Привычный и долгое время незыблемый запрет на обращение взыскания на единственное жильё должника получил новую интерпретацию. 27 апреля 2021 года Конституционный Суд Российской Федерации опубликовал Постановление, в котором определил условия и границы этого запрета.

9 апреля 2020 года Конституционный Суд РФ принял Постановление № 16-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 части 3 статьи 104 Федерального закона «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» в связи с жалобой гражданина В. В. Сонина».

В соответствии с решением органа конституционного контроля пункт 2 части 3 статьи 104 Федерального закона «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» признан не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой он позволяет включать в реестр недобросовестных поставщиков информацию о физических лицах-учредителях юридического лица (акционерного общества), которые не являются его участниками (акционерами) к моменту заключения и исполнения этим юридическим лицом контракта в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд.

Гражданин, ранее выступавший в качестве учредителя АО, был включён в реестр недобросовестных поставщиков несмотря на то, что до заключения обществом спорного государственного контракта он вышел из его состава. Заявитель обращался в Арбитражный суд города Москвы, но ему было отказано в удовлетворении требований к Федеральной антимонопольной службе о неправомерности включения в реестр недобросовестных поставщиков сведений об акционерном обществе, в том числе о его учредителях.

Вышестоящие суды оставили решение арбитражного суда первой инстанции без изменения. Суды ссылались на Федеральный закон «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», который предусматривает необходимость включения в реестр такого рода информации.

В жалобе в адрес Конституционного суда гражданин отметил, что положение Закона, а именно пункт 2 части 3 статьи 104, по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, не позволяет осуществлять защиту нарушенных прав и деловой репутации, а возможность реализации права на защиту ставит в зависимость от обстоятельств, на которые лицо не может повлиять или которые не может изменить. Это, по мнению заявителя, не соответствует целому ряду норм Конституции Российской Федерации (статьям 5 (часть 3), 6 (часть 2), 19 (части 1 и 2), 55 (часть 3) и 123 (часть 3)).

Конституционный Суд РФ признал спорную норму неконституционной в той мере, в какой она позволяет включать в реестр недобросовестных поставщиков учредителей юридического лица, которые не были его участниками или акционерами к моменту заключения и исполнения контрактов по рассматриваемому Закону. В качестве аргумента суд привёл довод о том, что если учредитель вышел из состава общества, он уже не может влиять на его деятельность, а значит для него не должны наступать правовые последствия в случае исполнения контракта с существенным нарушением условий и в других подобных случаях. Иначе нарушается право лица на гарантию надлежащей защиты прав и законных интересов.

В свою очередь, судам, рассматривавшим дело гражданина, надлежало выяснить возможности корпоративного влияния учредителя на общество, а также своевременность подачи им сведений о выходе в регистрирующий орган, поскольку информация в реестр недобросовестных поставщиков поступает из единого государственного реестра юридических лиц.

В этой связи Конституционный суд также постановил, что судебные решения в отношении гражданина подлежат пересмотру в установленном порядке, а федерального законодателя обязал скорректировать закон в соответствии с выраженной позицией.

Защита прав и свобод граждан является обязанностью государства и, по большей части, возложена на правовую и судебную систему, которую гарант нашей Конституции — Президент Российской Федерации Владимир Путин считает одной из самых развитых в мире

Решения Конституционного суда как гаранта основного закона зачастую оказываются в центре внимания юристов, политиков и СМИ. Так, совсем недавно нашумевшее «дело Константина Маркина» вызвало огромный общественный и политический резонанс.

Высказывались уже по этому поводу и председатель КС Валерий Зорькин, и его заместитель Сергей Маврин, да что тут говорить, российский президент также не обделил вниманием историю Маркина.

Всего больше Конституционный Суд РФ (далее – КС) любит юридическую фикцию и применяет её обычно не менее чем в 90% своих решений. Но если Вы подумали, что его занимает теория юридической фикции, то это не совсем так, или совсем не так. КС занимается практикой юридической фикции.

Из учебников по истории права известно, что обряд манципации характерен для периода раннего (неразвитого) права, когда соблюдение сложного и довольно бессмысленного ритуала совершения сделки было важнее её существа. Нарушение формальной договорной процедуры могло привести к расторжению договора или к признанию его незаключенным. Манципацией сопровождались сделки папуасов, индейцев и древних римлян.

Сегодня, 23 декабря 2013 года, Конституционный Суд Российской Федерации (КС) признал не соответствующим Конституции Российской Федерации абзац первый пункта 1 статьи 1158 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу содержащейся в нём правовой неопределённости.

16 июля 2013 года Конституционный суд России вынес отказное определение по жалобе, в которой оспаривалась неконституционность части 1 статьи 25.1 КоАП РФ, позволяющей во всех случаях разглашать правонарушителям личные данные свидетелей, составляющие их личную тайну, что нарушает конституционное право на неприкосновенность частной жизни, гарантированное частью 1 статьи 23, частью 1 статьи 24 Конституции РФ (все материалы дела размещены на сайте правозащитной организации «Сутяжник»). Об этом я писал также ранее.

Высококвалифицированные адвокаты и юристы «Abogados-group» готовы оказать помощь в подготовке и сопровождении жалобы в Конституционный Суд Российской Федерации на нарушение конституционных прав и свобод гражданина в связи с поддержанием от имени государства обвинения в суде по уголовному делу старшими помощниками и помощниками прокуроров (района, города), старшими прокурорами и прокурорами управлений и отделов.
На сегодняшний день проблемы защиты адвокатом прав граждан при обращении в Конституционный Суд Российской Федерации весьма актуальны, поскольку являются важнейшим критерием сохранения доверия граждан к государству, правоприменителю и суду. Не редки случаи, когда из–за произвольно правоприменительной практики не обеспечиваются законность и обоснованность обвинения в уголовном судопроизводстве.
Так, в силу пункта 31 статьи 5 УПК Российской Федерации утвердилась практика, когда государственными обвинителями по уголовным делам в судах могут выступать не только прокуроры района, города, их заместители, приравненные к ним прокуроры и вышестоящие прокуроры, полномочия которых установлены статьей 37 УПК РФ, но иные должностные лица органов прокуратуры, в том числе нижестоящие прокуроры (старшие помощники и помощники прокуроров (района, города), старшие прокуроры и прокуроры управлений и отделов).
При этом правовой статус нижестоящих прокуроров принципиально отличается от полномочий прокуроров района, города, их заместителей, приравненным к ним прокуроров. На них не могут возлагаться обязанности по реализации предусмотренных УПК РФ полномочий по поддержанию от имени государства обвинения в суде по уголовному делу, поскольку в соответствии с частью первой статьи 1 УПК РФ порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается УПК РФ, основанным на Конституции Российской Федерации.

Когда 3 апреля 2013 г. группа депутатов обратилась в КС со вторым запросом по поводу вступления России в ВТО (но уже не о соответствии соглашений ВТО Конституции, как летом 2012 г. (постановление от 9 июля 2012 г. № 17-П «По делу о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации — Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации»), а именно по поводу грубых конституционных нарушений в ходе процедуры их ратификации), никто и не полагал возможным будущий успех запроса. Вроде, не тот уже масштаб, не говоря уже о политической конъюнктуре…