоретиков» (теории права сейчас нет!) абсолютно недоступны для простых людей по причине… полной практической бесполезности! Реально теория сводится к простому поиску рекомендаций практикующих юристов: если у тебя такая-то ситуация, то надо делать так-то.
Если «теория есть практика в мысли» © (не моё), то теории в юриспруденции, имхо, нет в принципе. Как можно вести разговор, к примеру, о правах человека (самая горячая тема для любого человека), если никто из юристов не может сказать, что же это такое, эти самые «права»? :(
Типичная ошибка автора статьи состоит в том, что он, пытаясь ответить на вопрос «как преподавать?», не отвечает на следующий вопрос — «что преподавать?» (как это ни странно, но именно в такой последовательности). Если на первый вопрос можно предложить «большую кучу методик»(включающую «завлекалки-развлекалки»), то в ответе на второй вопрос гордо стоят нули (или прочерки). И без создания теории эта проблема никак не может быть разрешена.
Себя я отношу не к преподавателям, а к учёным (не хочу я преподавать, ленивый я :).
Без чёткого определения «права» юристов-теоретиков в природе не существует. А вот современные юристы-практики проворачивают такие дела (особенно в финансовой области), что… естественно, после лоббирования нужных законов в масштабах всей страны… и это всё не в «нашей провинции», а на «демократическом» западе, да в мировом масштабе… А это Вам не «два пальца об асфальт...» :)
Поэтому с Вашей «невысокой оценкой» согласиться никак не могу.
То есть по-Вашему «теория права» есть, Вы (и, надо понимать, многие другие юристы) знаете, что это такое, но к чему она относится, Вам непонятно.
Имхо, теория права хотя и укладывается в десяток-другой страниц (это для юристов)(хотя для некоторых юристов надо «дожевать» её до сотни-другой страниц, а может и более), безусловно является краеугольным камнем теории построения государства. Сейчас ввиду отсутствия этой теории юристы-практики для простоты объединили оба эти понятия в одну «теорию», чтобы «закрыть вопрос».
В Библии, кстати, то же самое: «Не зарывай, сволочь, талант в землю!» :)
Хотя «учёный» и «наука» совершенно разные понятия.
Так и Вы, предлагаете мне «осилить автореферат диссертации к.ю.н.», но фамилию соискателя не указываете! :(
?
Вот: www.igpran.ru/prepare/avtoreferati/MikhailovAM.pdf
Или я таки ну прямо обязательно должен ознакомиться с описанием «немецкого стойла №12/19» в Ваших авгиевых конюшнях юриспруденции?
Мне проще изложить теорию права (в полном объёме!) на тех же тридцати страницах, чем читать подобные схоластические опусы, не имеющие ни малейшей практической пользы.
Или для остепенённых «учёных» главное — процесс?
Так изложите и не загаживайте российское правовое пространство. Только не здесь, а на своем сайте. А что важно для остепененных ученых Вам никогда не удастся узнать, поэтому вы и подобные персонажи на всех форумах и гадите.
Об этом без сомнения «догадываются» и профессионалы, преподающие «теорию», для которых «на безрыбье...» и то, что есть — теория. Хотя все прекрасно понимают, что… кстати, не только понимают, но и озвучивают это публично (чего, признаюсь, я никак не ожидал!). Поэтому свой вопрос я не снимаю: так ли существенно, как мы учим, если мы учим (точнее — пытаемся учить) непонятно чему?
Насчёт
Да есть некое знание из кучи гипотез, в котором на любой вопрос можно получить с десяток и более ответов, выбрав при необходимости тот, который нужен в конкретной ситуации. Потому и поговорка «закон — что дышло...» :)
:))))) Владимир, а Вы не пытались сначала порядок у себя в мозгах навести? :))))
Всякий человек, прошедший обычную школу и обычный вуз (Вы, судя по суждениям, не исключение), и в этом смысле, как выше сказал Антон, являющийся сапожником, хоть и с дипломом, например, юриста, и претендующий на образованность (культурность я имею в виду), должен поставить перед собой задачу навести у себя в голове в мозгах порядок. Почему так? Да потому что современная школа и современный гуманитарный вуз, юридический в том числе, — лучшие места для приведения головы в полный беспорядок. А потому я утверждаю, что не хамство тут. А предложение сформулировать для себя соответствующую задачу и постараться её решить.
Или по-Вашему всё-таки «лёгкий бардак обязателен...»?
Но метод и цель — немного разные понятия (в смысле «как» и «куда»).
И если у Вас нет желания достичь цели, то остаётся «а всё равно, как» с лёгким (как минимум) беспорядком в голове.
А вот то, что Вы интересуетесь доказательством теоремы Ферма, наводит меня на мысль о том, что ПРОБЛЕМА у кого-то из моих оппонентов…
Мне вот лично очень не хватает философии, логики, методологии и истории. Потому что выводы даже в области права из самого права не выводятся. Не получается достаточных оснований и адекватного метода.
А вообще конечно Ваши попытки искромётно и тонко поддеть оппонента выглядят достаточно забавно :)))) У Вас с самоуверенностью и какие-то проблемы что-ли? :)))))
Очередные «ярлычки» и шаблонные фразы и ни слова по сути! :)
Если в своём первом посте (в этой теме) на юридическом форуме человек «внезапно вспоминает» о доказательстве теоремы Ферма, то полагаю, что некоторые выводы сделать можно.
Последний вопрос.
«Ежедневная работа» водителя-дальнобойщика свидетельствует о том, что он «круглосуточно интересуется техникой»? :)
«Делай, как научили» — это уровень профессиональных рефлексов. Или Вы всерьёз считаете, что собаки Павлова интересовались своей физиологией?
В конечном счёте всякий специалист должен быть человеком образованным.
А вот что действительно забавно, так это появление «чёртика из табакерки» (судя по дате регистрации и дате поста), который вместо трёх статей по теории права заметил только одну о мошенничестве Карла Маркса.
«И не нужно обижаться». © (Борис Кротов, 2012)
А зарегистрироваться и вступить в дискуссию меня вынудил Владимир. Мне кажется он — пенсионер из Украины, которому нечем заняться. Мы вам поможем, только обратитесь к нам за помощью, и не нужно обижаться.
А вопрос у меня о Вашей «деловитости».
Вы можете предъявить обществу плоды Вашего труда?
Или можете только перечислять мои?
P.S. Если Вы всерьёз о преследовании за такие «беззубые» посты, то эта мания уже не по юридической части.
И, кстати, у меня в профиле указан Харьков, а не Киев.
Последнее Ваше предложение не поняла — что Вы хотели этим сказать?
В Вашей «разнице» есть и третий вариант — «без дураков»: «понимаю, что читаю, и понимаю, почему то, что читаю, не так» (разберётесь? :). Или вариант «ты — начальник, я ...» для юристов обязателен?
Но дайте хоть короткий перечень Ваших первоисточников.
А то у меня первоисточников нет.
Типа — представитель «Укртелекома» в суде: «Мы заключили договор с истцом в одностороннем порядке»… :)))))))))))
Да, быстро юристы «учатся»! :)
cinst.hse.ru/data/2012/03/14/1211736959/Prahov_Prepodavanie_economiki.pdf
В целом по теме — вы правы
p.s.Коллегам, ведущим словопрения с Владимиром Тепляковым, советую посмотреть приёмчики, на которые Вас «ловят»: fan.lib.ru/n/nesterenko_j_l/text_0610.shtml
К слову, у Вашего оппонента «арсенал» так себе, однообразный)).
А мне показалось, что это я «отстреливаюсь»…
В том смысле, что у меня есть заявленная позиция, а оппоненты исключительно «шумят» (никаких возражений по существу).
Я считаю, что проблематика высшего юридического образования большей частью надумана. Нужно просто качественно и ответственно подходить к своей работе. Причем, что очень важно на всех стадиях: поступления, обучения, аттестации. В период когда я проходил обучение 7 и 10 преподавателей относились к своей работе халатно. Причина на мой взгляд — слабый контроль за тем, что и как преподает конкретный человек.
Учебная «линия» в вузах состоит в том, что преподаватель что-то там почитает из учебника, что-то из своей «практики» расскажет, проведет семинары (на которых будет тыкать в список фамилий случайным образом, студент на которого пал выбор будет освещать вопрос темы и/или решать псевдозадачу), где-то пошутили, где-то пораньше закончим, где-то пропустим, потом сам проведет экзамен, нарисует всем оценки. И так 4-5-6 лет. Под конец на госах комиссия пожурит за плохое знание предмета, но если экзаменуемый хоть как-то соображает скорее всего аттестуют и выдадут диплом. Так проходит «учебная» линия получения диплома, есть еще «научная» и «практическая».
«Научная» состоит из комбинаций клавиш копировать -> вставить и составлением титульного листа с названием «реферат», «курсовая работа», «дипломная работа». Как правило всё это на самом деле засчитывается за таковое.
«Практическая» как правило состоит из практики прошивания дел в судах, прокуратурах и мвд, чая с плюшками с секретарями оных заведений. Затем в последний день выдумывается дневник и отчет.
Все три псевдолинии получения высшего юридического собственно ничего толком не дают. Польза есть только от отдельных преподавателей. В моем случае пользы от философа за один год обучения было больше нежели от вместе взятых преподавателей по гражданскому, административному, земельному, экологическому праву. За 6 лет «образования» я столкнулся только с 4 преподавателями такого типа.
ТГП же на мой взгляд наиболее остро страдает из-за недостатков среднего образования (отсутствие нормальной базы по истории, обществознанию, политологии, правоведению) и политики вуза брать на первый курс всех подряд. В том виде, в котором оно давалось у нас, 90% содержания курса не было для меня чем-то новым.
Было бы здорово чтобы на первом курсе давали азбуку тгп, но тем самым тгп не заканчивали, а продолжали на старших курсах в виде спецпредметов.